После возвращений прошло немногим менее суток. По крайней мере прошла ночь, утро, а за окном уже вполне себе светло. Кадаж даже немного поспал. Совсем немного, потому что старался поддерживать какой-то режим.

Да, он без труда нарушал свой план на день – такова участь боевика – но все же старался жить по какому-то расписанию. Это можно считать маниакальным желанием организовать жизнь способом, который идет вразрез с тем, как его воспитывал клан.

На столе лежит включенный смартфон. Там какое-то радио. То играет музыка разных жанров, то в дело вступают ведущие, которые рассказываю о разных новостях из Проциона. В основном легких и дурацких новостях, которые не связаны с политикой и чернухой.

Кадаж в серых спортивных штанах. На нем просторная – даже для него – футболка. На ней цветные пятна краски. Ну да, он, скажем так, одет максимально по-домашнему.

Кстати, около стола стоят две незаконченные картины. На одной лес, над которым видно солнца. На втором какая-то зубастая тварь, похожая на рептилию.

Совсем свежих пятен нет на одежде нет. Сейчас – вот прямо сейчас – он рисует карандашами. Уже заканчивает, потому что немного подустал. Это занятие, которое и выматывало физически, но ментально расслабляло.

Впрочем, в этот раз – не только…

Да, нужен был какой-то «выход» тому, что накопилось.

Рисунок был довольно подробный. На нем была женщина. Не полностью. Хорошо видно ее тело до бедер и лицо только до части носа: ни лба, ни глаз.

Она голая. Явно выгибается. Соски призывно торчат. Посмотрев на эонское искусство – ну и припомнив свою дикую жажду обладания – решает добавить элементов. Ее грудь оплетают веревки. Они впиваются в кожу. Руки явно заведены за спину, но их не видно. Зато бечевка  есть на талии, а оттуда она тянется ниже, но дальше холст заканчивается.

Губы девушки пухлые. Он даже добавил красного карандаша. Рот приоткрыт. Не похоже, что она страдает. К ней тянется рука. Мужская. Ладонь касается щеки, а большой палец оттягивает нижнюю губу. За спиной каскад темных волос.

Тело видно лишь в части, лицо тоже, но, пожалуй, черты девушки можно попытаться угадать. Кажется, у Кадажа это получается передать.

Он садится в кресло. Потирает переносицу. Будто и не вышел «пар». В его руке смартфон. Листает ленту.

Кадаж оборачивается. Визит внезапный и в каком-то смысле бесцеремонный, но к такому Кадаж привык. Все-таки он тут в каком-то смысле гость.

Но он, собака такая, даже не смутился тому, что Розалия увидела плоды его труда. Отчасти из-за того, что он в общем-то смущаться не умел. Да и, наверное, ему даже хотелось, чтобы она это увидела.

Видимо плохо получилось выпустить пар.

Розалия выглядела вполне здоровой. Щека только красная, но на это Кадаж предпочитает не обращать внимания, хоть в голове и селится вопрос. Розалия, как обычно, хороша собой. Отчасти из-за того, что статус и поместье полное слуг вынуждают всегда быть «при параде». У нее нет возможности плевать на свой внешний вид, как это делает Кадаж.

А еще Кадаж отмечает, что… Ну да, у него получается донести сходства.

Поняли ли это Розалия?

- Она властная женщина, которой хочется оказаться в чужих руках. Веревки это подчеркивают. Такая идея. И… - он пожимает плечами. -…Смотрятся неплохо.

Произносит спокойно, хоть и хитрит немного.

Все-таки Кадаж умнее и хитрее, чем кажется. Пусть и старается это лишний раз не показывать.

Мысль о том, стоит ли ему продолжать игру, проносятся за секунду. В следующую секунду он решает, что стоит. Наверное, вчерашняя ночь сделала его немного самонадеянным.

Все-таки до этого Розалия оставила определенный простор. Можно просто признать, что рисунок не имеет к ней отношения. Да и она сама, возможно, так считала.

Но Кадаж очень не хочет этого признавать, поэтому…

- Достаточно просто дорисовать лицо, - он пожимает плечами, избавляя Розалию от любых сомнений.

- Или вы предпочитаете более одетый портрет?

Ожидаемо: Розалия переходит в контратаку. Кадаж, откровенно говоря, не ожидал от нее никакого смущения. Леди явно была не из таких… ммм… дам.

Другое дело, что и она, кажется, недооценивала Кадажа. Он, конечно, отличался преданностью, но внутри него по-прежнему прятался дикарь. А может быть не прятался, а просто ждал своего часа.

Кадаж пожимает плечами. Соски Розалии он не видел, но остальное кажется ему… Оу.

Да, смотрит на нее с удивлением. Кадаж отличается невозмутимостью, но все же изобразить из себя робота не пытается. И раздевания он явно не ожидал.

Леди стоит перед ним в белье. Кадаж не отворачивается. И вовсе не из-за того, что повинуется ее приказу «смотреть». Хотя, откровенно говоря, он не уверен, что ему нужно сейчас делать.

Он стягивает с себя трусики. В этот момент он отводит взгляд. Смотрит в сторону. Ну да, он живет тут довольно давно, поэтому какие-то правила приличия усвоил. Да и вдолбил в голову, что с родовитыми дамами нужно быть осторожнее. С Леди – тем более.

Вторая картина? Что?

Он приближается. Тянет за край футболки. Намекает, что ему нужно раздеться.

Он заглядывает ей в глаза. Розалия ниже него. И да, она красива, но это он знал, когда она еще была в одежде.

Сейчас она, даже будучи совершенно голой, чувствует собственную власть. Правда, из-за этого дикарь, что сидит внутри, просыпается. Кадажу наплевать, что он находится под началом женщины, но сейчас… Да, это тот момент, кому ему хочется воплотить в реальность собственную картину.

В каком-то смысле Розалия и сама навела его на такие мысли ранее.

Из-за подчинение кажется… чем-то неверным.

Магия притягивает диван поближе. Он появляется у нее за спиной. Кадаж не снимает с себя футболку. Наоборот. Наклон. Подхватывает ее ниже бедер. Поднимает, тут же опускает на диван.

Он сверху. Ее руки прижаты над головой. Она может почувствовать, как материализующая магия создает путы, стягивающие вместе ее запястья. Теперь их проще держать одной рукой. Кадаж подается вперед. Пальцы касаются ее скул. Целует ее. Совсем не целомудренно.

И также резко разрывает поцелуй.

- Вы не справедливы, Леди… Или я могу сделать, чтобы вы были больше похожи на картину, - указательный палец касается ее нижней губы, чуть оттягивая ее.

В глотке становится сухо. А это он еще держит себя в руках. В голове уже разные картины. Ее волосы пышные хочется намотать их на кулак. И прикрыть ее очаровательный ротик чем-то, чтобы все, кто находится в поместье, не услышали лишнего.

Разумеется, Розалия попытается перехватить инициативу. Похоть туманит рассудок, но все же Кадаж в состоянии соображать. Не понимает только, насколько сама леди его хочет. И, скажем так, насколько она готова позволить ему своевольничать.

Она совершенно голая. Чувствует ее тело, хоть сама Кадаж ниже торса пока в одежде, но – и это видимо влияние цивилизации – прелюдии ему даже нравятся. Это странным образом сочеталось с его животной натурой.

Ему не хочется врать.

- Нет. На мой картинке хищник позволяет себе быть жертвой, но только в конкретных руках, - шепчет ей в губы Кадаж.

Целует ее. Этот поцелуй короткий, но он все равно успевает попробовать язычок на вкус, а заодно и коснуться зубами ее полных губ.

Кадаж умеет контролировать свое возбуждение. И это ценный навык. Возможно, Розалия не часто встречает тех, кто не полностью теряет голову.

- Леди главная. И я это не оспариваю. Впрочем… Для этой комнаты можно установить и другие правила.

Он даже сам удивляется собственной наглости. Это не свойственно Кадажу, но из любой паттерна бывают исключения.

А тут он решает перехватить инициативу. Да, это тот случай, когда партнеры хотят друг друга, но не хотят находиться на одном уровне. Иное вызывает большее желание.

Кадаж подается вперед. Очередной поцелуй. В этот раз долгий и протяжный. Настолько, что в какой-то момент и правда становится необходим кислород. Разрывает его резко, чтобы снова накрыть ее губы. Опрокидывает ее спиной на диван.

Заводит ее руки над головой. Прижимает к дивану. Он мягок, но не настойчив.

Губы расходятся. Дыхание тяжелое.

Он спускается ниже. Прикусывает ее шею. Кожа Розалии нежная. Хочется вцепиться в нее клыками.

Целует ключицу. Свободной рукой касается ее груди. Лапает ее без всякой застенчивости. Мнет, сжимает меж пальцев розовой сосок.

А может ли он…

Он резко отпускает. Встает с дивана, избавляя себя от остатков одежды. В голове все клокочет.

- Леди встанет на колени?