Юпитер Тома принадлежит к расе хаари, это раса антропоморфных зайцев, живущих на планете, расположенной в 20 миллионах световых лет от Млечного Пути.
Шерсть хаари может быть совершенно любого окраса, от классических чёрных и белых, до вкраплений оранжевого, голубого, синего, розового и тд.
Все хаари с детства владеют магией, по крайней мере — на бытовом уровне владеют даже те, кто не планирует ей пользоваться.
Среднего и высокого уровня мастерства достигают те хаари, кто после получения базового образования (где, собственно, и получают базовые навыки владения магией), идут в университет, где продолжают тренировать магические навыки параллельно с освоением своей специальности.
Родная планета Юпитера, как и всех хаари — Трензаат, город Миир, Миирский Приграничный округ. (находится в скоплении населенных планет на окраине галактики Черного Безликого Зайца в ~20 мл.св.лет от Млечного Пути)

(прим. всего на Трензаате три Приграничных округа — Миирский, Асайский, Винрофский. Граница — Портовая зона для космических кораблей, база для стыковки межпланетарных транспортных узлов; Граница есть на каждой из планет.)

Юпитер родился и вырос в семье Тома, и родители до последнего надеялись, что и третий, самый младший сын примет единственное верное решение и после окончания университета, разумеется экономического, приступит к выполнению своих обязанностей в строительном холдинге, принадлежащем отцу.
Но в итоге младший сын стал самым большим разочарованием семьи. 

— Ты волен делать все, что считаешь нужным, Юпитер. Кто я такой, чтобы тебе препятствовать, — от холода в тихих словах отца дрожали кончики пальцев и эхом вздрагивали стекла. Сложившаяся тишина вокруг не давала себя обмануть — мысленно отец перешёл на крик.
— Мне жаль, папа, я правда пытался себя пересилить, ты же знаешь, как я ценю то, что ты делаешь для нас с братьями… — Тери, в свою очередь, искренне пытался уложить в свои слова и детское послушание, и твёрдость практически взрослого сына на пороге самостоятельной жизни. Получалось с трудом, и сквозь слова просачивалась детская боязливость выговора и страх быть брошенным.
— Значит, ты пытался недостаточно. — отец открыл дверь своего кабинета, давая понять, что разговор окончен. В свои слова он вложил всю отцовскую боль и сожаления, которые вызвала у него эта новость.

Дверь позади него хлопнула. Юпитер был выдворен из светлого будущего своей семьи буквально за несколько минут.
Пятью минутами позже он уже стоял на терассе первого этажа родительского особняка, закуривая и пытаясь унять лёгкую дрожь в руке.
С террасы в лучах закатной звезды Салар открывался вид на небольшой коттеджный поселок в пригороде Миира, укутанный обилием вечнозеленых деревьев. Оплот спокойствия и благополучия, в котором н нашлось места одному томящемуся сердцу.
— Господин Юпитер, отец будет сильно огорчен, когда узнает, что Вы курите! — воскликнула вышедшая полить цветы  домработница Аннет.
— Нетти, дорогая, не переживайте, — криво улыбнулся Тери хорошенькой кудрявой брюнетке, пытаясь придать лицу прежний невозмутимый вид — Мои вредные привычки уже не смогут разбить ему сердце.

Ведомый постоянной жаждой узнавать новое — он отправился на факультет антропологии, где с удовольствием окунулся в исследование культурных обычаев как своей расы, так и многих других, изучал прошлое и будущее народов, связь магии и магические обычаи в древности и в наши дни, погружался в культурные особенности искусственных интеллектов, как отдельной расы, и даже прикидывал, как, с помощью физических законов можно вернуться в прошлое и посмотреть на мир, каким он был двадцать миллионов лет назад.
Родители, конечно же, не полностью отказались от младшего сына, молчаливо позволяя и дальше присутствовать в родном доме, но хорошие отношения уже было не вернуть, и Тери, чувствуя, что своим присутствием в доме только напоминает отцу и братьям о своем предательстве, на втором курсе окончательно переехал в общежитие Миирского Приграничного Университета, где жил и учился еще 6 лет, подрабатывая секретарем на своей кафедре и помогая студентам младших курсов за небольшую плату.
После переезда даже дышать стало легче, ибо уже ничто не напоминало ему о том, что была какая-то иная, "правильная жизнь и правильный путь", которым он должен был следовать.
Но даже учёба в университете не могла дать в полной мере того, чего хотел Юпитер. Очень много магических и исторических данных было засекречено, и даже перспектива получения должности зав.кафедрой не обещала хотя бы частичного доступа к ним.
Это просто была клетка размером побольше, из которой так же, рано или поздно придётся вырваться.

— Господин Тома, но как же так, мы ведь даже выделили Вам место на кафедре, Вы один из самых перспективных ученых нашего института…я сам лично выступал перед ректоратом…мне сказали, что под мою ответственность.. — растерянно бормотал декан факультета, слегка сгорбленный, пожилой хаари с серой шерстью. Он нервно крутил пуговицу на манжете и вдыхал дым от сигареты, которую курил Тери. Это был их небольшой ритуал, так как жена декана запрещала ему курить по состоянию здоровья, и мистер Рацио, так его звали, выходил подышать сладковатым табаком вместе с Тери.
— Через полгода я улечу с Трензаата на Танаат (прим. вторая планета в скоплении, служит базой для подготовки к длительным исследованиям в космосе), и ещё через полгода отправлюсь в экспедицию в сторону созвездия Малого Льва. И если через несколько лет я вернусь обратно, так ничего и не достигнув, то возможно, постучусь снова в дверь Вашего кабинета, — Юпитер постарался сгладить ситуацию, но они оба знали, что он никогда этого не сделает.
— Вижу, что взгляд твой уже намного дальше тех звёзд, что я могу увидеть…

Полгода обучения пролетели как один день, сложный, пропитанный усталостью, тяжелым спертым воздухом спортивных полигонов, где  днем в новобранцев пытались вдолбить как техники магического боя, так и рукопашного, как с использованием оружия так и без него, а перед этим, по утрам заваливали информацией о планетах, на которых будут совершаться остановки с целью исследования.
Оружие Юпитер не любил, ни обычное ни магическое, и всячески отлынивал от тренировок с ним, пока тренер не отлавливал и чуть ли за ухо не тащил на полигон, заставляя выполнить хотя бы базовые нормативы.
Приходилось учиться стрелять, размахивать ножом и мечом, сохраняя более менее воинственный настрой, и даже делать в этом определенные успехи, но мыслями он все равно был в освоении очередного инопланетного языка, или размышлял о таинственных магических практиках, которые практиковал в свободное время.
От Юпитера, как от антрополога на борту не требовалась высокая боевая подготовка, поэтому позже ему разрешили не посещать часть тренировок, тем более что в безоружном немагическом бою он уже показал, на что способны представители его расы.
И тем не менее, удушающая однообразная атмосфера Танаата безумно давила на психику. Танаат был довольно пустынной местностью, здесь было мало зелени, из-за чего на станциях и полигонах устанавливали дополнительные источники кислорода.
Тери, привыкший к пышным деревьям Трензаата, его колоритным малоэтажным домикам и аккуратным улочкам с ароматным запахом кофеен чувствовал, что скатывается в перманентную меланхолию, вдыхая пропущенный через множество фильтров воздух и жуя однообразную еду,  и не мог дождаться момента отправки в экспедицию. Конечно, на корабле во время перелетов не обещалось вкусной еды и ароматного кофе, но они же будут останавливаться на других планетах, там будет манящий новый опыт, и он точно перебьет эту жажду, выдав впечатлений сполна. Даже если это будут не те впечатления, которые ожидаются.
— И что-то мне подсказывает, что это и правда будут не совсем те впечатления, которых я ожидаю…. — бормотал Юпитер, падая в кровать от усталости. Танаат и правда выжал из него весь энтузиазм.

Это были определенно не те впечатления, которых он ждал.
Перелеты между планетами были слишком долгими, а высадки — слишком короткими, да и сами планеты не сильно обитаемые, и населенные, чаще всего, довольно примитивными формами жизни.
До созвездия Малого Льва требовалось потратить 8 лет жизни, и будет крайне обидно, если эти 8 лет будут потрачены так бездарно.

Кардинально что-то пошло не так уже в самом конце пути, спустя 8 лет.
И это “что-то” окончательно изменило судьбу Юпитера, и очень трагично решило судьбы остального экипажа. Хотя, кто знает, возможно они и спаслись.

Но на Аркхейм смог попасть только Юпитер.

Возникающая прямо на глазах червоточина не дала пространства для маневра, и корабль экспедиции во главе с ИИ-навигатором не успел среагировать и совершить пространственный прыжок.
Тери уже с затухающим сознанием видел, как обшивку корабля раздирает на кусочки, как пытаются спастись наиболее сообразительные члены экипажа.
Как оказалось, Тери был совсем не готов к настолько экстренной ситуации, и когда обшивка и защитные слои слетали окончательно, выпуская весь кислород, у Юпитера было не больше минуты, чтобы с помощью защитной магии создать барьер, который сможет, в случае чего, недолго поддерживать уровень кислорода и оптимальную температуру тела, и с помощью материализующей магии проложить тонкую магическую связь с ИИ-навигатором, чтобы он смог вернуть его обратно.
Конечно, это была не самая лучшая идея. Во-первых, глупо было надеяться, что корабль уцелеет. Где-то на задворках промелькнула мысль, что ИИ-навигатор успеет передать свои данные обратно на Танаат, и если он это сделает, то и сигнал, который проложил Тери тоже достигнет планеты…но это был такой мизерный шанс.

"Надо было попробовать надеть скафандр…экспериментатор хренов"

Червоточина выкинула Юпитера недалеко от Дискордии, планетоида, на котором расположен Орден демиурга Хаоса "Дискордиум".

Даже слабая магическая связь не позволяла червоточине закрыться, в результате чего она схлопывалась не до конца и снова открывалась.
Необычное "поведение" червоточины сразу же привлекло внимание, и на ее проверку и устранение были послана группа экстреннего реагирования со специалистами по работе с аномалиями и червоточинами.
Юпитера обнаружили почти без сознания дрейфующим недалеко от неё, и после экстренного проведения реанимационных мероприятий он ненадолго пришёл в себя и оборвал связь с кораблём. Червоточина сразу же закрылась окончательно.

Так началась новая глава жизни Юпитера, в которой его приняли на Дискордии, и в которой он стал адептом Ордена Хаоса. И пожалуй, это самая интересная и захватывающая из всех глав, которые ей предшествовали.