Лоссум очень ненавязчиво становился для Теодора вторым домом, вынуждая возвращаться туда все чаще и чаще за последнее десятилетие. Но домом колким, как будто возвращаешься к родственникам, с которыми у тебя отношения до того натянутые, что когда вы здороваетесь, в воздухе повисает звенящее недовольство друг другом.
А где дом, там и работа — что-то постоянное, утомляющее, но все еще вполне любимое, поэтому все поездки так или иначе были связаны с очередным делом, причем дело это могло начаться в Фандэе, но если хоть одна ниточка в расследовании указывала на Лоссум, то Теодору приходилось связываться с местным департаментом, согласовывать сотрудничество и полномочия, оформлять очередную командировку и собирать вещи в служебную квартиру, которая была новой и от того совсем необжитой — да и, собственно, а смысл обживать, если весь ночной функционал квартиры сводился к дивану, на который заваливаешься спать будучи усталым настолько, что даже рубашку снять не в состоянии, а утренний — в чайнике и микроволновке чтобы разогреть первое схваченное на полке в супермаркете на первом этаже жилого комплекса.

Второй дом может быть неуютным и неприветливым, встречая ответной хмуростью на хмурость, что случалось каждый хтонов раз, и это же случилось и сейчас.
Незадавшийся с самого раннего утра день, начиная со сбоев в пространственном терминале, утренних пробках, недостаточно крепкого чая и холодного спешного завтрака буквально на бегу, и заканчивая — хотя после всего этого день можно было уже завершить, мол “этот не удался, давайте следующий”, и заканчивая неприветливой охраной на “За-Ха-Думе”, куда Теодор ввалился весь растрепанный и злой, долго ища корочки следователя и параллельно выслушивая от высоченного дуболома, ненавязчиво трогающего служебное оружие, как его раздражают вот такие типы с цветастой волосней.
Нашедшееся в заднем кармане джинс заветное удостоверение следователя было продемонстрировано охране с не меньшим злорадством, чего обычно за Теодором не водилось, но Лоссум, чертов Лоссум словно специально его выводил из себя, сдирая с него весь привычный защитный слой флегматичности и вынуждая показывать когти там, где хотелось бы этого избежать.

Преодолев пост охраны и получив пропуск в административные помещения, ради чего все и затевалось, Тео, миновав первую же дверь, оказался в пустом коридоре и позволил себе выдохнуть. Когда-нибудь вся его работа будет начинаться не с самого утра, и у него будет возможность сначала проснуться…
Достав смартфон, он еще раз пробежался глазами по участникам выставки, чтобы определить, к кому сунуться можно уже сейчас — спросонья и с выражением лица, все еще не оправившимся от стычки с охраной, а для кого нужно будет постараться и сделать морду поприветливее, а значит — зайти попозже.

Пролистнув несколько уведомлений в служебных чатах своего департамента и Лоссумского отдела, он убедился, что кроме него тут уже как минимум еще несколько сотрудников — местный следак и трое оперативников, что вселяло надежду на то, что дело наконец сдвинется с мертвой точки.
Полгода поисков похищенных серийных артефактов — сначала в его родном Фандэе, что и послужило причиной причастности Теодора к заданию, а позже уже в Кимберли. Работали, скорее всего, небольшой группой, маловероятно чтобы похититель был один, минимум — двое. С почти стопроцентной вероятностью исполнители, заказчик оставался неизвестен, а в зоне риска оказывались владельцы артефактов из редких минералов и сплавов, либо артефакты ограниченного производства, буквально штучные партии и ручная работа.
После похищения большая часть артефактов нигде замечена не была — лишь парочку удалось изъять у перекупщиков, но как их не трясли последние месяцы, информация была скудной, делая заключенных под стражу бесполезными даже для опытных менталистов вроде Теодора.

Еще одна наводка о том, что похищение очередного артефакта уже спланировано, и все указывает на эту выставку была всего лишь одной из нескольких таких наводок, но отрабатывать приходилось каждую, и предупреждать владельцев артефактов лично.

Впрочем, пометка от коллег в списке участников вообще не давала Теодору права выбора, и нахмурившись, он около минуты просто скроллил туда-сюда страницу с описанием артефакта и его владельца, от чего-то предчувствуя, что разговор будет не из простых.

От существа, прожившего на свете больше двух тысяч лет никогда не следует ожидать простого разговора, потому-что чаще всего это существо оказывается вполне могущественным и в связи с таким долголетием — имеющим какие-то свои представления о жизни и о том, что должно а что не должно происходить вокруг него.
Уже переступая порог конференц-зала и встречаясь с господином кер Ла’Синером лично, он подумал, что вот это все — планируемое похищение, хлопоты, с этим связанные и сам Теодор точно не должны вокруг него происходить.

Нелюбимый следователем официоз все же заставил его произнести необходимое, принимая обозначенный администратором титул темного эльфа, параллельно снова выуживая из кармана корочки следователя:
— Милорд кер Ла’Синер. Я — Теодор Стефанос, следователь по особо важным делам, вхожу в состав группы, расследующей преступления, связанные с хищением редких артефактов, — он делает небольшую паузу, бросая взгляд на двух борзых и на автомате присобираясь.

С животными — злыми и хтоническими у него были своеобразные отношения еще с давних пор.

— Скорее всего, Вы слышали об этом, а значит понимаете, что представляемый Вами сегодня образец с наибольшей вероятностью попадает под интересы похитителей. Стандартная процедура оповещения — нужно убедиться, что Вы проинформированы и подготовлены.

Добавляет чуть тише:
— Кем бы Вы ни являлись.

Отредактировано Теодор Стефанос (2024-04-18 23:16:25)

Подпись автора

...когда ты невольно вздрагиваешь, чувствуя, как ты мал,
помни: пространство, которому, кажется, ничего
не нужно, на самом деле нуждается сильно во
взгляде со стороны, в критерии пустоты.
И сослужить эту службу способен только ты.

Голос темного эльфа оказался бархатистым и вкрадчивым, а если присовокупить к этому закрывшиеся за Теодором двери и пробегающий по коже холодок, то все это вполне увязывалось с ощущением того, как если бы ты добровольно шагнул в заботливо расставленный капкан, будучи практически безоружным.

Теодор слегка щурится, внимательно оглядывая господина Ла’Синера, и принимая приглашение, садится в указанное кресло напротив стола.
— Я постараюсь быть кратким, — слыша словно со стороны свой сухой и напряженный голос, с легкой хрипотцой, напоминающей о том, что сам он относительно недавно предпринял очередную попытку бросить курить, пагубно влияющую на его кошачью ипостась, переводит взгляд на щелкнувшие друг об друга острые когти эльфа.
А в конференц-зале тоже курили, это чувствовалось еще незадолго до входа сюда — обоняние Теодора оставалось чутким даже когда он был в человеческом облике. Крепкий, дорогой табак, который одним своим шлейфом заставлял горчить на языке, и следователь словил себя на мысли, что отвратительное утро, в котором его встретил неприветливый Лоссум — лучшее утро, чтоб в очередной раз вернуться к этой горечи.

Внешне не показывая ни капли беспокойства, тем не менее не может найти в себе силы натянуть на лицо хоть какое-то подобие вежливой улыбки — тяжелый, хмурый  взгляд исподлобья был более привычен, да и Теодор вообще не мог вспомнить, когда за последние рабочие недели у него был повод улыбнуться.

Бросив взгляд на окна, украдкой облизнулся, стараясь убрать непрошенную табачную горечь с губ и продолжил, ощущая на себя внимательный ответный взгляд не только владельца артефакта, но и его собак — не нужно было даже стараться представлять, как быстро эти твари могут сорваться со своих мест, чтобы вцепиться кому-то в глотку.

— Предупреждали? — поднимает одну бровь, — Хотя не удивительно, у вас конечно есть свои способы получения информации. Радиалис последнее время слишком часто оказывается мишенью для хищений, и самое интересное, что украденное нигде больше не всплывает. Мы начали параллельное отслеживание значительной части артефакторных мастерских, потому-что есть небольшое подозрение, что заказчиком может являться известный мастер или даже целая организация. Протомагическая переплавка или что-то иное — но не могу найти еще каких-то вариантов, куда могут деваться такие запасы крайне специфичного для обработки минерала.

Заканчивая мысль, он отслеживает едва уловимые движения господина Ла’Синера, и замечая, как он, словно принюхиваясь, что-то подмечает, не может не удержаться, чтобы не вдохнуть запах разливающегося вперемешку с табаком парфюма.

Закашливается — не сильно, но чувствительное к парфюмерии обоняние вызывает першение и зуд в горле, и Тео отворачивается к окну, сглатывая.
— Извиняюсь, — бормочет еще более хмуро, и старается продолжить как можно быстрее, бросая еще один взгляд на следящих за ним хтонических собак, — Что касаемо сегодняшнего, пусть и предполагаемого хищения. У нас указание предупреждать всех участников, но да, скорее всего именно Аре Тавад будет являться целью. У нас есть мысль попробовать в качестве приманки подменить Ваш кристалл на копию — это пусть и не обманет, но немного дезориентирует похитителей. Опытному специалисту, владеющему материализующей и протомагией вполне под силам создать временный экземпляр под замену.

Кресло оказывается удивительно мягким, а недосып аккуратно скребет где-то на задворках сознания, и Теодор, еле удерживаясь, чтобы не откинуться назад и не рассесться более вальяжно, немного вытягивает вперед ноги и сдерживает усталый зевок, чтобы упаси Архей не показаться бестактным:
— Даже если сейчас поймать и не получится, нам будет важно узнать уровень магического источника и попробовать отследить ауры с помощью магскана, который можно будет установить около поддельного артефакта. Это поможет нам сузить круг поисков, потому-что сейчас наши подозрения падают на несколько организаций, одна из которых, в том числе, является дочерней организацией Циркон-МЕТА, а вторая так и вовсе базируется на Сабаоте. Но… — он вздыхает, собираясь с мыслями, — Я понимаю, что это предложение может быть несколько оскорбительно для Вас, как для владельца подобной редкости. И если Вы откажетесь, то тогда мы просто запросим разрешение установить высокочувствительные сканеры, считывающие ауру по периметру помещения, где будет находиться Аре Тавад, и несколько магических печатей. Мы бы бросили все силы на охрану сегодняшнего мероприятия, но боюсь, физически это невозможно, поэтому приходится довольствоваться тем, что есть.

“А есть, в лучшем случае, я, вы, милорд, и еще несколько оперативников уровнем чуть ниже меня. Кто знает, хватит этих сил или нет.” — Теодор даже думать старается тише, не позволяя себе отпустить внутреннее напряжение. В горле все еще першит.

Возможно, когда он выйдет из кабинета и выпьет хотя бы простой воды, ему станет немного легче.

Подпись автора

...когда ты невольно вздрагиваешь, чувствуя, как ты мал,
помни: пространство, которому, кажется, ничего
не нужно, на самом деле нуждается сильно во
взгляде со стороны, в критерии пустоты.
И сослужить эту службу способен только ты.

Мелкие детали этого неприветливого дня просто накладывались один на другой, собираясь в один большой пазл — еще менее приветливый, служащий для Теодора в некотором роде, зеркалом.
И дело было даже не в том, что он торопился проинформировать остальных участников выставки, и возможно, даже не в том, что аромат парфюма душит своей густотой, а пользоваться магией в такой момент — моветон, что в Теодорову голову старательно вдалбливала Мелисса, младшая сестра его начальника.

Будь вежлив.
Что такое быть вежливым?..
Ну, это…Не умеешь улыбаться — просто слегка кивай в ответ.
Слушай, как другие обращаются к собеседнику. Говори подробнее.
Не обрывай предложения, тебя могут не понять.
Смотри в глаза, но не задерживай взгляд — сочтут за дерзость.
Сильно быстро тоже не отводи, подумают, что умалчиваешь.

Лимит Теодоровой вежливости был строго дозирован, как у одного пшика распылителя одеколона, который не позволял сделать вдох полной грудью. И этот лимит распространялся не только на сидящего перед ним мужчину, но и на всех остальных — а как он сейчас возьмет, и потратит все здесь, в этом зале?

Быть вежливым для него — договаривать слова, подбирать их, в конце концов, следить за речью, хотя там не сказать уж, что было излишне много сквернословия, все это для него было равносильно задержке дыхания перед прыжком в воду.

А у кота были очень необычные отношения с водой.

Зачем напрягаться, если можно просто использовать ментальную способность? Как он и поступал в большинстве случаев, не пытаясь приспособиться к человеческой парадигме, нехотя перекраивая свою собственную. Хотя спустя сотню лет человеческого в нем было гораздо больше, чем даже хотелось.

— Не тороплюсь, — отвечает уклончиво, ровно таким тоном, чтобы нельзя было даже подумать о том, что он может лгать, — Но в связи со спецификой работы привык быть кратким.
Говорить про то, что помимо господина Шъеназа у Стефаноса еще несколько собственников, которых нужно предупреждать, следователь не стал. Голос артефактора звучал одновременно бархатисто и вкрадчиво — но Теодор знал, что так обычно звучат голоса, не терпящие ни возражений, ни конкуренции.
Так, заходя в логово хищника не стоило упоминать о том, что кроме него есть еще масса других тварей — не менее опасных, иначе рискуешь нарваться на демонстрацию когтей и зубов, дабы быть окончательно убежденным в том, что тут не может быть никого более.

Материализованная вода оказывается очень кстати, и Теодор, наклоняясь к графину, мысленно бьет себя по рукам, чтобы на автомате не просканировать ее теомагией прям целиком в графине, поэтому проверяет уже только делая несколько крупных глотков — стандартная предосторожность проверять все, что пробуешь в незнакомых местах, без намерения оскорбить собеседника. Милорд Ла’Синер даже если и заметил, то должен отнестись с пониманием, ведь у него точно так же не должно возникать доверия к первому встречному — вне зависимости от его статуса и должности.

— Конечно, поисками занимаются все, вовлеченные в процесс, — Теодор ставит стакан на стол и задерживает взгляд на чужой улыбке. Слегка приподнимает бровь, видя выглядывающие клыки и параллельно прикидывая в уме, чего все же стоит ожидать от темного эльфа, невозмутимо продолжает, — Вероятнее всего, в скором времени придется досконально проверять каждого опытного протомага, так или иначе связанного с артефакторикой. Это добавит нам массу работы…и проблем. Многие специалисты и без этого встревожены многочисленными проверками — а некоторые и вовсе готовы сократить объемы производства и отказаться от некоторых разработок, лишь бы на них не падало подозрение. Ну и перспектива оказаться под прицелом у похитителей не радует — а начинают паниковать и те, кто не связан с радиалисом. Сначала один минерал, следом понадобится другой — пока мотивы неизвестны, паника будет нарастать как снежный ком.

Теодор еще раз бросает взгляд на хтонических собак, которые являются второй составляющей его беспокойства от нахождения в конференц-зале, помимо парфюмерного аромата, и думает о том, что сказал слишком много, и надо переходить к сути. Нападение борзых все еще не входило в список его пожеланий на сегодня — и пусть сам Тео был далеко не самым слабым магом, проверять свою стойкость ему не хотелось.

И тем не менее, господин Ла’Синер принимает его предложение. Сейчас это действительно кажется наиболее подходящим вариантом, хотя у Теодора и были сомнения, что темный эльф откажется от помощи, предпочитая справляться самостоятельно.
— Да, сейчас мне нужно осмотреть помещение, — он кивает и встав с кресла, направляется к выходу из зала, — Кто-то из Ваших сотрудников сейчас находится в помещении?

Когда они выходят из конференц-зала, Теодор внезапно ощущает смутно зарождающееся предчувствие того, что что-то либо случилось, либо уже должно случиться. Хмурится, и уже не скрываясь, сканирует теомагией весь этаж, отмечая точечные вспышки аур неясного происхождения. Достает смартфон, чтобы глянуть на сообщения от коллег, которые находятся здесь, но натыкается на тишину в общем чате, и убирая смартфон обратно, обращается к Ла’Синеру:
— Я полагаю, нам следует поторопиться.

Подпись автора

...когда ты невольно вздрагиваешь, чувствуя, как ты мал,
помни: пространство, которому, кажется, ничего
не нужно, на самом деле нуждается сильно во
взгляде со стороны, в критерии пустоты.
И сослужить эту службу способен только ты.