Пассажирский борт – это, часто, довольно легкая добыча для пиратов. Особенно, когда этот борт проходит почти по окраинам обжитых мест. Особенно, когда на борту находится знаменитая певица. Далеко не все пассажирские борта оснащаются сколько-нибудь серьезным оружием. А певицы часто путешествуют инкогнито. Ведь, не редко, жажда денег, подталкивает людей и нелюдей на преступление. А выкуп – это всегда большие деньги. Не всегда такое случается, но в этот раз все сложилось как не надо, и беда не прошла стороной. Защитные экраны отказались отключены очень вовремя. Хоть другие монстряки не напали.

***

Когда взорвалось два отсека, стало понятно, что просто так проблему не решить. Бандитов кто-то направлял или они просто были настроены на максимальный уровень развлечения. Пассажиров стали эвакуировать на челноки, пока те не захвачены и не взорваны. Один из челноков был изначально частным, в него и погрузилась вся рабочая команда вместе с Алайей. Но, видимо, замысел нападавших был в том, что бы захватить всех и не дать никому уйти. Или, как вариант, они понятия не имели, где искать возможную цель. По этой причине некоторые челноки так же были подбиты. Кому-то повезло больше, кому-то меньше. Сонате повезло меньше, ее челнок был подбит, а потом и личная капсула тоже, так что пришлось совершать экстренную посадку на поверхность планеты.

Харот встретил ее прохладно. С горем пополам капсула преодолела сопротивление атмосферы и рухнула куда-то в недра леса недалеко от гор, создав за собой замечательную просеку. Последним пунктом остановки послужил крупный валун, в который транспорт врезался с замечательным грохотом, распугав всех птиц и зверей в округе. Лобовое стекло, уже надтреснутое ветками, бившимися об него, раскололось окончательно и пассажирку выбросило вперед. Перелетев через камень, она прокатилась по земле и затормозила в сугробе под раскидистой елью, оставляя за собой след из алых капель.

***

Сонате, по началу, не было страшно, скорее очень тревожно, когда на лайнер было совершено нападение. С людьми ведь всегда можно справиться. Но что-то пошло не так. Когда ее в принудительном порядке посадили в одиночную капсулу первой и катапультировали, тогда ей уже стало страшно. Она одна, против открытого межзвездного пространства, а за спиной куча вооруженного народа, настроенного не столько на захват, сколько на уничтожение сбегающих.

Затем травмы и перегрузки, когда ее капсула была подбита. Боль застилает глаза, но направить падение все же получается, поэтому посадочной полосой служит не скала, а лес. Страшно и больно, когда капсула бьется обо все, осколки, медленно отлетающие от стекол, посекли руки и, частично, лицо. О внешности тут уже не думаешь, лишь бы выжить. Капусла крутится и катится, как ей удобно, собирая собой все попадающиеся стволы. По виску уже льется что-то теплое. До скрипа зубов и хруста костей стараешься зафиксироваться в капсуле, чтобы тебя не мотало по всему салону. Больно, когда что-то где-то в теле излишне громко хрустит. О, камень! Приближается слишком быстро… Через лобовое стекло вылетать больно. Короткий полет и жесткое приземление о землю выбивает воздух из легкий. Кажется, где-то что-то еще хрустнуло, на общем фоне боли уж почти даже не заметны новые повреждения. Холод большого сугроба и полумрак еловых ветвей приносит некоторое облегчение.

Где-то что-то захрустело ветками, перед замутившимся взором мелькнула какая-то тень. – Лишь бы не хищник… - Пронеслось в угасающем сознании.

Подпись автора

Где-то в вечности проторен был путь, На него необходимо шагнуть По предшественников наших следам – Вот, что этот мир уготовил нам! Стоило веки мне сомкнуть лишь на миг, В памяти образ столь знакомый возник: Та, кого считала я раньше собой, Смотрит под конец на небосвод ночной.