Пёстрый листопад шелестит над ухом и игриво накалывает листья на рога, нос ласкает прелая листва  – Иезекииль всегда занюхивался этой прохладной сладостью поутру, пока не закружится голова. Студенческий городок Ангаррана ничуть не изменился, архитектура по последнему слову современной архитектуры. Многоквартирные шпили прорезали облака, снизу до верху шумели музыка и весёлые голоса отдыхающих студентов, нагоняющие улыбку, словно от вида нашкодившего, но довольного ребёнка – Зель слышал, что произошёл инцидент в одной из лабораторий, и Энигма решил отменить занятия на несколько дней, пока проводится детоксикация помещений. И пока будущие гении лакают горячительное, режутся в азартные и не очень игры, Зель решил засесть в библиотеке на денёк, пополнить знания о легендарных артефактах.
Под пальцами хлюпала вода, к ладоням липли мокрые листья – "Удобно, должно быть, ходить на двух ногах и в обуви, не нужно постоянно мыть лапы после улицы..." И всё же какая приятная деталь, это и отличало Ангарран от большинства бетонных джунглей, где росток травинки из трещины асфальта – небывалое чудо. А здесь улицы устланы каменными плитами, газоны, террасы, редкие виды деревьев и растений, словно ботанический сад посреди осеннего неба.
Зель поправил ремешок набитой вкусностями сумки, завернул за угол и вот она, библиотека – далёкое от мирских утех, уже родное пятиэтажное здание. В массивных окнах проглядывался различный антураж этажей, каждый со своей индивидуальностью.
— Эх, как всегда, маленький вход в большой мир знаний. — пробормотал дракон, подходя ко входу.
Иезекииль зашёл под навес библиотеки, присел на крыльцо, скрутив хвост вокруг себя, и сложил ладони вместе. В теле почувствовалось слабое, неприятное покалывание, такое ощущение, словно мышцы перенапрягаются и вдавливают тебя в самого себя. Всего пять секунд неприятной процедуры, и ты уже на метр ниже ростом и в целом уменьшен. Сумка на боку значительно потяжелела – немного перекошенный тяжестью, Зель вошёл внутрь.
Фойе как всегда встретило его богатой обстановкой, белые стены и резные колонны, красивый узор из мраморных плит на полу и сводчатый потолок. В конце комнаты красовался гигантский аквариум с мутированной живностью, хищными морскими губками и покрытой шипами гигантской морской звездой. Из-за спины вдруг покашлял мужской голос.
— Кхм-Кхм... Святые демиурги! Что-ж вы вздрагиваете так, ха-ха. — молодой энтарх с глубоким басом и необычно закрученными рогами сидел в углу, на входе. — Доброго дня, господин Иезекииль. Какими судьбами? Решили вспомнить студенческие лета?
— Что-то вроде, хотел в библиотеке задержаться на денёк. — сказал Зель, улыбаясь знакомому лицу.
— А почему в истинной форме? — он откинулся на спинку стула, напыщенно приподняв подбородок. — Мы не допускаем драконов в библиотеку в таком виде, — сказал он и скрестил на груди руки, важно распушив перья за спиной. — Сами понимаете, ваши габариты, хвост, крылья... приятно книгам не сделают.
— Ну-ну, перестаньте. Хе-хе. Совсем как в наше первое знакомство. — Иезекииль почувствовал подступающую из прошлого неловкость.
— Да-а, я вам тогда жару задал. Совсем красные от меня уходили. — Сказал он с гордостью, словно выполнил свою работу на все сто десять. — Пройдёмте. — он крякнул и навалился на ноги, проводил Иезекииля до входа и смело крикнул:
— Анейра!! Тут к тебе посетитель!! — Зель аж уши прижал от громогласного баса посреди тишины библиотеки, – у него острое дежавю.
— Гарнил! Какой же вы! — усмехнулся дракон и слегка толкнул охранника в плечо лапой. Он лишь звонко посмеялся и пошёл на своё место. – "Анейра? Новый библиотекарь?"

Отредактировано Иезекииль (2022-10-27 19:41:14)

— Ух-ты! — сказала восхищённо вышедшая из-за книжного шкафа девушка. Молодая, с длинными волосами цвета платины и, будто смотрящими в душу, фиолетовыми глазами. Иезекииль опустил порозовевшую морду и отвёл взгляд, уши уязвлённо прижались к затылку. Когда его выделяют из общей массы, это ощущается так, словно его обвиняют в чём-то. Сказать, что он заметен среди общества хуманов и им подобных, не сказать ничего. Ещё и все признают в нём красавца, и это неприятно, а иногда даже больно.
— Здравствуйте, уважаемый. Я временно исполняю обязанности библиотекаря. Чем могу быть Вам полезна? — Уже более скромно и профессионально спросила девушка. Иезекииль поднёс согнутый палец к губе, задумчивое "Ммм..." – на секунду он даже забыл, зачем сюда пришёл – румянец на его морде начал потихоньку остывать.
— З-здравствуйте. — тихий высокий голос, всё ещё хихикающий от неловкости, взгляд нежных глаз цвета одуванчика. — У вас же есть литература о легендарных артефактах? Мне нужны все книги, от справочника Иллидейлэра до древнейших упоминаний этих конструктов. Мне нужно всё. — К концу предложения его голос стал выдавать нотки решимости. Легендарные артефакты в большинстве своём творения демиургов, и лишь единицы из них созданы смертными, гениями своего дела. В артефактах есть нечто сакральное, что-то, что раздвигает, расширяет границы возможностей смертных, что приближает их к новому неизведанному. Иезекииль не считает себя гением, но встать хоть в чём-то на одну ступень с демиургом и лучшими умами системы... он должен попытаться, сколько бы страхов ни стояло на пути.
Зель глубоко вздохнул, трудно поверить, что он действительно это делает...
— Вы давно здесь работаете? Я вас в прошлый раз не видел. — наклонил он голову на бок. Зель был в библиотеке месяц назад, и никого новенького не видел. Если она здесь недавно, удивительно, что девушка столь скоро стала заменять библиотекаря в Ангарране.
— А, и вы не против, если я с едой? — Зель виновато улыбнулся и потряс раздутую сумку за лямку, она даже не шелохнулась. Лариэль обычно была не против, если Зель потом за собой всё убирал. А убирать было много чего, ибо коли на целый день в библиотеку залетает существо его габаритов, то драконьи порции еды несут с собой драконьи количества мусора, крошек и объедков, которые стремительно скапливались за столом. Лариэль всякий раз, проходя рядом с читающим и хомячащим жареную страусиную ножку драконом, прожигала того своим взглядом, хотя и знала, что он и соринки за собой не оставляет.

— Четыре дня, уважаемый.— ответила девушка поледеневшим тоном. "Я... что-то не так сказал?" – погрызся привычный червячок в голове. И был выкинут куда подальше. — По личному распоряжению Магистра Энигмы. Но если вас что-то не устраивает, то вы можете дождаться леди Лариэль.
— Ммм... я не имел ввиду ничего такого. — веки чуть опустились, взгляд дракона потускнел и ушёл блуждать по книжным полкам. — Мне просто стало интересно, кто вы и откуда. Жаль. — Жаль, что всё так вышло. Она сперва показалась ему приятной и умной молодой девушкой, может и так, но какой же у неё переменчивый характер. И всё же... каждый раз больно.
— Вы же понимаете, уважаемый, — начала чеканить девушка на его вопрос о еде — что это невозможно, так как противоречит правилам посещения библиотеки. – Девушка прищуром вцепилась в Зеля – Пункт 37 дробь четыре. — забила она последний гвоздь.
Иезекииль, поправляя неудобно лежащий ремешок и неровно упавшую прядку, пару секунд собирался с духом.
— П-понимаю, но Лариэль мне... — дракон не успел договорить, как в разговор вмешался охранник, заслышав, что дело пахнет фениксом.
— Да, ла-адно тебе, Дэйри. — сказал Гарнил с наигранной мольбой и опёрся спиной о дверной косяк, скрестив руки. – Я этого парня уже несколько лет знаю. Между прочим, как и ты, студент нашего Магистра, только бывший. Лариэль ему с едой проходить разрешает. Пусти уже жаждущего до сокровищ.
Иезекииль обернулся, радостно улыбаясь, и одними губами произнёс "спасибо". Гарнил улыбчиво подмигнул и телепатией передал ему "обращайся, булочка", и ушёл в фойе. Дракон с тихим "фырком" подавил подкативший к горлу смешок, а обернувшись обратно снова наткнулся на ледяную стену, стеревшую всякую улыбку с его морды. Секунду девушка внимательно смотрела на него, а потом нехотя пригласила проследовать к ресепшену.
Красивая столешница из белого мрамора, чёрные ручки с позолотой были расставлены стройным рядом, всё аккуратно, минималистично и со вкусом. Зель отстегнул сумку и подхватил её на подлёте к полу, звучный "плюх" прошёлся по библиотеке. Дракон с виноватой улыбкой потёр затылок, и под, как ему казалось, холодным взглядом заместительницы принялся заполнять формуляры. Писал он от лапы – хотя и телекинетический почерк у него аккуратнее, в этот раз ему не хочется прибегать к магии, интуиция подсказывала, что сегодня его силы нестабильны. Незаметно подкрались давнишние наставления его учителя, Иора. Ностальгическая улыбка так и растеклась по морде дракона от его слов: "Прислушивайся к чувствам, они верный путь к пониманию такой силы, как протомагия." Иор придерживался чуть более традиционного обучения колдовству, что передал и Зелю. Он даже пентаграммы чертил как бы "вслух", произнося и воображая, как он выразился "и связные, и бессвязные, и несуществующие образы", чтобы погрузить себя в подобие транса. Такой чепухи Иезекииль с роду не слушал, а порой его учитель говорил очень пугающие вещи, чего только стоит отрывок пентаграммы: "Кровавый небесный глаз, изрезанная королева пещер... Кричите в агонии, обратитесь яростью, обрушьте небеса!" – он до сих пор наизусть помнит эту строку. Сейчас нетрудно понять, что это лишь образы для сосредоточения, но тогда это колдовство пугало его до чёртиков. А потом Иор пытался уговорить его, всего в слезах, вылезти из под стола. Вот были времена...
— У нас собираются открыть еще один зал под некромантическую литературу, стеллажи еще на привезли, поэтому места вам будет достаточно. Но вам придется потом все убрать.
— Никак иначе. — Ответил Зель, улыбнувшись куда-то в стол. Девушка подсунула ему под лапы ещё одну бумажную формальность.
— Итак назовите свое имя, должность, место проживания. И еще раз уточните тематику литературы, необходимой вам для работы.

Когда с документами было покончено, девушка отвела дракона в просторный полупустой зал, пара белых столов с тонкой резьбой и позолотой радовали глаз, а пёстрый чёрно-белый ковёр контрастировал с окружением, а тёмный узор вдоль его краёв как будто выделял это место. Зелю тут понравилось, захотелось прилечь на этом абстрактно обособленном островке.
— Располагайтесь. – Девушка махнула рукой. – Первые книги я принесу минут через десять – пятнадцать.
Иезекииль ничего не ответил и сопроводил взглядом уходящую девушку. Потуже прикусив ручки сумки, он подошёл и попробовал лапой ковёр. Хоть и не так холодно, как на плиточном полу, всё ещё уж очень твёрдо, все костяшки себе передавит. Дракон выпустил из зубов сумку и достал из неё огромное пушистое одеяло из искусственного меха. Одеяло тяжеленное, но и очень мягкое. Зель сложил его в пару слоёв, расстелил и улёгся на это тактильное блаженство, и будто оказался на кучевом облачке. Тут же из сумки дракон выложил пару булок хлеба, только из печи, горячие бутерброды с дикой птицей, завёрнутые в фольгу, колбасу собственного копчения, маринованные в меду крылышки, пару тарелок (на всякий случай), толстенную пачку салфеток и прозрачное покрытие для стола, чтобы его не запачкать.
Расстелив артефакт и расставив сдобное, Зель стал раздумывать, как девушка отреагирует на... королевский банкет посреди библиотеки, и стоит ли ему готовиться к худшему. От такой перспективы аж в желудке свело, он и закинул хрустящее крылышко в рот, во рту взорвался шквал вкусов и нежно растёкся медовый соус. А, вот что он забыл, пакет для мусора достать.
Уже на пальцах почувствовался холодный пластик, как над ухом что-то хлопнуло. Зель аж на месте подпрыгнул и стал озираться. Стеллажи, полки, шкафы и... ой, птица летает под потолком. Задравший голову дракон выглядел до боли комично, толстая длинная шея стволом пальмы, скособоченная назад, маленькая сосредоточенная мордашка на вершине вверх тормашками, и протянутая за хлебом лапа.

Отредактировано Иезекииль (2022-11-05 11:12:31)

Хоть и магический фон встрепенулся, а на столе появилась целая стопка фолиантов о легендарных артефактах, Зель так и продолжил наблюдать за резвящейся под потолком птицей. И как бы её приманить? Хлеб очевидный вариант, но животное не выглядит спокойным, пройдёт много времени, прежде чем она где-нибудь приземлится. Может, соорудить для неё магическую клетку? Будет трудно поймать птицу в ловушку, не навредив ей. Придётся прибегать к сложной магической вязи и задействовать несколько магических школ, а сегодня это чревато последствиями. Взлететь что ли? И напугать её ещё больше... Думай, думай!
— Пилька, — Зель подпрыгнул на месте, второй раз за сегодня, и чуть не подавился куриной костью — опять Альва тебя в неположенном месте выпустила. — появившаяся из ниоткуда девушка направилась к входу в библиотеку. Дракон проводил её взглядом, и быстренько выплюнул обглоданную костяшку в мусорный пакет, и сунул его под стол. Издалека послышался очень тихий щелчок – "Напоминает щеколду. У неё есть идея?"
Когда заместительница библиотекаря вернулась, Зель взял свои лапы друг в друга и отвёл взгляд с её глаз. Не похоже, чтобы девушка хоть как-то отреагировала на пир, что дракон устроил на столе, но ему всё равно было немного боязно за свои нервы. Заместительница подняла указательный палец к губам, Зель растерянно нахмурился, с задумчивостью вцепился взглядом в этот палец и наклонил голову на бок. Что она имеет ввиду?
— Только никому не рассказывай, хорошо? И ничего не бойся. — Сказала она с весёлыми нотками в голосе, и тут Иезекииль ощутил всплеск магической силы. Девушка загорелась холодным светло-голубым сиянием. Ногти на нежных руках стали превращаться в опасные когти, кое-где на теле выступили перья, а за спиной показались крупные крылья с тёмно-фиолетовым оперением, будто из сотен аметистов. Взмах – и гарпия оказалась в воздухе под самым потолком, одним молниеносным движением схватила птицу, и спокойно спикировала на место, где только что стояла, постепенно теряя остатки своего преображения. Перья сгорали в голубоватом сиянии, а крылья исчезали, будто мираж. Зель бы поверил в наваждение, если бы не мечущаяся в руке девушки паникующая пичуга, пытающаяся отчаянно укусить ту за пальцы. Пара золотых копеек уставились на девушку, в них бурлили и десятки вопросов, и восхищение. Это взгляд ребёнка, увидевшего дивное создание.
Сложенные перед собой лапы, глубокий вдох и:
— Невероятно!! — Всплеснул дракон лапами. — Впервые вижу расу, кроме драконов, которая может принимать свой истинный облик! Кто ты? Откуда? Ты ведь не здешняя, не из этого мира? Оперение... — Зель на мгновение задумался, но не смог вспомнить ни одного гуманоидного создания с крыльями за спиной. —  Что предпочитаешь в пищу? Какие традиции у твоего народа? Какие артефакты вы испо... а-а, ой. — Осознание, что слишком далеко он заходит с вопросами, ещё и так неуважительно получилось. Лапа на морде, прикрывающая румянец, брошенный на соседние полки смущённый взгляд...
— П-простите. М-меня понесло. Забудьте всё, что я наговорил.

— Красотища-то какая! — сказала восхищённо девушка. Через изящные прутья белых пальцев, исподлобья блеснул взгляд дракона, он удивлённо следил за протянутой рукой, что уже подбиралась к его оголённой румяной щеке. Острый жар разлился по его телу горьким мёдом. Мягкая ладонь – словно красивый цветок, от которого пухнут и слезятся глаза. Иезекииль медленно отворачивался от близившегося прикосновения, и чем больше приближались пальцы девушки, тем более угнетёнными становились золотистые глаза, потупленные в пол. В этот момент дракон почувствовал себя зверьком, маленьким ручным питомцем, несмышлёной собачкой, которая каждый раз, трапезничая, переворачивает миски с водой. "Я разумное создание, со своими границами!" – накалялись оправдания в груди и горле. Из под губы неуверенно высунулся кончик клыка, по мраморным плитам бегал потерянный драконий взгляд, как у замученного загнанного зверя, будто пытаясь найти опору, и призрачная сухая грусть кололась в груди, нечто соскучившееся, просящее выпустить.
— Ах, ты вредина! — крикнула девушка, укушенная пичугой, и одёрнула протянутую руку. Заострённые хищные черты на морде дракона тут же сгладились. Всё утряслось само собой, но, как и всегда, остался серый осадок на душе, пепелище в тысячный раз прогоревшей эмоции.
Смотрительница поднесла птицу к лицу.
— Пилька, успокойся, а то съем! — Сказала она не то игривым, не то угрожающим тоном. Но Пилька, кажется, поняла намёк, уж эта смотрительница наверняка ест дичь. — Все хорошо, глупая. Мы скоро отнесем тебя хозяйке. — Сказала она со сладкими заботливыми нотками. Дэйри повернулась к Иезекиилю, протягивающему к ней лапы, дабы выхватить несчастное животное. Неловкий смешок, цокот коготков об мраморный пол от скрестившихся лап.
— Вы обладаете материализующей магией? Клетку бы. Просто я не умею. — Сказала она озабоченно. Иезекииль, склонив голову на бок, никак не мог понять переменчивый нрав девушки. Она будто раскачивающийся двойной маятник, сперва кажется обычным, но через секунду начинает проявляться хаос, и его следующее движение просто невозможно предсказать. — Потом отнесем ее в сад, чтобы никто не заметил. А то ректор пригрозил недавно, что если еще раз обнаружит ее где-нибудь, сдаст на опыты. Не рассказывайте никому, хорошо?
— Ректор? — Уши дракона навострились, а сам он насупился. — Господин Энигма?
Иезекииль покачал головой и разочарованно вздохнул.
— Я, конечно, знаю, к каким методам прибегают в академии для получения... знаний, — по его спине пробежали мурашки, — Но к чему неоправданная жестокость? — Зель протянул лапы к птице и обхватил нежными тёплыми ладонями руку, в которой девушка держала пичугу. — Птица не желает никому зла, она может исследовать местность, любопытствовать, искать пропитание, но никак, никак у неё не может быть злобного помысла "Хо! Сейчас будет шумно, всем помешаю учиться!". — Зель скривил карикатурную морду величайшего злодея в истории, птица снова забеспокоилась, начала клевать его лапы. Видимо, его злодейское амплуа вышло на славу. Усмешливая улыбка, растёкшаяся по красивой морде, подёргивалась от каждого тычка клюва. Очень осторожно коготками Зель поддел крошечные гладкие пёрышки, углубился в белый мягкий пушок и стал почёсывать спинку и головку пичуги, пытаясь контролировать каждое своё движение, дабы ненароком не дёрнуть пальцем от очередного укуса или клевка. Птица зарылась в их руки и лапы, как в гнездо, и прикрыла глаза от удовольствия. Ну как можно обижать такое созданьице? Пичужка такая маленькая и беззащитная, одного неосторожного движения достаточно, чтобы поранить её. Просто варварство какое-то.
Глубокий медленный вдох, оч-чень медленный выдох... спокойная голубая аура окружила его лапы, словно неспешный летний ручей, в глазах заплясали синие искры.
— Творец хаоса, безликий идеал, бегите на запад, отдайте свои желания, пускай сны завладеют восходом и станут королями порядка.
Бросок кубиков

Хаос. Голубая аура рассеялась в воздухе капельками маленьких звёзд. Кристалл, порядок, единение. Светящиеся точки стали соединяться друг с другом в замысловатые узоры, сближаться, концентрироваться, протягивать между собой прутики, пока не получилось подобие стеклянной паутины. Осталось сформировать основание и крышу с ручкой. Разрастание, объём, пространство. Основание получилось сносным, крыша выглядела погнутой и неровной – не критично, главное не потерять контроль над заклинанием. Плотность, сгущённость, скованность. Зель создал телекинетическое поле и выпустил птицу, убрав лапы подальше от всё ещё эфемерной клетки, девушку попросил сделать то же самое. Пичужка плавала в воздухе, будто в невесомости. Осталось придать клетке материальность. Твёрдость, ощутимость, холод, прочность. Послышался тихий треск, будто раскалывается тонкий лёд. Хлопок – заклинание сомкнулось и сформировало полностью материальный объект.
Паутина прутьев получилась неплохой, хотя кое-где и виднелись трещины, по крайней мере птица наружу не пролезет. Внутри есть шест, на которую Зель силой мысли усадил пичугу. Крыша клетки так и осталась погнутой, более того, во время закрепления пентаграммы на ней выступили острые шипы. Благо, хоть ручка для переноски удачно сформировалась.
— Моя магия сегодня нестабильна, так что... придётся обойтись такой. — Зель поставил клетку на пол и заглянул внутрь, птица металась по клетке. — Эй, Пилька. Ну что ты... всё хорошо, чщ-чщ-чщ. — Булка хлеба на столе с хрустом порвалась, крошки вылетели роем со стола и пролезли сквозь хрустальную паутину в клетку, животное словно и не заметило угощения, и продолжило истошно щебетать, перепрыгивая с прутика на прутик."Стоит поскорее вернуть тебя хозяйке."
— Мы немного не с того начали наше знакомство. — Начала девушка. Иезекииль поднял голову от пола и с вопросом на морде посмотрел на девушку. — Меня зовут Дэйри или Анейра, как вам больше нравится. И да, я не здешняя. Многие думают, что я оборотень, но это не так. Я – феникс, точнее, ледяной феникс. Поэтому напрочь лишена стихии огня. Но согласитесь, что в библиотеке это как раз и излишне. — Девушка хмыкнула. — В Академии всего неделю. Магистр решил, что для моего самообразование библиотека – самое безопасное место в академии. А мне и правда здесь нравится.
— Ледяной феникс, говорите... значит, это была полуипостась. — Зель призадумался на секунду. — А знаете, вам это подходит, хи-хи. — и заулыбался во все клыки. Противоречивый облик стоит её хозяйки. У них действительно выдалось неловкое, даже неприятное начало диалога. И всё же, стоит ли ему доверять столь переменчивой особе, один раз она уже выдала свой нрав, не хотелось бы снова на него нарваться. Иезекииль бросил взгляд на щебечущую в клетке пичугу, блеск в его глазах тут же потускнел – однако же, Дэйри тоже хочет позаботиться об этом потерявшемся животном, и им всё равно возвращать птицу садовнице. И не похоже, чтобы девушка не сожалела о сказанном ранее.
— Рад познакомиться, Анейра. — Сказал он, словно они увиделись в первый раз, со спокойной улыбкой. Уж лучше он проведёт это время в общении, нежели в неловком молчании. А что из этого получится... кто знает, может и ничего, а может и что-то приятное. Дракон снова бросил взгляд на клетку.
— Давайте отнесём Пильку к хозяйке. Мне... больно смотреть на неё.

Они прошли к выходу из библиотеки, хрустальная клетка летела в телекинетическом облаке рядом с ними, подрагивая и поскрипывая.
— Это лишь небольшая часть того, что я нашла. Потом еще принесу. — Сказала девушка.
— Мм... вы о книгах? Не торопитесь. Не думаю, что управлюсь с ними так быстро. — Снова доброжелательная улыбка.
Анейра положила ладонь на ручку двери, щёлкнул затвор, задумчиво посмотрела куда-то в потолок, Зель инстинктивно бросил взгляд туда же, и вдруг девушка затараторила:
— Вы из каких драконов будете? Вы же больше, правда? Я же чувствую какое-то несоответствие… А чешуя бронированная? А на животе? Погладить можно? Рожки острые? Узор постоянный или меняется? А… — Она вдруг замерла, а потом залилась заразительным смехом, огласившим эхом всю библиотеку. Иезекииль совсем не понял подвоха, но сконфуженно улыбнулся в ответ. И раз уж она ответила на его вопросы, пускай и не на все, думается, тоже можно поделиться чем-нибудь. Хотя вопрос про поглаживания... – губы сами собой поджались – опустим, опустим.
— Знаете, мне кажется, что любопытство, это то, что нас объединяет. По-моему, очень хороший повод для более близкого знакомства. Как вы думаете?
Они вышли в фойе, Гарнил их молчаливо приветствовал удивлённым взглядом и заговорщической ухмылкой, уже готовый поддевать своими шуточками обоих: "Жену себе нашёл, Зеля?", "Решила себе мужа Поинтереснее сыскать? Ммм?" – так и выступила мечтательная ехидная улыбка на его лице. Но не сегодня. Не хочется портить болтовню этих голубков, чуть попозже, когда между ними всё образумится.
— Думаю, можно попробовать, мисс Анейра.
— Возвращаясь к вашим вопросам... У меня нет привязки к стихии, как и драконьего дыхания. И да-а, я на полтора метра выше, пришлось применить протомагию, чтобы войти библиотеку, всё таки быть постоянно в истинной форме... не очень удобно. Чешуи на мне практически нет, вот эти "ожерелья", – он цокнул когтем по большому золотому щитку в виде клина на шее – видоизменённая чешуя, вот на задней стороне ладоней есть щитки, на задних ногах тоже, на суставах и-и... на крестце. — Зель сделал вид, что припоминает оставшиеся вопросы. Он-то все помнил, просто решил упустить парочку.
— Ммм... А с чего бы узору меняться? — Зель сдвинул брови и озадаченно взглянул на девушку. И тут до него дошло. — А! Вы, наверное, имеете ввиду превращение? Я всегда в истинной форме, так что ничего в моём облике не меняется.
Скрипнула входная дверь, они вышли на крыльцо. Подул прохладный осенний ветер, небо ещё гуще, чем прежде, налилось тяжёлым серым, вдалеке, за пределами летающего острова, из облаков свисали, будто призрачные волосы, фронты дождя. В воздухе витали запахи прелой листвы, и чуть-чуть слышался аромат озона.
— Моя очередь. — Ухватился за ниточку Зель, будто это было соревнование. — У вас в роду все фениксы ледяные, или вы одна единственная? Как вы познакомились с Энигмой?.. И-и... — Он призадумался, направив невидящий взгляд на опадающие жёлтые листья, вид у него был такой, словно дракон выбирал конфеты в магазине. — О! Какая ваша любимая еда?

— Моя семья – огненные фениксы. Был еще один случай рождения ледяного. Около тысячи лет назад. Так что я, к моему сожалению, одна.
Иезекииль горько усмехнулся опадавшим листьям.
— А мы действительно похожи. — плюхнула грязью лужа под лапой, забрызгав серебряные кудри на запястье. Смеялись дети на площадке, лазали по лестницам, катались с мокрых горок, строили из липкого песка башни в песочнице, а он, ещё юный дракончик в поношенном пёстром шарфике, выискивал орехи под росистым листовым ковром. Сухие чёрные корочки приятно похрустывали в когтях, отделяясь от твёрдой морщинистой скорлупки с острым, колючим носиком. Иезекиилю нравилось надавливать на них подушечками пальцев, интересный и щекотный древесный укол.
Сзади послышались шаркающие шаги, показалась группка детей. Три хумана и красивый юный этнарх с явными острыми рогами на голове, похожие на козлиные. Должно быть, дети просто хотели узнать, чем он занимается, этнарх начал докучливо расспрашивать его, почему Зель похож на белку, умеет ли он лазить по деревьям, а когда выяснилось, что дракон-то мальчишка, то уже и от других детей забрызгали навязчивости. "Такой белый!" – кричал один и бросил в него листвой. "Девчонка!" – процедил этнарх, повалив его. Зель глазом моргнуть не успел, как его за лапу протащили по луже.
Сквозь слёзы он добежал до дома, ворвался в дверь и захлопнул, что было мочи. Испугавшаяся мать вбежала в коридор, а увидев Зеля громко охнула,"Ну где же ты так?" – говорила она с укором. – "Ну вот... Весь шарф заляпал"...
— Я тоже один такой в семье. У меня грива и кисточка от матери, а крылья отцовские. Но откуда взялось всё остальное... Белый цвет, золотистость, цвет глаз, когтей, рога... Врачи предположили, что мне просто очень повезло с рецессивной генетикой. — Он иронично усмехнулся. — А один маг назвал это "Небесным проклятьем". — Зель задумчиво кивнул. — Не помню, как его звали... Он разрабатывал какую-то свою теорию, и мой случай в неё вписался.

На вопросе о знакомстве с Энигмой девушка немного смутилась. Сказала, что сам демиург принимал её в свою академию. Похоже, девушка действительно не из простых.
— Еда? — Феникс немного удивилась. — У моей расы нет каких-то специфических предпочтений. Я всеядна. – Она задумчиво хмыкнула. – Главное, чтобы не сырое мясо. Рыба в суши, ммм. И сладкое. Очень люблю шоколад и пироженки, — она слегка покраснела — с масляным кремом. А вы что предпочитаете?
— Всё, что я готовлю, и немного больше. — Немного юмора без юмора. — Правда, я тоже не опускаюсь до сырого мяса, максимум засушенное и сыровяленое. А так... люблю еду с богатством вкусов. Специи и травы у меня почти в любом блюде. Ну и... я тоже падок на сладкое. — Он смущённо усмехнулся.
Впереди показался ухоженный палисадник с заборчиком низкого постриженного куста, за которым сидела старушка, в старой поношенной одежде, которую не жалко запачкать, новеньких садовых перчатках и шляпке (осенью?). Должно быть, это и есть Альва.
— Альва, — Анейра помахала рукой. – Пилька опять залетела в Академию. Господин Иезикииль помог ее поймать и вернуть тебе. Никто больше эту проказницу не видел. Забирай.
Девушка и дракон зашли за кустарник, Альва подняла слеповатые глаза в очках, и вздрогнула от вида Зеля.
— Батюшки! Дракон! Хах, как давно я не видала вас. — высокий скрипучий старческий голос и нотки хорошего настроения.
— Здравствуйте. А мы тут... — дракон поднёс телекинезом хрустальную клетку с пичугой к старушке.
— А-а, моя любимая Пилька. Как же это я потеряла её... эх-эх, старость не радость. Спасибо, родненькие, выручили старушку.
Иезекииль отдал клетку, они уже собирались уходить, но дракон заметил одну крошечную проблемку – а в клетке-то дверца не сформировалась. Было только её подобие, сросшееся с решёткой, которую Альва безуспешно пыталась открыть.
— Альва, подождите! Секундочку... гмм... — он призадумался. — Давайте так! — Дракон нашёл наиболее хрупкое место, выломал несколько прутиков. Альва поняла задумку дракона и осторожно просунула руку в дыру, чтобы поймать птицу. Нельзя давать животному самостоятельно протискиваться через острые прутки. На удивление Пилька вела себя спокойно и далась хозяйке в руки.
— Выветривайся. — В глазах дракона блеснул голубой свет, и клетка со стеклянным звоном рассыпалась, а затем и растворилась в пыхнувшем голубом тумане.
— Ну, что, уважаемый, возвращаемся? — спросила Анейра. Иезекииль быстрым шагом подошёл к ней и согласно кивнул.
— Я почему спрашиваю, про еду. —  Не подумал, что придётся уменьшать себя, чтобы протиснуться в библиотеку. А еды взял на дракона... своих габаритов, кхм. Может, поможете мне управиться с ней?

Глаза девушки заблестели от счастья, казалось, что она вот-вот забегает вокруг в радостной припрыжке.
— Вы приглашаете меня пообедать? — Казалось, она не поверила его словам, Иезекииль доброжелательно улыбнулся – нет, это не наваждение. — Я с удовольствием принимаю его.(Приглашение). — Она держалась изо всех сил, но всё же рассмеялась, да так, что от библиотеки долетело эхо. — Даже знаю, где можно раздобыть чайник, заварку, чашки и заварить превосходный ароматный ягодный чай.
Иезекииль дёрнул ухом – "Интересно, найдётся ли у неё смородина? Так хочется кружечку..." Дракон повернулся к девушке, но нашёл только воспоминание о ней, что в мгновение рассеялось в воздухе. Озадаченно оглянувшись, Зель увидел девушку позади, увлечённо собирающую разноцветные листья. Она вся светилась настроением, пылала праздником, весельем и непринуждённостью. Дракон приостановился и стал внимательно наблюдать за фениксом, как та с каждым подобранным листочком всё больше улыбалась, и наконец, когда она возгордилась собранной охапкой, что было силы подкинула огненный букет в воздух. Листья в воздушном танце опускались на землю, многие были подхвачены и унесены ветром, и вдруг перед глазами всё стало жилистым и красным. На лбу почувствовалось прохладное мокрое прикосновение, а вскоре и на нос приземлилось что-то холодное. Из-за кленового листа послышалось сдержанное хихиканье.
— Не обижайтесь. Листопад – это так красиво.
— Согласен. — Улыбнулся Иезекииль, тряхнув мордой. Пара листьев упали на землю, и открыли взгляду протянутую руку. Брови дракона стали подёргиваться, на секунду он отвернул взгляд, но затем попытался взять себя в лапы. Нужно было перевести тему. Но, кажется, на этот раз девушка всё поняла. — Ну, что, идемте обедать? Если честно. Я поесть не успела.
— П-пойдёмте. — Зель постарался улыбнуться настолько искренне, насколько это возможно. Но губы растянулись кривовато, а в голосе послышался и вздох облегчения, и дрожь, и тоска.

Они уже заходили внутрь библиотеки, и их снова привествовал Гарнил.
— Давно не виделись, голубки. — Сказал он и поиграл бровками. — Прохо... А-та-та-та-та! Та! Иезекииль, куда с такими лапами в библиотеку?! Аа-аа? — Он приблизился и очень, очень пристально взглянул дракону в глаз. Лапы дракона были все в грязи, на одной даже висел комок на скомканной шерсти.
— Гарнил, переигрываешь. — Ехидно улыбнулся Зель.
— Как живу, так и играю. А лапы таки вымой, коль собрался браться ими за книги.
— Аэээ... нууу... — Иезекииль осмотрелся, а сумку свою с салфетками и водой он оставил в библиотеке. Что магия, что мысли сегодня не на месте.
— Мисс... Анейра, можете принести салфетки и воду? Они у меня в сумке, большой такой пластиковый бутыль с краником и охапка спиртовых салфеток в боковом кармане. Я подожду на крыльце.
— Как всегда немножко раздолбай. — Беззлобно усмехнулся Гарнил.
— Ой, ну тебя. — Буркнул дракон и вышел за дверь, оставив после себя несколько мокрых коричневых следов.

Шумный вздох. Он присел сбоку от двери, потупив взгляд на дорогую кафельную плитку. "Так и тянется ко мне прикоснуться..." – Иезекииль разговаривал сам с собой, а затем поднял глаза на тёмные облака близившейся грозы. Он вздрогнул от странного ощущения, и уловил носом запах озона. Лужи подрагивали кружевами от накрапывающего дождя, а вдали, расколов небеса, сверкнула молния. Какие-то секунды отделяют от раската грома, ожидание неизбежного хлопка.

Иезекииль прижал уши и зажмурился, и тут через тело прошла волна грома, до дрожи в костях, в ушах немного звенело. Хоть и его раса считается гуманоидной, в истинной форме драконы все пять чувств обострены, в том числе и слух, как у хищнического вида. Вот и Зель не стал исключением, что, в прочем, не мешает ему любить грозы и дождь.
— Уважаемый, я их не нашла. — Иезекииль резко повернулся к девушке, она выглядела виноватой. — Но у меня есть другое предложение. Позвольте. Это будет гораздо быстрее.
Девушка покрылась холодной аурой. Грязь сама начала слезать с шерсти, подсыхала и рассыпалась по плитке горстками пыли. Бытовая магия– приятная вещь, и почему он сегодня такой рассеянный, мог бы и сам сделать из грязи резиновые перчатки и снять их.
Глядя на то, как из под корочек подсохшей земли начинает кудрявиться серебристо-платиновая шерсть, Зель почувствовал, как нечто незнакомое и тревожное улетучилось, но что ещё важнее, пришло новое ощущение. Иезекииль смотрел с благодарностью на девушку и улыбался, уже спокойно и даже в какой-то мере радостно наблюдая за плетением простого заклинания. Она поняла, что он не очень любит прикосновения? Щепотка тяжеловатого разочарования смешалась с неизвестным чувством.
— Идемте внутрь. — Сказала девушка и закончила колдовать, шерсть на лапах выглядела так, будто её только что вымыли дорогим шампунем. Анейра улыбалась улице, за крышей крыльца уже стояла стена ливня, а воздух содрогался от поминутного грома. — Жаль, что погода испортилась. Но есть в грозе величие, а в опавших листьях и каплях дождя печальная красота.
И в этом они похожи, хоть на каждое словечко согласно кивай. В тихие дождливые дни Иезекииль иногда выходит на крыльцо артефакторной и подставляется мордой под дождь, а порой и выходит прогуляться под лёгкой моросью. Поэтому часто попадает под ливни, а после отлёживается в постели с температурой.
— Пойдём.
Они прошли фойе, Гарнил скорчил удивлённую рожу и поднял палец вверх, мол, вот теперь другое дело. Когда они вошли в зал, девушка резко остановилась.
— У меня есть земляничный, смородиновый, персиковый, малиновый и имбирный чай. Вы какой предпочитаете? — Зель было открыл рот, но Дэйри его опередила. — Давайте так. Вы пойдете накрывать на стол, а я принесу то, что у меня есть. И вы выберите тот, который захотите. — И убежала за стелажи.
Совсем как ребёнок – отметил дракон и направился к своему столу. С детьми у него ладилось проще, многие ребята в пригороде Алькора знают его, особенно летом он любит выйти прогуляться с компанией парнишек, но из-за габаритов ему очень трудно сыграть с ними в какую-то игру, поэтому приходится специально для него придумывать правила или вовсе отдельные игры.
— Так, ну и что мне со всем этим делать?
Не хватало стула для Дэйри, поэтому Зель тут же свернул за стелажи, немного побродил, нашёл другую столешницу с красивыми стульями и принёс, вцепившись в спинку зубами, к своему столу. Поставил отдельно тарелки, пододвинул своё одеяло поближе. Столовых приборов, правда, не было, но в его походной сумке они должны были заваляться, и действительно, в отдельном кармане нашлась парочка забытых вилок, завёрнутых в салфетку, превратившуюся в лохмотья. Видимо, он пару раз постирал сумку вместе с ними... Хоть и выглядели они довольно чисто, на всякий случай прошёлся по ним магией.
Иезекииль открыл горячие бутерброды, сразу же из тарелочки фольги пошёл ароматный дымок специй и дикой птицы. Нарезал домашний хлеб и копчёную колбасу, поставил термос цитрусового компота на стол.
Стоило подумать над композицией... Крылья в медовом соусе по центру, как основное блюдо, ближе к ним бутерброды, рядом компот. На фольгу из под бутербродов можно положить колбасы, пару ломтиков хлеба на каждую тарелку и вилки. Не то чтобы пиршество, но хотя-бы выглядит презентабельно.
Довольный собой, Зель улёгся на одеяло и стал дожидаться девушку.

Скрипнула дверь, и девушка застыла в проёме с вазой осенних листьев в руках, глядя на накрытый стол. Зель наклонил голову на бок, как бы спрашивая, "что-то не так?" Золотая грива съехала с шеи и свесилась кудрявым водопадом под закатным солнцем.
— Как же все это восхитительно. И я уверена, что вкусно.
Смешанный смешок протиснулся сквозь клыки.
— Я сейчас. Это для красоты. — Сказала Анейра, подошла и поставила вазу на дальней стороне стола. С характерным жужжанием и треском рядом с девушкой раскрылся пространственный карман, оттуда на стол вылетел чайный сервиз, из носика заварочного чайничка уже шёл ароматный дымок, об стол цокнула пара кружек, а затем и целый поднос прекрасных пирожных, с дольками фруктов, узорами шоколадной глазури и пышными кремовыми цветами.
Иезекииль усмехнулся про себя, а ведь всего полчаса назад она была категорически против еды в библиотеке, а теперь сама помогает ему накрывать на стол, и даже старается не нарушать гармонии сервировки. Даже забавно, насколько это похоже на сказку.
— Надеюсь, мое угощение понравится вам, уважаемый Иезекииль.
Это была команда "старт"? Уже не терпится попробовать пирожные.
— Можно просто Зель. — Кивнул он и хлопнул длинными ресницами цвета инея.
— И пусть за окном идет холодный осенний дождь, но в приятной компании любая непогода покажется чем-то приятным и вдохновляющим. А вкусные пирожные с ягодами и фруктами напомнят о прекрасном лете. Только вот я не знаю, какую чашку вам предложить. Простите. Не подумала.
Может протомагией? У меня ее правда нет. Или Гарнила спросить? Вдруг у него есть что-нибудь подходящее?
— Не беспокойтесь. — улыбнулся дракон, дотянулся до своего термоса с цитрусовым компотом и открутил от него крышку. — Конечно, не так изящно, зато мой размерчик. — Сказал он и задумчиво посмотрел на донышко получившейся кружки. Конечно, уменьшение сыграло свою роль, теперь его термос напоминает кислородный баллон, а крышка от него потянет на литра полтора. Никогда бы не заметил, если бы не стал на полтора метра ниже. В прочем, чая много не бывает, им предстоит сегодня много чего запивать. Однако до чего же странно, так вот каким его видят люди?
Дракон взял на себя смелость, лёгким движением пальцев подхватил ушко заварника и разлил им обоим по кружке смородинного чая, и тут же схватился за пирожное. Время портить себе аппетит.
— Ффуф... — вздохнул он, будто готовился отвечать на экзамене. — За непогоду... и ваши пирожные, Анейра. — Он поднял свою крышку от термоса, чокнулся с девушкой и тут же заставил десерт исчезнуть, на краешке рта осталось немного крема.
— Демиурги, это прекрасно. — Выдохнул он от шоколадного удовольствия и растёкшегося фруктово-сливочного нектара во рту. — Вы сами готовили?
— Знаете, несмотря на всё, я люблю дождь. Что смотреть на него из своей пещеры, что гулять под ним – всё одно. А особенно я люблю грозы, меня с ранних лет вдохновляла стихия. Она такая... такая! — Зель аж раззадорился и сжал кулаки. — Свободная! Сильная! Ничто её не может остановить, молния всегда найдёт путь к своей цели. У меня дома даже картина висит с грозой, масляная.

Отредактировано Иезекииль (2023-01-13 17:29:36)

— Нет, что вы, это выпечка тетушки Рози из  Корсавного переулка. У нее там кондитерская «Брусничная кошка».
— Это самые чудесные пирожные, которые я пробовал. — Сказал он и парой изящных пальцев подобрал воздушный крем с уголков своих губ.
— И скажу вам по секрету, — начала девушка заговорщически, и уши дракона тут же скакнули кончиками к потолку. В мгновение ока Зель оказался рядом с девушкой, почти касаясь плечом её бедра, и очень внимательно вслушивался, облизывая липкие сладкие пальцы. — у меня с ней налажена телепатическая связь. Хотите докажу?
— Пфф... — фыркнул со смеху дракон и вдруг отпрянул от лапы, он опять укололся языком об свои же когти. — Ай-ай-ай... Хе-хе-хе. — Смеялся он совершенно по-детски, будто игрался. — Конечно. — Наконец ответил он девушке.

— Тетушка Рози, это ваша Дэйри. У меня в гостях прекрасный дракон, который в восторге от ваших пирожных. — Дракон тут же налился цветом клубничного крема.
— Ну что вы, Ани. Я самый обычный дракон. — Замотал Зель лапами, неловко хихикая. Девушка попросила для него что-то особенное, отчего дракон смутился ещё больше и скрестил лапы на одеяле. Его совсем не хотят слушать. Его сконфуженный взгляд привлекло распушившееся розовое облачко, по-над большого пустого блюда. Воздух наполнился восхитительным ароматом кондитерской и свежей выпечки, как только из нежного тумана на тарелку опустилось огромное пирожное, которое скорее напоминало свадебный торт. Сказать, что у дракона были глаза-копейки, а челюсть болталась где-то в лапах, не сказать ничего.
— Угощайтесь.
— Дорогая... я... — слова спрятались в груди, и буквы не показалось в воздухе при виде сей кондитерской громады. — я-я очень тронут, только... я один всё это не съем. — Выдавил он, поджимая губы. — Может, дадим и Гарнилу кусочек?

Девушка была восхищена его жареными крылышками, а густой соус растёкся по тонким пальцам девушки. Особенно приятное зрелище, когда упиваются твоей скромной готовкой.
— Это же… мед, правильно? Здорово! А вы сами готовите?
— Да, привычка с детских лет. — дракон задумчиво потянул зубами нежное сочное мясо, и случайно перекусил кость. — Моя мать умела готовить только булочки с жареными орехами, а остальное... скажем так, она готовила без особого желания.
Могу подсказать рецепт. Готовлю соус на масле, меду, специях и горчице, остальные приправы по вкусу, добавлять можно почти что-угодно. Обваливаю крылья в получившейся массе и в духовку. Лучше дать крылышкам немного полежать в холодильнике на свежем воздухе, предварительно приправив кожицу солью, чтоб влага испарилась. Шкурка тогда получится хрустящей и лучше пропитается соусом. Но в этот раз я решил не заморачиваться.
Так вот. Запекать до глянцевой золотой корочки и можно подавать к столу.
— Простите, но это действительно очень вкусно.— Девушка подмигнула ему, слизывая с пальцев липкий соус. Выглядело... своеобразно. – Вы же никому не расскажите? Потому что накажут нас обоих.
— Конечно нет. Лариэль и я тоже иногда прятались здесь с закусками, не сосчитать, сколько студенты у нас клянчили еду. Я подумывал даже начать брать за это архей.

Девушка крайне удивилась маслу в красках и слегка прыснула.
— В смысле написана маслом? Зель, вы же выдели, как рисуют песком? Не смотрите на меня, я так  не умею.
— Никогда не слышали о масляных красках?! — Заморгал дракон, хлопая пушистыми платиновыми ресницами. — Это же излюбленные краски любого художника! Ну, почти...
Девушка закусила губу, Иезекииль изогнул шею и заглянул фениксу в прохладные глаза, искры решительности сверкали в глубине холодного озера, и всё же они смогли поджечь замерзающую, сковывающую воду.
— Я больше по льду. Смотрите. — Дэйри подошла к окну, лёгкая вязь окутала её руки хрустальным инеем, и окутала стекло витража чудеснейшими узорами, слившимися в эпический сюжет: огромный благородный орёл вылетал из под бури, а его крылья были окутаны молниями.
— Поразительное мастерство. — Выдохнул он восхищённо.

Приятный полумрак пробрался в комнаты с грозовых облаков, за стеклом ругались молнии, и дракон то и дело подслушивал, подёргивая ухом, их сочный басовитый треск. И, словно подбадривая этот спектакль природных элементалей, бурными овациями бился об землю дождь, быстрой дробью барабаня об окна. За хрупким подмёрзшим холстом феникса подмерзали капельки дождя, а Зель продолжал любоваться творением Анейры с довольной улыбкой, что ему предстал не столько прекрасный пейзаж, но и мастер своей магии.
— А чем вы занимаетесь, уважаемый? — Непринуждённо прошли, как горячий нож сквозь масло, слова девушки сквозь его довольство. — Ну, кроме того, что прекрасно готовите? Есть же то, что занимает вас в профессиональном смысле? Это связано с артефаторикой же? Для меня это всегда было темным лесом.
— Я профессиональный артефактор, из Алькорцев, местный. Живу в одном из пригородов Неора в небольшой пещерке, там же моя лавка. Ну и немного балуюсь исследованием магии, фундаментальной магии и вязевых языков. Словом, немножко учёный, немножко торговец. — Он скромно пожал плечами, будто пальцем ткни – любой на улице тем же похвастается.
Они потихоньку заканчивали трапезу, тарелки разлетелись на телекинетической тяге с прохладными искрами, все объедки и использованные салфетки влетели в мусорный пакет. По лёгкому мановению руки Анейры тарелки, одна за другой, очистились от жира и карамели. Осталось только расправиться с тортом. Зель был уже практически сыт, но оставалось намно-ого больше половины сладости. Вот уж феникс постаралась так постаралась, он точно прибавит от этой трапезы несколько килограмм.
— Иезекииль, простите мне мое любопытство. — Дракон с протяжным "Мм?" перевёл взгляд от крышки термоса с чаем. — Не примите это за попытку нарушить ваши границы. Но мне так хочется до вас дотронуться. Вот правда очень хочется. — Зель опустил помутневший взгляд в глубь чёрного чая.
— Нет, нет. — Дэйри замахала руками. — Если это нельзя, то конечно…  вот интересно было бы еще посмотреть на вас полный рост.  Эпическое должно быть зрелище. Или  полетать…
Люди не любят, когда ты делишься с ними чувствами.
— Что ж вам пора заняться тем, зачем вы сюда пришли. – Девушка приятно улыбнулась. – Не буду вас больше отвлекать. И спасибо за угощенье. Если что-то понадобится, — Она обернулась у самого выхода, — просто позовите меня. Знаете же, как магия здесь работает.
— Подожди. — Что он делает? Снова наступает на те же грабли, и всё же в нём вечно теплится надежда, что в этот раз всё точно будет по-другому. Непрекращающаяся усталость снова всплыла на поверхности кожи, окутав каждую клеточку свинцовым доспехом. Такое чувство, что его сейчас вдавят в пол.
— Д-да. — Видя непонимание девушки, Зель встрепенулся. — То есть!.. Э... ты! — Слова разбегались на языке. Дракон протяжно выдохнул.
— Хоть по мне и не скажешь... — Дракон на секунду остановился и мотнул головой с горькой усмешкой. — Можешь представить, что сорокалетний дракон будет бояться простых п-п-поглаживаний, потому что хулиганы избивали его в детстве? Т-такая глупость же, да? — Он был на грани истерики, упади на него ещё одна капелька, и он разрыдается от стыда и страха.