[indent] Подъезжая к дому, скрытому зарослями смешенного леса, Торвальд думал, сочтет ли Альсур подобное за похищение. Скорее всего да, скорее всего она устроит и не такой еще скандал, когда очухается, но он надеется, что это будет не скоро. Сколько всего она намешала за этот вечер? Ему остается только гадать. Водитель выбежал вперед и отворил дверь в дом, пока Торвальд нес Альсур на руках. Кивком головы, нефилим дал тому понять, что более в помощи не нуждается, и парнишка может отдыхать.

[float=left][/float] [indent] Может ли отдохнуть он сам? Он осторожно, почти любовно уложил девушку на кровать в комнате, что так быстро успели подготовить слуги: прибрали, украсили изножье цветами и свечами. Осторожно смахнув прядь белых волос с ее лица, Торвальд задавался мучительными вопросами, что комом стояли у него в горле." К чему все это? Эта попытка выпендириться? Почему не смог оставить ее в таком состоянии? Неужели по сей день люблю ее? " Не менее болезненный ответ он уже знал, ведь он помнил, как разрывалась его сердце этой ночью, когда ее мелодичный голос коснулся его ушей, помнил, как по ребячески забилось его сердце, когда он прижимал к себе Аль, впервые за столь долгое время, укрывая от опасности, помнил, как пленил его тот терпкий аромат ее духов, пусть и смешанный с алкоголем и испарениями наркотиков. Не удержавшись, он коснулся губами ее лба. Она была столь прекрасна, когда спала, ведь молчала и не лезла не в свои дела. Как только она проснется, как только откроет свой рот, они скорее всего поссорятся вновь, ведь обоим было на что злиться, не только за этот вечер. Слишком многое накопилось, даже не смотря на несколько лет разлуки.  Торвальд оставил ее отдыхать, у кровать ее дожидалась бутылка воды, восстанавливающие таблетки и таблетки от похмелья, а свежая одежда, мягкие полотенца и прочие мелочи, привычные Альсур, о которых Торвальд не забыл напомнить слугам, ждали в просторной ванной.
[indent] Он едва ли спал ночь, душ раздраконил его ожоги, а стимуляторы, запитые алкоголем, так неспешно затягивали его раны. Не мог уснуть он и еще потому, что сбивчивые мысли не давали покоя. Такие несовместимые эмоции танцевали страстное танго в его сердце: он ненавидел и, кажется, до сих пор бесконечно любил свою бывшую. Похоже это было его проклятием, если Торвальд любил кого-то, то всем сердцем.
Со вздохом он достал телефон, не смотря на ранний час начал строчить сообщение Ти:
"Ти, у меня все как всегда..."
"Операция сорвалась. Причем самым неожиданным образом. Пьяная Альсур завалилась на презентацию с психом из коалиции. может ты слышала о Блаузе?"
"Хотя это не суть... Они разнесли съемный пентхаус вместе с Роан. Хтоническая сила!"
" В итоге, Альсур в отключке. Мы в моем особняке на Цирконе."
" Знаешь... я понял, что все же люблю эту стерву. Когда она молчит."
" Чувствую, когда она проснется, вновь доведет меня, я прибью ее...."
"... или она меня."
" Что делать?"
Тишина, Титания не в сети, и должно быть спит вообще. Шумно выдохнув, что так и не удалось получить совет от сестры, Торвальд заблокировал экран телефона. Он собирался уже отложить телефон и вновь попытаться уснуть, эти строки, что он отправил сестре как-то несколько успокоили его. Телефон тихонько  пропищал и на экране высветилось сообщение от дорогой сестры.
05:12
"Подожди!"
"Я выезжаю... с КАМЕРОЙ!"

- Идиотка! - рассмеялся Торвальд, читая сообщения своей сестры. Ему порой не хватало такого легкого отношения к ситуации. к любой. Если Торвальд переживал, то никак не мог найти себе покоя. Зато Ти всегда могла заставить его улыбнуться.
" Что ж, пока ты приедешь... по пути закажи мне венок на могилку. Хах!"

[indent] Незаметно для себя Торвальд уснул.

[float=right][/float] [indent] Днем он был хмурнее тучи, с тревогой ожидая пробуждения Альсур. В каком настроении она будет? В прочем Торвальд сам не мог определиться с эмоциями. Он был безумно зол на нее, зол за то, что она вмешалась этой ночью, зол за прошлое, зол, что она так и не вернулась к нему. Но при этом Оберон безумно хотел сжать ее в своих объятиях, расцеловать и ... Мужчина старательно гнал эти мысли. К чему они сейчас? Вряд ли Альсур сама хоть на каплю жаждет этого. Да и боль, оставленная ее словами, прорастающей занозой разрывала душу. " Ты монстр Оберон! Жалкий монстр! Я ненавижу тебя!"
- Да, я монстр. И ты прекрасно знала это, когда полюбила меня, - повторил он шёпотом и запил очередную стимулирующую таблетку эльзирой (ткилой).
[indent] Торвальд ждал ее в общиной гостиной, больше похожей на сад, но от этого не менее уютной. Дерево, зелень, светлые цвета. Торвальд крайне тяготел к природным интерьерам, он не любил "фальш", хотя бы в этом, стремился к естественности. Он сидел, наклонившись чутка вперед, составим локти на колени, стараясь не касаться обожжённой спиной поверхностей, и то и дело кидал обреченный взгляд на лестницу, ведущую со второго этажа. Каким будет это день... В любом случае, он был рад, что сейчас она здесь, ведь это давало надежду на шанс все исправить.

Отредактировано Торвальд (2022-09-19 15:25:13)

Подпись автора

Трепещите пред моим законом
Сквозь сотни вер!

Пустота – слишком абстрактное понятие.
Так же, как дружба, любовь и смерть. Их нельзя представить. И невозможно понять.


[indent] Минуты складывались в часы, и казалось, что тянулись они целую вечность. Каждое мгновение отзывалось мучительной мыслью: а что дальше? Может лучше было уйти? Оставить ей автомобиль и водителя, избежать этой встречи. Несколько раз он порвался покинуть дом... Но оставался. Он надеялся на что-то, что сам не мог сформулировать. Злость понемногу отступала, на место неё приходило лишь сожаления о многом, что не успел сказать, сделать. Все это началось как обычное, очередное и неуместное развлечение, смешанное с работой, и увлекло в такую тёплую воронку взаимных чувств, только на дне её оказались острые шипы. Все это было так мучительно, мучительно потерять её. Ведь впервые за долгое время он полюбил.... Прикрыв, глаза он задумался.

[indent] Этот дом, он начал строить примерно три года назад, надеялся, что тут они смогут обрести гармонию. Но этого так и не случилось. Сколько вообще планов было завязано на этот дом, а после их разрыва так и не смог его продать, слишком много души вложил в его строительство. Зато, порой он сам сбегал сюда от всего мира, чтобы побыть одному и подумать, лишь немногие знали об этом месте Титания да его помощник. Альсур в эту ночь впервые вступила на порог этого дома. Может стоило отдать ей ключи? Пусть делает с ним что хочет... Хоть сожжет!

[indent] Торвальда одолевали сомнения, стоит ли вообще пытаться снова? Он уже не тот... Слишком много надломов в его душе мешают быть искренним и чувственный, подставить свое сердце под пули, став уязвимым от любви. В прочем, он не пытался забыть её, он хотел помнить ее как светлое мгновение в его жизни, помнить даже ту боль, что нанесла острым кинжалом эта дикая кошка. Быть может он заслужил это за все свои прегрешения, столько всего в жизни он натворил. Торвальд спрятал лицо в ладонях.

[indent] Сверху донеслись тихие шаги. Только вот сердце не сжали ледяные тиски, наоборот, оно словно воспело. Торвальд понял взгляд, полный надежды, который тут же угас, о её потерянное выражение лица. Что в нем было Торвальд так и не смог уловить, ведь слишком быстро она отвела золотые глаза вниз. Неужели ей и по сей день тошно на него смотреть? Это больно кольнуло в его уязвленное сердце. Надежда потихоньку угасала.

- Ты выглядишь не лучше.  Что уж говорить, бурная была ночка! - он печально усмехнулся и как всегда провел рукой по волосам, зачесывая их назад. Но волосы его были необычайно короткими для него, большая честь сбрита по тройку, что неудивительно, ведь вместе со спиной обгорели и его волосы. Взглянув на опустошённую на треть бутылку, он хмыкнул, ведь такое количество не могло про брать нефилима. А жаль, так хотелось напиться в стельку и сбежать.

- Не стоит, не думаю что твоя сила полностью отправилась после искрящей воды... К тому же, если ты пользовалась экстазиумом. Все таки, они не так безвреден, как хотелось бы, - его голос поник вовсе, сам Торвальд не пользовался своими изобретениями уже порядка десяти лет, с последнего применения воды забвения прошло примерно столько. Он не смотрел на неё, ведь боялся не совладать с собой. Торвальд не знал может ли прикоснуться к ней, имеет ли на это право. За эти два года разрыва он остро ощутил, что ни одна из девушек, которыми он пытался залечить свою пустоту, не стоили и пальца Альсур. Все они фальшивые куклы, пустышки, лишь красивый фарфор, с пустой душой! Ему же была нужна та, кто сможет осветить его тьму своим ярким светом. О, как он надеялся, что сейчас эта чудесная девушка не всковырнет его старые раны и не заставит его гореть синим пламенем от злости. Что не будет скандала, криков и драки. Ему и без того было больно, словно его настиг хтон анигилятор.

- Как т... Твоя рука? - спросить он хотел совсем не это, но язык просто не повернулся узнать то, что он действительно хотел. Едва осмелев он приподнял голову и потянулся к её руке своими, чтобы осмотреть, хотя и не лгал себе, что просто хочет прикоснуться к ней, убедиться, что она не сон и стоит тут перед ним, в том доме, что он построил для неё, для них.
- Я скучал... - едва слышно прошептал он, зная какой резонанс могла устроить эта невинная фраза. Торвальд боялся поднять взгляд и увидеть отвращения в ее золотых глаза, презрительную ухмулку, ведь знал насколько это может всколыхнуть его, знал, что его понесет так, что не остановить.

Отредактировано Торвальд (2022-09-27 16:57:47)

Подпись автора

Трепещите пред моим законом
Сквозь сотни вер!

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:180px;" width="100%" height="180" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/79177545/21002416">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/21002416/track/79177545'>Follow You</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/675068'>Imagine Dragons</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

[indent] Соприкосновения рук, переплетение пальцев, ощущение её тепла, это запускает миллионы разрядов тока по телу. Но он не решительно отводит руку и опускает взгляд. Её признание, будоражит. Ведь если вспомнить её последние слова, выжженные огнем на сердце, он и не надеялся увидеть её когда-либо вновь. Скучала... Торвальд грустно ухмыляется, отворачиваясь от неё. Он в смятении. Как быть? Не такой её реакции он ожидал, он считал, что Альсур ненавидит его, будет злиться, кричать. Ведь если бы... Он попытался бы вернуть все на круги своя, но в тот день она, да и он сам, ясно дали понять друг другу, что это точка.

- Сказанного не воротишь, - шепчет он, все ещё теряясь в догадках.
[indent] Дыхание перехватывает до боли, стоит Альсур коснуться его обожжённой спины. Конечно, заживление ран, ощущение не из приятных, но забыл он как дышать от другого. Прикрыв глаза, нефилим старательно пытался уловить то золотое сияние, что пронизывает его тело, запомнить это тепло. Оно окутывает кожу на спине, с этим теплом отступает и боль, жаль что не на сердце. Кто знает может это в последний раз, когда они так близко. Торвальд силится, чтобы собрать все мысли в кучу, подобрать слова о тех чувствах, что испытывал, испытывает и хотел бы испытать, но это нелегко. Все так обманчиво. Даже лёгкое касание губ, такое родное, обманчиво. Раньше это бы было такой обыденностью, а сейчас вызывает столько чувств. К чему этот жест? Было бы гораздо проще ненавидит она его здесь и сейчас. Для неё ведь не секрет, что в любви своей Торвальд тонет не давая себе и шанса на вздох, словно неопытный школьник, что испытал первую любовь.

— Спасибо, я запомню это, - шепчет он, немного отстраняясь. Этот контакт надо незамедлительно разорвать, иначе Оберон не удержит себя в узде. Так давно он мечтал обнять её, насладиться её теплом и сладким ароматом, коснуться губами бархатной кожи на ключице, плечах или животе. И ничто не могло заменить ему этих ощущений. Торвальд встал и направился к стеклянной стене, ведущей во внутренний двор.

[indent] Вопрос заставил его замереть на полу-пути. Ах вот оно что! Вот! Вот его дорогая возлюбленная во всей красе. Порой Оберон казалось, что для её счастья на нём не хватает кляпа и строгого ошейника, ну и маски. Так, чтобы на других не смотрел. А в идеале всегда бы был рядом словно верный пес и исполнял любые команды.

[indent] Он мучительно простонал, накрыв лицо ладонями, словно пытаясь спрятаться от собственных эмоций. Как же его раздражала её ревность, попытки контроля, хотя саму же было за что упрекнуть. Он замер, размышляя над тем, как бы он мог ответить, подавшись этой первой жгучей эмоции, напасть ради защиты. Руки поползли вверх, зарываясь пальцами в коротко стриженные волосы (половину ночи он потратил на самостоятельно приведение из в порядок).

—Альсур... Мы более двух лет не вместе! Понимаешь? Разве должно ли тебя волновать с кем я планировал переспать, а с кем переспал?
[indent] Он резко оборачивается к ней, на губах его играет та жестокая злая улыбка, наполнена желчью от сочащихся ядом ран. Вопрос резанул его по самому нежному. Да, по началу ему было сложно избавиться от той привычной свободной жизни, брать все, что приглянулось. Но... Не важно, не важно на сколько бы он ограничивать себя, ревность Альсур нельзя было предсказать.
— Собирался, и что? Что с того, что свободный мужчина спит с другими женщинами, удовлетворяя свои потребности в телесной близости? — он смотрел ей прямо в глаза, не отрываясь, своим тяжёлым взглядом. Глаза его так и поблескивали яростью. Внутри все кипело, бурлило, его задело в самое больное, сорвало тонкую корочку на старой ране, удерживающую это все где-то внутри.
—Переживаешь, что в её фальшивом очаровании я мог найти что-то большее? Хм... Да, не спорю, внешне хороша чёртовка да внутри прогнила насквозь! Обманы, интриги, притворство.
Торвальд сморщился, словно вспомнил горький привкус чего-то крайне неприятного.
— Может мне ещё отчитаться сколько партнёрш у меня было после тебя?
Он заводился. Его чертовски злило это все! Быть может он сам не был ангелом в их отношениях, и однажды сам дал повод для подобной ревности. Но сейчас... Они были не вместе! К тому же.
— А как там Эрив? —ехидно улыбнувшись спросил он, — До сих пор мечтает прыгнуть в койку к своей госпоже и исполнять любую её прихоть, виляя вставленным хвостиком? Или у тебя новый дружок? Тот.. Что свалил с Атеран? И вообще! Какого черта ты забыла на моей презентации с этим полудурком? Устроили скандал, сорвали сделку, разнесли квартиру, влезла в разборки! Испугалась за этого ублюдка? Твою мать, Альсур! И после этого ты ещё имеешь наглости спрашивать, собирался ли я с ней переспать? О, я же забыл, что подписал с тобой бессрочный контракт о том, что моё хозяйство принадлежит исключительно тебе. Так вот, перепутала меня со своим помощником..
Он скрипел зубами, его несло безостановочно, ревность его бесила. Ровно так же как и собачонка Эрив, а ещё манера Лиурус влезать не в свои дела.

[indent] Зачем? Почему её интересовало именно это и сейчас. И как он мог надеется на то, что все получится. Оба они не желали меняться, не желали быть более чутким добрыми друг другу, пытаться понять или хотя бы услышать. Оба тянули одеяло первенство на себя... И вот результат.

[indent] Торвальд отчаянно вздохнул и руки поползли вверх, зарываясь в короткие волосы. Да, действительно так бы он ответил раньше. Но стоило ли оно того. Он обернулся и внимательно  посмотрел на Альсур, по ее глазам было видно, что она боится его ответа, боится правды. Почему? В голове невольно всплыла сцена из Дома Святой бутон с ее бывшем Хоу, кажется. Ведь тогда же он для себя подчеркнул тот факт, что Альсур с таким трудом отпускает прошлое, с такой болью, что порой даже много лет спустя ее задевает то, что не должно было бы.

— Альсур, — он подошел и опустился на корточки прямо перед ней, немного помявшись в сомнениях, Торвальд коснулся ее щеки рукой, нежно поглаживая большим пальцем, — милая, я знаю, что тебе тяжело отпускать прошлое. Но ведь мы сами решили, что порознь нам будет гораздо лучше, пусть это и было на эмоциях. Уже два с половиной года прошло, — шептал он, пытаясь заглянуть в ее золотые глаза. Торвальд смотрел на нее с такой нежностью и добротой, с такой любовью. Ему было искренне жаль, что так получилось, жаль, да только смыл от этой жалости? У самого сердце едва ли билось от осознания, что все потеряно, разрывалось на мелкие куски от боли.
— А жизнь, она продолжается. И разве.. разве плохо пытаться жить дальше?
Он приподнялся, и буквально на мгновение коснулся губами ее виска, оставляя на нем теплый нежный поцелуй. Словно прощальное напоминание о нем. Сам этот жест уже чуть ли не вызвал у него приступ удушья. Преодолевая воздушную блокаду в легких, Оберон шумно выдохнул. Он подошел таки к стеклянной двери на задний двор, и несколько отодвинул ее, впуская в комнату теплый воздух.
— Я не вижу причин отказывать себе в развлечениях, но прежде всего Роан была нужна мне как опытная воровка, уговорить которую оказалось не так просто.

Отредактировано Торвальд (2022-10-25 18:36:56)

Подпись автора

Трепещите пред моим законом
Сквозь сотни вер!

[html]<iframe frameborder="0" style="border:none;width:100%;height:180px;" width="100%" height="180" src="https://music.yandex.ru/iframe/#track/53447834/7637767">Слушайте <a href='https://music.yandex.ru/album/7637767/track/53447834'>Bad Liar – Stripped</a> — <a href='https://music.yandex.ru/artist/675068'>Imagine Dragons</a> на Яндекс Музыке</iframe>[/html]

[indent] Уж лучше бы его спина горела огнем, чем душу сжимали холодные тиски. Даже теплый весенний воздух не мог отогнать это леденящее душу чувство. Продолжать жизнь? Он сам не верил в то, что говорил. Особенно сейчас. Было легче не видеть ее, не слышать и убеждать себя в том, что его чувства остыли. Но по правде говоря Оберон был однолюбом, стоило ему впустить в сердце кого-либо и это чувство прорастало по всему телу, а вырывать приходилось с корнями. Так было и с Евой. Хотя... Там все было однозначно. Торвальд печально улыбнулся. Хорошо, что Альсур не видела эту улыбку. Как бы он хотел все вернуть. Но вряд ли того хотела она. Или?
Удивленный взгляд дархатки, ее волнение заставляли думать совсем в другом русле. Нет, она просто еще не отошла от прошлой ночи. Но он бы продал все, что только можно, лишь бы ... вновь увидеть ее счастливой.
Едва уловимы судорожный выдох, такой характерный для человека на грани истерики, заставил его обернуться, и застать девушку, жадно погашающую остатки алкогольного напитка. То как она пила говорило о многом, Аль пила словно старалась утопить в жгучем напитке собственные эмоции. Боль или ненависть? Или скорее и то и другое.

- Аль... ты чег..- не успел он договорить, как слова полились из уст, болью отражаюсь в его душе.
Она смеялась, но Оберон знал на сколько невыносимо тошно ей от своего же положения, знал, потому что сам был таким же. Он был монстром, которого было невозможно было любить. Даже Аль это не удалось...  Прикрыв глаза, Торвальд молча слушал свою возлюбленную, девушку, которую избегал уже два года, считая, что та ненавидит его всем сердцем. Еще больнее. Он внимательно слушал ее слова, слушал и анализировал. Пытался уловить то, что ее беспокоит. Почему раньше он не слышал этого? Хотя и знал, как отчаянно она боится быть одна, как остервенело борется с одиночеством в своей душе, как оно съедает ее. Даже сейчас она пытается спастись от него.

[indent] Торвальд открыл глаза и принялся рассматривать косички, светившиеся мягким золотым светом. Девушку, что сейчас была перед ним едва ли можно было сравнить с той горделивой, своенравной и сильной госпожой Лиурус, которую он знал раньше. Она вела себя совсем по другому, как в те редкие мгновения, что находила в себе смелости быть откровенной с ним, быть настоящей. И то, что оно говорила,  отразились мягкой улыбкой на его лице. А ведь он думал, что она будет кричать о своей ненависти к нему. Хотя... Может и так было бы лучше? Ведь то, что он слышал делало лишь до безумия больно. Конечно, как она могла любить это чудовище, просто спалась от своих демонов.
— Ты можешь...дать мне шанс?...
Всего мгновение он стоял в нерешительности, хотя самому ему оно казалось длиной в падение в пропасть. Найдя в себе силы за эту бездну, нефилим незамедлительно притянул девушку к себе, заключая в теплые объятия. Рука осторожно гладила спину девушки.

- Альсур, - мягко начал он, пытаясь подобрать подходящие слова. Ему было сложно и больно от того, что он собирался сказать. Он сам удивлялся тому, каким он стал за это время, как много он в себе нашел, как многое было скрыто в нем. Раньше бы, он без зазрения совести воспользовался бы моментом, увлек бы девчонку в пучину утех, прояви та к нему хоть какой-либо интерес, будь это даже стокгольмский синдром. Но не с ней...
- Верно ты не поверишь мне, - он сильнее прижал девушку к себе, сделав это так осторожно и заботливо, - но по сей день, я безумно люблю тебя.
Торвальд вздохнул, то что он собирался сказать так сильно резало горло, протестуя против произнесения этих слов.
- Люблю потому что ты чудесная женщина, талантливая, сильная, у тебя золотое сердце. Возможно ты сама это перестала замечать за всем тем грузом, что лег на твои плечи. Ты добрая и нежная. И все кто судят тебя лишь по слухам, лишь чернь недостойные тебя. Не позволяй им сломить себя.
Теплая ладонь осторожно легла на щеку девушки, поднимая ее голову. Торвальд так тепло и нежно смотрел в ее золотые глаза.
- И никому, никогда не позволяй пользоваться тобой, - Торвальд улыбнулся так ободряющее и по-доброму, словно тут был не он вовсе.
- Ты достойна гораздо большего, - эти слова душили его,  сжимали легкие, выворачивали желудок, сковывали сердце, чтобы то перестало биться вовсе.
- Я хочу, чтобы ты была счастлива. По-настоящему счастлива, понимаешь? - лицо нефилима стала серьезным, давая понять, что он не шутит.
- Ты не должна цепляться за такого монстра как я, пытаясь заглушить свою боль и страх одиночества. Ты должна быть не только любима, но и любить.
С трудом проглотив ком, мешавший сделать очередной вдох, Торвальд медленно вдохнул воздух, наполняя легкие, что казались сжались до минимальных размеров. Эти слова... он с трудом произнес их. Но говорил он от всего сердца. Он так любил ее, что готов был растоптать свои чувства, лишь бы не причинять ей боль вновь. Впервые он испытывал это чувство со времен смерти Евы. Удивительно, что понял это он лишь сравнительно недавно, пытаясь разобраться в своих чувствах.  Торвальд боялся, что Аль будет его ненавидеть, но теперь правда считал, что так было бы лучше для нее, чем то, что сейчас она пыталась спастись от одиночества тем, кого считала дьяволом.
- Я готов перевернуть весь мир, убить всех демиургов и бросить их головы к твоим ногам, если это могло бы заставить тебя полюбить меня. Но... - Торвальд осторожно, словно боялся ее сломать, погладил большим пальцем по щеке, - ты должна ответить себе на вопрос: ты пытаешься спастись от одиночества, что как кара преследует тебя, или... этого действительно хочет твое сердце?

Отредактировано Торвальд (2022-10-27 18:35:48)

Подпись автора

Трепещите пред моим законом
Сквозь сотни вер!

[indent] Он замер в ожидании ее ответа. Что было бы лучше для нее? Он молил лишь об одном, чтобы она не лгала хотя бы самой себе. Да только, кто же знал, что она так хотела вернуться. Слова такие важные, такие тёплые почему-то горьким осадком оседали в его душе, кислой пилюлей бередили его желудок, едкой кислотой прожигали сердце. Казалось бы, что ещё ему желать? Только её... Тот терпкий запах сандала и жасмина, сладкий вкус её губ, напоминающий спелую вишню зимним утром каждый раз, стоило лишь их коснуться, искорки счастья в ее золотых глазах с озорством взирающие на него, хоть это было так редко. Но стальной хваткой боль окатила его сердце. Больно. Она шутит? Она врет? Издевается? Или... Врет сама себе. Нет, нет, нет. Она пьяна!

[indent] Всё это время Торвальд растерянно смотрел на неё, глаза так и бегали по лицу возлюбленной в поисках ответов. Он потерялся в своих чувствах и ощущениях, желаниях и страхах словно мальчишка. Каждый уголок его искалеченной идентичности кричал о своём, стараясь взять верх в этой не стандартной ситуации. Он хотел быть любим, он желал ей счастья, он считал себя монстром, он ненавидел себя, её, всех, он боялся любви.
Дрожь пробила его тело, обыденно непроницаемое лицо античного изваяния исказилось, словно вкусив лимонов без сахара минимум дюжину. Он резко тряхнул головой, отстраняясь от столь любимых рук, словно от проказы. Сердце Оберона колотилось, готовое вырвать из своей массивной клетки. Резные губы исказились в ухмылке. Дрожь  продолжала бить его...

- Аль... сур, - почти прорычал массивный мужчина, внезапно нависая над хрупкой фигурой девушки, что выглядела почти хрупкой на его фоне. Его крепкие руки с глухим хлопком уперлись в стену. Голова его была опущена, он хрипло дышал, словно задыхался, по крайней мере так казалось, пока эти рычащие выдохи не заменил истерически смех. Взгляд его был скрыт от девушки, но ауры было достаточно, чтобы понять то, что Джолиродж на грани сумасшествия. Она давила, угнетала, кричала о своей жажде крови.

-Не монстр? - едва проговорил Оберон, сквозь свой неуравновешенный смех. - О, нет, ты была абсолютно права, я - то ещё чудовище, и прежде всего для себя самого.

[indent] Торвальд замер, слабо качнул головой, отгоняя образ сумасшедшего, и поднял на дархатку свой взгляд полный боли и печали, и в то же время в нем была уловима нота надежды. Он едва слышно прошептал: "правда любишь?". Словно несозревший юнец, борющийся со своей неуверенностью. В прочем так и было....
Замерев, он всмотрелся в её непомерно прекрасные глаза, такие глубокие, мудрые, красивые. Он не искал в них ответа, от просто любовался ими, ища в себе крупицы самообладания. Для него это был титанический труд. Тема любви, семьи, верности - вереницей ран, глубоких, гноящихся покрывали его душу. Многие события оставили их, говорить о них было под запретом, даже воспоминания о них приносили адские муки. Торвальду потребовалась не одна минута, чтобы прогнать психоз, овладевший им. Содрать с себя ту маску клоуна, и найти свои истинные чувства. И ему удалось!

- Сокровище... - прошептал он, пока его голова медленно опускалась на плечо девушки. На душе Оберона становилось тихо и спокойно, словно он наконец-то дома. Он едва коснулся лбом плеча Альсур, осторожно упираясь в него, прогоняя прочь желание уткнуться в её ароматную шею, манящую похлеще сладкой карамели.
- Прости меня за все: за все, что сделал тогда, вчера, сегодня и... - руки медленно опустились вниз, словно Джолирожд сдался, сдался этим чувствам, когда его избегающе-истеричный двойник покинул его разум. Руки осторожно легли на талию девушки, и жадно притянули её к себе, будто стараясь восполнить нехватку её тепла, образовавшуюся за эти годы.
- И за то, что не сделал, а мог бы. Я не ценил тебя в полной мере, а должен был. Что бы не говорили, ты действительно сокровище. И я бы очень хотел...
Торвальд запнулся, он боялся произнести эти слова. С губ его слетел судорожный вздох.
- Хотел сказать, что моё. Моё сокровище.

[indent] Он вновь шумно выдохнул, и в этом можно было услышать едва уловимый "шмыг". Но ведь Оберон был тем, кто не признавал слабости, ошибки и страхи. Какое-то время он молчал, не решался отстранить от её плеча, набирался сил чтобы продолжить свою речь, украдкой наслаждаясь ритмом её сердца и желанными руками на его голове.
Лишь спустя время он выпрямился, хотя все ещё боялся показаться ей в таком виде. Его лицо было бедным, непомерно бедным, взгляд опустевшим и в то же время выдавал его уязвимость. Он жестом пригласил девушку сесть на диван, надеясь, что та не прервет молчание до его исповеди.
- Прежде чем,.. Мы решимся на этот шаг.... Я многое хочу тебе поведать кое-что, хочу, чтобы между нами не было тайн и недомолвок как раньше. Хочу начать все с чистого листа.

Он хотел было достать бутылку чего-нибудь крепкого, но мотнул головой, прогоняя эту мысль.
-И на трезвую голову. Относительно конечно, - он усмехнулся с лёгкими нотками печали.

[indent]Его неуловимое настроение в такие моменты как нельзя обнажало его слабости, нестабильность - была рьяным показателем психоза нефилима, его некой неопытности и глубинных страхов. Наоборот же, если вдруг Торвальд становился стабильным, значит он нашёл себя в тысячах отражений его раздробленной личности. Сейчас ему было действительно сложно, сложно собрать себя воедино.
Он сел на стол из древесного сруба, сел напротив Альсур, заключив её ладони меж своими.
-То что я сейчас расскажу, это ничуть не умаляет моих чувств к тебе, золотко, - произнес он, нежно улыбнувшись, его взгляд был направлен прямо к глазам Альсур, пытаясь донести всю серьёзность его слов.
- И лишь после них я хотел бы услышать обдуманный ответ, хочешь ли ты того или нет. Хорошо?
Он конечно же знал, что она согласиться. Слишком уж она цеплялась за него, а потому было несказанно важно высказать все.

[indent] Осторожно, поглаживал её ладони, такие родные и незаменимые порой в прямом смысле. Если подумать сколько раз они спасали его от неминуемого? Торвальд усмехнулся. Не об этом надо сейчас думать.

-Аль, - зашептал он, - мне тяжело сейчас во многих планах. Моё сердце буквально раздроблено на части, я сам себя свожу с ума. Ты права, да и не только ты. Не отрицай этого, прошу. Я буквально монстр, во многих смыслах. Я жесток, неуравновешен, эгоцентричен и порой деспотичен. Но все это лишь прикрытие для моего глубинного одиночества, моей боли, что идёт с юных лет. Это ничуть не оправдывает моих поступков, но все же. Столько лет я не замечал очевидных проблем, но наш разрыв обнажил многие мои раны, и в попытках их залатать я обнаружил много дыр. Почти сто лет жизни я стёр своими же руками, усугубив свои пороки. Знаешь... Сейчас это кажется таким глупым.
Торвальд прикрыл глаза и слегка запрокинул голову назад, словно пытаясь вспомнить те годы.
- Ты так много раз намекала мне об этом. Знаешь, когда ты ткнула носом меня во всю правду, я много думал, искал ответы. Не сразу конечно. Поначалу я впал в ярость, после той нашей ссоры. Думаю ты слышала о некоторых... Эм, происшествиях. - это слово он выделил не только голосом, но и скривился словно от невыносимой зубной боли, - мои вспышки гнева были разрушительны. Боюсь, что они могут иметь место ещё какое-то время. Но я работаю над этим. Так вот... Я нашёл специалиста, который помогает мне избавиться мне от моего деструктивного поведения, по крайней мере по отношению к близким людям. И по его совету...

Торвальд замер, ему было страшно признаться в злом, что если это разбудит в Альсур ревность? Он набрал побольше воздуха в лёгкие и медленно выдохнул.

- И с его помощью, мы постепенно восстанавливали те стертые годы, было сложно, почти нереально. Пришлось даже искать тех менталитетов что работали надо мной с забвением. Даже так восстановить удалось далеко не все, но по крайней мере этого было достаточно, чтобы обнажить суть некоторых конфликтов моей личности и довести их до апогея.

[indent] Торвальд выпрямился и с опаской взглянул на ту, что считал истинным подарком судьбы в его жизни, и с каждой минутой убеждался в этом все больше, вопреки мыслям о ненависти к ней.

-Да, я вспомнил о Еве, вспомнил о нарождённом малыше. Сказать, что было больно - ничего не сказать. Хотя, это не сравнимо с той болью, что убивала меня 20 лет назад. А уж подавно с той, что накрывала меня после осознания, что я вновь потерял нечто ценное. Зато... Эти воспоминания помогли мне осознать, что я действительно могу любить, и напомнили как я могу это делать... Выражать. Понял, насколько ты важна для меня. И понял, что потерял.

[indent] Медленно сползая со стола Торвальд встал на колени перед ней, прижимая руки дархатки к своей груди. Торвальд смотрел прямо ей в глаза, смотрел пронзительно, но в то же время мягко. Уголки губ его были слегка приподняты, словно это обнажение души, срывало древние оковы, что не давали ему дышать свободно.
— Со всем этим, пришло осознание какой я идиот, каким мудаком был по отношению к тебе, не ценя тебя и твои чувства. Ты действительно заслуживаешь любви и счастья. Мне было страшно даже помыслить о втором шансе. Просто, разве могу ли я сделать тебя счастливой? И если... После услышанного ты позволишь мне осчастливить тебя, я приложу все силы к этому. Буду меняться, чтобы не причинять тебе боль вновь, просто не позволю этому случиться.
Торвальд тихо кашлянул, прочищая горло. Вальяжно и импозантно, вскинул голову, озирая Альсур взглядом полным восторга.

-Альсур Шохи-Манур, согласна ли ты стать моей... девушкой?
Он едва ли не сказал "женой", но своевременно осекся, слегка прожував последнее слово. Подсознание так и торопило события. В своём монологе он уже успел воспрять духом, ощутив лёгкость после исповеди. И пусть вероятность того, что она ответит "нет" была минимальна, сердце все равно колотилось как бешеное в ожидании ответа.

Отредактировано Торвальд (2022-11-30 03:27:57)

Подпись автора

Трепещите пред моим законом
Сквозь сотни вер!

[indent] Она молча слушала его монолог, но глаза были более чем красноречивы - в них он не видел и следа былой ненависти и боли, наоборот ее глаза искрились таким теплом, нежность и пониманием. Что же заставило этих двоих так пересмотреть свои отношения? Торвальду было даже страшно попытаться проанализировать какой же груз боли заставил их пойти на такое. Но было так странно воспринимать друг друга такими открытыми, не кричащими о своей боли, не пребывающими в ярости. Торвальд сам дивился откуда он смог найти в себе силы на это.
— Да, — Аль  достала одну руку, наклонилась к нему, притягивая за щеку к себе и прижалась лбом к его лбу. При такой близости она не могла не заметить как он дрожит от своих же эмоций. Но этот момент он хотел бы запомнить, не смотря на то, как ему было тяжело, это утро должно быть самым памятным из всего, что было между ними до этого. Он осторожно оправил прядь ее белоснежных волос , уже не борясь с сомнениями может ли он прикоснуться к ней. Теперь это казалось такой глупостью. Крепко, прижимая девушку к себе, он упивался сладостью любимых губ, как путник в пустыне у источника воды, он все никак не мог утолить свой голод. С каждым мгновением ему хотелось еще и еще. В голове было лишь одно: пусть этот момент никогда не закончится, пусть он длится вечно. Губы слаще спелой вишни, сочнее малины и пьянящие как красное вино. Торвальду не хотелось отпускать ее, казалось разорви они поцелуй - их мир падет, и когда девушка убежала от его губ, жадно хватая воздух ртом, он украдкой провел пальцами по ее мягким губкам, стараясь запомнить их тепло.
- Не... не переживай, - прошептал он, зарываясь в ее волосы, вдыхая их аромат, - ты и без того лучше некуда, я люблю тебя такой, ты ни в чем не виновата.
[indent] Джолиродж совсем и не заметил сколь крепко он обнимает девушку, и с каждым мгновением сжимал все сильнее,  как будто боялся, что она исчезнет, а это все сон. Но все же пришлось ослабить хватку, сменив стальные тиски, на нежные поглаживания. Медленно, очень медленно он начал покрывать ее голову поцелуями, начиная прямо с макушки.
- Прости, - зашептал он на выдохе, в перерывах от поцелуев, - ты ведь недавно встала, должно быть ты голодна. Сделать тебе завтрак? Чего желаешь?
Он подхватил девушку на руки и понес ее на просторную кухню, где усадил в мягкое кресло за столом- кухонным островком.
- Так, - задумчиво произнес он, изучая холодильник и вынимания из него необходимые продукты -  у нас есть фруктовый пудинг с семенами чиа. По моему отличный десерт! Так, так, а на завтрак... как на счет эонского сладкого омлета с рисом и мясом? - игриво спросил он, уже жонглируя никоторыми продуктами.
Он осторожно разложил продукты на стол и уже принялся разделывать мясо, в то время как вымытый рис уже варился на плите.
- Надеюсь тебе понравится... Вообще, не помню, чтобы я готовил тебе раньше... - задумчиво произнес он, а ведь Торвальд иногда любил готовить, в качестве отвлечения от рутины, - Правда повар  я никудышный, но не отравлю это точно.
Тори  засмеялся. Сейчас он чувствовал себя самым счастливым человеком во всем Аркхейме, тем, кому не нужно было никому и ничего доказывать, тем, кто был любил и мог любить всей душой. И ему так хотелось выразить эту любовь как угодно! Хотя бы даже в этих неумело нарезанных кусочках мяса. Он так хотел проявить заботу ту, которую не проявлял никогда ранее. Почему собственно нет? Он теперь был другим. Теперь он знал, как он мог выражать свою любовь.  Он клялся себе, что теперь все будет по иному.

Отредактировано Торвальд (2023-02-22 17:55:36)

Подпись автора

Трепещите пред моим законом
Сквозь сотни вер!

[indent] Мясо приятно шкварчало на сковороде, источая ароматный запах, что постепенно заполнял всю кухню. Торвальд старательно помешивал мясо, пока рис промывался под проточной водой.
- М-м-м, овощи, - задумчиво протянул Торвальд, - вроде как должны быть.

[indent] Торвальд раскрыл холодильник и принялся искать необходимое. К счастью, холодильник был наполнен всякими продуктами, возможно даже излишне. В прочем, Торвальд мог сбежать сюда в любой момент, потому смотритель дома старался держать его "в боевой готовности" на случай внезапного визита хозяина. Он выложил овощи на стол, рядом с мойкой, и следом принялся их мыть. Такие обычные домашние хлопоты казались чем-то странным, нереальным, чем-то не из его жизни. Возможно ли вообще представить Торвальда как любящего мужа или может отца? Даже самому ему было странно от этого момента. Он украдкой взглянул на Альсур, что ловко нарезала овощи. Можно ли в такой момент сравнить ее с безжалостной убийцей? Ловкое владение ножом сейчас ассоциируется разве что с шеф-поваром. Торвальд даже улыбался, пока занимался готовкой. Чувство, что он испытывал, было сложно описать, даже скорее осознать. Обычно, этот момент казался таким обычным, но в то же время не сравнимо ценным.
[indent] Завтрак или уже обед? Был несравненный, скорее из-за компании, чем из-за самих блюд, хотя, без сомнений, удались они на ура. Весь этот день напоминал некий сон, порой в беловолосой голове проскальзывало желание ущипнуть себя, так сказать проверить эту реальность на прочность, а лучше подковырнуть кожу ножичком до кости. Происходящее до сих пор не внушало доверие и казалось сюрреальным.

[indent] Вопрос Альсур застал Оберона врасплох. Мужчина встрепенулся и  замер, пытаясь найти подходящие слова. С этим домом для него было связано многое, ведь он строил его для них. Когда-то давно, три года назад, зародился план, тогда они были еще вместе, пусть отношения нефилима и дархатки были не из ряда простых, а скорее относились к той прекрасной категории взаимодействия, после которой можно смело ложиться в дурку. Этот дом планировался как сюрприз, как их личное убежище от всего мира, место, где они могли бы быть обычной семьёй. На него были большие надежды, казалось одно его существование могло все исправить. О, прекрасная иллюзия! Ведь совсем вскоре после заложения фундамента они расстались. Воспоминания... Казалось бы Торвальд засмущался и неуверенно потёр шею. Он не был готов так сразу раскрыть все планы, но и врать не собирался. Не так он это хотел сделать. В его планах были цветы, шарики, изысканный ужин, он вносит Альсур на руках в этот дом, ее глаза завязаны. Вышло почти так, но не совсем: она пьяная, ненавидящая его, он ранен и боится завтра, ведь утром она могла растаять словно мираж, будто и не было ее, но все же вносит ее на руках через порог этого дома.

- Да, на Небуле, точнее почти, - шумно выдыхая, сказал он. - и прекрасно, значит план сработал, - усмешка украсила губы мужчины.
- Я купил участок три года назад, решил построить тут дом. Дом, который мог бы быть уютным убежищем для нас, - он немного неловко улыбнулся. - хотел сделать тебе сюрприз, но все пошло не по плану. В после окончания строительства, рука не поднялась его продать, а жить тут было больно, но в то же время меня сюда тянуло.

[indent] Как-то неловко было признавать свои романтические порывы, словно казалось некой слабостью. Это ощущалось противоестественным для такого как он, для убийцы, для черноторговца, для наркобарона. Но в то же время, было приятно наконец сообщить ей об этом.

- Глупо так, мечтать об уголке спокойствия, таким как мы. В моих мечтах тут мы могли бы быть обычной парой, может быть когда-нибудь семьёй. Я хотел сделать сюрприз для тебя, а так же... Чтобы никто не мог нас тут найти. Сейчас о нем знает лишь сестра, даже помощница не в курсе о нем. Хочешь, покажу дом? Все же, он твой, - лукаво улыбнувшись, Торвальд протянул ей согнутый локоть.

[indent] Дом был большим, трехэтажным, и еще несколько этажа уходили под землю (но о них позднее). Первый этаж занимали уже знакомые Альсур: кухня и большая гостиная, небольшой спорт-зал с видом на сад, затем Торвальд показал ей два кабинета, один был явно его, пусть и не был еще обжит, второй же принадлежал Альсур.
- Если будет желание, ты можешь его переделать под себя. Я старался воссоздать по памяти то, что ты любишь, но если... я буду только за, - Товарльд улыбнулся, слегка сжимая ее руку.
Оба кабинета соединяла просторна библиотека, а из каждого кабинета был лифт на два этажа ниже, где находилась лаборатория - их общая страсть к исследованиям.
- Но думаю, сейчас не хочется думать о работе, - он потянул Альсур за руку, выводя на веранду заднего двора, где был прекрасный бассейн, за которым виднелось море, ведь они находились за чертой города. Было и уютно обставленное костровище с плетенными диванами и мягкими подушками на них для уютных ночных посиделок. Вокруг дома располагался сад с искусственным ручьем.
- На втором этаже находятся пять комнат и гардеробная, две комнаты отданы под спальни, остальные пусты, мало ли для чего понадобятся,- рассуждал Торвальд, поднимаясь по лестнице, - а на последнем домашний кинотеатр с видом на небо.
Оберон вдруг остановился:
- Да, конечно под землей есть убежище и эвакуационной путь в город. Да, я параноик.
Все же, недоброжелатели были у обоих, а так же, прекрасные друзья... вроде той парочки, что разнесли съемную квартиру вчера. С этим еще предстояло разобраться.

- Думаю, эта спальня тебе уже знакома, - он открыл дверь в комнату, в которой спала Альсур, - я думал, что она будет наша, вторая гостевая, правда сейчас ее облюбовал я, не мог зайти сюда.
Торвальд остановился почти на входе, неловко окидывая комнату взглядом.
- Теперь думаю, не слишком ли помпезно?
Он посмотрел на цветы, лежащие у изножья кровати, и лицо нефилима исказилось в болезненной гримасе.
- Прости за это... Хотелось произвести на тебя впечатление, так глупо.

Подпись автора

Трепещите пред моим законом
Сквозь сотни вер!

[float=left]
[/float] [indent] Казалось, что все стало, как обычно, все вернулось на круги своя и стало даже лучше. Или станет в будущем. Торвальд не мог поверить, что вновь сжимает в своих руках это обжигающее дикое солнце пустыни с ее манящей ароматной кожей. Пьянящим взглядом золотых глаз, одурманивающими губами и таким пленяющим голосом. Ее поцелуи сводили Торвальда с ума словно юного неопытного мальчишку, впервые вкусившего вкус женских губ, самых лучших губ, как у этой дархатки. Нефилим обхватил руками крепкую точеную талию наемницы, притягивая ее к себе всем телом, жадно наслаждаясь моментом. Он был жаден до ее губ, словно голодавший месяцами зверь, и не выпускал девушку из поцелуя, а если та уставала, то в моменты перерывов покрывал ее шею обжигающими поцелуями, наслаждаясь каждым, как первый раз попробовавши сахар. Альсур отстранилась от губ нефилима, и мужчина ощутил себя словно обездолены, одиноким парусником в штиль. Но золотые глаза бездонные как моря небесные, не давали ему потонуть в этом горе.
- И я тебя люблю, - вторил мужчина.

[indent] Нефилим любовался этими глазами, лицом на котором они укрылись, таким ровным с шелковой кожей оттенка сладкой карамели. Торвальд с трепетом смотрел на свою возлюбленную, бирюзовые глаза так и излучали влюбленность. Осторожно проведя рукой по смугленькой щечке, он убрал прядь белоснежных как первый снег волос за ухо.
-Ты самая прекрасная женщина на свете, и не смей в этом сомневаться, - после некоторого молчания проговорил Торвальд.

[indent] Сейчас его переполняли противоречивые желания: любоваться красотой этой грациозной как Бастет кошки или же впиться в ее губы страстным поцелуем, утащить на кровать, разорвать одежду...
Рука Торвальда игриво скользнула по талии Аль, плавно переходя ниже к бедрам, жадно впивая в мягкую кожу пальцами, наслаждаясь упругостью тренированных ягодиц. Торвальду даже показалось, что они стали еще подтянутее, чем были раньше.
- Посвятила три года упорным тренировкам? - с ехидством спросил он, окидывая девушку жадным взглядом, - Покажешь?

[indent] Резким рывком Оберон протянул дархатку к себе, буквально вжимая ее в себя, позволяя ей ощутить весь жар его желания к ней. Не давая своей возлюбленной и секунды на ответ, жадно впился в ее персиковые губки, приглашая их на огненный танец любви и страсти, которую мог себе позволить только с ней. Рукой Торвальд удерживал ее затылок, не давая девушке улизнуть от жаркого поцелуя, надиктованного его звериным желанием. Сейчас нефилим ощутил как никогда раньше насколько истосковался по ней, что никто кроме прекрасной чертовки не мог утолить его жажду как она... Заведя руки под новенькую кофту девушки, Оберон не церемонясь разорвал ее, обнажая самое прекрасное тело со всеми его шрамами, как историями о ее храбрости. Мужчина прекрасно знал каждый ее шрамик, помнил каждую историю о нем. Звонко шлепнув Аль по упругой ягодице, Торвальд подкинул девушку к себе на руки, все так же не давая ее губам убежать из плена. Он оторвался только для того, чтобы уложить девушку на кровать, нежно и ласково, несмотря на всю страсть момента, он положил ее ничком и стал расцеловывать спину, оставляя влажные следы слегка распухших губ. Поцелуи ползли все выше, будоража сознания нефилима от самого касания его губ к столь заветному телу, казалось он мог часами наслаждаться ее телом. Руки нетерпеливо избавляли тело дамы от белья, являя миру ее первозданную красоту и грацию, которая могла затмить любую богиню красоты, не желать ее было просто нереально....

- Та, как всегда, прекрасна, - прошептал Торвальд прямо на ухо избраннице, глухо рыча и едва удерживая себя в руках, чтобы окончательно не набросится на девушку.

Отредактировано Торвальд (2023-08-16 00:51:37)

Подпись автора

Трепещите пред моим законом
Сквозь сотни вер!