Принятие

Она не помнила о своей дикой жизни ничего. Будто всё это время провела в крепком с не, и оставшиеся ощущения - фантомные. Хириу уверяла девочку, что это нормально, и так даже лучше. Дикие дархаты не имели разума, а следовали инстинктам, поэтому каких-либо воспоминаний о прошлой жизни не должно быть. Альсур это успокоило, и до девяти лет не подозревала о том, что, всё-таки, глубоко в подсознании засели ужаснейшие моменты для ребёнка.

Ей случайно удалось заглянуть в кабинет Хириу, случайно высветили папочки со странными названиями, ей не было известно, что конкретно находилось в папке под названием "Первый сорт". Она застыла перед монитором, уставившись большими золотыми глазками на фотографии мужчин и женщин, все со страшными и хмурыми лицами, а маленькое сердечко болезненно сжалось от испуга.

Густой, еле проходимый лес никак не заканчивался, ноги уже изнывали от боли, а поступающий воздух нещадно обжигал лёгкие. Сзади никого нет, но это лишь обман. Такое существо так просто ни за что не оставит добычу. Его голод неутолим, ему нужна энергия, плоть. Огромный зверь, тихо ступая мощными лапами по земле, следовал за жертвой, не спуская со спины огромные золотые глаза, в которых ничего, кроме желания убить не читалось.

Несчастный преступник испуганно уставился на огромную пропасть. настолько глубокая, что при свете дня не видно конца. Был вариант спуститься-таки вниз, так у него будет возможность прожить ещё несколько часов. Глубокое рычание привлекло внимание несчастного, тот обернулся назад и в оцепенении с ужасом уставился на зверя. Белая шерсть была в некоторых местах испачкана в крови, длинный хвост метался из стороны в сторону.

Маленькие ручки зажали ужи, в которых эхом отзывался истошный крик, на уголках глазок собрались слезинки, в носу неприятно защипало. Эта вспышка была первой и очень пугающей, короткие волосы слегка засветились. В таком маленьком возрасте она не осознавала того, что это конкретно её воспоминания, но подобная картина не вызывала восторга и спокойствие.

С того момента ей начали сниться кошмары. Слуги в доме часто слышали, как девочка плакала и пытались её успокоить, даже подливали пару капель успокоительного в тёплые напитки. Хириу, как бы ни пыталась, не могла принять того, что кто-то боится простых кошмаров. Слова слуг по этому поводу она пропускала мимо ушей и позволяла им делать всё, что потребуется, чтобы девочка просто спала столько часов, сколько указано в расписании, а на утро объясняла, что это не то, из-за чего нужно волноваться. Да и слёзы на пустом месте тоже не стоит пускать.

В интернате её поселили в комнату с тремя девочками. Они не были противными, очень даже милыми, тихими и доброжелательными, но дружбу с ними завести не получилось. Слишком правильные, усидчивые, не любили бегать и экспериментировать. В общем, совершенно разные интересы.

Кошмары даже спустя пару лет продолжались. Альсур вскакивала по ночам с кровати и отправлялась в ванную, чтобы тщательно умыться и счистить привкус крови с языка. Он был таким противным, приторным, аж тошнить начинало. А дрожь в теле удавалось унять только после того, как сделает упражнения: отжимания, приседания или бег. Её пару раз ловили за тем, что она бегала вокруг площадки во время отбоя.

Сколько бы раз её не убеждали, что всё то, что творил её дикий дархат, девочка не могла принять. Ей был противен сам факт того, что когда-то являлась столь жестоким и безмозглым существом. Физическая активность, магия, благодаря всему этому она могла ненадолго забыть о глубоких воспоминаниях, не дававших ей покоя по ночам.

В её классе был неприятнейший мальчишка, который забрался по лестнице на песочную гору и указывал другим на то, что родился в Доме, условно находящемся в первой десятке по влиятельности, и все остальные должны ему прислуживать, ибо в будущем легче будет привыкать к роли прислуги. Что сказать, Альсур он очень не нравился и ей приходилось сдерживаться, чтобы сразу не напасть на него. А ещё он пальцем смел указывать на её святящиеся волосы, намекая на её первоначальный облик. Девочка сделала вид, что его слова не зацепили, на деле в тот же день чуть не отрезала волосы по самые корни. Если бы была и машинка, остригла бы под нулёвку.

Хириу всячески настаивала на том, чтобы не трогать волосы. Они были белоснежными, как снег, мягкими и шелковистыми, настоящим достоянием Шохи-Манур. А девочка ненавидела их. Они светились всякий раз, когда та испытывала яркие и искренние эмоции, напоминая о том, кем была до этого. И всё же что-то остановило её от того, чтобы отсечь большую часть волос.

Учёба продолжалась, Альсур грузила себя физическими тренировками, чтобы быстро заснуть и не увидеть кошмары, что получалось весьма успешно, она немного подросла, а отношения с тем мальчишкой, по имени Тирулис, ничерта не налаживались. Занятая своими мыслями, она не обращала внимания на его выкрутасы, только когда дело перешло к полноценным тренировкам в спаррингах. Мальчик всячески делал подсечки или подставлял Альсур, заявляя потом преподам, что та жульничает или перегибает палку. Это не могло не злить.

Эмоции становились всё сильнее и контролировать становилось труднее. Как такой, как он, безмозглый, неуклюжий, может сметь так говорить о ней?! Может, она и не из самого влиятельного Дома, но ей не нравилось, что её смеют унижать какие-то выскочки, и при этом обвинять в том, чего не делала. Эта ложь её бесила!

В какой-то момент она не сдержалась. Она просто сидела за своим местом, Тирулис подошёл к столику и что-то начал говорить. Те же отвратные слова, как и всегда. А когда заговорил о её виде, остановиться было невозможно. Небольшой, но достаточно крепкий кулак влетал в мягкую плоть раз за разом без остановок, кровь хлестала из разбитых носа и губы, и только когда преподаватель отцепил её от несчастного, язык распознал привкус крови, залетевшей во время драки.

- Я требую немедленного отчисления этой мерзкой девчонки! - кричал в кабинете родитель Тирулиса, пока дети сидели на скамейках напротив друг друга.

Белые, обрызганные красными крапинками волосы спали с плеч, кулак был перевязан и слегка дрожал от напряжения. Ей не было стыдно, ей не было страшно, хотя морально готовилась к отчислению и ругательству Хириу. Золотые глазки исподлобья уставились на избитого мальчика. Нос слома, под глазом большой и опухший синяк, на переносице повязка и следы от крови. Он вообще не смел смотреть на Шохи-Манур. Весь скукожился, как пластик под огнём, дрожал, сжимая пальцы в замок до побеления.

Вскоре из кабинета вышли взрослые. Широкий и грозный на вид мужчина стремительно подошёл к своему ребёнку и презренно взглянул на нё. Беловолосая моль, бельмо на глазу, отродье Хириу. Та вовремя прикрыла своим телом девочку и с вызовом посмотрела такими же золотыми глазами в лицо противника.

- Если ты думаешь, что я это так просто оставлю, Хириу, то ты ошибаешься!

- Это ты ошибаешься, если считаешь, что твой мальчонка выйдет сухим из воды за клевету и все свои выходки! - процедила в ответ, наклонившись вперёд, засветились чуть рыжеватым оттенком.

Сжавшиеся в тонкую линию губы сжались, в глазах читалось безумное негодование. Мужчина взял своего ребёнка за руку и увёл подальше, Хириу, молча, не делая тяжёлых вздохов, обернулась к Альсур и присела перед ней на корточки.

- Меня теперь отчислят?.. - с лёгком хрипом спросила девочка, боясь поднимать глаза.

- Нет, не отчислят, - голос женщины был спокойным, почти безэмоциональным. - Но очень хотели. Так делать больше нельзя, но... Ты молодец.

- Что? - удивлённо подняла та головку и похлопала глазами. - Н-но я...

- Альсур, он ведь тебя оскорблял, так? - она получила неуверенный кивок. - Это будет для него уроком.

- Разве так...можно поступать разумным дархатам?

- Альсур, в нашем мире без насилия не обойтись. Таким, как этот Тирулис, необходимо показывать силу, не то и будут продолжать строить проблемы в жизни.

- Я не хочу... Я не хочу быть похожей на...монстра...

- "Монстра"? - Хириу засмеялась и покачала головой. - Ты считаешь дикого дархата - монстром? Знаешь, не будь я твоей родительницей, сочла бы за оскорбление.

- Но ведь они...вели жизнь, основываясь на инстинктах, убивали живых существ... Я убивала людей.

Хириу ненадолго замолчала, осознавая слова девочки. Ей хотелось сразу же, без увиливаний сказать, что в будущем ей придётся убить, и не раз. Но, вспомнив слова знакомого, остановилась.

- Альсур, все эволюционированные дархаты проходили тот же этап развития, что и ты. Это наше естество, наша неотъемлемая часть жизни. Я вообще удивлена, что ты об этом вспомнила, и что ты считаешь себя из-за этого монстром!

- Не себя, а-

- Нет, себя. Ты ненавидишь неотъемлемую часть себя. Пусть она уже спит глубо-о-оким и непробудным сном, и больше не вылезет наружу. Я наблюдала за тобой 84 года. Все эти года я видела, как ты росла, училась. Твой интеллект был поразителен! И уже тогда я знала, что у меня будет превосходная наследница. Сейчас ты обладаешь разумом. То, что делал дикий дархат, не определяет твоё будущее. Но ты из дома Шохи-Манур. В моих руках есть власть, в твоих она тоже будет, и я хочу, чтобы ты ею пользовалась. Ты моя дочь, и не хочу, чтобы кто-то оставался безнаказанным, если вдруг что-то сделает на зло тебе. Ты должна показать, что стоишь больше, чем думают многие. Даже если придётся прибегнуть к насилию и убить.

Этот разговор был слишком серьёзным. Хириу не могла по-другому, когда она уже эволюционировала, то ей было лет пятнадцать, да и с детьми никогда не ладила, была к ним слишком строга. Но для Альсур эти слова были важны. Огромный груз спал с плеч, возникло ощущение, что открылось второе дыхание. По щекам скатились слезинки, которые тут же стёрла забинтованной рукой, взъерошенные волосы засветились. Женщина облегченно улыбнулась и ласково погладила по щеке костяшками пальцев

Удар в бок, парень болезненно вскрикнул, деревянный меч замахнулся, он попытался блокировать удар, но тот был настолько сильным, что рукоять выскочила из руки, а оппонент упал на землю. Девушка гордо улыбнулась и потом протянула руку, одноклассник взял её и, придерживаясь за бок, встал на ноги.

- А можно понежнее? Ты мне так рёбра чуть не сломала.

- А ты меньше открывайся, меньше получать будешь! - хихикнула она в ответ, поставила тренировочное оружие на стойку и накинула на шею полотенце. - Я тебе поддаваться не собираюсь!

Никому и никогда. Если человек хочет стоять рядом с ней, то должен быть достойным этой чести. Хотя бы быть хорошим противником в спаррингах. Для неё — сильно дархата — важно иметь такого товарища, который сможет прикрыть в любую минуту. Ведь Шохи-Манур не хочет потерять всё то, что приобретёт в будущем.

Подпись автора

Самое опьянительное для меня — преданность в несчастье. Это затмевает всё.
(с) Великий мудрец🤫

Отредактировано Альсур (2022-07-18 10:58:15)

Подпись автора

Самое опьянительное для меня — преданность в несчастье. Это затмевает всё.
(с) Великий мудрец🤫

Отредактировано Альсур (2022-12-20 13:34:56)

Подпись автора

Самое опьянительное для меня — преданность в несчастье. Это затмевает всё.
(с) Великий мудрец🤫