Преодолеть неисчисляемое количество звуковых лет, проскользив на волнах пространства-времени, убегая в том числе и от — и в итоге прийти к тому, чтобы заниматься тем, от чего, в свое время, отказался там, в альма-матер на Трензаате.
— Профессиональный рассказчик легенд, значит, — медленно проговорил он сам себе, наблюдая как тот, другой он поправляет в зеркале оранжевый галстук, поддевая тонкими белыми пальцами приятный на ощупь кашемир. Аккуратными, несколько экономными движениями поправив ткань и одернув белый пиджак, сливающийся с рубашкой, он обернулся на звук открывающейся двери просторного кабинета, служащего для преподавателей своеобразной зоной отдыха.
— Господин Тома? — профессор философии Лиахдер, рыжеволосый эон со смешной стрижкой под горшок, выглядящий слишком молодо даже для своих трехста лет, сначала зашел, громко скрипнув дверью, а уже потом запоздало постучал по массивному дереву, рассчитывая привлечь таким образом к себе внимание, — Мы начали запускать слушателей в аудиторию, так что Вы можете начинать через десять минут.
Высокая нескладная фигура Лиахдера мелькала перед Юпитером ярким пятном, еще более оранжевым, чем его галстук, уточняя готовность лектора-иномирца, который за несколько лет жизни и работы В Аркхейме уже вполне себе обжился, и даже успел полюбить отдельные регионы отдельных планет, в частности Лирею.

Вежливо прикоснувшись к на удивление широкому плечу эона, Тери смахнул когтем соринку с его рубашки и успокаивающе обратился к нему, пытаясь этой же когтистой рукой зафиксировать суетящийся оранжевый хаос в одной точке в пространстве.
Лиахдер замедлился, и Юпитер смог, наконец-таки, рассмотреть цвет мелких клеточек на его рубашке и благородный синий оттенок его брюк — сапфировый, пока его коллега продолжал обеспокоенно уточнять точную вместимость аудитории и высокий риск того, что все желающие могут не поместиться, а эхо его звонкого голоса отлетало от стен пустовавшего кабинета:
— Смотрите, уже восемьдесят записанных, а аудитория рассчитана на сто человек, я боюсь, что если все не поместятся, то придется решать вопрос с конференц-залом на третьем этаже, а там, насколько помните, пол ремонтируют, доски сняты, — профессор тяжко вздохнул, и набрав воздуха, продолжил, взмахнув руками и предприняв слабую попытку вырваться из цепкой хватки Юпитера, который внезапно почувствовал себя очень маленьким для такой толпы слушателей, — Я, конечно, могу попросить преподавателя анатомии разложить их обратно, сами понимаете, там буквально пара квадратов, просто на самом видном месте, но если мы поставим скамейки…

Юпитер отвел глаза в сторону, поглядывая на слегка запыленное окно, за которым проглядывал восхитительно ясный день. Пропустив пару предложений Лиахдера, он вернул свой взгляд на рыжую шевелюру, и отзеркалив тяжкий эонов вздох, похлопал его по плечу, утешающе приговаривая:
— Не переживайте, профессор, я уверен, что все поместятся. Вы слишком много думаете о том, на что не стоит растрачивать Ваш гениальный ум.
Крутанувшись на низких каблуках коричневых ботинок, Юпитер толкнул дверь кабинета, еще раз проводив взглядом солнечный свет, пыльными полосами падающий на ряд цветочных горшков на окне и кипу бумаг на столе около него, и толкнув на себя скрипучую дверь, постаравшись сделать это гораздо тише, чем его коллега, вышел в прохладный и более освещенный холл Академии, сейчас полупустой и тихий ввиду того, что большая часть студентов уже разбрелась по начавшимся занятиям.

Лекция Юпитера начиналась десятью минутами позже стандартного расписания — специально, чтобы отличить поток его слушателей от остальных, и сейчас он вместе с клетчато-рыжим Лиахдером, загораживающим своим мельтешением окружающее пространство, направлялся туда, где скорее всего, уже собралась большая часть слушателей.
Несмотря на то, что оживление его коллеги было слишком велико, он не испытывал раздражения от слишком громко звучащего высокого голоса с нервными нотками — наоборот, он был даже благодарен ему за то, что тот взял на себя практически все организационные моменты, избавив его от дополнительной работы.

Еще одна дверь — и он заходит в просторную, еще более светлую аудиторию, где учебные скамьи были расположены по принципу амфитеатра, освещаемые огромными окнами, одно из которых было приоткрыто, дабы впустить прохладу.
Поначалу Лиахдер прошелся рядом с Юпитером таким образом, что невольно загородил собой часть присутствующих слушателей, и у Юпитера не сразу появилась возможность их рассмотреть.
— Вот и все собрались, смотрите. Миссис Катриция занесла листок со списком всех записанных, — рыжеволосый эон с воодушевлением схватил список на столе, и вручив его Юпитеру, широко улыбнулся, а затем перешел на полушепот, — Удачи, господи Тома. Мы с остальными коллегами ждем Вас в преподавательской после Вашей лекции, мне подарили отличный двадцатизвездочный коньяк, знаете ли…
И пронесшись все тем же вихрем около Юпитера, выскользнул из аудитории, закрыв дверь до щелчка только со второй попытки.

Юпитер оглядел разномастную толпу слушателей, расположившуюся на скамейках за лекционными партами, и включив планшет и проектор, постарался вглядеться в толпу более внимательно, стараясь зафиксировать каждого отдельного слушателя.
— Добрый день, — он вышел из-за стола и слегка поклонился всем присутствующим, — Меня зовут Юпитер Тома, и сегодня я буду Вашим сказочником, если можно так выразиться. На протяжении лекции я иногда буду делать небольшие паузы, чтобы вы при желании могли задать интересующие вас вопросы или оставить комментарии — это поможет сделать нашу беседу более живой и насыщенной. После лекция также готов буду побеседовать с вами.

Лекция Юпитера сопровождалась слайдами, поэтому присутствующие могли фиксировать информацию с проектора, но самое важное, конечно же, было произнесено им вслух.
Начав с теории о том, что такое миф, и как он появился, Юпитер постепенно продвигался к классификации мифов, отмечая самые интересные его разновидности:
— Антропологические мифы, объясняющие происхождение живых разумных существ, и в данном контексте слово антропология, как термин, в моем мире пришедший из глубокого прошлого и изначально обозначающий науку о человеке, или по другому, науку о хуманах, далее — космогонические мифы, объясняющие происхождение мира в целом, и в противовес ему мифы эсхатологические, в которых как ученые, так и те, кто не имеет отношения к науке — эзотерики и религиозные фанатики с воодушевлением рассказывают нам сто и один ожидаемый вариант гибели всего живого, — когда Юпитер вел лекции, рассказывая о своих любимых предметах, голос его становился увлеченным, живым и страстным, а во взгляде, сквозь напускное спокойствие можно было легко заметить горевшие огни неудержимого любопытства ко всему, сокрытому от обыденности, — Тем не менее, все возможные мифы и легенды очень тесно въелись в наши жизни, и очень многие, сами того не осознавая, рассматривают окружающие их события непосредственно через призму мифологичности и образности, наделяя обыкновенные события дополнительными смыслами, а действия — особыми ритуалами.

Пронзительные оранжевые глаза выхватили из толпы на передних рядах маленькую черную фигурку в сером одеянии. Если присмотреться, то можно было увидеть желтый оттенок радужки вокруг черноты зрачков. Юпитер постарался закончить начатое им предложение без запинки и потери смысла, немного сбившись от столь внезапного посетителя.

“Катци? Нет, аура совсем не та…да и слишком маленький для катци. Очень интересно, не встречал подобных существ ранее…слушает внимательно…что ж.” — Юпитер не смог скрыть довольную улыбку, ужк зная, кого затормозит на выходе из аудитории после лекции. Главное не отвлечься и не пропустить момент, если это маленькое ушастое существо, имеющее, тем не менее, вполне важный и степенный вид, не ускользнет от него раньше времени.

Постепенно от общего Юпитер перешел к частностям, любимой части лекции, в которой он рассказывал легенды малочисленных народов на Сабаоте и Хароте, на которых ему удалось отыскать небольшие поселения со своими интересными культурными особенностями, тесно сплетенными с фольклором и религией.

Поймав вдохновение, белоснежный хаари увлеченно рассказывал, как лично потратил пару месяцев на путешествия по холодному, покрытому во многих местах льдом Хароту, и тщательно собирая байки и легенды, в том числе и о духах льда, которых нужно было задабривать каждую весну, чтобы стало немного теплее, и о маленьких деревянных идолах Инуи — местных божествах рек и озер, которые нужно было окунать в нагретую воду, предварительно настоянную на звездных лучах, и даже о поклонении страшному духу Амайирики, которому нужно было совершать подношения в виде редко встречающихся горьких степных трав, чтобы существо не утащило маленьких детей в один из дней Теплого Снега, когда зима становится особенно нежной и светлой, заставляя детей частенько заигрываться на улице допоздна.

От историй Харота, которые можно было встретить в маленьких, вечно покрытых инеем низеньких домиках среди ледяных степей, Юпитер, вспоминая, как даже ему — существу, покрытому шерстью, пришлось укутываться потеплее, чтобы холод не обжигал кости, плавно перешел к историям Сабаота, на котором он бывал гораздо чаще, и не только для того, чтобы собрать этнографический материал.
Делая перерывы в своих рассказах, он давал слово некоторым слушателям, отвечая на интересующие вопросы и раскрывая подробности своих исследований, вплоть до того, в чьих домах ему приходилось останавливаться, и насколько радушно его принимали в некоторых поселениях. Отвечая на такие вопросы, Юпитер с удовольствием отмечал, что его лекция не проходит впустую, и то, что он рассказывает, действительно имеет значение для собравшихся. Мысль о том, что полевая работа не была проделана с каждым новым вопросом укрепляла в нем уверенность в том, что он не зря выбрал в своей жизни путь исследователя, придерживаясь его уже много лет.

Рассказывая о воплощенных песчаных дюнах, и таинственных заклинателях песков, о Кирирнах — духах злых степных собак и о Сетне — морском божестве в морях Вольфара, которому приносили в своеобразную “жертву” настойку на забродивших ягодах, чтобы плаванье было удачным, Юпитер не переставал цепляться взглядом за черную фигурку существа неизвестной ему расы, так как испытывал практически родственную, одномоментно возникающую родственную симпатию почти ко всем антропоморфным существам, не являющимся людьми.
Закончить череду историй, граничащих со сказками, хаари решил легендой, до которой, к сожалению, так и не смог подобраться:
— Остров посреди океана Орх на Хароте известен не только своей опасной зоной, в которой можно нарваться как на беглых преступников, так и на воинственно настроенных коренных жителей, — начал он, — Остров разделен напополам безымянной рекой, и есть малоизвестная легенда, что река эта делит на пополам обычную землю и проклятую. Якобы одни из самых древних племен на этих землях в результате вражды таинственным образом прокляли своих земляков, живущих на другой стороне реки, навсегда отгородив их от всего мира, но жители проклятой территории успели забрать у своих сородичей семь артефактов, которые в одном из древних преданий значились как Семь Звезд, обладающих странной силой. На проклятой территории эти Звезды не имеют силы, и для того, чтобы оживить спрятанное в них, необходимо вернуть их через реку. Сейчас на острове должны находиться небольшие поселения, но как я понимаю, никто из них не решился вернуть принадлежащее по наследству, — на этом моменте Юпитер даже вздохнул, слегка пригладив одно из ушей, — К сожалению, я так и не решился сам ступить на эти земли. Легенда попала ко мне случайно, и я не мог не рассказать Вам ее, хоть она и выбивается из общего мифологически-бытового контекста моей лекции. Тем не менее, надеюсь, Вам было интересно меня послушать. Если у Вас есть еще какие либо вопросы, я с радостью на них отвечу.

Юпитер еще раз поклонился всем присутствующим и бросил короткий взгляд на висевшие на стене большие круглые часы, показывающие, что с момента начала лекции прошло почти три часа.
Присутствующие, как по щелчку, оживились и засуетились, вставая с мест, и Тери, вспомнив о своих планах, обратил свое внимание на передние скамейки, стараясь в отвлекающей пестроте незнакомцев не проглядеть заинтересовавшего его маленького слушателя.

Подпись автора

Для возникшего в результате взрыва профиля не существует «завтра»

За что Юпитер любил проводить свои лекции для широкой аудитории — так это за то, какой отклик находили его истории в умах заинтересованных слушателей.
Являясь, все же, в некотором роде нарративным практиком, вплетающим истории в общую канву существования всего живого, соединяя словесно один мир с другим, ему было важно видеть, как на это реагируют слушатели.
И самая большая благодарность от слушателей — живой, неподдельный интерес, и вызванные историями вопросы, которые, может, другого и смутили бы и заставили растеряться, но только не Юпитера.

Как он и обещал, после каждой небольшой истории он делал такую же небольшую паузу, чтобы дать возможность слушателям высказаться и задать вопросы. Как только он замолкал, на секунды воцарялась тишина, и потом сразу же раздавалось шуршание тетрадей — своеобразную атмосферу на лекции создавал тот факт, что многие из присутствующих предпочитали пользоваться бумажными заметками, и Юпитер отмечал, что эта черта присуща большинству именно тех, кто интересуется историей, фольклором и антропологией.
Неосознанно, словно самостоятельно создавая необходимый антураж, любители древности и старины даже в быту противопоставляли свой интерес высоким технологиям.

Множество вопросов было связано с подробностями быта отдельных поселений, и этот быт, как оказалось. сильно различался, завися от географического положения и климатических условий. Не забыл упомянуть Юпитер и тех жителей, которые сознательно отказывались от благ цивилизации ради того, чтобы прожить свою невероятно долгую жизнь ближе к природе, в попытках постичь нечто, от чего типичный житель большого города оказывался бесконечно далек.

Юпитер старался рассказать и о традиционных одеждах, которые использовали местные жители, чтобы защититься от бушующих песков в пустынях Сабаота, и о традиционных узорах, вышитых специальными красными нитями, которые были призваны уберечь путников от непогоды в морозных степях Харота, и о мантиях, вышитых синими нитями, что использовались от суровых ветров в горных местностях, но внезапный ажиотаж вызывали кулинарные темы, которые своими вопросами поднимал никто иной, как то маленькое черное существо, которого Юпитер про себя решил условно называть котом.

— Ох, спасибо за вопрос, — Тери кивнул таинственному слушателю, — Вообще, есть несколько видов этих трав, и несмотря на то, что все они объединены в одну категорию, характеризующуюся специфической горечью, часть из них все же пригодна для пищи, и это красноватые листья Ансиау. Выглядят, как высокая трава с красноватыми прожилками, а плотные листы кажутся заостренными, можно даже подумать, что ими можно уколоться. Ансиау — единственный вид, в котором не содержится фитотоксинов, опасных именно для большинства обитателей тех местностей. При правильном приготовлении, которое очень схоже с приготовлением некоторых цветочных вин, и достаточном кипячении и брожении горькость травы приобретает необычные нотки, оставляя за собой сладкое послевкусие в своеобразном цветочном напитке.
Немного подумав, Юпитер еще раз пробежался глазами по своим записям на планшете, добавил:
— Я вспомнил, что когда я гостил у одной большой семьи в таком поселении, они угощали меня выпечкой, в которую были добавлены эти травы. Что-то вроде травяных лепешек, для которых Ансиау также выпаривали слегка подсушивали, чтобы придать им пряность и сделать их хрустящими, — он улыбнулся, вспоминая необычный вкус, — Возможно, для кого-то это может звучать странно, но наверное, нужно прожить там какое-то время, чтобы такая еда приходилась по вкусу. Думаю, им покажется странным то, что привыкли есть здесь, на Лирее, и это нормально.

Когда от черного кота поступил второй вопрос на аналогичную тематику, Юпитер не смог удержаться от комментария, и все-таки обратился к нему, сдержанно радуясь кому-то, столь заинтересованному в предмете:
— Вижу, Вас очень интересует кулинарная тематика? Очень рад встретить кого-то, кто углублялся бы в определенную тему, связанную с культурными обычаями, потому-что кулинария — непосредственная ее часть, и я бы сказал, не менее значимая, чем ритуалы и обряды, принятые в разных племенах и поселениях, — рассказывая, он не мог оставаться на месте, и сложив руки за спиной, неспеша прохаживался перед лекторским столом, на котором лежал планшет и был установлен проектор. Юпитер рассказывал о особенностях местных кухонь, а сам, тем временем, вспоминал, каковы были на вкус необычные угощения, сладости, и даже мясные блюда.

— Что касается именно этой настойки, у меня, к сожалению, получилось узнать только очевидный этап приготовления, в котором ягоды, непосредственно, закатывают в огромные банки из особого стекла, выплавленного с добавлением морского песка Вольфара, добытого исключительно в восточной части побережья. Один из хозяев, в доме которого я гостил, обмолвился, что в настойку добавляют жгучий климбахский перец и виноградный сахар, завезенный с виноградников где-то на Лирее. Если не ошибаюсь, они должны быть не сильно далеко отсюда. Как я понял, есть еще один, секретный этап изготовления, который влияет на вкус настойки, и этап этот выполняется уже после вскрытия банки с ягодами, которые выдерживают несколько месяцев, — Юпитер даже развел руками, показывая, что радушные хозяева маленьких кланов не всегда были готовы открыть ему традиционные секретные рецепты, предпочитая оставлять в тайне что-то, имеющее для них большую ценность, — К сожалению, этот этап так и останется для нас всех загадкой.

Среди слушателей нашлось еще немало желающих задать вопросы касательно жизненного уклада, быта и особенностей происхождения маленьких поселений на Хароте и Сабаоте, и пока Юпитер побродно отвечал на каждый из них, стараясь уделить внимание каждому вопросу, параллельно от думал о том, что еще один момент, за который он так любит рассказывать истории перед публикой — это, собственно, сама публика.
Не первый раз, по своему опыту, он замечает, что его же лекции не один раз сводили его с крайне интересными собеседниками, давая возможность обменяться впечатлениями, жизненным опытом и даже мировоззрением.
Начиная эту лекцию, он точно также планировал, что рассказанные им истории в очередной раз дадут ему возможность найти единомышленников.

Когда лекция закончилась, и к нему стали подходить те слушатели, которые не успели задать вопросы, Юпитер постарался было уделить внимание каждому, но поняв, что займет это, вероятно, еще добрых пару часов, мысленно прокручивал в голове, как бы поступить, чтобы никого не обидеть и не оставить без ответа.

С открытого окна все больше тянуло прохладой, дающей понять о том, что день упорно клонится ко второй своей половине, а на планшете упорно мигало, как минимум, несколько сообщений, означавших, что его потерял не только профессор Лиахдер, но и еще несколько человек.
Постаравшись успокоить всех собравшихся, Юпитер поднял руки, призывая окружающих послушать его:
— Я еще раз благодарю Вас за проявленный интерес, но боюсь, у меня не будет столько времени, чтобы побеседовать с каждым! — он говорил это с досадой, и в то же время понимал, что за столь длинную лекцию успел немного устать, и больше всего ему сейчас хотелось устроить перекур и перекусить, — Предлагаю всем желающим записать мои контакты, и написать все вопросы на электронную почту.
Слегка гудевшая и шушукающаяся толпа, окружающая Юпитера, немного утихла, переписывая мейл, и в этот момент раздался знакомый голос, который уже успел отметиться на лекции необычными кулинарными вопросами.
Юпитер со стороны своего невысокого роста попытался высмотреть маленькую черную фигурку, но получилось у него это только тогда, когда кот протиснулся к лекторскому столу, и начал сходу задавать вопросы, словно боясь, что до него так и не дойдет очередь.
— Еще раз здравствуйте, — кивнул ему Юпитер, и оглядев редеющую толпу, обратился с просьбой, — Давайте подождем пару минут, когда все разойдутся, и мы сможем с Вами поговорить. Только никуда не уходите.

Переключившись на вопросы случайных слушателей, торопящихся что-то уточнить, Юпитер краем глаза смотрел, чтобы маленький кот никуда не делся и не передумал — конечно, ему тоже было интересно пообщаться.
Попрощавшись с последними слушателями и клятвенно заверив их, что он обязательно ответит на их вопросы в почте, он вздохнул, поправил галстук, и немного расслабившись, снова обратился к черному незнакомцу в серой одежке:
— Благодарю за то, что дождались, в этот раз лекция вышла длиннее, чем обычно, но и заинтересованных было больше обычного. Профессор Лиахдер, ответственный за привлечение — тот рыженький мужчина, которого Вы могли видеть в начале, отлично постарался. И отдельно хочу сказать спасибо за высокую оценку моей лекции, и Ваши интересные вопросы, благодаря которым, в том числе, я чувствую, что моя работа была проделана не зря. Сейчас, минуту…
Юпитер подошел к открытому окну, и перед тем, как закрыть его, жадно вдохнул свежий воздух, так некстати напоминающий о легкой усталости. Окно затворилось с грохотом, и с усилием повернув тугую ручку, которую, как будто бы, давно нужно было поменять, он повернулся к незнакомцу.
— Рад, что Вам понравилась лекция, и в особенности последняя история. Признаюсь, мне и самому интересно, что это за Звезды такие, и какой силой они обладают.
Вернувшись к столу, он взял с кресла небольшую кожаную сумку и потянулся к планшету, чтобы убрать его, не переставая рассказывать, а эхо его слов тихо разносилось по опустевшей аудитории, — Позвольте поинтересоваться, как Вас зовут, чтобы мне было удобнее обращаться к Вам?
Сложив свои вещи в сумку, Юпитер выпрямился, и словно немного поразмыслив о чем-то, сделал удивительному черному существу предложение:
— Про географическое положение я знаю лишь приблизительно, но в библиотеке на втором этаже Академии можно попытаться отыскать несколько архивных документов с наводками, и еще…один из здешних профессоров, который, как раз таки, и поделился со мной этой историей, как раз через пару часов должен закончить лекции у своих студентов, — Тери сверился со временем часах, висевших в аудитории, — А до этого у нас будет время, чтобы пообщаться и возможно даже что-то перекусить. Не знаю, как Вы, а я ужасно голоден. Около библиотеки есть буфет, предлагаю пройти сразу к нему.

Юпитер проходит к двери, и приглашая маленького слушателя, которого он заочно окрестил “котом” на выход, и выходя в коридор следом, закрывает за собой дверь.

— Признаюсь, меня ждали на небольшую встречу после лекции, но я думаю, что смогу перенести ее, надо только будет занести ключи на вахту. Все же, я здесь приглашенный лектор, — улыбается Юпитер.

В холле Академии, кажется, еще более пусто, чем до начала лекции — большая часть занятий уже кончилась, и можно спокойно разговаривать, не переживая, что посторонние шумы будут заглушать голоса.
— Прежде чем я начну рассказывать про остров и Семь Звезд, позвольте и мне поинтересоваться, какими исследованиями Вы занимаетесь? Вижу в Вас существо крайне заинтересованное — таких слушателей у меня, к сожалению, заметное меньшинство. Еще у меня есть подозрения, что исследования, это, как сказать..образ жизни, не так ли?

Отредактировано Юпитер Тома (2024-02-27 22:12:49)

Подпись автора

Для возникшего в результате взрыва профиля не существует «завтра»