Рабочее утро Вальфреи началось не с кофе, а с очередной "охренительной идеи" PR-менеджеров, которую уже успела одобрить всебожественная-мать-его-демиург! Нефилим давно себя ощущала сторожевой собакой на цепи деспотичного хозяина, но сейчас... о нет, сейчас она чувствовала себя долбанным дрессированным пуделем!

- КТО, ВО ИМЯ ВАШЕГО ЖЕ, БЛЯДЬ, ТВОРЦА ПРИДУМАЛ СТОЛЬ ПАСКУДНУЮ ИДЕЮ?! - взвилась взбешенная "валькирия" на вжавшихся менеджеров, что, будучи готовыми к такому исходу, привели с собой уже посмеивающегося в сторонке начальника службы безопасности - так, на всякий случай. - ТАК! - Вальфрея зажмурилась, потёрла пальцами виски, снова злобно оглядела присутствующих и продолжила. - В этой блядской комнате хоть кто-то понимает, что генеральные директора НЕ ЗАНИМАЮТСЯ ДОЛБАННОЙ РЕКЛАМОЙ ОДЕЖДЫ ПРЯМ ВОТ НА СЕБЕ?!

- А это не важно, - вмешался наслаждающийся зрелищем начальник службы безопасности. - Важно лишь то, что госпожа Илифия и мисс Холлер уже согласились на это.

Если бы взглядом можно было прожечь человека насквозь без использования магии, то Вальфрея бы уже устроила в помещении резню. Она понимала, что ни менеджеры и ни этот "недонадзиратель", как его величала сама нефилим, не стоял за всем этим фарсом - это было просто спонтанное проявление воли мамаши, желавшей поставить своё чадо на место, и это бесило женщину ещё сильнее. Валькирия даже не заметила, как уже нависала над улыбчивым мужланом, чувствуя, что способна сейчас в мгновение ока голыми руками разнести его голову вдребезги. Сам же начальник, судя по всему, не только службы безопасности, кивком указал менеджерам на дверь, дождался их ухода, после чего всё также насмешливо продолжил:

- Вальфрея, ты сама знаешь, что всё решается или по-хорошему, или по-плохому. Раз уж ты так против фотосессии с мисс Холлер в зелёных прикидах - вперёд, иди. Ты прекрасно знаешь, где найти демиурга. А я потом помогу тебе и парик рыжий поправить, и нос на твоё прекрасное личико нацеплю, чтоб детишек в приюте развлекала, так, для острастки. Или ещё чего там похлеще госпожа демиург выдумает для тебя.

И, чуть выждав, мужчина резко посерьёзнел.

- Ну, раз тебя всё устраивает, Творца ради, заткнись и делай свою работу.

---

И вот, не прошло и часа, как нефилим в светло-зеленых брюках и пиджаке да в белоснежных рубашке и кедах мчался на лимузине к месту съемок.
Вальфрея не была против ни рекламы, ни генерального директора ЧВК, тем более, что последняя, согласно её медкарте, добытой не совсем законными способами, являлась почти таким же, как и она, нефилимом. Женщину раздражало то, что в известность её ставили последней. Специально, наглядно, "смотри, нам плевать, что ты скажешь - всё решено" - нестерпимое желание перебить всех зарвавшихся ублюдков в помещении так и не покидало нефилима.
Глубокий вдох. Выдох. Они поплатятся. Но не сегодня. Сегодня добрая, лучезарная, приветливая Вальфрея, запихнувшая свой гнев туда же, куда пришлось запихнуть гордость, будет принимать участие в благотворительности.
Классические приветствия и фотосессии словно намекали на то, что этот рабочий день не окажется столь примечательным, как мог бы... но как же это всё было обманчиво. Фотографы решили добавить немного "эротизма". Вальфрея выглядела молодо, да и относились к ней, как к молоденькой девице, но нефилиму, родившемуся почти три тысячелетия назад, не сказать, что импонировало то, что называли "эротизмом". Новое время, новые моральные устои, что к слову, не то чтобы резко и неожиданно возникли для тысячелетнего существа, но перестраиваться под них... казалось, что это было несколько неправильно. Но женщина играла роль, и готова была продолжать до конца, как бы её это не раздражало.
Первый сет - буря эмоций. Партнёрша взяла инициативу полностью на себя, причём сама она в этом деле явно была смелее Вальфреи. Приобняла, прижалась - ладно. Но стоило ладони коснуться шеи, как валькирия от неожиданности вздрогнула, удивившись, подобно птенцу - щёлк - с игривой улыбкой на лице подняла глаза, словно пытаясь с вызовом взглянуть на нефилима и сказать "Вот ты значит как" - щёлк - после чего, вспомнив, что фотосессия всё ещё идёт, маняще и страстно взглянула в камеру, словно заманивая прячущуюся в объективе алчную жертву в этот нефилимский серпентарий - щёлк.
Второй сет. Корнелия, явно не собираясь уступать наглости предыдущего сета, решила разыграть сценку до боли похожей на что-то из прошлого самой валькирии. На долю секунды, она всё представила именно так: схаласская светлая ночь, пышные сады Ордена на Проционе, и вот, она, с Корнелией заместо рыцаря, в тусклых лучах отраженного дня. В воздухе витал аромат свежих цветов, и Корнелия с несвойственной женщинам алчностью касается губ Вальфреи... Какого хрена. Бледное лицо залил лёгкий румянец, а секундная девичья растерянность переросла в слабую улыбку с жестким взглядом, явно заявлявшими о ненамерении показывать даже намёка на слабость.

Охренеть. - пронеслось в голове нефилима после съёмок. Она подошла к ближайшему открытому окну, достала сигарету, но покурить ей было не суждено - резко кто-то выдернул сигарету прямо из рук.

- Развейся иначе, - шёпотом произнёс начальник службы безопасности, закурив сигарету нефилима, словно последнему она и не предназначалась. - Пойди, побеседуй с мисс Холлер. Не похоже, что кто-то из вас тут спешит куда-то.

Вальфрея немного растерялась, не понимая, что это сейчас было: заявка на отеческую заботу со стороны надзирателя или же хитрые козни мамаши? В любом случае, идея звучала вполне себе неплохо - нефилим и сама планировала пойти на сближение, но эти треклятые фотосеты... путали все мысли в голове.

Заметив, что Корнелия взяла себе кофе, женщина решила поступить также. Разговор всё же нужно было с чего-то начать, а обсуждать фотосет... было немного неловко. Неспешно приближаясь к коллеге, Вальфрея решила сделать глоток, попробовать кофе на вкус.

- Какая же это бодяга, а не кофе, - в отличии от Корнелии, женщина любила кофе, но только не из числа дешёвых. - Знали же, что два солидных человека будут у них сниматься - могли бы напитков нормальных принести, а не хрень растворимую с претензией на мунхэймовский кофе.

Сблизившись с Корнелией, Вальфрея упёрлась спиной о стенку рядом с окном.

- Слышала, к тебе опять прикопались в стиле "её взрывом накрыло, а на теле ни шрама", - слегка посмеиваясь произнесла нефилим. - Время идёт, многие вещи меняются, а люди как изворачивали всё в худшую сторону - так и продолжают.

Снова отпив напитка, который уже был окрещен "бодягой" менее минуты назад, женщина продолжила:

- Наверное именно поэтому маман в принципе не афиширует своего участия в чьём бы то ни было лечении.

Отредактировано Альвария (2022-09-01 21:59:26)

Подпись автора

«Доведи социопата». Выпуск 1.

Совместное творчество с Джеки Браво

История сия вся началась
С нехилого нахрапа,
Где Жизнь вся страсти поддалась,
А Смертью оказалась баба

И прежде гибель, что не знала ласки Жизни,
Себя в объятьях нежных потеряла на века.
Рискнув поддаться прям на упокойной тризне,
Смерть родила для Жизни пацана.

Вальфрея не особо обращала внимание на разницу в росте - да, хоть Корнелия и была выше большинства женщин-этнархов, но сама валькирия была отличительно высокой женщиной, что несильно возвышалась даже над собеседницей. Раньше это являлось чертой прекрасной воительницы, но сейчас, в эпоху огнестрельного оружия, высокий рост не импонировал современным "воителям". Сама же нефилим, хоть и старалась соответствовать нынешним реалиям, никогда не списывала свои боевые навыки со счетов и потому не испытывала неудобств из-за своего роста.

Собеседница являлась своеобразной загадкой - по её лицу, эмоциям, сложно было понять, что у неё на уме. Похожих смертных было не мало, но, при этом, каждый из них разительно отличался друг от друга. Кто скрывал неприязнь, кто был просто неловок, а кто таил в себе демонов, что не должны были узреть свет. Вальфрее смертные были безразличны, но вот нефилим с похожими чертами слегка настораживал - непросто было понять, как понравится такому человеку.

- Да, это точно… А я ведь и кофе то не люблю. Зачем я его взяла?

А зачем тогда она его взяла? - пронеслось у валькирии в голове. - Неужели это была попытка завлечь меня в разговор? Было бы забавно, будь оно так.

- Возможно, что ты просто хороший не пробовала. Или пробовала, но не с тем, с чем следует. - улыбнулась Вальфрея.

Реакция собеседницы на слова о матери были... довольно необычными. Вальфрея не утверждала, что Корнелия - нефилим. Скорее - пыталась к этому плавно подвести, посмотреть, скрывает ли она это или нет, но полученный ответ был не из числа ожидаемых.

- Да… Илифия обещала, что мой секрет останется секретом. Надеюсь, что ее дочь тоже сдержит это обещание.

Вальфрея удивлённо похлопала глазами, не совсем понимая ситуации.

- Секрет? - спросила валькирия, но сразу же осеклась. - Хм, ну, конечно, мне нет никакой нужды его раскрывать.

Вальфрея спокойно улыбнулась и сделала глоток своего кофе. Но, в то же время, в голове её царствовал хаос.

То есть то, что моя мать её оперировала - это секрет?! Стоп, а каким местом это ЕЁ секрет, а не матери?! Или что, там был ещё какой-то секрет?! Творца налево! Я определённо что-то не знаю! Какая-то болезнь?! Или она... мужчина?! - женщина даже не догадывалась, что речь идёт о расе; сокрытие своей божественной природы для неё казалось затеей хоть и возможной, но странной и глупой, ну и не было у неё ощущения, что речь вообще велась о божественности собеседницы! - ...не, конечно, если она - мужик, то это многое бы объясняло... Нет, выбрось это из головы! Не может она мужиком быть! Тогда, что за, Творец его побери, секрет я знать должна?!

- На самом деле я давно хотела познакомиться, но… - Корнелия смущается, и валькирия в то же время еле сдерживается, чтобы не смутиться в ответ, в особенности на фоне непристойных мыслей. - …Странно как-то без причины это делать, верно?

Последние слова немного удивили нефилима.

- Почему же странно? Вполне нормальное явление. Захотелось - познакомилась. Не захотелось - не стала.

Вальфрея сознательно решила не озвучивать ни философских тезисов, ни психологических аспектов личности, что отвечали за столь, казалось бы, такую простую вещь, как "захотелось". Она долго жила и понимала: говорить с нефилимом - таким же, как и ты, долгожителем - о вещах, которые на веку произносились не раз другими - скучно. Но, с другой стороны, может она чего-то такого и ждала?

- Может быть, ты знаешь какое-нибудь… ммм… неплохое место в городе? И составишь мне компанию?

Валькирия приподняла бровь и усмехнулась.

- Неплохое место? Хм... Ну, неплохое кафе, как я понимаю, можно даже не предлагать, - женщина взглянула в окно. - Расскажи, а что ты любишь? Если выпить не прочь, то могу предложить один бар - я знакома с его владельцем, там нас "папарацци" не достанут, так что нашему имиджу ничто не повредит.

Сделав акцент на последних словах, Вальфрея улыбнулась и с хитрецой в глазах взглянула на собеседницу.

Подпись автора

«Доведи социопата». Выпуск 1.

Совместное творчество с Джеки Браво

История сия вся началась
С нехилого нахрапа,
Где Жизнь вся страсти поддалась,
А Смертью оказалась баба

И прежде гибель, что не знала ласки Жизни,
Себя в объятьях нежных потеряла на века.
Рискнув поддаться прям на упокойной тризне,
Смерть родила для Жизни пацана.

Вальфрее приходилось узнавать в сети о собеседнице. Нефилим, конечно, знала, что Корнелия - юрист, но неожиданные слова о наркотиках, как о чём-то само собой разумеющемся вызвали на лице валькирии неподдельное удивление. Она вскинула бровь и улыбнулась, явно желая что-то сказать, но подходящие слова не приходили ей на ум.

- Я шучу.

Вальфрея отвела взгляд и усмехнулась.

- Да уж. А я была готова рекомендовать не мешать кофеин с кокаином, - женщина снова взглянула на собеседницу. - Приходилось пробовать, но в то время, знаешь ли, люди называли это медициной.

Женщину немного забавляло то, насколько мир меняется в течении десятков лет. И речь даже не об анестетиках, что возвели в ранг запрещенного наркотика - казалось бы, что ещё вчера бои, смертоубийства и прочие прелести прошлых эпох были чем-то обыденным, а потом - хоп - и тебя за это мучительно пытают, вырывая крылья раз за разом. Вот посмей кто в этой студии оскорбить валькирию - даже жизнью поплатиться его не заставить без последствий. Может это и отголосок варварства, но он заставлял людей в её обществе быть вежливее, что ли...

- И часто тебе просто так пишут руководители военных группировок, про которых СМИ чего только не рассказывают?

Вальфрея в который раз усмехнулась.

- Ну, знаешь, бывает иногда.

Женщина не могла сдерживать улыбку. По большей части, ей, в рамках работы, писали, если не руководители военных группировок, то их секретари точно. А уж сколько рассказывали о них всего различные желтушные СМИ - не счесть. Даже о "Светоче" что-то как-то писать пытались - выглядело совсем не солидно. Так и перестали. Не знала, правда, нефилим, что ту паршивую статью её мать и заказала - действовала на опережение, так сказать.

Корнелия приняла приглашение, и валькирия отправила с голографического планшета пару сообщений: одно владельцу заведения, а другое - водителю. Вальфрея не собиралась уезжать отсюда на том же лимузине, на котором сюда добралась - иначе какое дело до скрытости места от глаз папарацци, если приехать в это место на лимузине?

- Меня, знаешь, не прямо раздражают папарацци. Хотя про тебя сразу куча слухов появится, если нас увидят вместе. Ну, из-за слухов о моей ориентации.

Нефилим заговорщески улыбнулась. В её глазах на секунду промелькнул хитрый злой огонёк.

А что, звучит здорово. "Доченька демиурга Жизни больше по девочкам". Вот же мамаша оценит, учитывая то, как она ненавидит такое.

Не то, чтобы Вальфрее не приходилось проводить ночи с женщинами - скорее такое проходило без шумихи, без слухов. Невольно возникал вопрос: это валькирия настолько не интересна людям, или за неё заботятся обо всём наперёд из тени? В любом случае, нефилиму уже невольно захотелось, чтобы её где-нибудь застукали с Корнелией. А может оно и не нужно, и сегодняшний фотосет своё дело сделает?

- Знаешь, это было бы довольно забавно, - Вальфрея засмеялась. - После такого наш фотосет явно б засиял в новом свете.

Стоило дверям лифта открыться, как Корнелия почему-то с усмешкой произнесла:

- Ты поведешь?

Нефилим не смутилась, спокойно взглянула на попутчицу, молча вернула свой взгляд вспять, словно что-то ища.

- Сейчас узнаем... - ...останется ли кто-то без жалования в этом месяце.

Но на улице уже ждал статный темноволосый этнарх в чёрном костюме, что явно не скрывал своих белоснежных крыльев в своеобразной стойке, символизирующей принадлежность к Ордену Небесного Возмездия. На предплечье у него висела чёрная кожанка, а в руках он держал два мотоциклетных шлема. Аккуратный, зализанный, с видимой солдатской выправкой - он больше напоминал дворецкого, чем кого-либо ещё.

- Баран бараном, блядь, - еле слышно пробурчала себе под нос Вальфрея, после чего уже более отчётливо обратилась к этнарху, забирая у него куртку. - Вот зачем тебе крылья выставлять сейчас?

Вопрос был риторический. Этнархи в Ордене очень гордились своим членством в элитном подразделении "Светоча" и не могли упустить возможности это лишний раз показать - поделать с этим было нечего.

- Хрен с тобой, золотая птичка, свободен на сегодня, - произнесла валькирия, надев на себя кожанку поверх костюма, забрала у него оба шлема, протянув один из них Корнелии и усмехнулась. - А, да, не переживай, я поведу.

Вальфрея кивнула в сторону чёрного крупного спортивного мотоцикла, что напоминал больше вороного коня, подошла к нему и завела.

- Присаживайся сзади и держись сколь угодно крепко. Меня не переломаешь, даже если захочешь.

Отредактировано Альвария (2022-09-08 04:34:17)

Подпись автора

«Доведи социопата». Выпуск 1.

Совместное творчество с Джеки Браво

История сия вся началась
С нехилого нахрапа,
Где Жизнь вся страсти поддалась,
А Смертью оказалась баба

И прежде гибель, что не знала ласки Жизни,
Себя в объятьях нежных потеряла на века.
Рискнув поддаться прям на упокойной тризне,
Смерть родила для Жизни пацана.

Ниор - прекрасное место, притягивающее взгляд любого туриста пышной зеленью парков, перемежающейся с городской архитектурой, воплощая химерический союз плодов индустриализации и природы. Прошли уже те дни, когда Вальфрея восхищалась тому, как на глазах её преобразовывался мир, и изменилась ли она сама вместе с ним или вопреки его изменчивой натуре - её не волновало. Валькирия всегда предпочитала брать от этого мира всё, до чего она могла дотянуться своей мёртвой хваткой. До чего же не могла - до того пыталась дотянуться.

- Хм, а он тебе идет.

Нефилим улыбнулась, вздернула бровь и не без задора произнесла:

- Шлем, мотоцикл или же... - на этих словах она, сидя на мотоцикле, демонстративно натянула кожанку, чуть приподняв тем самым полы пиджака, скрывающие выдающиеся формы её ягодиц. - ...моя куртка?

Корнелия разместилась позади и довольно аккуратно обхватила талию валькирии. И даже когда мотоцикл развил скорость, держалась женщина уверенно, при этом ничего не сдавливая и не пытаясь сдавить - ощущалось, что ей было вполне комфортно так ехать. Настолько комфортно, что, по мнению Вальфреи, пассажирка могла себе позволить и пошалить явно без какой-либо опаски, обладая чётким осознанием того, насколько она живуча и крепка.

Хаха, ну да, она ж нефилим! Сильна, как дархат, и прочна, как эон! И ей, ведь, наверняка ничего не страшно! Поразительно! И не похоже, что катается впервой... Хотя... меня это наводит на одну весьма нехорошую мысль...

- Держись крепче! - не без азарта прокричала чрез ветер Вальфрея пассажиру. - Сейчас будет крутой поворот! Мы ничего не боимся же, да?

И, не дожидаясь ответа и не сбавляя скорости, накренив мотоцикл, нефилим, громко смеясь, резко продрифтовала в крутой поворот, после чего с толком и расстановкой вышла из заноса, явно делая так не впервой.

- Ха, скажи же что здорово, да? Ух, а в полёте такие виражи ещё круче! И это, если ты не фанат - то говори сразу!

И так девушки добрались до дома, исполненном в арабском стиле, лицевая часть которого была украшена сияющей неоновой вывеской клуба "Третьей Ночи", но, вместо того, чтобы останавливаться у входа, валькирия объехала здание, остановившись у более скромной тыльной стороны, исполненной всё в том же арабском стиле с выделяющимися элементами барокко, придающими зданию более солидный вид.

- И где мы?

Вальфрея опускает откидную подставку мотоцикла, неспешно снимает шлем, расправляет волосы и отвечает.

- Здесь находится один из старейших закрытых клубов. Бизнес одной семьи, так сказать, с которой я дружу со времен, как орден синдикатом назывался, - на этих словах валькирия улыбается и подмигивает. - Хорошее, укромное, но, при этом, солидное место.

- Поухаживаешь за мной?

- Ну а как же иначе? - отвечает Вальфрея и протягивает руку, чтобы помочь слезть с мотоцикла.

Поддержав Корнелию, женщина после весьма ловко слезает со своего "вороного коня" уже сама.

- Что же, прошу за мной.

Валькирия неспешно проследовала к необычной крепкой двери, украшенной сочетанием древесины с различными металлами, навроде адамантиума и траснпаристали - весьма забавный и лаконичный способ намекнуть одной лишь дверью о вульгарной страсти владельца столь необычного намёка к различным металлам и крепким петлям. Нефилим постучала по ней пару раз, и через минуту дверь открыл человек, облачённый в тёмно-синий деловой костюм с чёрной рубашкой и алым галстуком. Лицо незнакомца полностью скрывала чёрная маска, выдавая лишь зелёные глаза своего владельца. Незнакомец, не произнося ни слова, приветственно поклонился дамам, после чего отошёл в сторону, явно приглашая войти.

- Ну привет, - бодро бросила Вальфрея, не стесняясь проходя вовнутрь. - Моя любимая, надеюсь, свободна?

Незнакомец на это лишь утвердительно кивнул.

- Отлично, тогда нас провожать не нужно.

Девушки очутились в казалось бы довольно нескромном широком коридоре, исполненном в стиле ампир: обрамленные золотым филигранным узором белоснежные рельефные стены, качественный красный ковёр на полу, реплики известных произведений на стенах, множество чередующихся дверей и... полная тишина. Звуки клуба со стороны фасада здания не доходили сюда ровно также, как и возможные звуки из соседних помещений. Валькирия не задерживаясь проследовала вперёд по коридору, повернула и, оказавшись перед мраморной лестницей, проследовала по ней наверх, на второй этаж.

- Не переживай, я не во дворец тебя веду! - отшучиваясь произнесла валькирия. - Сейчас окажемся в чуть более... комфортном месте.

Женщина отворила белоснежные двери, и беззвучное пространство заполонила клубная музыка. Вальфрея оказалась в просторной ложе клуба, ограждённой от остальных транспаристалью, на которую извне было нанесено специальное светоотражающее покрытие - снаружи не было видно, что внутри, в то время, как изнутри просматривался весь танцпол. Классика. В середине располагалось три красных кожаных дивана и стол всё из той же транспаристали, справа - барная стойка с целой коллекцией различного алкоголя и электронным хьюмидором для сигар, напоминающем больше эдакий модный холодильник из тёмного дерева, обрамлённый металлом, а слева - пул и дартс на стене. А окружал всё это дело легкий искусственный полумрак. Ложа явно выглядела, как отличное место как для деловых встреч, так и для отдыха.

- Смотри! - валькирия обратилась к спутнице, кивнув в сторону лежащих на прозрачном столе планшетов. - С них можно отрегулировать громкость пропускаемого звука - а то и не пропускать его вообще - как и сделать тут ярче или темнее! Если интересуют различные коктейли, а не что-то из классики, то их также можно заказать с планшета, те же, что из бара снизу! В общем, чувствуй себя, как дома! Настраивай всё, как заблагорассудится!

Отредактировано Альвария (2022-09-13 16:00:59)

Подпись автора

«Доведи социопата». Выпуск 1.

Совместное творчество с Джеки Браво

История сия вся началась
С нехилого нахрапа,
Где Жизнь вся страсти поддалась,
А Смертью оказалась баба

И прежде гибель, что не знала ласки Жизни,
Себя в объятьях нежных потеряла на века.
Рискнув поддаться прям на упокойной тризне,
Смерть родила для Жизни пацана.

Вальфрея не переставала думать о своей спутнице: Корнелия давала весьма короткие и ёмкие ответы, была немногословной, но валькирия знала, что хорошая атмосфера, удобство и алкоголь - хороший способ растопить лёд и избавиться от столь незначительных пороков. Женщине совсем не было ясно, что у собеседницы на уме, но это её особо не волновало - хоть Лукс и не интересовалась психологией, зато опыт подсказывал ей: люди сами стремятся к тому, чтобы раскрыть себя перед другими, подобно цветку, если за ними также ухаживать.

Пока Корнелия располагалась, Вальфрея плавно прошла к стойке, взяла сигару - не зная, курит ли спутница, выбрала ту, дым которой весьма приятен - и начала присматриваться к предоставленному выбору крепких напитков. И, не успев остановить свой взор, услышала:

- Я, пожалуй, хочу коктейль.

А почему бы и нет? - пронеслось в голове. - Давно я не пробовала чего-то новенького.

- Закажи, тогда, и мне того же!

Достав из ящичка стойки пепельницу, зажигалку и гильотину, женщина ловко отсекла кончик сигары, после чего подошла к столику и уселась на диван.

- Интересное место. Любишь смотреть на других. Или нравится, что… можно творить все, что захочешь, прямо под боком у других?

Лукавая улыбка Корнелии была заразительна - валькирия даже сама не заметила, как, отведя в сторону глаза, улыбнулась в ответ. Мысли одолевала масса всевозможных ответов: и то, что смотреть на других - не столь интересное занятие, и то, что вытворять всякое под боком - изобретение у этнархов не из новых... Для Вальфреи это место было, по сути, чем-то навроде теста для присутствующих. Если разговор скучен - взгляд цепляется к танцполу. Если наоборот - взор не так уж и просто оторвать от собеседника. И работал этот тест как обоюдоострый клинок: можно было не просто понять, интересен ли тебе собеседник, но и осознать, интересна ли ты собеседнику сама. Так что, дать хоть сколько-нибудь правдивый ответ спутнице было весьма непросто.

- Пожалуй... - лукавый взгляд, недавно отведённый в сторону, вернувшись, вперился в глаза подсевшей собеседницы. - Всё и сразу, - взгляд соскочил на сигару, после чего вернулся обратно. - Куришь, кстати? Я взяла на всякий случай сигару из благородных - у них довольно приятный запах.

Не дожидаясь ответа, нефилим подожгла и раскурила сигару, выпуская дым в противоположную от спутницы сторону: хоть и приятный запах, но пускать дым лицо для валькирии - моветон.

Коктейлей ждать особо не пришлось. Светлозелёная жидкость, словно опасный химикат, выглядела весьма интересно и забавно. Корнелия сделала глоток - и её заметно проняло. Нефилим, что редко заказывал коктейли, был весьма удивлён - она всегда считала, что коктейль по градусу намного легче чего-то более серьезного. Вальфрея сделала глоток, лицо не двинуло и мускулом, но нутро прочувствовало струящееся по телу ядрёное тепло.

А она не переигрывает. В самом деле, крепкая дрянь! Забавно!

Делает второй глоток.

- И каково быть дочерью Илифии? Ты по своей воле… ну, в ордене. Или она, знаешь, любит накидывать поводок?

Вальфрея ожидала такого вопроса. Даже была немного удивлена, что тот не был задан намного раньше. Люди всегда, стоило им хоть немного познакомиться, спрашивали о матери. Божество в глазах многих - что ж поделать, лишь привыкнуть. Но каково было быть дочерью этого божества?

- Не самая приятная вещь на свете... - начала валькирия и запнулась.

А не лишнего ли я сейчас наговорю?

- ...в принципе... даже не знаю, как сказать, каково это быть дочерью трудоголика, возведённого в ранг божества больше по заслугам, чем по рождению. Паршиво? В Ордене, да, по своей воле, абсолютно. Мой отец был магистром и весьма могучим этнархом... От его присутствия всегда веяло мощью, он внушал страх. А в бою он был ещё страшнее... Я с малых лет горела желанием его превзойти, дабы снискать внимания со стороны матери... - валькирия рассмеялась. - ...по уму в то время недалеко ушла от подростков, да? В общем, той ещё херней страдала... - женщина затянулась сигарой и пустила в сторону дым. - ...любит накидывать поводок... Не любит она такого, но да, так поступает. Это как командир, что отдаёт приказы солдату, чтобы весь отряд не полёг - если задуматься, неприятно, ведь тебе же приказывать смеют, ха!

Вальфрея продолжала курить. Лицо её было весьма расслаблено, а глаза словно пожирали Корнелию, пытаясь понять, насколько ей в принципе интересно то, что ей рассказывают.

- А ты что о своих родителях расскажешь? - задала валькирия, по её же мнению, справедливый вопрос. - Как так вышло, что ты отказала себе в удовольствии боевиком быть, при позиции-то гендира ЧВК? Ты же совсем не из пугливых. Решила разнообразить свою вечную жизнь как-то иначе?

Отредактировано Альвария (2022-09-21 04:50:40)

Подпись автора

«Доведи социопата». Выпуск 1.

Совместное творчество с Джеки Браво

История сия вся началась
С нехилого нахрапа,
Где Жизнь вся страсти поддалась,
А Смертью оказалась баба

И прежде гибель, что не знала ласки Жизни,
Себя в объятьях нежных потеряла на века.
Рискнув поддаться прям на упокойной тризне,
Смерть родила для Жизни пацана.

Валькирия расслабленно и неторопливо раскуривала сигару, попивая при этом ядрёный коктейль. Напиток был из числа тех, что идеально подходили для скорого опьянения даже нефилимам, и женщине это по-своему нравилось - чем раньше они опьянеют, тем раньше удастся растопить лёд с немногословной собеседницей. Временное нежелание Корнелии покурить говорило лишь о том, что та, в принципе, курит - не более.

Слушает девушка не самый интересный из монологов, к удивлению Лукс, весьма внимательно. Но, возможно, немножечко тщетно:

- А ты не любишь, когда тебе приказывают.

Вальфрею немного удивил такой вывод, ведь суть её примера с эфемерным командиром была совсем в другом, но, списав это на лёгкое влияние алкоголя, поправлять не стала - вдруг это спугнёт Корнелию, и та притормозит с выпивкой? Если так, то это лишь насторожит собеседницу, и ни о какой "растопке льда" речи может и не быть. Поэтому женщина решила тактично промолчать, попивая свой напиток.

- Боюсь, что у меня нет интересной истории. Я… не знала своих родителей. Меня воспитывала приемная семья на Алькоре. Они были самыми обычными. Не думаю, что они знали, кто я.

Нефилим, отпив в очередной раз, на секунду вновь задумалась о мысли, что прогонялась в её сознании из раза в раз: "а что, если бы я жила в обычной семье?". Только вот Вальфрея была человеком своеобразного склада ума - она не хотела, чтобы в её прошлом что-то менялось. Именно прошлое сделало её тем, кто она есть сейчас. Убери проблему, убери трудности, убери внутренний конфликт - и получишь того человека, которого удавил в себе когда-то, дабы появился новый, более совершенный, способный справиться со всеми испытаниями. Но, тем не менее, любопытства ради, или от безделья, обдумывать "что бы было, если..." - забавно.

Перед тем, как ответить на следующий вопрос, Корнелия встаёт под немного захмелевшим, но, всё же, пристальным взглядом валькирии.

- Я, в отличие от тебя, не такой умелый воин. Только и всего.

Хре-е-ень полная... - протянула женщина в мыслях своих. Такое объяснение, по её немного не трезвому мнению, было совсем не похоже на правду! - Могла бы, что ль, для убедительности сказать, что тренируется, навыки пытается подтянуть, чтоб попробовать хоть разок...

- А знаешь, что интересно? - произнесла Корнелия, огибая диван.

Затянувшись сигарой и вновь отпив ядреной смеси, нефилим машинально положил и сигару в пепельницу, и напиток на стол, после чего она откинулась на диване, раскинув свои руки. Это была привычка валькирии аж с XXXI века, возникшая после того, как, с теми же словами зайдя за диван, её пытались задушить удавкой - именно эти раскинутые по спинке дивана руки смогли вырвать её из цепких лап смерти.

- Что же? - бодро произносит женщина.

Ладони Корнелии касаются плеч. Вальфрея хоть и ощущается совершенно расслабленной, но шальная мысль пролетает в голове:

...только посмей попытаться мне шею свернуть...

Но не похоже, что в планах девушки было что-то такое. Валькирия хоть и не видела, но ощущала, что нефилим присела на корточки - позиция не из числа подходящих для сворачивания головы.

- Если я одену на тебя поводок, то будешь драться или выгнешь спинку?

Вальфрею обдало жаром. Корнелия игралась с очень опасными вещами для того, кто боевиком - насколько знала валькирия - даже близко не был. Будь она не отпрыском демиурга - следующую половину дня её б собирали по частям на операционном столе. А так, играла девушка в занимательную рулетку, под названием "угадай, что творится в голове пьяного нефилима?". И, возможно, выиграла.

По лицу валькирии расползлась ехидная улыбка - она восприняла слова рыжули не как оскорбление, а, наоборот, как комплимент. Похоже алкоголь перешёл сразу к делу - как говорится, "что у трезвого на уме - то у пьяного на языке", а на уме у Корнелии была выгнутая спинка Вальфреи. И последнюю это вполне устраивало. Чуть отсев вправо и полуобернувшись, валькирия с нескрываемой улыбкой ласково провела левой рукой по рыжим волосам до затылка и с вызовом произнесла:

- Не боишься, в итоге, оказаться той, кто в этом поводке и окажется?

И, на этих словах, Вальфрея не дав даже секунды на ответ, резко впилась своими губами в губы любительницы играть с огнём, крепко прижав рыжую голову к своей. После этого, не отпуская свою жертву, правой рукой ловко подсекла согнутые ноги своей жертвы, с легкостью подхватила Корнелию, дабы уложить её под себя на диван - лишь после этого, освободив девушку от своих рук, но не губ, Вальфрея, решив не церемониться с раздражающим зелёным костюмом, подобно дикому зверю разорвала его верх, дабы скорее добраться до вожделенного горячего тела, что взывало к ней в ответ.

Отредактировано Альвария (2022-10-10 04:54:32)

Подпись автора

«Доведи социопата». Выпуск 1.

Совместное творчество с Джеки Браво

История сия вся началась
С нехилого нахрапа,
Где Жизнь вся страсти поддалась,
А Смертью оказалась баба

И прежде гибель, что не знала ласки Жизни,
Себя в объятьях нежных потеряла на века.
Рискнув поддаться прям на упокойной тризне,
Смерть родила для Жизни пацана.

Неистовый пыл Корнелии вторил единственной заботившей сознание мысли: Вальфрея была права, и нырнула в самое пекло. Рыжая бестия с не меньшей жадностью пожирала валькирию своими губами, отвечая неудержимой страстью на страсть. Нефилим в этой геенне чувствовала свою силу, чувствовала свою власть, хоть парнёр и походил больше на хищника, что стал жертвой на этот непродолжительный, но насыщенный пьянящими эмоциями миг. Белое бельё, скрывающее очарование обнажённого тела подобно бельму, раздражающему глаза, было столь же просто, сколь и безжалостно, разорвано острыми когтями, как и рубашка.

Но не успела женщина прильнуть с горячему телу, как Корнелия агрессивным и жадным рывком страстно впилась ей в губы, повалив с дивана на пол и оказавшись, в результате, сверху. Вальфрея бы посмеялась со столь неукротимого напора, но жадная и страстная девушка, словно не обращая внимания на столь резкую "смену обстановки", продолжала пожирать её губами. Валькирия, пылко надавливая подушечками пальцев, начала обводить изгибы спины неумолимой партнёрши, явно сдерживая порыв разодрать её в приливе страсти когтями, но у рыжули были другие планы. Неожиданно встретив сопротивление, нефилим поддалась, предоставляя возможность для рыжей бестии отыграться. Хоть Корнелия и завела руки женщины вверх, а после стянула их путами, но Вальфрея чувствовала себя сейчас способной при желании разорвать оковы в любой момент. И вот, настал момент маленькой мести: теперь уже рубашка самой валькирии затрещала, обнажая нагое тело, сокрытое лишь... белоснежным бикини?

------

Вальфрея была нефилимом полуэтнархом. Вспыльчивым нефилимом полуэтнархом. Стоит обычному человеку вспылить, чтобы перевести дух, этот человек выйдет подышать свежим воздухом. Этнарх же не выйдет - этнарх вылетит! И стоит так пролететь сквозь низколетящее облако, как нежданно-негаданно окажешься промокшим насквозь. Как можно догадаться, вспыльчивый полуэтнарх подошёл к этому вопросу с повседневным конструктивизмом - раз уж купаться, так купаться со спокойной душой и относительно спокойными нервами, благо происходит такое нередко.

------

- Охренеть, Вальфрея. Ты сама как богиня, знаешь? - сказала приподнявшись Корнелия, дав тем самым хоть немного да перевести дух.

Валькирия, вызывающе смотря, улыбалась, явно наслаждаясь происходящим.

- Смотрю, тебе нравятся связанные и беззащитные богини... - томно произнесла она, плавно повиливая бёдрами, насколько ей позволяла её нынешняя позиция. - ...Что же, мне ждать расплаты?

Подпись автора

«Доведи социопата». Выпуск 1.

Совместное творчество с Джеки Браво

История сия вся началась
С нехилого нахрапа,
Где Жизнь вся страсти поддалась,
А Смертью оказалась баба

И прежде гибель, что не знала ласки Жизни,
Себя в объятьях нежных потеряла на века.
Рискнув поддаться прям на упокойной тризне,
Смерть родила для Жизни пацана.

Вальфрея была заинтригована, ведь инициатива была совсем не в её руках - довольно редкое явление в личной жизни. Нефилима не покидали мысли о том, что же такого для неё задумала столь страстная полуголая рыжая бестия. Даже немного корила себя за то, что не была уверена в себе достаточно сильно, чтобы уже в этом месте заранее заготовить какой-нибудь "инвентарь" для такого времяпрепровождения. С другой стороны, кто же знал в начале этого дня, что валькирию поглотит пламя огненно-рыжей девицы?

Но, похоже, что жар завлекал не только Вальфрею, и румянец на лице коллеги лишь распалял и без того бушующее пламя, невольно вызывая хищный оскал. Валькирия так и жаждала вырваться из пут и властно прижать голову девицы к земле, дабы вволю "вгрызться" в её соблазнительное тело. Но жажду прочувствовать на себе влечение партнёра подхлёстывал нарциссизм: так и хотелось ей наслаждаться муками всеразрывающей страсти, почувствовать себя самым желанным существом на свете, которым она и является.

- Нет. Не богини, - прозвучал немного режущий слух ответ, за которым последовал довольно странный, по мнению валькирии, поцелуй - она ждала конца немножечко возмутительной фразы! - Мне нравишься ты.

Чувства Вальфреи были несколько смешанными: с одной стороны, тебя то богиней обозвали, то сказали, что нет, ты не богиня... а с другой - вроде сказали то, что и хотелось услышать...

Не нужно быть столь требовательной к пьяному нефилиму... этой фразы никогда не было, да...

И, словно прислушавшись к своим рассуждениям, валькирия решила пропустить эти слова мимо ушей. Это было довольно не сложно, учитывая то, с каким взглядом её рассматривала Корнелия - смысл столь неловких слов был очевиден. Секундное замешательство вновь сменилось вызывающей улыбкой.

- Да что ты говоришь? - слегка провоцируя произнесла Вальфрея.

- Не вставай.

Нефилим в предвкушении машинально поднимает бровь, с придыханием выжидая, что же задумала эта бестия. Но действия рыжули, казалось, расходились со словами, чем путали немного Вальфрею - ей это даже казалось забавным. Явно ведомые желанием, ласки губами неожиданно перешли в маленькую хищную провокацию, и лишь после этого Корнелия приступила к своему замыслу.

Мини-стриптиз немного порадовал Вальфрею - та уже ждала, что Холлер была из числа тех, кто предпочитает заниматься таким в одежде. Путы же сильнее прижали к земле, словно намекая: "только посмей сорваться с поводка раньше времени!". А валькирию так и подмывало всё же вырваться из плена и снова стать хищником, а не жертвой. Не взирая на манипуляции с бельём, взгляд нефилима так и прикован был горячему обнаженному женскому телу, столь желанному и возбуждающему. В то же время, Корнеллия, как человек деловой, не собиралась быть единственным нагим нефилимом в этой комнате, приступив к раздеванию своей жертвы, начиная с брюк. Но после, словно забросив это дело на пол пути, красотка переходит к ласкам, скромно начиная с поцелуя живота. Рыжая бестия словно нагло дразнила валькирию, но ощущение голого тела нефилима, плавно ласкающего Вальфрею, заводило последнюю с новой силой. Поднимается выше, страстно целует в губы и... резко обрывает поцелуй, после чего довольно аккуратно вставляет своей жертве в рот кляп из своего нижнего белья, накрывая его ладонью.

- Выплюнешь – накажу. Например… ммм… отшлепаю. - произнесла рыжая бестия... да ещё и похотливо облизнулась!

Самодельный кляп сжался под давлением зубов валькирии - она была возмущена... но возмущена в хорошем смысле.

Так что же ты хочешь-то?! Чтобы я его выплюнула или нет?!

Что же было интереснее? С одной стороны, угрожали отшлёпать - вариант довольно неплохой... а с другой?..

И вот, девушка решила вновь продолжить свой ритуал раздевания, зубами полуоголив грудь. Целует у основания последней - приятно. Но от прикусываний с губ невольно срываются заглушенные кляпом стоны...

Выплёвывать кляп жертва явно была не намерена, наслаждаясь происходящим.

Подпись автора

«Доведи социопата». Выпуск 1.

Совместное творчество с Джеки Браво

История сия вся началась
С нехилого нахрапа,
Где Жизнь вся страсти поддалась,
А Смертью оказалась баба

И прежде гибель, что не знала ласки Жизни,
Себя в объятьях нежных потеряла на века.
Рискнув поддаться прям на упокойной тризне,
Смерть родила для Жизни пацана.

Редкая роль эдакой "пленницы" для Вальфреи хоть и не была впервой, но никогда её душа особо не тяготела к такому. И дело было не в предпочтениях: дархаты были в большинстве своём слишком грубы, этнархи с эонами - слишком слабы, а остальные не заслуживали даже упоминания. Лишь руки нефилима-Корнелии сочетали в себе и силу, и нежность, что так нравились валькирии. То, как она её трогает и ласкает, вызывало в женщине абсолютно нормальные и в кой то веки насыщенные ощущения, полную гамму чувств этого безумно прочного тела, чья крепость была как даром, так и проклятьем!

Покусывания рыжей бестии, конечно, были немного больноваты, но, в отличии от острых зубов дархатов, эти укусы ощутимо возбуждали, а не убивали весь настрой. И хищница продвигалась в своём нападении, продолжая оголять свою жертву. Жадно хватает одну грудь руками. Другую губами. А Вальфрее, от волны нахлынувших чувств, всё сложнее и сложнее сохранить лицо и протяжно не застонать! Ноги ёрзают от возбуждения, и валькирия в мыслях уже проклинает себя за то, что не завела это сексуальное чудовище в свою квартиру, надеясь сейчас лишь на материализующую магию прохвостки!

А Корнелия, тем временем, начала спускаться ниже... Валькирию на секунду посетила глупая мысль о том, что вот, ей решили дать небольшую "передышку", но столь уверенная траектория намекала на обратное. Зубы крепко стиснули кляп. Вальфрею охватил лёгкий похотливый гнев - она явно собиралась заставить рыжулю "пожалеть" о том, что та посмела первой обставить её в этой "игре", но тут у девицы снова возникла резкая смена полёта фантазии. И вот, её глаза снова на уровне глаз валькирии. Лукс всё ещё старалась сохранить вызывающий вид, но кровь, прилившая к её щекам и лицу, выдавала женщину с потрохами.

Корнелия переворачивает её. Да ещё и подушку под таз подкладывает - явно решила раздразнить женщину до того состояния, что та вырвется из пут и претворит свои внутренние угрозы в жизнь! С другой стороны, именно таких чувств Вальфрее и не хватало! Приятного гнева!

Перед глазами появляется темная ткань и опускается к кляпу.

- Чтобы ты случайно не выронила.

И вот, рыжая бестия вновь вернулась к ласкам, продолжая медленно сводить валькирию с ума. Губы её ласкают плечо, а после ушко, словно слабым током отдаваясь во всём возбуждённом теле. И тут Корнелия отодвигается. Касается руками её спины, проводит по ней ноготками, а валькирия, словно догадываясь о мыслях рыжули, подыгрывает ей и послушно выгибает спинку, словно дразня её лишний раз.

Тебе это понравится не меньше, чем мне! - проскакивает своеобразная в своей "злобности" мысль.

И вот, рука хищницы останавливается у белой ткани. Выжидает. Вальфрея, провоцируя, легонько, но от того не менее похотливо,  повиливает бёдрами, словно говоря: "Ну давай же! Не тяни!". Валькирия уже жалела о том, что Корнелия не мужчина - последний бы уже набросился на столь лакомый кусок!.. Но и хищница тоже по-своему "набрасывается"... Аккуратно, сначала пальцами, потом ноготками, а после, наконец, и всей рукой обхватывая столь манящую её ласку округлость. Касается губами... Проводит руками по волосам... Если б не кляп, то Вальфрея, скорее всего, не удержалась бы и сказала что-то в роде "Да трахни ж ты меня наконец!", но Корнелия явно решила не перестать удивлять! Неожиданно, последняя начинает несильно тянуть её за волосы, заставляя запрокинуть голову. И... шлепок. С губ валькирии срывается стон. Она уже успела позабыть об этой мысли, тяготившей рыжулю, и потому была весьма приятно удивлена. Второй, посильнее. Вальфрея уже не пытается сдерживаться и полностью отдается происходящему, позволяя очередному стону сорваться со своих губ. Она повиливает задницей, явно желая шлепка посильнее, пожёстче! И получает его, награждая своего хищника очередным стоном.

Подпись автора

«Доведи социопата». Выпуск 1.

Совместное творчество с Джеки Браво

История сия вся началась
С нехилого нахрапа,
Где Жизнь вся страсти поддалась,
А Смертью оказалась баба

И прежде гибель, что не знала ласки Жизни,
Себя в объятьях нежных потеряла на века.
Рискнув поддаться прям на упокойной тризне,
Смерть родила для Жизни пацана.