Это был ничем не примечательный день. Для многих. Кроме фортунитов. Дело в том, что последнюю неделю их богиня находилась в главном штабе и пока не собиралась куда-либо пропадать. Более того, она даже принимала у себя последователей, у которых были «особенно важные вопросы». Аукцион невиданной щедрости, ведь обычно Госпожи Удачи никогда не бывает на рабочем месте. Даже не так. У неё просто нет «своего рабочего места», настолько она не заинтересована в бюрократических проволочках и управлении орденом. А тут что-то пошло не так…

На самом деле, Фортуна пыталась отвлечь себя работой. Идея была сама по себе мерзкая, а когда примеряешь её к нашей богине, и вовсе становится ясно, что с ней «что-то не так». Если честно, демиург находилась сейчас между мыслями «может быть снова попытаться умереть?» и «опять щеночки расстроятся». В итоге она прибывала в стадии этакой легкой иррациональной истерии. Когда всё настолько плохо, что ты плывешь по течению и пытаешься с издевкой смеяться над ситуацией. Получалось не всегда, но демиург очень умело держала лицо перед последователями.

Этим днём как раз в кабинет раздался стук. Демиург вздрогнула, поскольку, если честно, в этот момент она спала в удобном кресле Эдгара. Как и говорилось, своего рабочего места у неё не было, так что на неделю она выселила из родных пенат главного магистра.

Адам Помощник Сольвейг

— Войдите? Демиург секундным потоком магии привела свой внешний вид в порядок и сделала вид, что рассматривает какие-то бумаги, когда в кабинете появился малознакомый ей последователь. Но он же фортунит? Да. Значит, богиня любит его априори. — Добрый день, прошу прощения за вторжения, Лило сказал, что вы принимаете… – произнес мужчина, закрывая за собой дверь. «Принимала», впрочем, Фортуна пока только очередную дозу алкоголя, но да ладно. — Привет, да, конечно, проходи. Ты у нас?... Словив на себе вопросительный взгляд демиурга, мужчина сразу же добавил: — Да, простите. Адам. Заместитель магистра, заведующего социальной сферой.

— О, так ты помощник Соль, – Фортуна заметно оживилась и расслабилась. Откинувшись на спинку стула, она извлекла из ящика стола пачку сигарет. – Присаживайся, – указала на гостевое кресло. – Будешь? – извлекла сигарету себе и толкнула пачку к противоположной стороне стола. 

Адам вёл себя спокойно и сдержанно. Туна прям таки предвкушала какой-то крайне скучный разговор, просто наблюдая за этой умной мордашкой. Наверняка растет маленькая копия Эдгара.

— Эм, нет, спасибо, – фортунит сел в кресло. – Кажется, главный магистр запрещает курить в его кабинете.

В этот момент Туна уже закурила, но на сокрытое замечание Адама состроила лицо: «Ох, да? Какая жалость».

— Он чуть более лоялен, когда дело касается меня, – с улыбкой добавила демиург, дабы не рушить авторитет Эдгара на корню. Хотя там за тысячи лет выстроена такая стена, что даже ей придется потрудиться, чтобы её пошатнуть. – Ты ко мне с каким-то вопросом?

— Я на счёт моего магистра.

— Что-то случилось с Соль? – Туна подалась вперед, поставила локоток на стол и склонила голову чуть в бок.

— Нет. Не случилось. Я бы сказал, что дело… в её пассивном состоянии.

— Здесь могла бы быть плохая шутка, но у нас, видимо, серьёзное дело? – демиург усмехнулась, а вот Адам остроты не оценил, и даже не улыбнулся, несмотря на божественный авторитет сидящей напротив фигуры.

— Ну ладно, – богиня прокашлялась, – так в чём дело?

— Вас не было более ста лет, из-за чего Сольвейг пришлось долгое время провести в затворничестве. Я понимаю, что это может звучать странно, и это не моё дело, но мне кажется, что эти годы несколько вырвали её из социального поля. Вы вернулись, но она всё равно не особо спешит пытаться вновь налаживать свою жизнь вне работы.

Демиург несколько зависла. Вообще-то Фортуна очень любила, когда у её близких последователей не было ничего и никого кроме богини и ордена. Меньше шансы, что у них появится кто-то более важный, и они решат уйти.

— Интересное наблюдение, – Туна стала серьёзнее, достала пепельницу и сбросила туда пепел от сигареты. – И что же ты хочешь от меня?

— Вы для неё главный авторитет. Может быть, у вас получится как-то направить её в нужное русло? Я понимаю, что моя просьба странновата и выходит за поле деловой этики, но… – Адам отвёл взгляд в сторону, – после всего, что мы пережили вместе, я о ней немного волнуюсь. 

Туне пришлось сдержаться, чтобы не метнуть в последователя гневный взгляд. Знала она это «нужное русло». Сначала выпускаешь их из пут вечной работы в ордене, а после они приходят тебе и говорят, что покидают пост магистра, ведь желают завести семью. А одна из последних историй, связанная с Соль, и вовсе закончилась смертью. В общем, никаких положительных эмоций этот разговор в демиурге не вызывал. Однако внешне она этого не продемонстрировала. Лишь улыбнулась, кивнула и достала бокал, чтобы плеснуть себе виски. В этот раз предлагать последователю даже не стала. Он явно из трудоголиков, которые не пьют на работе…

— Ну, хорошо. Я попробую что-нибудь приду…

Туна не успела договорить. В голову врезался чужой женский голос: «Госпожа, спасите его!».

Фортуна встрепенулась, нахмурилась и зависла.

— Всё в порядке? – спросил Адам, заметив изменения.

— Да. Кажется. Я тебя услышала. Можешь идти работать. Я подумаю, что можно сделать.

Исполнительного последователя просить дважды не пришлось. Вскоре он попрощался, и дверь в кабинет закрылась.

Демиург сделала крупный глоток.

— Моэ, ты это слышал?

— Да, – раздался рычащий голос прямо в голову, – кажется, Оливия.

Лис помнил кошку исключительно потому, что особенно сильно хотел её сожрать, но демиург никогда не разрешала.

— О, значит, это не от перепития, – демиург ухмыльнулась и закинула в себя остатки виски из бокала. – Ну… – она поднялась со стула и потянулась, –… погнали.

В следующую секунду демиург переместилась. Стоит отметить, что она  не кинулась на помощь Оливии сразу же не потому, что ей было плевать, что там происходит с кошечкой. Просто ментальное состояние Туны сейчас то и дело давало сбой, поэтому мозг долго обрабатывал некоторые запросы окружения.

Богиня появилась на «поле боя» без лишних спецэффектов. Поскольку она немного задержалась, в этот момент хтон уже приступил к аннигиляции тела смертного, и то спешно рассыпалось, становясь пищей для монстра. Впрочем, и сам хтон, и хуман выглядели паршиво. Казалось, словно перед смертью второй решил взорвать и себя, и монстра посредством чего-то крайне химозного. И если тело аннигилятора, свалившись на землю, ещё двигалось благодаря его природной живучести, то рассмотреть Йозефа в ядовитом вареве получалось с трудом. Было даже непонятно, успел ли хтон растерзать тело хумана, или это химикаты поработали над его «агрегатным состоянием».

Но да неважно.

Первое, чем демиург обозначила своё присутствие, была громкая команда:

— Моэ, фас!

[float=left][/float] Через секунду возле неё появился двухметровый монстровидный лис. Взглянув на картину ядовитого месива и почуяв запах, Моэ недовольно рыкнул нечто в духе:

— Ненавижу свою работу…

Тем не менее, через мгновение в тело ослабленного хтона вонзились клыки и когти куда более опасного хищника. Двухметровый лис сомкнул пасть на шее своей жертвы, быстро давая понять ему и окружающим, что аннигилятор долго не проживет. Возможно, всё не оказалось бы настолько легко, если бы не химический предсмертный взрыв Йозефа. Впрочем, виновнику торжества уже нельзя было сказать «спасибо» за старание. Увы, к этому моменту тело смертного, вернее то, что от него осталось, было почти полностью поглощено.

Клыки Моэ едва засветились, и его магия начала ослаблять и разрушать магическую паутину хтона. Возможно, именно это и дало хуману шанс на слияние? А может, оно началось ещё до того, как демиург вообще появилась здесь. Кто этих тварей знает. Пока что о таких процессах никто из окружающих даже не подозревал…

— Оливия? – вопросительно произнесла Фортуна, осматриваясь. Она выглядела максимально спокойной для столь кровавой и мерзкой картины, что вырисовывалась рядом. В какой-то момент демиург чуть не наступила на глаз. Интересно, это хтона или Йозефа? Так или иначе, она аккуратно пнула его поближе к сражавшейся парочке.

Вскоре демиург обнаружила кольцо на траве в десятке метров от поля боя. Возможно, хозяин артефакта откинул его перед тем, как осуществить свой суицидальный план. Поступок, заслуживающий уважения. И вот сами решайте, о чём Туна так думает: о суициде или снятии кольца в нужный момент.

Богиня взмахнула рукой, призывая кошечку. Её хозяин уже, увы, не мог быть особо против такого действия.

— Госпожа! – в голосе девушки прозвучала мимолетная нотка счастья, которая очень быстро потухла, едва взгляд её глазок уловил происходящую картину. – О-он его… поглотил?

Оливия содрогнулась и посмотрела вновь на Туну с мешаниной ужаса и надежды в глазах. Однако в эту секунду казалось, что всё уже решено, увы, не в пользу хумана. Демиург склонила голову вбок, нахмурилась и вопросительно скривила губы. Перед тем, как вынести какой-то вердикт, она создала воздушный купол вокруг себя и своего «мини-зоопарка». А то растворенное в кислоте тело едва ли хорошо пахло.

— Кем был твой новый хозяин? – спокойно спросила Фортуна, невзначай кладя ладонь на хрупкое плечико и прижимая кошечку к себе, тепло приобнимая её.

— Дураком, – в голосе Оливии, что продолжала смотреть на ужасную картину, смешалась горечь и удушающее чувство безысходности. Момент, когда ты даже заплакать толком не можешь, потому что происходящее столь ужасно, что сейчас скорее шокирует, нежели заставляет грустить. Или она и не собиралась плакать по этому «дураку»?

— Я про расу, милая.

— Х-хуман, – она прижалась к Фортуне покрепче. 

Ладонь Туны вдруг сжала плечо Оливии сильнее. Демиург сделала это невзначай. Ответ кошки что-то шевельнул в гиблой душе богини, вызывая какие-то неприятные воспоминания.

— Прости, – вовремя заметив это, Туна ослабила хватку. Она опустила взгляд на Оливию, улыбаясь теперь как-то нервно. Маска чуть дрогнула. – Ох уж эти хуманы. Не люблю их, – говорила приглушенно, спокойно, но нечто царапало горло. – Боюсь, что хуман не мог пережить подобного. Да что уж там. Даже какой-нибудь эон или этнарх не смог бы…

Но вдруг Йозеф решил поспорить с этими уверенными суждениями самой богини. Тело хтона в зубах Моэ почти обмякло, когда демиург заметила, как оно начало уменьшаться. Сначала она подумала, что лис настолько углубился в пожирание сил противника, что это повлияло на физическую оболочку, но вдруг глаза демиурга расширились от удивления, и она спешно скомандовала:

— Моэ, не убивай его!

Лис хищно зарычал, будучи недовольным, что у него забирают сегодняшний ужин, однако расцепил зубы. Через секунду Фортуна использовала пространственную магию, чтобы переместить хтона к своим ногам. Тот пал обездвиженной, еле живой и безвольной тушкой. Однако монстровидная птицевидная форма начала стремительно меняться, и это было совсем не влияние магии лиса.

— Ого, – Фортуна склонилась над хтоном, осматривая превращение, – какой интересный виток фатума.

— Что… что происходит? – спросила Оливия, держась теперь рукой лишь за край плаща госпожи, словно боялась, что та снова просто пропадет.

— Только не говори мне, что он становится хтоником, – недовольно произнес Моэ, подходя ближе и скалясь.

— Похоже на то. Тело приобретает всё больше человеческих черт.

Ладони Фортуны засветились рыжеватой магией, потоки которой потянулись к будущему хтонику, дабы залечить его раны. Лис же поднял морду к небу и негодующе зарычал.

— Я не ел хтонятину уже кучу лет. Я, блять, на служении у самой богини удачи, но мне настолько не повезло, что хтон, которого я хотел сожрать, решил подчиниться воле какого-то хумана? Вы знаете вообще, каковы шансы такого события?!

— Тебе не повезло, – с лукавой улыбкой отвечала Туна, – а вот этому парню ещё как да.

— Значит, вы сможете ему помочь? – в голосе Оливии появилась нотка воодушевления.

Фортуна закончила с исцелением и отшагнула от тела. Она осмотрела его, склонила голову вбок и задумчиво скривила губы, как бы оценивая положение. Вообще-то в таком деле стоило бы узнать, кто вообще такой этот «некий хуман». Каков его нрав, репутация, и что он из себя представляет, но… демиург была не в том состоянии, чтобы рассуждать со всем здравомыслием. В ней загорелся божественный азарт. Фатум подкинул ей новый подарок, нельзя было отказываться. Даже если в итоге подарочек окажется с душком.

— Хтоники бессмертны, а я люблю бессмертных последователей. Попробуем что-нибудь придумать. Раз уж этому парню повезло настолько, что он выжил сегодня, пусть удача поулыбается ему ещё немного… 

С этими словами Фортуна, конечно же, улыбнулась. Да, за пять тысяч лет этот излишне пафосный оборот речи всё ещё не надоел ей.

Спустя пару часов…

Фортуна и Оливия стояли в помещении, которое напоминало больничную палату, только более приспособленную для жизни. Мебели было в излишке, если примеряться к больнице. Помимо кровати здесь стоял и шкаф, и обеденный стол со стульями, и небольшой диванчик. Однако главное отличие от палаты было в другом – в этом помещении не было окон. Вообще. Никакого естественного освещения. Ни одной щели. Дверей две. Одна обычная – за ней уборная, в которой также нет окон. Вторая – явно основной вход. И вот она также намекала, что это необычное место. Дверь больше походила на неприступную металлическую конструкцию, которая плюс ко всему была также укреплена дополнительно с помощью магии. В общем-то, как и стены в этом месте.

— И всё-таки где мы? – спросила Оливия, которая всё также держалась рядом с госпожой. Ранее происходило слишком много беготни и обсуждений, чтобы задать этот простой вопрос.

Тем временем Йозеф лежал на кровати. Тело хтоника успело полноценно хуманизироваться. Рядом стояло какое-то оборудование, которое явно отслеживало жизненные показатели.

— Мы на Алькоре. Глубоко под землей под нашим главным штабом в Элизии. Это исследовательский центр. Твой новый хозяин – не первый хтоник, которому мы помогаем пережить процесс борьбы с монстром, что застрял у него в голове. Обычно этим занимается Азраил, но мы урегулируем этот вопрос. В итоге Йо… – демиург запнулась.

— Йозеф, – добавила кошечка, поняв, что демиург забыла имя.

— В итоге Йозефа передадут под наше наблюдение. Мы будем помогать ему восстановиться, и если он сможет сохранить человечность, то получит классическое клеймо. Без него хтоники в обществе подобны монстрам, которых лучше отстреливать ради награды. Так что тут, под наблюдением, он будет в большей безопасности.

— Ладно, – Оливия лишь кивнула и перевела взгляд на магические путы, которые приковывали хтоника к кровати.

— Это на случай агрессии, когда он проснётся. Ты должна понимать, что монстр может захватить его разум сразу же. Лишняя перестраховка не помешает.

— Угу...

— Мне нужно идти.

— Что?! – Оливия почти вскрикнула, поднимая взгляд. – Куда?

— Прости, но я не могу лично следить за реабилитацией. Это долгий процесс, у меня нет столько времени. Однако не переживай, я поручу следить за Йозефом кое-кому очень ответственному, – демиург аккуратно высвободилась из ручки Оливии и направилась к выходу, но перед этим наложила на кошечку магическую защиту. – На случай, если он нападет, когда проснется. Впрочем, за комнатой постоянно наблюдают, – демиург указала на маленький красный огонек в стене, который напоминал мерцание камеры. – Отреагируют быстро. Скорее всего, вырубят потоком магии. И всё же будь осторожнее…

Демиург вышла за дверь. Прямо за ней, в следующей комнате её встретила ушастая дархатка в очках, которая внимательно следила за мониторами. Хлоя Галор – фортунитка, которая работала на научный отдел уже сотни лет и занималась преимущественно хтониками. Когда-то именно она следила за становлением личности одного из магистров – Озаль Майнкаль, которая также проходила реабилитацию в этих стенах.

На мониторах отражалось всё происходящее в «палате», а также передавалась информация о жизненных показателях.

— Интересный экземпляр, – произнесла Хлоя, отвлекаясь от бумаг. – Вам повезло забрать его сразу после процесса аннигиляции? — Вроде того, – Туна устало улыбнулась. – Хлоя, скоро сюда придет Соль, не могла бы ты передать ей это, – демиург протянула дархатке письмо. – А также сообщить, что она с этого дня ответственна за то, что произойдет  с этим хтоником и его судьбой. Впрочем, в письме всё сказано. — Соль? – уши дархатки любопытно дёрнулись. – Вы про Сольвейг Боррель? Нашего магистра социальной сферы? А почему она? Она ведь не имеет никакого отношения к нашему научному отделу. — Я и не прошу её следить за его преображением с научной точки зрения, скорее… просто присматривать и заботиться. — Всё равно не понимаю…

Хлоя Галор Фортунитка, ученый

— Не задумывайся об этом, – Фортуна достала смартфон с эмблемой немалоизвестного Экзотека и принялась набирать сообщение. – То всего лишь воля фатума. Нити переплелись, и теперь от этого уже никуда не деться.   

Будучи «человеком науки» на такие изречения демиурга Хлоя ничего не ответила. Лишь пожала плечами и убрала письмо в выдвижной ящик.

Тем временем, Фортуна отправила на номер Соли сообщение: «У меня для тебя важное задание. Спустись, пожалуйста, на –15 этаж и дойди до седьмого блока научного отдела. Тут Хлоя Галор, наш научный сотрудник, всё тебе объяснит».

Короткий звук смартфона оповестил, что сообщение отправлено. Демиург улыбнулась, убрала телефон и потянулась, чтобы размяться.

— Ладненько, я пойду. Держите меня в курсе происходящего, если что…

Перед тем, как исчезнуть, Фортуна взглянула на Йозефа через экран монитора. Демиург испытывала странные чувства. Если её спросить, почему она так поступила, Туна наплетет что-то о том, что фатум не зря связал в один день разговор с Адамом и вот это происшествие с новоиспеченным хтоником. Однако Фортуна верит в судьбу лишь тогда, когда ей это удобно. На деле же то был скорее очень эгоистичный ход. Она не хотела, чтобы Соль «социализировалась» вне ордена, ведь тогда будут выше шансы, что когда-нибудь магистр уйдет, особенно учитывая довольно токсичное прошлое этих двоих. При этом вытащить девушку за пределы её кабинета и правда было нужно. Так что хтоник, который на следующие года три будет прикован к этому месту – отличный вариант для того, чтобы внести в жизнь новые краски, разве нет?

Можно было пошутить о том, что сегодня Фортуна подарила Соль хомячка, однако такое сравнение уже неприменимо, ведь хуман в нём был мёртв. Так что… скорее подкинула очень проблемную собаку. В хорошем смысле. Туна ведь любит собак. А уж что там из него вырастет дальше… пусть решает сама Сольвейг.

Работа Фортуны была закончена, поэтому в итоге она просто исчезла…

Отредактировано Фортуна (2024-02-03 23:58:01)

Подпись автора

Вступай к нам в орден, ауф