Пассажирский борт – это, часто, довольно легкая добыча для пиратов. Особенно, когда этот борт проходит почти по окраинам обжитых мест. Особенно, когда на борту находится знаменитая певица. Далеко не все пассажирские борта оснащаются сколько-нибудь серьезным оружием. А певицы часто путешествуют инкогнито. Ведь, не редко, жажда денег, подталкивает людей и нелюдей на преступление. А выкуп – это всегда большие деньги. Не всегда такое случается, но в этот раз все сложилось как не надо, и беда не прошла стороной. Защитные экраны отказались отключены очень вовремя. Хоть другие монстряки не напали.

***

Когда взорвалось два отсека, стало понятно, что просто так проблему не решить. Бандитов кто-то направлял или они просто были настроены на максимальный уровень развлечения. Пассажиров стали эвакуировать на челноки, пока те не захвачены и не взорваны. Один из челноков был изначально частным, в него и погрузилась вся рабочая команда вместе с Алайей. Но, видимо, замысел нападавших был в том, что бы захватить всех и не дать никому уйти. Или, как вариант, они понятия не имели, где искать возможную цель. По этой причине некоторые челноки так же были подбиты. Кому-то повезло больше, кому-то меньше. Сонате повезло меньше, ее челнок был подбит, а потом и личная капсула тоже, так что пришлось совершать экстренную посадку на поверхность планеты.

Харот встретил ее прохладно. С горем пополам капсула преодолела сопротивление атмосферы и рухнула куда-то в недра леса недалеко от гор, создав за собой замечательную просеку. Последним пунктом остановки послужил крупный валун, в который транспорт врезался с замечательным грохотом, распугав всех птиц и зверей в округе. Лобовое стекло, уже надтреснутое ветками, бившимися об него, раскололось окончательно и пассажирку выбросило вперед. Перелетев через камень, она прокатилась по земле и затормозила в сугробе под раскидистой елью, оставляя за собой след из алых капель.

***

Сонате, по началу, не было страшно, скорее очень тревожно, когда на лайнер было совершено нападение. С людьми ведь всегда можно справиться. Но что-то пошло не так. Когда ее в принудительном порядке посадили в одиночную капсулу первой и катапультировали, тогда ей уже стало страшно. Она одна, против открытого межзвездного пространства, а за спиной куча вооруженного народа, настроенного не столько на захват, сколько на уничтожение сбегающих.

Затем травмы и перегрузки, когда ее капсула была подбита. Боль застилает глаза, но направить падение все же получается, поэтому посадочной полосой служит не скала, а лес. Страшно и больно, когда капсула бьется обо все, осколки, медленно отлетающие от стекол, посекли руки и, частично, лицо. О внешности тут уже не думаешь, лишь бы выжить. Капусла крутится и катится, как ей удобно, собирая собой все попадающиеся стволы. По виску уже льется что-то теплое. До скрипа зубов и хруста костей стараешься зафиксироваться в капсуле, чтобы тебя не мотало по всему салону. Больно, когда что-то где-то в теле излишне громко хрустит. О, камень! Приближается слишком быстро… Через лобовое стекло вылетать больно. Короткий полет и жесткое приземление о землю выбивает воздух из легкий. Кажется, где-то что-то еще хрустнуло, на общем фоне боли уж почти даже не заметны новые повреждения. Холод большого сугроба и полумрак еловых ветвей приносит некоторое облегчение.

Где-то что-то захрустело ветками, перед замутившимся взором мелькнула какая-то тень. – Лишь бы не хищник… - Пронеслось в угасающем сознании.

Подпись автора

Где-то в вечности проторен был путь, На него необходимо шагнуть По предшественников наших следам – Вот, что этот мир уготовил нам! Стоило веки мне сомкнуть лишь на миг, В памяти образ столь знакомый возник: Та, кого считала я раньше собой, Смотрит под конец на небосвод ночной.

Ну, строго говоря, это были хищники. И хищники, пожалуй, по опаснее всего, что могло водиться в этих местах. Повезло, что они были на ее стороне, если можно так выразиться. Процесс доставки и лечения Соната не запомнила. Так, изредка сознание выплывало, выхватывая странные образы и очертания, но его сразу же затапливала боль, и оно поспешно уходило на дно, в сумрак и тишину.

В первый раз девушка пришла в себя, осознав, что смотрит куда-то в полумрак, где скрывался каменный потолок. Пространство мерно покачивалось и вращалось перед глазами, буквально требуя смежить веки обратно. А то еще укачает, для полного счастья. Своего тела она не ощущала вовсе, как будто плыла в невесомости. Понимание, где она находится, отсутствовало абсолютно, как и в целом, желание что-либо понимать и думать о чем-то. Таким образом, она уплыла обратно в сонное марево без сновидений.

Во второй раз было лучше. Мир не вращался, а лишь слегка покачивался. Правда, она по-прежнему, ощущала себя одним только сознанием, без тела, так что ненароком кинула взгляд вниз. Тело было на месте, но было обнажено и плавало в чем-то густом и светящемся бледно-розовым цветом. Это было как-то… странно. Было ощущение какой-то нереальности. А после того, как Соната удосужилась осмотреть место, в котором находится, оно только усилилось и все стало еще страньше. Представьте, если бы вас запихнули внутрь чего-то живого? Причем, вы не умом, а скорее чем-то другим ощущаете, что вокруг вас живое. Первое, на что упал взгляд Сонаты, это ее одежда, затем взгляд чуть сместился на что-то большое, лежащее на берегу.

Максимально осторожно собрав конечности вместе, Алайя приняла условно стоячее положение в пространстве. Пожалуй, будь она не в таком потерянном состоянии сознания, она бы не стала так делать, но общая нереальность картины вокруг, способствовала странным порывам. Например, поддаться неуемному любопытству и потрогать… это. Был, конечно, риск, что ей отхватят руку, но… маленькая теплая ладошка уже мягко коснулась хитина. Раньше существ, подобных Рау, Соната не видела, так что вообще не была уверена, что вот это вот, которое она трогает – живое. Ведь вокруг полумрак, голова еще немного кружится и зрение плывет, а тут что-то большущее лежит. Может это вообще причудливое нагромождение камней, пробивающегося сверху света было не очень достаточно, для полной оценки.

Подпись автора

Где-то в вечности проторен был путь, На него необходимо шагнуть По предшественников наших следам – Вот, что этот мир уготовил нам! Стоило веки мне сомкнуть лишь на миг, В памяти образ столь знакомый возник: Та, кого считала я раньше собой, Смотрит под конец на небосвод ночной.