[indent] Когда Лира оборачивается на своё прошлое, то видит лишь боль и страдания. Она ловит в воспоминаниях крупицы чужой заботы, внимания, любви и признания, но это всё сейчас сжимает сердце, кажется, словно девушка не достойна всего того, что было в её жизни. Только боль... Только боль была тем, что в действительности заслуживает беловолосая. Иного не дано. Иное – лишь случайность, её обман, притворство, где почему-то некоторые люди верят, доверяют ей, а она, жалкая, глупая, не достойна доброго жеста, взгляда, слова. Ведь с ней что-то не так. Слишком сильно и слишком давно. Что-то давно сломалось, надломилось, испортилось, прогнило. Разрезать бы нутро, да посмотреть – там вместо крови тьма, вместо жизни гниль. О, Лира уверена в этом, Лира знает… И даже когда из ран печальных стекает алая кровь, серые глаза видят мрак.

[indent] В последние дни что-то несокрушимо сверлит, грызёт сознание, разум, изничтожает его. Тихая тревога змеёй заползает под кожу, тянет, вгрызается в мясо, пробирается глубже, за органы, тянется обвить позвоночник, сжать туго, тесно, обернуть слизкой плотью кишечник, стиснуть, заставить задохнуться от боли. Ногти снова находят убежище в следах-полумесяцах на коже ладоней, впиваются резью, напоминают о себе. Лира задумчиво смотрит на окно. Дождь лижет стёкла, стучится звонко, дико. Девушка стискивает губы. Она оглядывает свою комнату – красивая, удобная, даже, можно сказать, богатая. Но едва ли в голове находится место осознанию, что ученица Князя это всё заслуживает. Кажется, словно вот-вот случится нечто плохое, тяжёлое, мрачное.

[indent] Учитель, без сомнения, даёт ей более чем достаточно, чтобы жить и ни в чём не нуждаться. Но сколько он будет добр к ней? Не выйдет ли так, что мужчина найдёт кого-то на замену, решит, что с беловолосой пугливой девчонки хватит? Что ему неинтересно и бессмысленно учить её, такую эмоциональную, такую… странную. Ох, как Лира бы хотела отплатить всем, как хотела бы дать тепло, рассказать о самом важном, сокровенном, но девушка слишком хорошо знает, что Князь её не поймёт во всём. А это значит, что будет больно, очень больно. Потому что хочется, донельзя необходимо, чтобы каждая мысль беловолосой находила отклик, чтобы она могла быть уверена в Учителе. Что он не посмеётся, не ранит словом, жестом, не возжелает наказать. Лире особенно тоскливо стараться открываться мужчине, но не находить в нём того самого отклика. Быть может, она старается недостаточно? Или вот-вот он поймёт, что она не такая, какая нужно, и он откажется от неё? Как было бы до невероятного дико узнать, понять, что настал тот самый миг, когда Учитель решит прекратить всё. Возможно, Лира просто уже не хочет сама открываться ему, делиться чем-то, зная, что, если привяжется глубоко, то однозначно будет больно, очень больно, когда Князь оттолкнёт. Поэтому девушка лишь старается думать поверхностно, обыденно, принимать замечания и слова мужчины как истину, брать на веру, но не изменять себе.

[indent] Ведь так будет не так больно, когда всё закончится…

[indent] Нужны деньги. Нужно много сил и средств на то, чтобы существовать. И конечно же Лира не хочет брать у Князя деньги, её личный счёт растёт, увеличивается за работу по поместью, но девушка практически не тратится, не считает правильным делать так. Когда придёт время уходить, она знает, что просто отдаст всё заработанное как плату за кров и еду. Это было бы верно. Лире сложно думать о том, что, возможно, она делает что-то не так. Но если так… то и подавно она не достойна этого счастья, безопасности, таких богатых условий.

[indent] Нужно найти подработку. Попробовать не рисовать на заказ, а именно где-то в ином месте найти себе занятие. Быть может, девушка могла бы заработать достаточно в каком-нибудь кафе? О, люди, конечно же пугают, но, если постараться по минимуму общаться, то вряд ли получится что-то плохое, верно? Хочется верить, что всё будет в порядке. Но отчего-то в груди сердце бьётся так дико и бешено, что невольно всё болит. И ноги кажутся ватными. Беловолосая шагает от окна к постели и падает на неё, достаёт из кармана телефон и пролистывает список контактов. Она знает, кому напишет. Но прежде серый взгляд задержится на нескольких профилях, что добавлены в друзья, но отозвались болью. Грустно. Лира хотела бы им всем написать. Но как же это было бы неуместно, насколько же то было бы лишним! Кажется, она не выживет, если увидит прочитанное без ответа или сообщение, что не будет прочитано ещё очень много дней… 

[indent] Пальцы сами пролистывают список контактов. Хорошая знакомая. Нажать на профиль. Выбрать «написать сообщение». Написать.

[indent] «Привет! Прости, пожалуйста, что беспокою. Как ты? Как ты себя чувствуешь? Надеюсь, что у тебя всё хорошо! Ты говорила, что ты работаешь в кафе. Быть может, я могла бы устроиться к вам на выходные?»

[indent] Краткая переписка через сутки находит свой финал. Лира получает согласие, адрес и место. Совершенно не сложно отпроситься у Князя, то есть, сообщить персоналу о том, что она уедет из поместья на выходные. Не уточняет куда. Говорит, что вернётся в понедельник. Мысленно надеется, что этот выход в мир не обернётся никакой глубокой бедой. Ведь может быть так, что знакомую взломали, а это всё чей-то хитрый план? В таком случае, нужно сообщить точнее, куда именно она идёт? Нет. Лира не посмеет рассказать, что зарабатывает отдельно средства. Нельзя. Князь может за это убить – девушка в это верит.

***

[indent] Итак. Она не без труда добирается до некоего здания, на вид весьма привлекательного и уютного по меркам беловолосой. Оно стоит на отшибе и выглядит несколько старым, но всё равно привлекает людей. Ноги совершают несколько лишних шагов, и вот уже дверь отворяется, чтобы в помещение рано утром вошла Лира. Она тут же ищет глазами подругу, но вокруг пусто. Только редкие посетители, разнообразные люди, существа. Страшно. Тревожно. Нужно подойти к бару и спросить? Ноги не слушаются, невозможно сделать шаг, будто каждое движение точно обернётся сотнями глаз из тёмных углов, словно появится кто-то, кто обругает, оскорбит, скажет нечто ужасное, тяжёлое, напомнит о бессмысленности существования. Девушка сглатывает.

[indent] Чужой оклик вынуждает ахнуть, но серые глаза тут же находят ту самую знакомую. Птицей испуганной девчонка вспархивает к работнице, чтобы суетливо обсудить условия и обязанности подробнее.

[indent] И вот теперь на Лире поверх белого платья ниже колен висит чёрный фартук с гравировкой заведения. И обязанности простые: разносить заказы, записывать в телефон, бегать меж столиков, следить, чтобы никто не ругался. Беловолосая криво улыбается. Кажется, она не справится? Но если подписалась, то уже невозможно отказаться, будет некрасиво, неудобно пред знакомой. Обещали же заплатить, нужно отработать два дня, а потом просто уйти. Соврать, быть может, что иные дела?... Работа идёт своим чередом, она не кажется слишком сложной, но эмоционально всё же выматывает. Закусанные губы, исцарапанные руки всего лишь следствие перепутанных заказов и дерзких замечаний от посетителей. Но не страшно. Не страшно.

[indent] Невольно слышит, что кто-то произносит её имя и смеётся. В углу бара рабочие, смотрят и обсуждают что-то. Подойти спросить? Нет. Нет! Они говорят точно о ней. Обсуждают. Лицо вмиг краснеет. Вспоминает, что не зря не была уверена в том, что перепутала заказы, а не что-то иное дали специально. Но доверилась. И получила недовольство от посетителей. А комнаты… Никто не объяснил, как правильно проводить эту процедуру, и гостю пришлось ждать. Лира сглатывает.
Прячется в туалете. Смотрит на испуганное лицо девушки в зеркале. Потерянное. Дикое. Всю трясёт. Почему они так с ней? Она что-то не так сделала? Дверь открывается, хлопок, уже закрыта. Движение ключа. Лира не двигается. Не смотрит. Но по голосу узнаёт знакомую.

[indent] — Слушай… Ты не очень хорошо работаешь тут, — тянет, поправляя помаду у уголка губ, когда заглядывает в зеркало. — И я не думаю, что ты получишь деньги, — у Лиры всё падает внутри. — Но! Я могу предложить тебе такую игру… Если хочешь получить зарплату за день… То тебе нужно будет поговорить с тем мужчиной, на которого я тебе укажу. Твой рабочий день заканчивается через полчаса, и ты должна за это время успеть заставить его улыбнуться трижды и заинтересовать настолько, чтобы он предложил тебе с тобой и уйти. Тогда я тебе пришлю на счет деньги. Поняла?

***

[indent] С потерянной улыбкой Лира выходит из комнаты. Ногти с силой впиваются в кожу рук. Знакомая обхватывает за плечи и указывает пальчиком на человека около газовой лампы. Он кажется девушкам мрачным и задумчивым. Беловолосой даже не представляется, что он может сделать такого, чтобы улыбнуть его. Время. Время идёт.

«Я смогу. Нужно собраться. Просто иди вперёд. Просто делай это. Просто двигайся. Раз. Два. Три».

[indent] — Здравствуйте! — голос звенит тревогой, беспокойством, на губах кривая улыбка. Стул тяжело движется по полу, скрипит, в каждом движении беловолосой сквозит дикая, почти бешеная уверенность, подпитанная страхом. Лира усаживается и двигается поближе, активно намекая на свою компанию. — Вы не против моего общества? Я бы очень хотела с Вами пообщаться! — кладёт ручки на край стола, небрежно заплетённая косичка свисает с плеча, глаза испуганные, дикие, а щеках лёгкий румянец. Дышит жаром, тревогой. И вся белая, бледная, только фартук рабочий как чёрное пятно грязи. В ином же только кожа имеет иной цвет, оттенок. Лира смотрит потерянным котёнком, в голове хаос. И ногти только нервно царапают внутреннюю сторону ладоней. Смущается дико. Растрёпанная. Несуразная. Чужая здесь. — Если Вы хотите кушать или напиток, я Вам принесу! Я тут работаю, — поясняет, если вдруг её не видели в зале ранее. И в глазах боль, страх, в мыслях персональный ад.

[indent] «Он не захочет со мной общаться. Я не найду о чём с ним поговорить. Я некрасивая. С некрасивыми люди не общаются. Я глупая. Он не захочет со мной потом куда-то уйти. Он опасен. Мне нужно просто бежать здесь и сейчас. Нет. Доработать. Справиться. Пожалуйста…»

Отредактировано Лира Мирлесс (2024-04-23 00:06:23)