Пробуждение оказалось достаточно лёгким. Но это для Нориана и относительно для Селесты, но не для Раиши, которая зачастую забывает о слове «сон». В то время пока брюнет и рыжая собирались вставать, ласкались и нежились, виконтесса стояла у подоконника и смотрела в окно, разглядывая рассвет своими линзами с тепловизором. Не хотелось возвращаться к двойным контурам без надобности. В целом радужная прекрасно справлялась и со шрифтом Брайля. А электронные варианты документов можно прослушать в аудиоверсии, чтобы не вчитываться. На слух информация воспринимается в разы лучше. Профессиональная издержка, когда очень много и часто общаешься с другими людьми.

Дракон и дифинета разошлись каждый по своим делам, предварительно позавтракав необычной композицией морепродуктов, яиц и томатов. Раиша же собиралась по своим собственным. Накинув простые голубые джинсы на молодёжный манер с рванками на бёдрах и коленях, белую блузку с декольте не очень открытым, глава клана взглянула на себя в зеркало. Отражения она там, конечно, не увидела. Можно было бы посмотреть глазами зверя, но и сам фамильяр являлся слепым. Ориентировался лишь на следы магической ауры и запахи. Альбион держал доступ к себе в сознание открытым для своей спутницы, на чём и строились их отношения. На доверии. На открытости. На искренности. Вот и пришлось невольно принять глазам вид из драконьей ипостаси, Раиша оглядела себя и собрала свои длинные светло-русые волосы в высокий хвост механическими движениями. Привычка. Даже не нужно зеркало. Пальцы и кожа прекрасно ощущали любые неровности, выбившиеся пряди и торчащие «петушки», которые нужно тщательно зачесать и заправить. Почти вылизанная причёска. На ноги одеты белые кеды с красными шнурками на высокой подошве. Сверху блузки голубая ветровка под тон джинс, как комплект.

Полукровка же тихо подозвала своего фамильяра и отправилась на утреннюю прогулку. Нужно было привести мысли в порядок и освежить голову при помощи лёгкого прохладного ветра. Словно с этими дуновениями становилось в разы легче. Но это может сказаться и самовнушение. Неспешным шагом выходя из кабинета и придерживая руку на холке фамильяра, словно за невидимый поводок пса-поводыря, Раиша закрыла дверь, спустилась на первый этаж и вышла из корпуса. Облегчённый вздох и прикрытые глаза. Девушка просто наслаждалась этой лёгкостью. Да, она почти что по графику выходила на прогулку, как по расписанию, но это выходило случайно. Биологические часы, что заложены внутри организма, работали в штатном режиме. И выходило так, что бессонница и усталость проходили лишь после прогулки.

Размеренным шагом Садже проходила вокруг корпуса, глядя себе под ноги и думая о планах. Совещаний, экспедиций в ближайшее время не планировалось. Останется только посетить магазин и проверить дела уже там. Можно будет посетить и Крылья Милосердия, чтобы отметиться на рабочем месте. Но после стирания памяти Ричарду радужная стала появляться на своём первом рабочем месте в разы реже. Приходила лишь, когда получит прямой указ отправиться куда-либо, чтобы заключить контракт или устранить конфликт между сторонами. Часто она выступала в судах как третья сторона, выслушивала и участвовала в голосовании. Судьёй она ни разу не была. И не горела желанием. Достаточно решать чужие жизни у себя в клане, чем за его пределами.

В таких мыслях дракон совершила два круга вокруг административного здания. Иногда она посматривала в окна, обращая глаза очередной раз в драконьи. И взгляд обращался именно на окно комнаты сына. И бывало так, что их глаза пересекались между собой. Мимолётно махали друг другу рукой и возвращались к своим делам. Сейчас же его не находилось у подоконника. Вчера был. Даже сама Рая удивилась. Обычно в такую рань Ниткес спит. Сейчас же спал. Как и обычно.

В утренние часы Хризион славился тишиной и спокойствием. Люди здесь являлись редкостью. Появлялись лишь после обеда и до вечера, пока все не насмотрятся Хроник, не обговорят предстоящие дела с вышестоящими. Или проходили обряд вступления в клан. Пока новеньких не намечалось, но поиск проводится активно каждый день. Подбор, проверка, ментальное испытание и приведение на земли. Садже не принималась искать других после Селесты.

К слову, последнюю заметил Альбион, ощущая знакомую ауру и запах. Подал знак Садже, выбивая задумчивую спутницу из размышлений лёгким толчком бока в бёдра. Рая отшатнулась и проморгалась. Увидела направляющуюся девушку и легонько похлопала зверя по загривку. Альбион издал глухой с хрипотцой рык-лай, привлекая внимания. Если даже того не услышали, то к дифинете начал подбегать другой кжарох, путаясь под ногами. Фамильяр получил приказ отвлекать. Смысл рыжей направляться на этаж к Раише, если никого не будет? Можно было и отпустить, но радужная не хотела, чтобы та ждала понапрасну.

Кжарох, что начал отвлекать Селесту, представлял собой изящного зверя с молочного оттенка мордой и чёрным тельцем. Удлинённая шея усеяна плотно прилегающими то ли перьями, то ли пластинами, переливающимися на свету бликами, перламутром от белого до фиолетового. Поджарое туловище, короткий хвост длиной с туловище. С середины хвоста располагалась «кисточка» из тех перламутровых переливающихся плотных перьев-пластин. У зверя небольшие глаза белого цвета без зрачков. Ушей не имелось.

- Доброе утро, - улыбнулась дракон, подходя к рыжей. Кжарох убежал по своим делам, Альбион же навострил уши и принюхивался в воздухе, медленно водя носом и приподнимая голову. – Как успехи в адаптации? – вопросила для приличия виконтесса и прошла в корпус, поднимаясь на этаж.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Старший и младший фамильяры заинтересованно друг друга обнюхали и изучили, но стресс Таули всё равно сказывался. Как говорила Арион, Хризион пугает всех андугаров вне зависимости от их состояния, настроения и здоровья в целом. Стоит отметить, что андугаров на Хризионе практически не имелось, так как здесь имелись все вышестоящие, которым помощники в виде зверьков не требовались. А носителями информации в качестве флешки из архивов и хроников являлись сами кжарохи да спироксы между собой. Именно с последними наследник работать не очень любил. Возможно, от связи с Кристэлл с псовыми фамильярами работать парню было в разы легче.

Переливающийся синевой и чёрной шёрсткой зверь фыркнул на Таули и снова переключился на Селесту, не давая той пройти к корпусу. Его задача заключалась в том, чтобы ту Раиша и Альбион настигли раньше, чем та всё же решит пройти на нужный этаж. Да и на приближение альфы Ринген тоже начал ёрзать на месте и забираться на плечо выше, чтобы не контактировать с чужими фамильярами. Альфа так тем более пугал андугара, а кжарох его и игнорировал. Не видел, не чувствовал, не осознавал. В целом Таули для кжароха оставался пустым местом без имени, как бы это жестоко не звучало.

Улыбнувшись на высказывания девушки, полукровка взглянула на андугара, что восседал на плече дифинеты, слегка прищурив глаза. Всё же с тепловым зрением тяжело различать живые объекты среди других, которые тоже излучали тепло. Преображать именно сейчас драконьи глаза, что значило бы менять их цвет и изменять форму зрачка, не комильфо и не резон, потому что Вега могла бы неправильно сие действо понять или вовсе отшатнуться. Учитывая, как та вздрогнула при приветствии виконтессы, лучше, правда, оставить преображение до лучших времён, когда Селеста хоть немного обоснуется и перестанет нервничать, переживать и вообще как-либо стрессовать. И тогда такое вот поведение Раиши будет восприниматься обыденно. Поэтому приходится мучиться с переливами тепловых контуров перед глазами.

- Это хорошо, - ответила Рая, но потом слегка вздёрнула бровью, не ожидая ответных вопросов. Да, понятно дело, что это дело привычки, морали, вежливости и этикета, но это каждый раз удивляло радужную. Взглянув на рыжую, потом покосившись на Альбиона, словно задавала вопрос и получала ответ на него, девушка снова перевела свои очи на подопечную. – Ситэро, - произнесла имя тёмного ускакавшего вовсвояси кжароха виконтесса.

На вопросы в свою сторону Садже словно начала смущаться и как-то впадать в ступор. Да, у неё многие спрашивают самочувствие, как проходят дела, но это обычно касалось деловых вопросов, а не просто так. И когда такое происходит, её это всегда слегка удивляло и не сразу находилась что ответить. И подкола девушка также не расслышала, воспринимая всё за чистую монету. Она не чувствовала сарказма и иронию в свою сторону, поэтому не усмехнулась, не улыбнулась. Рая лишь слегка дёрнула плечами, немного потерянным взглядом блуждая от дифинеты до кжароха, проходилась глазами по округе и по кругу.

- Утренняя прогулка, - выдохнула радужная и лёгкая улыбка уголками губ. Едва сдержалась от слов «По стандарту». Говорить про проблемы со сном, бессонницей и прочим беспокойством в своей жизни Раиша, очевидно, не стала, считая не нужным об этом рассказывать. Это её жизнь. Её личные проблемы. И её проблемы – это её проблемы, и больше никого. Со своими проблемами нужно справляться лично, но это не мешало виконтессе помогать решать чужие «неполадки», выступая советницей и оговаривая детали с высоты собственного опыта. К подобным делам она относилась очень легко, но со своими же не хотела обращаться. Девушка считала, что прекрасно справлялась.

- Статуэтка нужна, - проговорила виконтесса и направилась внутрь корпуса, потом остановилась у главных ворот, слегка поворачивая голову. – Но если ты желаешь пройтись по аллее и просто поговорить перед инициацией… Прогулка разгружает мозг и расслабляет. Ты, наверное, переживаешь, - её голос по-привычному звучал очень мягко. Почти как шелест листьев. Тихий поставленный голос, если не виконтессы, то опытного дипломата. Если не дипломата, то матери, желающей поддержать своё чадо, даже если оно таковым не является. Рая развернулась телом к девушке и подняла взгляд. Всё же разница в росте имелась небольшая, но всё равно по сравнению с большинством своих подопечных виконтесса являлась так называемым полуросликом. Низкая, тонкая фигурка, утончённая, но в теле всё равно чувствовалась сила, хоть и не разглядеть выпирающих мышц. Это чувствовалась на инстинктивном уровне.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Как-то привыкаешь к лёгкой ходьбе, но своеобразно грузным шагам. Профессиональная издержка с давних времён вынуждала ходить тихо, бесшумно, не вызывая шума, шорохов и без привлечения к себе внимания. Ладно, ещё не выработалась привычка красться, двигаться перебежками и воровато оглядываться, хотя раньше и такое приходилось делать. Перебегать, скрываться, убегать, перепрыгивать, оглядываться и бежать дальше, чтобы оставаться незамеченной. Со временем это всё уходит на задний план, после и вовсе забывается. А если не забывается, то остаётся как опытом в жизни. Говорила же тоже из-за этого тихо, почти что вкрадчиво, шелестящим голосом, чтобы сливаться с посторонними шорохами. Да и невольно к подобному голосу приходится другим вслушиваться, впитывая каждое слово. Хоть голос и переходил в полушёпот, но звучал он твёрдо. Хотя на первый взгляд, конечно же, может показаться, что девушка в себе неуверенна и сомневается в своих же словах.

Пропустив мимо ушей очередную усмешку в свою сторону, Раиша лишь легко улыбнулась, показывая, что не обижается. Хотя в словах, что подмечали очевидность события, правда, не было ничего обидного. Это даже растерянностью не назвать. В целом дракон не имела привычки чем-либо делиться с другими людьми, пока не попадётся подходящий случай. Да даже и попадался, то всё равно предпочитала оставлять свои воспоминания далеко позади, вовсе их не вспоминая. Но иногда приходится оглядываться назад, в свои образы, чтобы припомнить тот опыт. В такие моменты приходится абстрагироваться от эмоций того времени. На это нужно время. И опыт.

Махнув приглашающе рукой в сторону сквера, виконтесса снова придержала свою руку на загривке фамильяра, подсказывая ему направление и своё местоположение. При желании Альбион, конечно, мог и самостоятельно ориентироваться в пространстве. В Хроники же спокойно прошёл, когда проводился обряд дифинеты. Сейчас же зверь, крупный альфа, отдавал управление своей спутнице, проявляя своё доверие к девушке. Раиша ценила это доверие по отношению к себе. Она много что ценила, если так посудить. Но чужое доверие – бесценно.

Выслушивая слова о сознании сына, кжарохах, испытании и инициации в целом, радужная молча смотрела себе под ноги и теребила пальцами жёсткую полудлинную шерсть Альбиона. Она этого не замечала. Задумалась. Она слышала про добро от альфы своим подчинённым для отбора, но не знала, как это происходит на самом деле. Эссенция хоть сама и являлась спутницей фамильяра, но не вдавалась в подробности и не изучала этот вопрос. Отобрали и отобрали. Дали добро, и ладно. Да, испытание кжароха – это тяжело, но каждый справляется по-своему. Полукровки справились: Ниткес и Раиша. Но, да, она представляла, что могло там творится. Виконтесса не очень любила вторгаться в чужие разумы без надобности. Достаточно двух случаев, когда по окончанию стыдилась и жалела о своих поступках. Бывший супруг и Селеста. Одному стёрла память, а другой навеяла новые воспоминания, но и те тоже большую часть устранили.

- Насколько я могу знать этот аспект, - начала говорить Раиша, шествуя по тропинке, - запросить подобное вполне возможно, но после осознания с альфой. Если не после осознания всех альф разом, чтобы они уже между собой это обсудили. Всё же иерархия у них своя. Система тоже сложна для понимания, но попробовать всегда можно. Попытка не пытка, а спрос не беда, - произнесла она и оглянула глазами окрестность. Вдали показался небольшой фонтанчик. Деревья, аккуратные кустарники. Андугаров нет, терраутов нет. Только лишь Альбион под рукой, Селеста поодаль. И мимо пробегает чёрная фигурка резвящейся Кристэлл, которая сразу начинает заигрывать с упомянутым ранее Ситэро. То один пригибается к земле, то вторая. Они игриво кусали друг друга, как истинные собаки.

- То есть для начала надо закончить осознание с Альбионом, затем уже с другими альфами. И если ты желаешь обсудить между ними отказ, то нужно пройти инициацию со всеми альфами. Как ты понимаешь, процесс не быстрый и не лёгкий, - выдохнула Раиша, выпрямляя спину и заведя лопатки за ней. – Сама как думаешь, тебе много ещё осталось до полного осознания кжарохом? И каков шанс, что именно этот вид изберёт тебя в спутники? – янтарные глаза взглянули на рыжую девушку, потом вернулись к взору на горизонт.

Последующие слова заставили Раю поморщиться, но едва заметно. Она отвернулась, чтобы не показывать своих эмоций. Серьги же блокировали любой канал: ментальный, эмпатический. Со стороны лишь выглядело так, что девушка решила осмотреться. Но самой не понравилось, что упомянули моменты миража, которые она не могла контролировать. И дело даже не в манере речи, не в подаче вопроса, а именно в самом факте, что Селия это помнит и знает. И даже понимает. Не догадывается, а осознаёт. Поразмыслив несколько секунд, Рая снова тихо выдохнула и натянуто улыбнулась уголками губ, снова переводя взгляд ярких радужек на Селию.

- Проницательная, - в итоге выдала девушка. И это звучало даже больше мыслями вслух и подмечание для самой себя, чем ответ на поставленный вопрос. Но и сам факт она отрицать не стала. Что миража, что тренировки. Негоже спорить с очевидными вещами. Даже чрезмерно элементарными. И раз дракон была эдаким заклинателем иллюзии, то все персонажи перенимали её манеру речи, поведение и даже стилистику боя. Это контролировалось поскольку-постольку, так как в самом конце всё же Раиша расторгнула ментальный договор и оборвала ментальное испытание. Да, потом была словесная перепалка, но сейчас это всё ушло на задний план. Все успокоились. Все прощены. И сейчас мирно прогуливаются, общаются и не держат зла друг на друга.

- С рекрутами не тренируюсь, извини, - и это даже не из-за статуса, а из-за своей манеры вести бой. Ведь Селеста могла и припомнить, что они обе слегли в лазарет. Да, в виде Шаграта и самой виконтессы в мираже, но это может и повториться в реальности. Именно из-за страха повтора и нанести ущерб Рая отказывается повторять такие тренировки. Достаточно вспомнить неудачный случай с Ниткесом, когда дракон сорвалась и вспылила. Она больше не хотела повтора. – Попроси кого-нибудь другого, если тебе нужен противник опытнее и сильнее. Ниткес, Хиссена, даже Куарион. Но тебе нужно определиться со специализацией сражения. У каждого свой аспект. Лично Хиссена акцентирует физическую силу, то есть это ближний бой или холодное оружие. Дальний бой – стрелковое или метательное оружие? Тот же самый Шаграт. Или его подчинённые. Куарион – стихийная магия. Ниткес может помочь с физическим и магическим боем. Ментальная подготовка – Нориан и его помощники. Чисто энергетическая магия – это Ульзарисс или Эль’Нэохра, - проговорила дракон и не поворачивала головы, но глаза её бегали по округе. Смотрели то на тропинку, то на Альбиона, то вдаль, то на кустарники. – Эль’Нэохра также может подобрать график для изучения целительской магии. Но это на твоё усмотрение. Я не тренирую. Ещё раз извини, - что не оправдала надежд и ожиданий. Сердце защемило от этих мыслей.

Виконтесса невольно замедлила шаг, когда ей задали вопрос про любимый жанр музыки. Даже задуматься пришлось. Когда она в целом слушала музыку? В последнее время из мелодий её сопровождали звуки фамильяров и филиалов, голоса рекрутов и ярлов. Шуршание листьев деревьев и шелест бумаги под руками. Иногда скрежет и щёлкание магических порывов во время тренировок. Треск огня раньше. Свист ветра в ушах. Если совсем углубляться в прошлое. И когда девушка ходила в далёкой молодости, в возрасте Селесты и чуть старше, то не обращала на это внимания.

- Я даже не помню, когда в последний раз слушала музыку. Аудиоверсии документов – моя музыка, - невесело усмехнулась. – Аудиокниги какие-либо, - пожала плечами Рая. – Из музыки… Возможно, какая-нибудь народная. Или имеющая глубокий смысл, или закладывающая в себе пережитые моменты, эмоции. Которая написана от всего сердца. В музыке, которой заложена частичка прошлого, настоящего и веры в будущее, - ведь сама дракон могла напевать лишь две песни. Одна на гитаре, которую услышала на выступлении сына, когда тот уже ушёл из дома. Вторая же со своими соратниками, когда наконец-то ощутили свободу и закрепили свои дружественные узы. – Музыка объединяет. И позволяет самой выплеснуть те или иные эмоции при помощи игры на инструментах или пения, - а ведь когда-то она пела в караоке. Когда-то… когда ещё общалась с бывшим мужем.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

А ведь инициация фамильяров несёт в себе совсем другой оттенок. Раиша это поняла в своё время, что ей дало не свихнуться в своё время. Видение альфы – это больше не осознание его глазами, а насколько человек видит себя самого. Это, конечно, глубокая философия, психоанализ. И ломаются именно те, кто не смог решить этот вопрос для самого себя, не считая нужным определиться с ответом. Выбирают тех, кто не понимает своего предназначения. И человек умирает, если не справился с собственным мировоззрением, воззрением на самого себя. Ниткес справился поскольку-постольку, учитывая его попытки покончить со всем досрочно. Он пытался сдаться. Не хотел смириться. Рая же изучала отбор кжароха и поняла этот вопрос. Но сын не понял, не понимал и, видимо, не очень хотел этого делать. Не разбирался и падал в омут забвения, не пытаясь даже закончить начатое. Кжарох лишь подталкивает и даёт понять, чего на самом деле желает, хочет тот или иной человек и что он делает для осуществления своих идей. Раиша же поняла свой путь. И идёт чисто по прямой. Грубо говоря, по наитию.

- Но видишь ли ты себя? – многозначно взглянув на девушку, вопросила глава клана и замолчала. Она остановилась и слегка потеребила шерсть Альбиона на холке, опустив на него глаза. Кжарох ушёл в сторону, укладываясь на живот у лавочки. Возможно, предлагал сесть на неё, чтобы быть рядом. Виконтесса оставалась на месте и изучала своими янтарными омутами дифинету.

- Приветствие клана «Я тебя вижу» имеет очень много истоков, - выдохнула радужная и указала рукой на скамью, предлагая всё же сесть. Сама подошла к лавочке, но села далеко не сразу. Она оглядывала округу и держала руки за спиной. – И вариаций, - после недолгой паузы добавила девушка. – Если углубляться в историю, то оно звучало именно как «Наши очи едины», что означало кровное и ментальное родство. Единство. Ведь уроженцы клана так или иначе на самом деле являются братьями и сёстрами. Дальними родственниками друг другу, - лёгкая улыбка, и Раиша села на скамью рядом с рыжей, поворачивая к той голову. – Четыре основоположника клана являлись родными братьями и сёстрами. Со временем это приветствие претерпевало очень много изменений, пока не стали на землях появляться фамильяры и полукровки, - Рая отвернула голову и откинулась на спинку, глядя вдаль. Но их скамья находилась вдалеке и напротив стен Хризиона. Можно лишь разглядеть деревья да кустарники, а также саму архитектуру здания, строение и особенности.

- Из «единых очей» приветствие стало звучать «Очи видно», что могло значить – «Я тебя вижу», «Ты видишь меня», «Я вижу твои очи». Пока и вовсе не осталось простым «Я тебя вижу», обозначая, что твой собеседник находится в поле зрения. Конечно, оно может иметь и другой подтекст, иной оттенок, но это лишь мои догадки из того, что я знаю, - проговорила дракон и дала время переваривать информацию.

- А также это означает, что видят твои истинные намерения и открытое сердце, что ты открываешь на время осознания альфой, каким бы тот ни был, - тихо продолжила журчащим голосом дракон и на краткий миг взглянула на девушку. Снова посмотрела вперёд. – Что я хочу этим сказать… Родная, - Раиша положила свою ладонь на руку Селии, заглядывая в глаза, - неважно, каким тебя увидит кжарох. Или другой альфа. Важно то, какой ты желаешь видеть именно себя, и только себя. Если тебе не могут подсказать инстинкты, то поступай так, как тебе велит сердце. Как ты считаешь нужным. И ты сделаешь выбор. Здесь нет правильного и неправильного выбора. Есть только твой, - виконтесса убрала руку и вернулась к своей позиции, но продолжала смотреть на собеседницу. – А твой выбор – уже априори правильный. Это твоя жизнь. Твоя жизнь – твои правила. Твои правила – твой выбор, - полукровка качнула головой, мол, ты сделаешь правильно, я в тебя верю, ты сможешь.

И снова поднялся вопрос о мираже. Раиша даже морщиться не стала. Она лишь тяжело вздохнула, понимала, что всё же эту правду придётся произнести. Как бы не хотелось обратного. Стоит ли это знать Селии? А должна ли это знать? Возможно. Но лучше уж чистая и по-своему горькая правда, чем оставаться в неведении. Может, это хоть немного убавит тяжёлый груз с её плеч? Но стоит ли грузить Селесту подобными думами? Но, каждый раз глядя на Вегу, Раиша испытывала тепло и нежность. Ведь дифинета напоминала молодую Раишу. Возможно, это тоска по тем младым временам. А может, радость, что эта жизнь прошла, и Селеста проходит эту жизнь заново. Но по-своему. Да, ментальное испытание заставило переживать, но сейчас всё хорошо. Хорошо ведь?

- Я не контролировала твой мираж, - прошептала дракон, испытывая, как сердце сжимается. Виконтесса посмотрела себе под ноги и снова выдохнула. Возможно, это горечь. Возможно, стыд. Или сожаление. Она и сама не знала. Но было тяжело. – Я лишь дала тебе почву для погружения. И максимум, что смогла сделать, корректировать направление информации. В противном случае я сталкивалась с твоим барьером, который ставил артефакт. Твои надежды. Мои грёзы. Наши мечты. Как бы ты не утверждала, что нет понятия «разбитости», но ты надеялась. Они пересеклись между собой в этом мираже, - девушка начала говорить тихо, вперемешку с шёпотом, выдавая это признание. В горле образовался ком то ли от испытуемых чувств, то ли от горечи признания. Нежелания говорить. – Твои страхи. Мои. Они столкнулись. Когда я уже поняла, что продолжать мираж нет смысла, когда ты решила мне открыться… Я разорвала «ментальный договор». На это я столкнулась с защитой твоего артефакта. Я потратила все свои силы, чтобы сделать это как можно легче в первую очередь для тебя… но не получилось, - выдохнула, продолжала смотреть вдаль, на руки, на Альбиона. Но не на свою преемницу в ближайшем будущем.

Дракон замолчала. Она снова давала время переварить полученную информацию, освоить, разложить всё по полочкам. И как это воспринимать и воспринимать ли вообще – останется на совести дифинеты. Даже не на совести, а по желанию. На её усмотрение и выбор. Может пропустить мимо ушей и снова закатить истерику по оставшимся отрывкам. А может принять и согласиться. Или просто принять к сведению, оставив слова без ответа. Любой исход Раиша примет с достоинством, честью, спокойствием.

- Не прибить, - начала отвечать тихим голосом, - а в целом навредить тебе, - призналась девушка и перевела свой взгляд со сложенными бровями домиком на Селию. Да, Раиша могла быть жёсткой по необходимости. Но от случая к случаю не приходится. Сейчас же жёсткость, строгость и суровость будут неуместны. Сейчас откровенный разговор. На откровенные разговоры искренние эмоции и честные слова.

- Что для тебя нормальный тир? – настраиваясь на переход с болезненной и чувственной темы на более простую, почти обыденную, вопросила дракон и приняла обычное выражение лица. Начала успокаиваться. Но со словами о Куар, её обучении и прочих словах на устах радужной появилась улыбка. Лёгкая, тёплая. И даже внешние уголки приподнялись. Ведь, правда, когда Рая согласилась полетать в их первую встречу, было очень задорно. Давно Раиша уже так не отвлекалась от рабочей рутины. Не только ведь беседы сближают. И музыка. – Как-нибудь. Когда-нибудь. В ближайшем будущем, - неоднозначно пообещала дракон и моргнула в знак согласия, одобрения и поощрения. Как могла понимать и помнить Селия, Раиша свои слова сдерживала. Зачастую.

И в этот раз снова полукровка позволила Селесте выговориться и даже похвастаться подходящим нарядом. Садже снова улыбнулась одобряюще, пока не указала молча рукой в сторону Хризиона. Наверное, пора уже приступать к началу осознания. К началу конца.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Дипломатическая натура прививала свои обычаи и традиции, а именно как лирическое отступление, предисловие, а потом уже соответствующее описание и объяснение своих слов. Привыкаешь со временем к таким поведенческим маркам и принципам, забывая о простоте слова. Да, может, при разговорах дракон говорила слишком много воды, которая не имела никакого отношения к теме беседы, которую, даже возможно, никто не хотел слушать и не отвечала на поставленный вопрос. Но почему-то Раише казалось, что эта лирика и неглубокая философия нужна для понимая ситуации и слов в дальнейшем другой стороной. В целом никто не жаловался. Вроде слушали. Вроде даже внимательно. И да, прикосновения – неотъемлемая часть для задушевных бесед и наилучшего понимания, погружения и привлечения к себе внимания. И в целом Рая понимала необходимость тактильности. Девушки – существа, которые любили касания. И сама Садже не являлась исключением. Только дело в том, что она уже отвыкла от таких проявлений чувств и демонстрации эмоций. И каждое прикосновение к себе вызывало такую же растерянность, смятение и смущение. Даже некую дезориентацию. Но всё равно становилось приятно и тепло.

- Вопрос не в этом, - покачала головой дракон. – Вопрос в том, какую ты грань хочешь показать другим. Вне зависимости от количества этих граней. Ответив на этот вопрос, обретёшь спокойствие и уверенность, - как бы это не звучало для одной или другой, но они так или иначе друг друга поняли. Поэтому Раиша дальше не стала вдаваться в описания и наставления. Самое важное уже озвучено, а следовать совету – выбор Селии. Как сказала радужная, выбор дифинеты – правильный выбор. Если та решит поступить иначе, то так тому и быть. Рая не имела привычки осуждать кого-либо за поступки. У всех своя жизнь. И они хозяева своей жизни. Вопрос только стоял в том, будет ли человек жалеть в дальнейшем по совершению поступка. Если да, то будет учиться на своих ошибках. Если нет, значит всё происходит как надо.

Жизнь строится на разбитых надеждах и греющих сердце мечтах. Их воплощении в реальность и пути к цели. По крайней мере, именно так видела свою жизнь дракон. Если нет возможности осуществить свою надежду или мечту, которая впоследствии разбилась вдребезги, то можно склеить из осколков свою собственную. Да, Селия правильно подметила, это больно. Вскрывает вены, распарывает кожу и выпускает кровь. Но с каждым шагом раны затягиваются, а покров становится прочнее. И будет уже не так больно. Привыкаешь. Миришься. Стабилизируешь состояние, но идёшь к своей цели. Раиша так и поступала с самого начала. Она ощущала, что она жила не так, как хотелось бы. А когда переступила свои предубеждения, принципы и начала вести не так, как в неё закладывал отец, то ощутила второе дыхание. И тогда дракон испытала первую любовь. Первый азарт. Первую страсть. Но и лишаться этого тоже довольно болезненно. Но что не убивает, то делает сильнее. Иронично звучит, учитывая, что раньше Садже была подобием гладиатора, который развлекал народ на трибунах. Развлечение ценой собственной жизни.

- Соболезную, - произнесла виконтесса и снова коснулась руки Селесты своей, взглянув на девушку. – Мне очень жаль. Извини, - что вторглась в твоё личное пространство в столь неудачный момент. Вместо слов за дракона говорило выражение лица. Сочувствующее, понимающее. Сожалеющее. Да, Рая помнила заплаканное и хмельное лицо дифинеты в тот день. Нос защипало от перегара, а сейчас и от эмоций. Тяжело выдохнув, Садже вновь убрала руку, оставляя Селию наедине с собой и своими мыслями, но сама никуда не уходила, оставаясь рядом, чтобы поддержать по мере собственных возможностей.

Раиша понимала, каково это терять близких. Но не понимала, что можно испытывать при виде канувшего в лету родного гнезда, которое не видела ни разу. Возможно, скорбь и печаль о неувиденных образах. Грусть по временам, которые могли бы быть, повернись всё иначе. Виконтесса приподняла голову и всматривалась в горизонт, раздумывая об этом. Но перед глазами всплывал отрывок, как на руках истекала кровью родная мать. Сейчас уже ничего не изменить. Если только идти вперёд, жить своей жизнью и стараться не повторить этой судьбы. Не повторить опыт, чтобы нынешнее поколение не узнало эту боль. Делиться подобными деталями дракон, очевидно, не стала, решая оставить это у себя в голове. Незачем это знать другим. Достаточно ощущать самолично, чтобы учитывать в будущем. И делать всё в своих силах, чтобы её дети не знали, что такое терять родных. Навечно.

Да, слова соболезнования пришли с огромным запозданием. А извиниться лишний раз несложно. По крайней мере, для эссенции. Она не раз просила прощения перед другими людьми, особенно перед теми, кто ей так или иначе важен, близок. Да, Рая и Селия знают друг друга всего-то ничего, но с каждым разговором сближаются. Узнают, осознают и видят. Если по родственным связям им не светит стать близкими по крови, то можно стать близкими по духу. Садже это начинала видеть невооруженным глазом. Слишком много и долго она общалась с другими людьми, но видела ли Селеста? Возможно, это уже не имело никакого значения. Не плюются ядом. Не ругаются. Не держат зла. А остальное уже неважно.

- Не с контролем, а в заложенных временем привычках, - поправила виконтесса, потом на секунду задумалась. – Но, да, ты права. От привычек и исходит контроль. От контроля и последующие надстройки, - исправила сама себя девушка и понимала, что с каждым таким откровением, честным словом, становится тяжелее подбирать нужные фразы и сравнения, чтобы не говорить напрямую. В целом дипломатка не имела привычки раскрывать все карты разом, припасая если не козыри в рукаве, то хотя бы пути обхода и запасные варианты, альтернативные исходы событий. Приходилось рассчитывать каждый свой ход на несколько ступеней вперёд.

К слову о ступенях вперёд. Дифинета, явно, была более современного взгляда на жизнь. Вэлсадия. Отсутствие магического развития, что приходилось орудовать совершенно другими вещами: огнестрел, лазер, современные технологии. Это радужная осознавала, но снова всё утыкается в заложенные привычки, традиции, обычаи. Даже та же самая метка – это создано задолго до их рождения. И по каким-то причинам основоположники настояли на продолжении обучения именно метательного оружия и стрелкового оружия не «горячего» типа. Лук, арбалет. По тем же причинам шли против огнестрельного и более современного оружия. Бесшумно, легче переносить, хотя и современные огнестрелы тоже могли быть компактными. Но, возможно, первые варианты не несли в себе столько разрушительной силы, как последние. Всё же для убийства противников есть фамильяры. От оружия в руках «безопасников» стоит другая задача – обезвредить. Для этого и есть драконьей дозы транквилизаторы.

- Для погружения в реальность можно спросить комнату симуляции, - произнесла девушка и встала со скамьи, предварительно потрепав холку Альбиона, таким образом зазывая его за собой. – И ты всегда можешь при желании покинуть территорию клана для посещения нужного тебе тира, - вдобавок заверила виконтесса, так выдавая добро, что это возбраняться как-либо не будет. Хотя, наверное, это и так было очевидно. Раз Селию позвали на концерт, то можно было догадаться, что земли клана, правда, можно спокойно покидать на какое-то время.

Шествуя до Хризиона, Рая привычно положила свою ладонь на загривок фамильяра, держа его словно за поводок. Медленным, нерасторопным шагом добрались до ворот и при помощи телепортационного лифта поднялись на третий этаж. Там девушки дошли до нужного кабинета с двустворчатой дверью, Раиша открыла дверь левой рукой, пропуская вперёд Селесту. За ней следом проскользнул и Альбион, который лишь цокал крупными когтями по полу, но ходил достаточно бесшумно, хоть походка у того и заваливающаяся. Сама Садже прошла последней и тихо закрыла за собой дверь, после направилась к столу. Сняла с себя ветровку и убрала в шкаф. Проследила за движениями дифинеты, когда та достала банку и убрала в шкаф. На это эссенция не стала ничего говорить, лишь сделала пару заметок у себя в голове. Достала из шкафа статуэтку кжароха, прошла к своему рабочему месту, села на стул и положила «связующее звено» на стол. Достала свечу и зажгла одним лишь взглядом на неё. Протянула руки, заглядывая Веге в глаза.

- Готова? Ты справишься. Помни, есть только твой выбор. Каким бы он ни был, он будет правильным. Покажи себя. Увидь себя. Не для других, а для самой себя, - для уверенности заверила виконтесса и мягко улыбнулась, после сжала свои пальцы на руках Селии и погрузила в разум Альбиона. Запахло парафином. Огонёк на фитиле потух, стоило разумам троих пересечься.

Очевидно, около Селесты была пустота. Раиши рядом уже не было. Лишь медленно, но верно проглядывались образы из предыдущего погружения. Впереди замок Хризиона со смежным обликом Лисиппа, справа стая, родичи, но их медленно охватывал огонь, а слева – мегаполисы, неоновые вывески, которые медленно расходились крошкой. Под ногами чернота. Непроглядная тьма. Пропасть. Самого же Альбиона тоже не было видно, но его голос отзвучал чётко и громко в ушах.

- Какой же ты путь выбрала, Селеста? Выбираешь ли ты его? Или у тебя есть свой путь? Каким он будет?

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Слабая улыбка появилась на губах, когда Раиша ощутила некрепкое сжатие своей руки. Взгляд поднялся к лицу дифинету и едва заметно качнула головой, принимая в ответ. Эту тему можно мусолить очень долго время. Но упоминание случая в драконе каждый раз будет вызывать сожаление, стыд и смятение. Увы и ах. Дракон осознаёт свою ошибку, но, как говорится, надо отпустить и забыть. Просто остаётся учиться на собственных ошибках. И ведь это было у Раиши первое и последнее испытание. У предыдущих не было. Ни у мужа, ни у сына, ни у соратников, что дали согласие присоединиться в клан. Те так или иначе вызывали доверие у Раи, были пройдены испытанием через огонь, воду и, если не медные трубы, через совместный побег, сражения и путь к свободе. Один-единственный раз пропуск ментального испытания на приближённом отозвался предательством и подставой. От мужа. На Ниткесе Садже не стала как-то проводить. Позвала сразу. Тот согласился. Соратники же в целом шли за драконом, как за истинным лидером, которого распознали и увидели. Да, неопытную. Да, относительно молодую. Но воинственную, отважную и стоящую за своих горой.

- Будь наставником сама, если не получается найти подходящего, - подбадривающе улыбнулась эссенция и взглянула на рыжую, когда те шли по аллее от скамьи к крепости. – Я уверена, что найдётся хотя бы один желающий опробовать огнестрельное оружие. Только испробуйте не на моих землях, пожалуйста, - полушутливо добавила виконтессе, тем самым намекая, чтобы Селия нашла себе компанию и пошла в тир. Если без учителя, то хотя бы сама кого-то научила. Для того, чтобы подсказать прогресс для традиционных «марок», нужно показать, как это работает и действует в целом.

Про проблемы с правительством Раиша снова ничего не стала говорить, оставляя эти слова между ними эдаким маленьким секретом. И благодарностью за доверие подобных деталей. И радужная это понимала, ведь сама какое-то время значилась в розыске на планете Схаласдерон. Получалось скрываться, шифроваться. Почти что вторая жизнь. Со временем получилось подать апелляцию о списании «ответственности», чтобы не портить карьеру, но пришлось заплатить ограничениями передвижения на данную планету. А Рая и рада. После нескольких лет страданий и мучений ей не очень хотелось появляться на этой злополучной планете трансдентов. Отсюда и запрет на принятие в клан чистых дентов. Иронично, что первая любовь Садже – это Ричард, который и являлся трансдентом. И Ниткес – эсседент. Да, шутки у жизни достаточно своенравные.

На вопросы в свою сторону Альбион никак не отвечал, а может и собирался ответить. Ему нужно было время. По крайней мере, Селеста продолжала отвечать на вопросы и подводить итоги для самой себя. Путей у девушки на самом деле штук пять, если не больше, просто это нужно их увидеть под всеми призмами опыта. Но крылатая увидела лишь три пути и сделала свой выбор в пользу «идти вперёд». Конечно, и на это у альфы будут вопросы, чтобы узнать корректность и точность ответа. Не сделала ли это дифинета для галочки и на «отвали»? Довольна ли? Довольствуется ли? Да, с одной стороны это выглядело, что её принудили. Добровольно-принудительный выбор. Но это может так подумать человек, который не хочет думать.

- Собратья выбирают лишь подобных себе. Если твой разум подвергается сомнениям, то они это видят, - в итоге ответил кжарох, плавно появляясь на землях иллюзорного Лисиппа, на которые приземлилась девушка. – Каждая слабость прямоходячего – это мотив для привязки и становления спутником. Наша цель – помочь сделать правильный выбор, определиться с мотивами жизни и поставить цель, к которой нужно стремиться. Если прямоходячий, будущий спутник, сомневается и не может сделать выбор, то собратья следуют инстинкту отбора, - озвучил свои мысли фамильяр и понурил голову, медленно ступая грузными шагами по тропинке аллеи. Хвост мерно покачивался в такт ходьбы.

- Для этого обычно способствует пережитая боль, поступки, которым не нашли прощения. Но не со стороны, а по отношению к самому себе, - альфа остановился, поднял голову и повернулся в сторону крылатой дифинеты. – Сожаление. Стыд. Угрызения совести. Прощение. Разбитые мечты. Мёртвая надежда. Но они таковыми являются до тех пор, пока спутник не решится изменить свою жизнь. Как он её меняет – дело самого спутника. Собратья в это не вмешиваются. Спутник или адаптируется, или не может смириться с течением жизни, - как было с Раишей и Ниткесом соответственно. Одна смирилась, пошла по течению. Делала так, как прикажет сердце. Ниткес же не смог смириться. Он сопротивлялся. Боролся. Пытался, пока это не стало ему в конечном счёте почти что погибелью. Блондин если и нашёл покой, но в глубине души, что и как увидела Селеста, противится, не желая вступать в чужую игру. Парень не желает играть по чужим правилам.

- Моя спутница – альфа подобным себе. Она даёт добро своим собратьям. Я же чувствую и вижу расположение прямоходячих по отношению к собственным собратьям. Если разум твёрд, то такой прямоходячий собратьям неинтересен, - вот и думай теперь, что хотел сказать этим альфа. Твёрд ли разум пернатой? Сомневается ли та? Она, конечно, сделала свой выбор, но осознаёт ли его?

- Почему ты отказалась от создания стаи себе подобных? – начал задавать наводящие вопросы кжарох и снова начал неспешно идти куда-то по аллее. Проявлялись образы кустарников, деревьев, тех же капсул. Пустой скверик с полянкой. Ни людей, ни фамильяров, ни андугаров. Они вдвоём: Альбион и Селеста. – Почему ты отказалась от жизни среди тех, с кем жила всю жизнь? – он словно не слышал ответов. Видимо, его те объяснения не удовлетворили. Или ему хотелось убедиться в твёрдости решений. Малейшее сомнение – повод для привязки.

Внезапно Хризион, смежный с Лисиппом, растворился в воздухе, являя на своём месте пустырь. Альфа остановился и сел на задние лапы, глядя вперёд. Медленно воплощался на горизонте знакомый образ мегаполисов, «человейников», офисных зданий и поодаль от него крупный густой дремучий лес с птицами, зверями и прудиком, в котором плавали рыбки. И вдалеке снова проглядывался образ клана драконов. Видимо, кжарох намекал, что путь для достижения своей цели непрост и небыстр. Далёк, сложен и непостоянен. Позади же снова оказывалась чернота. Непроглядная неизвестность. Хотя прошлое – известно для каждого по-своему. Готова ли Селия следовать к своей цели, даже если снова придётся столкнуться с прошлым или разбитыми мечтами?

Осознание: 93% ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚

кубик

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Как когда-то говорил Альбион, люди ещё не научились распознавать язык собратьев и фамильяров в целом. Если Селеста думала, что понимает или хоть как-то распознаёт, идентифицирует, интерпретирует, расшифровывает, то не до конца. Всё же она человек, а не зверь. Да, может понимать, но не до конца. Что-то может ускользать от её забитого современностями разума. Что-то может оставаться незамеченным, когда это «что-то» казалось зверю очень даже элементарным. Всё же мозги фамильяров и людей знатно отличались между собой. Сейчас же тоже можно заметить это отличие между Селией и Альбионом. Альфа-фамильяр, кжарох, псовый собрат, прирученный зверь, подобранный щенком. И девушка, которая тоже подобранная птенцом, выросла среди людей, но осознавала стайную иерархию, следующая инстинктам, но пережившая очень много трудностей, социализацию и общение с себе подобными. Поначалу, лишь поначалу, дифинета и кжарох могли понимать друг друга, но с возрастом, в коей разница очень ощущалась, эта схожесть размазывалась, как акварель под водой или гелевая ручка под пальцами.

- Подобных себе по разуму, - исправил кжарох после долгой паузы. – По мышлению. Поведению. По стилю жизни. Альфа выбирает альфу. Бете подходит только бета, - то есть иерархия между людьми у фамильяров очень остро ощущается. Они на неё реагируют тоже достаточно остро, опираются на неё, действуют, исходя из чужой иерархии. Будь Ниткес простым «приспешником», а не родным сыном виконтессы, то Кристэлл получила бы отказ. Или вовсе не проявила бы интерес к парню, который испытывал сомнения в собственной дороге жизни. Мучился. Страдал. Не осознавал всю истинность фамильяра. И если бы Ниткес обратился к матери раньше за помощью, то, может, не докатился бы до такой жизни, что его разум разваливается на части. И уже не фигурально, а буквально.

- Альфа даёт добро лишь своим собратьям. Если альфа другого вида, то проходит инициация через альфу своего, - тут уже можно припомнить тот образ, когда Альбион спрашивал разрешения у Саманта через Домино. У альф всех видов есть ментальная связь между собой, что облегчает общение между видами сквозь расстояние. – Если Первый альфа против, то последующие отказывают вслед за ним, - «чтение» добра в дальнейшем не рассматривается. Никакого второго чтения. Никакого указа. На нет и суда нет. Так можно было расценить, что Альбион отказывал прочим фамильярам при инициации к Кенлю, который подставил Раишу. Если бы дал добро, то Альбион бы уже не числился в альфах, а какой-нибудь другой фамильяр. – Если Первый альфа даёт добро, то идёт суждение уже с альфой своего вида, - Самант – «За», а Домино – «Воздерживается от ответа». Если бы Домино не видел в своё время в Раише достойную замену Шаире. Если бы Домино не видел в Раише достойную альфу прямоходячим. И играет ли здесь роль отношение «мать-дочь»? Это уже остаётся под глубочайшим вопросом.

- Какова твоя цель пребывания в том или ином месте? – получив ответ на свои вопросы, касаемо «способны дать обучение и долголетие», начал продолжать спрашивать альфа. Понятно дело, что при отсутствии собственных вопросов и подаче нужных ответов во время видения Альбион не сможет опознать в девушке достойную бету или даже альфу. И вопросы с другой стороны тоже не будут способствовать быстрейшему осознанию. Так что, возможно, этот процесс может затянуться на долгое время. Да, она не дракон, на чём изначально основывалось общение между ними. Да, не имеет родственной связи с его спутницей. Но если Селия сможет быть достойной заменой… Сможет повести за собой народ… Сможет научиться у нынешней альфы прямоходячих, то всё возможно.

- Не понимаю о чём ты, - ответил кжарох на вопрос про испытание инфантов. Он даже не знал, что такое инфант. Кто это. Непонятное слово. Непонятные вопросы, связанные с этим словом. В прошлый раз были странные андугары, а сейчас инфанты. Откуда Селия берёт эти понятия и термины? Ох уж эти прямоходячие, любящие так всё усложнять и придумывать другие слова. Другое дело – звери. Инстинкты. Псовые, змеиноподобные, крылатые, многоногие. Прямоходячие. А как называют другие собратья прямоходячих, или людей, Альбион понятия не имел. Другие виды между собой не очень-то и общаются, лишь спрашивают добро между альфами разных видов на привязку. Остальные вопросы их не волновали.

Кжарох продолжал сидеть и смотреть на горизонт, к коему и шествовала пернатая. С пропастью и чернотой задачу решили, теперь она упрямо идёт вперёд. Это тоже часть погружения в реальность или даже разделение её, но и на этом всё не кончается. Да, девушка правильно подмечала, что у фамильяров более жёсткая инициация. Да и Раиша говорила, что это именно мини-инициация. Бета-версия. Демо-версия. Дают узнать лишь часть всего происходящего. Остальное лишь предстоит, если до этого дойдёт.

Образы пейзажей начали меняться. У города появлялись знакомые для Селесты лица: наёмники, люди из гильдии. Понятно дело, что это всё берётся лишь для ассоциации и из самой памяти, воспоминаний дифинеты. Да, сейчас они находятся в разуме самого пса, но между ними находится небольшое звено, через которое и берётся ассоциативный ряд для образов, пейзажей. Да и сам Альбион не первый день, не первый год живёт. У леса появляются уже мирно стоящие сородичи. И у клана те же лица, которые можно спокойно разглядеть: Раиша, Ниткес, Куарион, Нориан и другие. То есть уже не только города, леса и нет краха. Мирная спокойная обстановка. И рядом с ними люди, которые Вега знает поскольку-постольку.

- Готова ли ты их повести за собой? – задал вопрос Альбион, опустив голову и глядя чёрными глазницами себе под лапы. – Кого ты поведёшь за собой? Хватит ли опыта? Будешь ли учиться? Каковы твои лидерские качества? Ораторские? – как это было у Раиши, когда она убегала из плена и повела за собой сокамерников. Да, первое время они были на равных, но, когда их осталось из десятерых четверо, виконтесса стала лидером дважды. – Способна ли ты рисковать чужими жизнями? Каковы твои цели, становясь будучи лидером? Чего ты добиваешься? Чего добьёшься? Чего хочешь добиться? Жертвы или альтруизм? Война, мир, компромисс? Уступки? Тактическое отступление? Побег с поля боя? Если бежать – это будет трусостью? – казалось бы, вопросы между собой никак не связаны, но раз зверь их задавал, значит имели какую-то значимость.

Осознание: 94% ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚

кубик

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

При инициации и “чтении” добра на привязку к людям также играют доверительные отношения между самими фамильярами. Альбион импонировал Домино, а тот и оказался не против. И также само влияние Саманта будет играть роль. Так как Первым альфой в то время как раз являлся змииро, то первое слово за ним. И последнее в том числе. Промежуточное звено - второй альфа, альфа того вида фамильяра, что испытал интерес к кому-либо из людей. Но загвоздка лишь в том, что у каждого альфы свои методы, своё мировоззрение. Если Альбион близок по духу с Раишей, а Самант - Шаирой, то тот альфа терраутов, давшего добро на привязку к пятилетнему мальчику, оказывался близким по духу к виконту или виконтессе более тоталитарных взглядов, жёстких моральных принципов. В целом кошачьи представители славились хладнокровным и жестоким нравом.

При каком-либо обсуждении Альбион старается не переходить на личности, как это делает в своё время Раиша. Говорит очень обобщённо без частных подробностей. Обычно фамильяры не желали передавать детали своей привязки и моменты прикрепления к своим спутникам. И спутниками те считаются, потому что у них один и тот же “путь”. Идут вместе. Помогают друг другу. И прикрепление считается успешным, когда спутник переживает своего “друга”, а не умирает во время первоначальной и итоговой привязок. Да, Альбион в первый заход поделился моментами своей привязки, но ему это казалось добрым делом. Кристэлл же тоже дала добро, так как спрашивает именно альфа. Возможно, это первый и единственный раз, когда Селесте так повезло со сговорчивым фамильяром. Как могла показать практика, сама виконтесса тоже являлась сговорчивой, но достаточно скрытной. Вот сама Раиша не желала раскрывать детали своей жизни, оставляя всё в себе. Впитывая, пропитываясь и не выплёскивая наружу.

– Что важнее: комфорт или развитие? - если есть два критерия, то будет один приоритетный, что и хотел выведать кжарох. - Что будет предпочтительнее: комфорт без развития или развитие без комфорта? - комфорт во время миража и без возможности развиваться или суровая реальность, когда комфорт мог только сниться. Да, сейчас Селесте пытались давать и то, и другое, без ущерба какого-либо из факторов, но всему рано или поздно приходит конец. - Если нет ничего из этих критериев, что будет в альтернативном варианте? - продолжал выпытывать информацию кжарох, продолжая сидеть на задних лапах. Как и сама Селеста, устроившись в позе лотоса на мнимой земле.

Как бы сейчас Селия не бахвалилась перед зверем, это ему вообще ни о чём не говорило. Циркон. Въезд и выезд… Ему это вообще не имеет значения. Он задавал вопросы, которые ему казались более или менее уместными для познания, осознания и видения дифинеты. Ему самому выезд за пределы земель мог только сниться. Не сказать, что это псу было важно. Не желал покидать земли. Да, один раз такой мог бы сыграть своё значение, но этот случай расставил всё на свои места. Если бы Альбион не отпустил свою спутницу, то жизнь повернулась бы иначе. Что было, то прошло. Прошлое в прошлом. И всё, что ни случается, к лучшему. Возможно, это и пытаются донести кжарохи при привязке. Пытаются показать, что идеальной жизни быть не может, а идиллия размягчает разум. Правильно говорят, когда сравнивают человека с пластилином. Чем спокойнее обстановка, тем черствее тот становится. И в обратном случае. Если пластилин постоянно мять, лепить из него что-то, то он будет мягким и податливым. Раиша становилась подобной этому пластилину. Жизнь помотала, но духом не пала, не сдалась, а росла, развивалась и становилась тем, кем должна была стать.

Но Селеста так и не ответила, не сделала самого основного, чем и озадачила зверя. Альбион создал людей перед её глазами неспроста. Девушка сказала, что готова прямо сейчас вести за собой, но ничего для этого не сделала. Не тот лидер, что раздаёт указы и бахвалится, а тот, кто проявляет себя, как лидер. Он не должен сидеть на месте ровно, а должен идти к цели. Ставить эту цель перед собой, идти к ней и достичь с наименьшими потерями и наибольшей выгодой. Но и выгода у каждого своя. Просто получение почтения, уважения и трепета в глазах других по отношению к себе - это не поведение истинного лидера.

– Кого ты готова повести за собой? Тех, среди кого выросла? - наёмники, городские люди, Вен Риер. - Тех, кто мог быть твоей стаей? - другие дифинеты. - Тех, кто будет твоей стаей? - клан драконов. - Кем предпочтёшь быть: чужой среди своих или своей среди чужих? - как происходило раньше и происходит до сих пор. Конечно, всё зависит от мировоззрения каждого человека и Селесты в отдельности. - И почему твой выбор пал именно на них? Какими качествами должен владеть истинный лидер? Кого бы ты признала лидером? - тут уже идёт возврат и отсылка к прошлому погружению, когда лидера и альфу стаи должны выбрать добровольно. - Если собратья тебя не примут, ты достигнешь почтения силой или уступишь место более опытному альфе? - как это было с Кенлем, который просто “сплавил” Раишу подальше и занял её место. Но Эргена боялись. Боялись его гневливости, поэтому люди слепо подчинялись или потоком уходили из стаи, так как не желали служить такому лидеру.

– Если случатся потери и жертвы, то это критерий плохого лидера? - идут отсылки к жизни Раиши, когда она в ходе битвы понесла потери. Больше половины соратников слегло под оружием противника. О чём и идёт речь, когда фамильяры не говорят о личностях, а обобщённо. Альбион задавал вопросы, связанные с ситуациями виконтессы, но не давал знать, откуда у него такие вопросы. Да, тот не был лично, но связующая между их разумами оставалась. Ему передавались пережитые эмоции, ощущения и испытуемые чувства того времени.

Осознание: 97% ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚

кубик

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Сколько бы раз свои слова не вторила Селеста, столько раз они оставались без ответа. Чёткого и прямого ответа. Но это до поры до времени, пока Альбион не посчитает нужным ответить так, как надо. Как подобает истинному лидеру, альфе и простому зверю в том числе. Если сейчас за него говорили отголоски инстинктов в разуме, строение личности привязанной к нему Раиши, то и мнение тоже оказывалось подобно ей. Мнение. Слова. Ответы. Фразы и жизненный опыт. Если виконтесса не задавала подобных вопросов, а участвовала в разговорах, давая советы, то Альбион служил как раз тем самым разведывательным “рупором”. Если слова через уши Кристэлл доходили к Альбиону, а к Рае - нет, то сейчас же происходило косвенное общение и с самой виконтессой. Ментальное испытание на пригодность жизни в клане. Инициация с альфой как собеседование. Двух- или даже трёхэтапная идентификация личности, намерений, желаний. И если бы радужная могла спокойно отнестись к тем или иным словам, просто приняв их к сведению, то вот кжарох выпытывал информацию, какую не узнала Раиша. Их разумы между собой не просто так связаны.

В первую очередь Альбион выслушивал и впитывал слова девушки через призму своей природы, инстинктов, включая инстинкт отбора спутника. Те являются и зовутся спутниками не просто так. Если ранее и упоминалось, что они идут по одному и тому же пути, то это и не партнёры, не напарники, не друзья и не хозяин с питомцем. Именно спутник да фамильяр. Природа - субстанция простая и одновременно сложная для понимания. На первый взгляд инстинкты - это глас, который не контролируется, но контролирует поведение. И как до этого Альбион говорил, в первый заход к себе в разум Селии, разумность людей пересиливает голос инстинктов. Это в основном было в ту сторону, что люди, они же прямоходячие, перестали понимать инстинкты, что закладывала в них природа. Первозданность. Суть. Это всё начинает исчезать. И некоей заплаткой для этого и служат фамильяры, что служат путеводной нитью. Они напоминают о своём первозданном виде, истинном назначении. Но прямоходячие так и не научились понимать речь зверей. Как бы те не утверждали обратное.

С каждым словом люди на пейзаже испарялись, являя намерения дифинеты. Появлялись простые люди посреди города, которые плавно сменялись на пернатых представителей в лесах, они взлетали косяком и направлялись в сторону земель клана. Именно так видел Альбион сказанное девушки. Он лишь дал визуализацию озвученному. И в этом можно было увидеть толику правды и даже пользы. На это у зверя даже наводящих вопросов не нашлось. Города и леса испарились, а в небе продолжал парить образ замка Хризиона-Лисиппа. Бело-голубая крепость переливалась с миражом крупного корпуса оранжереи, у которого сбоку имелся огромный купол. Библиотека.

Альбион встал на лапы, молча встряхнулся и побродил в сторону замка. Под его лапами земля расходилась тёмными трещинами, как на пересушенной земле в степях. И с каждым шагом из трещин являлся слабый тонкий росток какого-либо цветка. Чернота позади разрасталась зеленой луговой травой, которая начинала окружать Селесту. Появлялся образ Лисиппа, оранжереи, капсул и аллеи.

Через несколько иллюзорных метров кжарох остановился, решая не поворачивать головы. Он знал, что Селия рядом. Она всегда будет рядом, где бы ни находилась, потому что она становится чётко видимой без прозрачной пелены на теле. Её тело становилось самым материальным. Селеста могла даже ощутить грубые жёсткие перья на голове или на предплечьях. Одежда легко трепыхалась от дуновения ветра. Волосы тоже слегка развевались по ветру, становясь взъерошенными и лохматыми. Альфа-кжарох поднял голову, словно хотел что-то увидеть в небе. На теле девушки мерцали микросхемы, переливаясь оттенками синего и оранжевого. Зверь повернул голову и взглянул на девушку, продолжающую сидеть на пятой точке. Молчал долгое время, словно переваривал или обдумывал слова сказанные ранее или чтобы озвучить собственные.

– Добро альфы к привязке даётся с обеих сторон, - в итоге отзвучала фраза. Очень многозначная.

Осознание: 99% ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚

кубик

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Пассивная или активная агрессия так или иначе закончилась и сошла на нет абсолютно. Кжарох изначально агрессивным не был, но испытывал стрессоустойчивость давлением со своей стороны: неординарной обстановкой, иллюзорной местностью, разницей в размерах сторон и “поломанным” сознанием. Это, конечно, может длиться вечно, но Селеста упрямо не поддавалась на провокации, как ей и велела изначально виконтесса. Поддерживай контакт, но на провокации не ведись. Девушка хоть и грустила по тем местам, образам, которые не свершились, но у неё имелась одна отличительная черта - верить, но не погружаться. Какой бы “розовой” эта мечта не была, дифинета оставалась в реальном мире, имела планы и шла к цели. Не хваталась за всё сразу, а постепенно. По мере своих сил, возможностей и опыта. Готова учиться у тех, кого считает достойными. Тех, кого принимает за лидера.

Но для полноценного осознания не хватало лишь маленькой капли. Альбион видел свою собеседницу, осознавал её присутствие, но, видимо, ещё не считал её достойной находиться на своих землях, посему и воплощались именно земли Лисиппа, городов, лесов и прочего. Но не Хризиона, на коей он проживает. Да, кжарохи будут уже легче и проще относиться к рыжей девчушке, но всё равно будто чего-то не хватало. Может, других наводящих вопросов, ключевых фраз или простого общения, чтобы расставить всё на свои места и поставить единственную жирную точку в конце, а не запятую или многоточие.

Возможно, этот замедленный процесс аргументировался тем, что Селия себя хоть и утверждала наследницей, но упорно видела себя именно ботаником, где проживают “простые смертные”, а не “высшая знать”. Возможно, осознание было бы успешным, если бы девушка говорила что-то про жизнь среди своих, среди будущей стаи, но она до сих пор видит себя чужой. На чужой территории. С чужими намерениями. Да, она не дракон. Она других взглядов. Это отражается во всём: в говоре, в желаниях и мотивах, в резонах прогресса и изменении традиций. Альбиона это не калит, потому что это ему ни о чём не скажет, но всё же это не давало закончить сие погружение.

– Спутница имела доступ, - Раиша и её бывший муж. - По свершению несанкционированного доступа проход закрыли, - и это прекрасно знали не иные, как сами кжарохи, которые следили за порядком. Возможно, здесь можно было прочувстовать этот момент через мираж судебного заседания, разбирательств и многочисленного недоверия к тем или иным людям. Но Селия этого уже не помнит. В момент ментального испытания это случайно всплыло наружу. Если всплывает, значит виконтесса до сих пор пытается переварить этот случай. Испытывает определённый спектр чувств: раздражение, боль, злость, негодование. Ведь всё было так хорошо поначалу, пока не произойдёт какое-либо предательство.

– Собрат Фаджих был твоим проводником на тот момент, - терпеливо отвечал Альбион, но смотрел куда-то вдаль. Да, зверю объяснять не нужно было, кого такого интересного видела Селия, ведь вся такая информация поступает альфе в разум. Кто кого и где видел.

– Чем тебя привлекают земли, на которых ты находишься? - навострив уши и повернувшись к дифинете, спросил кжарох и снова начал идти вперёд, пока у мнимого Лисиппа не появилась чёткая граница с территорией Хризиона.

Разница незначительна, но всё же имелась. Зелёные аллеи с земляной тропинкой сменилась на аккуратную плитку. Хаотичные кустарники и почти что лесные опушки пересекались с аккуратными аллеями административного корпуса. Прямоугольный с куполом филиал стоял напротив белого с голубым перламутрового здания с возвышающимися пиками, башнями. И пейзажи начали обретать более реалистичные очертания. В скверах Лисиппа появились кжарохи и террауты, а на верхушке Хризиона образовались два санда с птичьими крыльями и волчьими мордами. Сзади основного здания оранжереи появились капсулы, а у главной цитадели огромная площадь.

Ожидаемо, Альбион прошёл к своему привычному зданию, усаживаясь на задние лапы, подобно служебному верному псу, у главных ворот в здание. Девушка же находилась на пересечении этих двух земель, как на распутьи. Понятно дело, что от её выбора зависит очень и очень немногое, но нужно было решить с этим вопросом, если не для каких-то целей, то для себя одного. Или для двух интересующихся личностей.

– Чужая среди своих, - озвучил свои размышления фамильяр, после медленно пересёк границу, становясь у Лисиппа между двух кжарохов: Фаджиха и ещё одного иллюзорного псового собрата. И он озвучивал именно расположение Селесты к ситуации, а не собственное видение.

Второй зверь тоже имел зелёную расцветку, изящный тонкий золотистый рог посредине лба, яркие небесного цвета глаза. На загривке густая шерсть, похожая на перья с розовыми краями.

- Своя среди чужих, - он ощущал это настолько остро, что даже спорить было бы бессмысленно. Девушка утверждает, что этих понятий нет, но чувствовала именно так. Как часто она бывает на землях. С какими эмоциями пересекает ту или иную землю. Кжарохи и прочие фамильяры - это очень чуткие эмпаты. И оттого они копируют поведение своего спутника.

– Почему? - задал он сам по себе напрашивающийся вопрос. Возможно, не нужно было ему отвечать, но главное, чтобы Селия ответила сама себе. Расставила точки у себя в голове, находясь в это время в чужой. Может, ответив на эти вопросы и осознав эту простую истину, дифинета поймёт, что иногда противоречит сама себе. Поймёт, что ей мешает дышать полной грудью. Её приняли в семью. Дважды. Трижды. Но сама девушка не спешила открывать дверцы в свою семью. Свою семью, какую хотела бы видеть. Да, она правильно говорит, что идеальной жизни не бывает, но её можно сотворить собственными руками.

Осознание: 99% ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚

не осознал :с

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Эти две фразы можно расценивать очень по-разному. Можно быть легко и просто чужим среди своих. Изгоем. Отстранённым, отрешённым от всей жизни, что происходит вокруг тебя. Но своим среди чужих тоже быть возможно, если с людьми находится контакт. Так Селия и нашла две эти точки в одних и тех же землях - в землях клана драконов. Вроде в Селесте видна эта тяга к общению, чтобы восполнить социальную батарейку, но чувствуется странного рода чуждость к другим. К кому девушка тянется, кого-то избегает, к кому-то равнодушна. Альбион это ощущал, осознавал, но не понимал, как можно подтолкнуть дифинету для выбора. Осознанного или нет. Но всё же она встаёт на ноги и идёт навстречу к Хризиону, понимая неизбежность. Но это происходит из-под палки. Когда же дело касается именно Лисиппа, то ощущается лёгкость, тепло и облегчение внутри рыжей девчушки. Пернатой, “очеловеченной”, стремящейся к цивилизации, прогрессу и прочему. Она чужда этому миру. Этот мир чужд ей.

– Привычки каждого сказываются на первом впечатлении, - изрёк свой вывод Альбион, слегка повернув голову к девушке. И если Селеста так привыкла к неоновым вывескам, стеклянным зданиям и огромным мегаполисам, а вот в лесах она не так часто была, то откуда у неё произошли эти устои, что озеленение сделает окрестность комфортнее и мягче для взора? Она желает больше зелени на генном уровне, инстинктами, что заложила в неё природа. Дифинеты - это дитя природы, почти как эссенции. Только отличие в умении использовать магию. И мировоззрении. Не без этого. Селеста - это птица. Но выросшая в огромных городах, где от деревьев и прочего одно лишь название. Офисные здания, бизнес-центры занимают большую часть местности. И её тянуло к своим истокам.

– Создание новой стаи - создание нового мира, - начал свои размышления кжарох, опустив голову и словно глядя себе под лапы. - Вступление в новый мир - вступление в чуждый мир. Вступление в новую стаю - вступление в чуждый мир. Отсутствие привычных устоев вызывает страх, неизвестность и смятение, - он перевёл свой взгляд на девушку. Глядя на неё, зверь не испытывал отвращения и страха по отношению к себе. Не испытывал трепета по отношению к своей спутнице. Именно неизвестность перед новым миром, когда он должен был внушить уверенность. Спокойствие. Чувство стабильности, защиты и безопасности.

– Твой голос инстинктов равнозначен разумности, что несвойственно прямоходячим, - с этим заключением образ Хризиона растворился, являя образ Лисиппа. И теперь появилась граница с другой землёй. Это не было похоже на что-то другое. Ни Хризион, ни нейтральные земли. Такие дифинета вряд ли где-либо видела, но могла заметить едва уловимые очертания, вызывающие чувство дежавю. Это горный хребет. Деревья, лес в горах. И два филиала Аэлара. Тёмно-синий и бело-голубой, почти как Хризион, но в разы меньше размерами. Это земли Дизариаса, но не было снега. И он оказывался смежен с Лисиппом. Зелёная трава, яркие цветы и крупная поляна.

– Без жизни в лесах ты следуешь инстинктам. При жизни в городах не стала одной из тех, кто не знал жизни в дикой природе. Твоё сердце тянется к своим истокам даже без их знания, - горный хребет Аэлара длился ввысь, к небесам, являя небо, облака и в целом небосвод. Альбион поднял голову к нему, словно что-то разглядывал, высматривал. Возможно, он и видел. Без глаз, но с воображением, можно многое увидеть. Он и видел дифинету чисто на её словах. Являл образы, что видел глазами своих собратьев и со слов девушки.

Горы резко оборвались крутым склоном. В пустоту. Альбион подошёл к краю выступа и сел на задние лапы, словно думал, обдумывал. Он замолчал, давая переварить информацию девушке и даже вставить собственные фразы, если ей что-то найдётся добавить. Возможно, будет спорить. Возможно, согласится. Возможно, будет отрицать. Произойдёт именно то, что той будет подсказывать сердце, инстинкты, разум. Что сильнее?

– К чему тебя тянет: взлететь ввысь, идти вперёд или упасть вниз? Идти вперёд или вернуться? Будешь ли оставаться на месте при неизвестности? - возможно, это ещё одни вопросы, которые напросились при воплощении образом. Горы, замки, Лисипп. Селия хоть и приняла корпус Хризиона, но этого было недостаточно. И, скорее всего, будет недостаточно, пока всё не встанет на свои места. - На какой риск ты способна без своего народа? А с ним? - кжарох обернулся к Селесте, если она оставалась на месте. - Что ты испытываешь при мысли о становлении будущим лидером? Радость, гордость, надменность, власть, обречённость, бессилие, равнодушие? Готова ли ты стать лидером? - да, последний вопрос звучал, но в других формулировках. Да, Селеста осознавала и видела себя альфой. Но альфой для самой себя. Она привыкла к одиночному образу жизни, сейчас же предстоит оказаться именно альфой. Вести за собой собратьев. Быть лидером. Если не сейчас, то в будущем. И этот момент может настать когда угодно.

Осознание: 99% ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚

чего-то не хватает

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Или дифинета устала, или молча соглашалась со всеми словами фамильяра. Возможно, всё вместе, и та просто не видела смысла как-то спорить. Если фамильяр вбил себе что-то в голову, то ведомый теми или иными инстинктами он будет стоять на своём до конца. Это закон природы. Если отбирают, то забери обратно. Если противник сильнее, уходи с поля боя. Если равен, то борись. Если слабее, то у этого противника глухой инстинкт самосохранения. Голос инстинктов в животных очень силён, разве что разумность тоже отблесками даёт о себе знать, но не так ярко, как у людей. Прямоходячие, как их называют кжарохи. И каждый из вида между собой зовутся собратьями. Его стая. Его народ. Альфа равен лидеру. Лидер равен главному, сильнейшему, опытному существу, который занял своё место благодаря своему жизненному пути. И Альбиону как раз предстояло узнать этот путь у рыжей.

Селеста правильно подметила, что вольна делать всё, что захочет. Вот она раскрыла крылья и взмыла ввысь. Иногда не нужны слова, чтобы показать свои намерения. Нужно действовать. В целом так девушка и последовала, чем после и озвучила свои слова. Не будет стоять на месте и готова к рискам. Но насколько сейчас готова будет отвечать за свои слова? А она будет отвечать. В этом альфа убедился ещё в прошлом погружении, когда до полноценного осознания оставалось всего чуть-чуть. Она нырнула в пустоту. К неизвестности. Или даже к верной гибели. Сейчас же, может, дифинета и устала, но стояла на своём, стояла до конца. Она тратила силы, уставала, выматывалась. Альбион продолжал сидеть у выступа скалы, не поворачивая головы. Он её видел. Почти что осознавал. Почти что принял её. Но всё ещё чего-то не хватало.

Выслушивая уже ответы на поставленные вопросы, кжарох замечал пропуски на некоторые из них, но не осуждал, ведь сам частенько не отвечал на те или иные со стороны рыжей. Он не стал настаивать на том, чтобы девушка отвечала на каждый. В то время когда девушка задавала один и тот же вопрос, пока не получит на него ответ. Альбион же не видел смысла повторять одно и то же из раза в раз, как заезженная пластинка. Он видел смысл в полученных ответах. И учитывал их. По своей звериной логике, по размышлениям из связанных разумов с его спутницей, по своему опыту, но учитывал. И с каждым словом выстраивал у себя выводы, которые до этого озвучивал, но сейчас всё оставалось внутри него, так и не выкладывая на “всеобщее” слушание.

Медленно образы Лисиппа, Аэлара и Хризиона шли рябью, размазывались и проявили уже на своём месте образ того привычного изначального разума Альбиона. Кжарох встал на лапы и медленно направился в сторону своего “пьедестала” с крупными широкими ступенями, на которые приходилось запрыгивать. Может, он уже осознал и увидел. А может, уже не считал нужным дальше продолжать разговор. Он не озвучивал своё заключение. Оставалось лишь пронаблюдать за реакцией дифинеты, выслушать её слова, если они последуют. Нужно лишь проследить, изучить и поставить всё на свои места. Сейчас же всё стало на свои места.

– Подойди ко мне, дитя, - его голос звучал мягко, почти по-родительски. С долей тепла, заботы и нежности. И сейчас же на самом деле никаких препятствий не было. Кжарох с каждым шагом девушки послушно приближался, а, несмотря на громоздкость лестницы, переступать её было легко и просто. Даже если авесстропа решит просто подлететь, перелететь, то никаких и на это преград замечено не будет. Разум Альбиона станет словно послушным воле пташки, смиренным, покладистым. Без доли враждебности.

Зверь мягко подойдёт и легко коснётся её ладони своим лбом, словно ластился или искал какого-либо тепла со стороны пернатой. Коснётся своим мокрым холодным носом её пальцев, оставляя мокрый след на коже. Альбион поднимет свой взор на девушку и будет долго смотреть на неё, словно переваривал и эту информацию на данные действия, на тактил.

– Ступай с миром, - который сама для себя придумаешь. Ступай с миром, которым будешь считать нужным. Создашь свой мир, возглавишь его и поймёшь всю истинность. Ступай по тому пути, который сама себе поставишь. Ступай к цели, к которой захочешь следовать. И рано или поздно ты сделаешь правильный выбор. И разум начнёт медленно растворяться, мягко выталкивая девушку в реальный мир.

Вместе с Селестой и выдернуло из погружения саму Раишу, которая поддерживала связь. Как связующее звено. Девушка медленно приоткрыла глаза и взглянула на дифинету слегка обеспокоенным взором. Было видно, как Селия вымоталась. По лицу, глазам и в целом, как та сидела, как держалась. Садже медленно выпустила руки Селии из своих, встала со своего места и подошла к подопечной, мягко укладывая руку той на плечо и заглядывая в глаза.

– Как самочувствие? - тихо спросила девушка, оглядывая уставшую стажёрку.

Осознание: 100% ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚ ❚

эврика!

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Дожидаясь более или менее внятного и понятного ответа на свой вопрос, Раиша продолжала придерживать девушку за плечо, чтобы та не завалилась на бок и не вывалилась из кресла. Хоть радужная и выглядела маленькой, хрупкой и утончённой, но драконьей силы должно хватить, чтобы удержать дифинету крупнее себя. Всё же перед виконтессой такая же девушка. Да, выше ростом. Да, с более слаженным телом. Но всё же такую же девушку. Так и сейчас Садже заправила выбивающиеся пряди рыжей за ухо. В то же время Селия не выглядела такой же разбитой, как в прошлый раз. Возможно, она вышла из разума “досрочно” или Альбион её вытолкнул самостоятельно. Но пока что с расспросами дракон лезть не спешила. Сейчас приоритеты расставлены чуть иначе, а беседа может и подождать.

Раиша подхватила дифинету за локоть, помогая той встать, и тихим медленным шагом направилась в свою спальню. Пусть отдохнёт, поспит. Если у той планов к обеду не назначалось, то пусть точно наберётся сил. В целом сейчас выходной, так что никаких планов ни у какой из девиц намечаться не должно. Конечно, работа главы клана не имеет такого понятия как “отдых”, “перерыв”, “выходной”. Там и тут люди работают, что-то делают. У всех появляются те или иные вопросы, чтобы решить их и снова приступить к работе. Садже же на данный момент решила для себя, что поговорить между собой девушки всегда успеют. Что бы там ни случилось. А через несколько дней вернутся к погружению, если всё прошло не так, как надо.

– Сейчас тебе лучше отдохнуть, дорогая, - тихо произнесла эссенция и помогла сесть дифинете на постель, а там уже уложила спать, накрывая сверху пледом. Уменьшила яркость и зашторила окна, чтобы ничего нигде не мешало. Вышла из комнаты, закрыв за собой дверь и возвращаясь к своим делам.

А это как раз “обработка” той самой банки кофе. Пока Селеста спит или просто лежала, полукровка взяла стул и встала на него, как школьница, чтобы достать из верхней полки запретную упаковку печенья. Достала свой телефон и сверяла всё по фотографии. Сделала небольшую, едва заметную метку у штрихкода. Чуть поцарапала ногтем и содрала этикетку, создавая потёртый вид, как и было на фотографии. Отсыпала кофейных гранул в чашку и закрыла ту крышкой, убирая в сторону. Тщательно подобрала угол, как педантичная дама, стремящаяся к перфекционизму, и закрыла дверцы шкафа, возвращая стул на место и самой к своей работе.

Подойдя к своему подоконнику, радужная облокотилась на него, укладывая локти под себя. И смотрела тихо-мирно в окно, изредка поглядывая на своего фамильяра. Чувствовалась какая-то незавершённость, но в то же время и конец всего. Неопределённость. И это пугало. Хотя из миража, что внушала Раиша Селии, виконтесса не ощущала какой-либо опаски за дифинету. Та спокойно жила ту жизнь, которую той предоставили. Развернувшись спиной к окну, Садже погрузилась в размышления и переваривание полученной информации. Немного исковерканная, “зашифрованная” по фамильярным меркам, но что-то да чувствовалось.

Кжарохи зачастую испытывают интерес к тем, кто пытается изменить мир под себя. Со всеми своими надеждами, грёзами и мечтами. Селия подходила под эту категорию поскольку-постольку. Да, хотела изменить и хочет изменить под себя, для себя. Она это всё высказывала в моменте погружения разума Альбиона. Но дифинета отличалась именно той чертой, которая отталкивала от себя зверей, - это согласие. Согласие с миром. С миражами. С иллюзиями. Безучастное присутствие в мире, который ей подают. Или отсутствие сопротивления. Дракон снова покосилась на Альбиона и поджала губы. Слишком много информации. Нужно самой отвлечься, но Селесту одну оставлять нельзя. Поэтому можно просто поставить чайник, заварить чай и расслабиться.

Пока в момент заваривания чая в дверь не постучали. Дав тихое разрешение на вход, виконтесса не разворачивалась к двери. Лишь фамильяр поднял голову и встретил гостя. Ниткеса. Вслед за ним в кабинет проскользнула Кристэлл, которая сразу начала приставать с тактильным общением и играми к альфе. Ронн хоть несколько раз на неё и пшикал, чтобы прекратила, но увесистая лапа Альбиона оказалась куда более весомым аргументом. Садже слегка повернула голову и спросила о мерах. Сын сел на кресло у окна и вальяжно вытянул ноги. Он здесь не впервые. Чувствовал почти как у себя дома, но эта фамильярность показная. Как дипломатка, эссенция это чувствовала, лишь окинув глазами пришедшего наследника. Между ними затеялся по-своему семейно-рабочий разговор. Иногда темы касались погружения в разум, работы, фамильяров, но радужная ощущала недоговорённость. Джаэронн всячески избегал той или иной темы. Подталкивать напрямую виконтесса не хотела, думая, что будет давить. И этим давлением только спровоцирует негативное к себе отношение. Кристэлл уложила свою рогатую голову на колени своего спутника и часто дышала через приоткрытый рот, иногда закрывая его и внимательно поглядывая в сторону спальни. Чувствовала чужое присутствие. Рая не отрицала. Лишь подтвердила, что там набирается сил Селия после второго погружения. Успешно ли осознание - сама пока не знала, стоит ещё предстоит обсудить.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Большую часть работы Раиша выполняет непосредственно в кабинете, потому что кабинет, смежный с её, собственно, комнатой, - единственная территория, где можно уединиться и побыть наедине не столько с собой, сколько со своими мыслями. Да и в этой комнатушке её проще всего найти, кому она понадобится. Когда требуется полное уединение без каких-либо рабочих вопросов, то наилучшим выходом остаётся именно уйти за пределы клановых земель, где связь с кланом имеет очень шифрованный характер. Связь не доходит, сообщения приходят через барьер и искажают информацию. И выключенный телефон, чтобы точно не достали. А так прогулка, полёт и прочие выхода на наружный свет, чтобы привести мысли в порядок. Сейчас Рая не очень-то погружалась в думы. Она предпочитала разбираться со всем по мере поступления проблем и, собственно, вопросов.

Ниткес в это время встал со своего места и начал суетиться у кухонного уголка, что закрывал шкаф. Дракон же просто изучала свои прочие документы с нацепленными на переносицу очками. Фиолетовые глаза с двойными зрачками и очки с жёлтыми линзами, что хоть немного позволяли изучать документацию и полученные отчёты. В это же время за спиной сын творил какие-то дела с заваренным чаем и той самой банкой кофе. Может, он и заметил какие нестыковки, но не придал этому значения. Мало кто мог пользоваться этой банкой кофе в его отсутствие. Но его мать не особо жаловала подобные энергетические напитки. Через пару минут кухонных сотворений Джаэронн поставил на стол матери чашку зелёного чая на тарелочке, а себе продолжал готовить какой-то изысканный напиток. Хотя, казалось бы, достаточно насыпать кофе, налить сливок, закинуть ложку сахара да перемешать. Но парень хотел чего-то добиться. Или идеальной консистенции, или пенки, или определённого цвета кофе с молоком. В эти детали радужная не вдавалась. Не мешает работать и в целом не бедламит, так пусть делает, что хочет.

Послышались шаги из комнаты. Дракон приподняла голову и взглянула на вставшую Селесту. Кристэлл тоже приподняла свою морду и взглянула на ту, чьё присутствие чувствовалось через стенку. Фамильяр находился за креслом у окна и идеально сливался с падающей тенью, разве что ярко-голубая полость рта выдавала той присутствие. Альбион продолжал лежать у стола некой беловатой крупной тушей, которую ещё надо умудриться переступить. Но можно обойти с другой стороны стола. Ниткес обернулся и взглянул на мать. Раиша же смотрела на дифинету, убирая очки медленным движением в сторону.

– Кстати, ма, - произнёс как бы невзначай Ронн. Рая не поднимала головы, а лишь отвела взгляд в предположительную сторону местонахождения сына. - Ты же проходила вроде инициацию с Домино? Каково это? Или в то время подобных разговоров с альфами не было? - полукровка развернулся спиной к столешнице позади радужной и молча махнул Селии рукой, словно они уже виделись.

– На осознание Домино заняло семь погружений, - спустя какое-то время долгой паузы и пары глотков чая ответила Раиша. Она словно специально выжидала паузу. Или вспоминала. - Кжарохи между собой очень похожи. Они спокойные. Но с Домино разговоры были очень… многозначными. Он задавал много вопросов с подвохом, на которые нельзя было ответить с точностью, - полукровка показала палец Селесте, мол, подожди и я отвечу на твои вопросы. Она развернулась к наследнику, чтобы пересечься взглядами. Ниткес взглянул на виконтессу и отпил своего кофе. Его выражение не менялось.

– Какие, например? - Садже снова выдержала паузу и внимательно смотрела на платинового блондина своими фиолетовыми глазами с едва заметным двойным зрачком.

– Готова ли я пойти на риск, если мне заранее известен результат? Если известен результат, то буду ли я стремиться изменить будущее?

– А ты что?

– С течением времени мнение может меняться несколько раз, сынок. И чем больше проходит времени, тем тяжелее дать ответ, потому что осознаёшь всё с пришедшим в своё время опытом. Если тогда я сказала, что не готова, но буду пытаться изменить обстоятельства, то сейчас я скажу, что результат предсказать невозможно. Каким бы он ни был. Но риск нужен всегда. И без риска не узнать своего будущего. Главное: уметь просчитывать все ходы событий.

– Как в шахматах? - с лёгкой ироничной улыбкой спросил инфант.

– Как в шахматах, - кивнула виконтесса и обернулась к дифинете, выдохнув. Она махнула рукой девушке, приглашая её сесть на кресло. Какое именно - остаётся на вкус и усмотрение рыжей. Кристэлл проводила взглядом Селесту и словно неуверенно повиляла хвостом, подобно собаке, жаждущей общения.

Дракон потёрла подбородок и думала над ответом уже поставленных вопросов Селии. Она не игнорировала, а всё запомнила. Но нужно всё решать по мере поступления, хоть вопросы дифинеты и поступили раньше, но решение их требовало не меньше времени и размышлений. Виконтесса откинулась на спинку кресла и держала руки на коленях под столом. Разве что полукровка слегка обернулась в сторону сына и попросила его заварить чая и девушке. Пожимая плечами, Джаэронн развернулся к уголку и принялся исполнять наказы. Когда же всё было сделано через пару минут, то подошёл к Селии, протянул чашку чёрного чая, а сам привычно устроился на подоконнике, подобрав к себе ноги и усаживаясь в позе лотоса. Он, видимо, тоже решил послушать рассуждения, может, тоже участвовать будет. По мере своих возможностей. Почти что семейные посиделки.

– Он тебя сам к себе подозвал? - задала первый вопрос русая девушка и внимательно смотрела на рыжую. - Если так, то, скорее всего, он тебя увидел. Если увидел, то на этом всё и заканчивается. Если он сам прервал погружение, то он узнал, что хотел и что его в первую очередь интересовало. Или чувствовал твою усталость, посему и решил прервать досрочно. У вас как разговор проходил? На спокойных тонах? Обычно Альбион не терпел хамоватых и грубоватых. С такими он не церемонился и выдёргивал уже в первые минуты погружения в разум, - взгляд перешёл на Ниткеса, после вернулся к рыжей.

– И что сказал в самом конце? - добавил от себя вопрос Ниткес, делая глоток получившегося капучино.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Не сказать бы, что тема инициации являлась очень конфиденциальной темой для обсуждения при чужих ушах. Учитывая, что они всё ещё находились на территории клана, то волноваться об утечке как-то не приходилось. Кто-то проходил инициацию с Альбионом, а кто-то с Домино, кто-то с Самантом в далёком прошлом. Если тогда Альбион не числился из основных, а лишь второстепенных, то тогда были главными альфами Самант и Домино. Для инициации кжарохом приходилось говорить с Домино. А первоначальная оказывалась с Самантом. Прямое столкновение с огнём, волны смертельного жара, испепеляющего и сжигающего всё на своём пути. Но сейчас было уместно говорить только про кжарохов и их интерес к людям. Раиша не стеснялась об этом говорить, так как это равнозначно тому, чтобы поделиться своим опытом. Если этот опыт может сыграть роль в будущем, то почему и не рассказать?

Кристэлл, оказавшаяся притянутой в цепкие ручонки дифинеты, сразу начала выворачиваться, игриво и легко покусывая той предплечья и пальцы. Фамильяр приподняла голову и быстро лизнула рыжую в щёку своим голубым языком, после чего быстро отпрянула в сторону. Ниткес сразу начал шикать на своего кжароха, чтобы угомонилась и не разгромила кабинет. Раиша же никак не отреагировала, словно позволяла зверю мельтешить, выплёскивать свою энергию. Альбион оставался неподвижной шерстяной глыбой у торца стола с левой стороны от своей спутницы. Кристэлл засеменила к своему уже хозяину и привычным движением встала на задние лапы, укладывая передние (или уже верхние) на плечи парня. Ронн оставался невозмутимым. Привык к выходкам своего фамильяра, лишь легко подобрал её культяпки в свои и опустил на пол.

На первое высказывание Селесты сын с матерью переглянулись. Ниткес общался с Альбионом. И ему отвечали иначе. Раиша проходила инициацию и вовсе с Домино, у которого подача и манера будут иными. А тут всё так просто “ступай с миром”? Ронн, уже усаженный на подоконнике с чашкой кофе, смотрел на виконтессу, после перевёл взгляд на свою рогатую псинку, которая улеглась у подоконника. Вот и легли два псовых собрата подле своих спутников. Садже смотрела на дифинету и отпила свой чай.

– Ступай с миром? - прервал тишину наследник и вопросительно взглянул на неназванную сестрицу.

– Он тебя увидел, - решила вклиниться виконтесса и смотрела то на одного, то на другую. - Фамильяры при инициации и вынесении вердикта не будут давать тебе точных ответов, как это принято у нас, - начала пояснять Раиша. - Их можно расшифровывать всячески. Но если он тебя к себе подозвал и самостоятельно вывел, значит ты прошла осознание. Со второй попытки. Мои поздравления, - легко улыбнулась девушка и снова сделала глоток. Ниткес на это игриво потрепал дифинету по волосам ладонью, мол, присоединяюсь к поздравлениям.

– Если она прошла так быстро, значит кжары ею не заинтересуются? Нам с ней вообще планировать ставить защитку? - столкнувшись с непонимающим вопроса взглядом матери, Ронн выдохнул. - Ментальный блок. Хотим поставить собственный защитный слой от вторжения фамильяра. Авось поможет.

– Не торопи события, Джаэронн. Для начала нужно пройти остальные инициации с альфами, а там уже как ситуация распорядится. На разум действуют ещё террауты.

– А спироксы? - нетерпеливым тоном спросил инфант. Его тоже это ожидание нервировало.

– Ты же знаешь, что…

– Именно поэтому и хочу узнать, мам. Они влияют на разум или нет? - повисла пауза.

Взгляд Раиши стал растерянным. Она не знала, что ответить. Ведь за всю историю клана только один человек оказался избранным в спутники спироксом. Это её муж. Но Ричард ничего не говорил. Он словно не ощутил каких-либо изменений. Рая и не интересовалась. Выдержка одного, выдержка другого и они оба оставались в неведении друг друга.

– Я… не знаю, - замявшись с ответом, промямлила Садже. Она явно не ожидала такого напора со стороны сына. Глаза перешли на Селию, и девушка вздохнула. - Дело в том, что общение между фамильярами и спутниками у каждого индивидуально. Это зависит от типа зверя. Спросить-то мы можем, но я не ручаюсь за однозначный его ответ. Фамильяры перенимают наши манеры, наше поведение. Они очень чуткие эмпаты, - вернувшись к вопросу Селесты о вопросе и вердикте, дракон запоздало начала формулировать ответ на него. - Поэтому дополнительное погружение в разум - лишь его больше тревожить. И для более спокойного общения так важно делать перерывы в хотя бы пару-тройку дней.

– А у тебя как проходили инициации? - Раиша опустила взгляд на свою чашку и начала перебирать в пальцах ручку посудки.

– Каждый день, - тихо ответила она. Бесценный опыт - это да. Но и для опыта нужно делать свои перерывы, чтобы успеть переварить информацию и осознать собственные ошибки. С отсутствием отдыха тяжелее проходить инициацию. С отсутствием перерывов альфы становятся раздражительными, нервными и нетерпеливыми. Это Садже осознала в своё время, поэтому старалась выдерживать небольшие паузы между погружениями.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Таули же, подобранный в руки своей лаплаточки, испуганно отшатывался в сторону, забирался на плечи и дыбил шерсть, глядя на Кристэлл. Красные глазки, ветвистые рога, парящие сигиллы над ними, изогнутые острые торчащие из пасти клыки. Да, такой образ кжароха точно будет сниться в кошмарах, а у кого-то она и вовсе постоянный фамильяр, бегающий хвостом везде и всюду. Андугар опасливо взмахивал перед собой в сторону псинки лапкой, раскрывал крылья и тихо шипел в сторону старшего фамильяра. Защищал. Пытался, но защищал. Конечно, если встанет настоящая битва между ними, то младшему несдобровать. Но и сама Кристэлл не обращала на бельчонка с крыльями никакого внимания. Лишь чуть встряхивала телом и возвращалась к своему спутнику, подталкивая его лбом в бёдро, иногда покусывая за пальцы или потягивая зубами за футболку. Ронн шикал на фамильяра, но не ругался. Снова же. Привык к подобным выкрутасам.

– Она со всеми играется. Не обольщайся, - насмешливо фыркнул наследник, поглядывая на свою на время успокоившуюся псинку, что улеглась и положила голову на лапы. К Альбиону она, ожидаемо, приставать не стала. Понимала ступени иерархии и первого увесистого толчка лапой хватало, чтобы осознать урок.

Раиша же спокойно смотрела на дифинету, пытаясь обдумать слова и подобрать наиболее подходящие фразы, чтобы ответить на вопросы. Но в конечном счёте на себя перевёл внимание инфант, задавая вопросы про спироксов. И тут виконтесса тоже не находилась что ответить. Она не дрессировщик. Не изучала повадки тех или иных фамильяров, способы прикрепления. Дракон лишь могла связать разумы альф с рекрутом или другим человеком, если нужно пройти инициацию. Пройти осознание. Чтобы фамильяр признавали жителя земель за своего и не проявляли агрессии, как это было в первые три дня на Аэларе с Селией.

Но взгляд всё равно оставался слегка озабоченным. Возможно, радужную беспокоил тот факт, что не могла дать однозначного ответа. Можно было и списать, что задали риторические вопросы, но Селия интересуется. Если задаются вопросом, значит ищут ответ. Если ищут ответ, то его нужно предоставить. Сама глава прекрасно знала это чувство: любопытство. За любопытством может рождаться и азарт. А за азартом и желание риска, а за ним - возможная гибель. Молодой организм зачастую не имел в себе инстинкта самосохранения.

– Спросишь Джаэронна или Нориана по обучению ментального усиления, - произнесла в итоге Раиша, ощущая на себе невольное чувство вины. Плановые внеплановые… почему на этот счёт сразу в голову бросился образ ментального испытания? Он всегда происходил для всех неожиданно, без спроса. Нежданно-негаданно. Возможно, Селеста ничего этого не имела в виду, но Рая ощутила именно этот укор. Она уже несколько раз просила прощения за это, да и перед сыном не хотелось снова поднимать эту тему. А ведь таким планируется “плановым внеплановым” ещё и испытание на магическую паутину. Оно тоже наступит совершенно внезапно. Будешь ждать его наступление, но не сможешь определить, когда наступит начало.

– От трёх до семи дней, - кивнула виконтесса. - Подойдёшь, когда будешь готова. А пока тебе стоит отдохнуть. В любом случае эту информацию альфе надо разнести своим подчинённым и другим альфам, чтобы осознавать, с кем как и для чего общаться, - дракон опустила свой взгляд на лежачего Альбиона с завязанными глазами красным лоскутом.

– Мам, сможешь дать наставление, как лучше готовиться к ментальному испытанию? - как бы невзначай и очень непринуждённо задал вопрос Ниткес, допивая свой кофе из кружки. Рая подняла на него свой взор и перевела на дифинету.

Её этот вопрос не меньше предыдущих застал врасплох. Если бы она знала… Если бы Садже знала ответы на многие вопросы, которые ей задают, она бы отвечала. Делилась бы опытом. Но некоторый опыт связан с чрезмерно личными аспектами жизни, о которых распространяться как-то не хочется. Раиша снова выдержала долгую паузу, разглядывая свою потенциальную наследницу. Вроде бы вот… уже совсем скоро в их семье будет пополнение. И сын даже не против. Но для виконтессы это слишком неожиданно. Понятно дело, сама авесстропа тоже пребывала в шоке от подобного. Возможно, пребывает до сих пор. Но Альбион её принял. Значит, всё чисто. Всё спокойно. Но почему так тревожно?

– Больше ментальных погружений в области иллюзий. Это всё, что я могу посоветовать, - пожав плечами, ответила девушка. - Для ориентации можешь ей рассказать устройство внутри клана, историю и принадлежности каждого. История. Насколько я знаю, тебе самому нравится изучать историю клана. Вот и поделись с ней своими открытиями, исследованиями, познаниями, - Ронн от этого даже начал тихо ёрзать на месте. Слишком внезапно переводят ответственность. Хотя это больше касалось именно смены обстановки, в которой наследник слишком часто крутится. - По желанию можете это сделать и сейчас, если у вас обоих нет каких-либо планов, - Ниткес выдохнул и спрыгнул с подоконника, оставляя свою уже очищенную магией кружку в шкаф.

– Ладно, пойду в хроники. Если захочешь, буду тебя ждать, - последнее было обращено к Селесте. Инфант направился к выходу и вышел из комнаты, на некоторое время оставив дверь открытой для вскочившей вслед за спутником Кристэлл. Дверь закрылась. Раиша некоторое время сидела и молчала, словно чего-то ждала.

– По Громовержцу я тебе скажу на месте. Там система будет иной. Для подготовки уже этой инициации тебе помогает Куарион: влияние стихий. Управление ими. Противопоставление им. Время есть, - Раиша достала из ящиков несколько конвертов и отодвинула их ладонью к краю стола. - Это твоя рабочая сим-карта с прикреплённым к нему телефоном. Через него ты сможешь общаться на клановых землях без ограничений по типу расстояния и лимита звонков и сообщений. Он действует только на тех, у кого есть такая же симка. Вне земель она автоматически отключается, - пальцами постучала по второму конверту. - Здесь твоя зарплатная карта. Сюда будут приходить твои заработки, исходя из сделанного объёма работы. Пин-код придумываешь сама. Комиссии нет. Можешь снимать наличные в любом банкомате из планет: Дизариас, Сиверика, Либертэйм и Эвилариум. На прочих планетах карта действовать не будет. Твою ведомость, по которой будет составляться зарплата, составляет куратор. Начисление каждую пятницу.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Это уже становится закономерностью. Чем чаще Селия задаёт вопросы, тем чаще и глубже становятся в кабинете паузы. Джаэронн и Раиша снова пересеклись взглядами. Ниткесу тоже стало интересно, как на это его матушка будет выкручиваться, но терпения, как показала практика, у наследника не было. Он в целом во всём “торопился”, будто спешил. Может, это и стало погибелью его разума, так как торопился с выводами, с выбором и не любил ждать. В то время когда нужно было переждать и дождаться, когда “уляжется пыль”. От когтей и лап фамильяра. Но что случилось, то случилось.

– Это моё имя, - равнодушно бросил Ронн и взглянул на девушку, чтобы посмотреть на её реакцию. Его взгляд не выражал никакой обиды или раздражения, а больше даже насмешки, словно пошутил.

– Данное при рождении, - подтвердила Садже и выдохнула. А вот откуда взялось “Ниткес”, никто объяснять не стал, потому что Раиша и сама не знала, а наследник не спешил рассказывать тонкости. На этот раз не спешил, а оставался эдакой загадочной миной под натиском Кристэлл в собственной голове. Может, потом парень и расскажет, но не хотел раскрывать всех карт перед Селией и своей матерью.

– Если у тебя вопросов нет, то можешь идти, - кивнула виконтесса, одобряя путь на выход. Они уже обсудили и сделали, что хотели. Карточку для зарплаты выдали, сим-карту для общения тоже выдали. Так что можно отпустить пташку в свободное плавание. Или полёт. Альбион на поглаживания себя лишь вяло вильнул хвостом, никак особо не реагируя, разве что кожа собралась, как у кошки, которой чешут поясницу. В целом кжарох не спал, хоть таким и казался. Глаз нет, так и определить нельзя, пока не увидишь его активную или пассивную реакцию на внешние факторы. Сейчас же это были простые почесушки, на которые можно было почти не реагировать. Сейчас же Альбион переваривал информацию при осознании и делал “рассылку” прочим фамильярам, чтобы те знали, что на землях появился новый человек. И следующей ступенью станет Громовержец.

В архиве, как и обещал Ниткес, Селесту ждали. Хроники из себя представляли библиотеку с несколькими ответвлениями коридоров, разделяющих их между собой различные арки и орнаментами на них. Где-то был изображён меч с солнцем на фоне и волнистыми лучами вокруг стального оружия. На второй арке оказалась морда волка с широко распахнутыми глазами и раскрытой пастью, внутри которой находилась бабочка или мотылёк. Третья арка с орнаментом четырёх драконов, сцепленных лапами, в виде звезды или цветка. И нигде не было пояснений что и зачем. Какая арка для чего. И в далёком тёмном углу можно было увидеть тот самый трон со статуей шестикрылого дракона-основателя клана. Видимо, при обряде принятия в клан они зашли с другой стороны.

Пока Селеста добиралась до хроников, то на её телефон пришло лишь одно уведомление. С телефона Нориана. Он получил сообщения и ответил, как освободился. Как и ожидалось, парень не славился многословностью и красноречивостью, поэтому отвечал максимально лаконично.

В глуби хроник слышался цокот когтей. Суетилась где-то неподалёку Кристэлл. Она бегала между стеллажами, перебирая своими тонкими когтистыми лапками, и смотрела наверх. Реагировала на препятствия в виде шкафов и изредка тявкала. Вверху же слышались хлопки крыльев, шелест перьев. Раз свет погас. Два - появилась крупная тень. Фамильяр сел на задние лапы и подобрал к себе хвост. Наверху оказался перебирающий книги и летописи Ниткес, пока не посмотрел вниз, когда услышал очередной звонкий лай своего кжароха.

– Немного подожди, ладно? Я кое-что доделаю, - Ронн прижал к спине свои тёмные пернатые с кожистой мембраной крылья и начал переминаться с ноги на ногу, чтобы не повредить книги при перелазывании. Манёвра для прыжков оказалось маловато.

– Джэр, лучше эту часть книг перенести в политический отдел, - послышался грубоватый мужской голос. Его Селеста где-то уже могла слышать, пока не наткнётся взглядом на Ульзарисса. Он смотрел вверх на своего подопечного со скрещенными руками на груди.

– А раньше сказать нельзя было? Я уже как месяц с этими книгами тут копошусь. Я изначально же предлагал отнести их в отдел про войны, - Ниткес развернулся спиной к секции и держался пальцами за полки.

– Люди имеют свойство ошибаться и передумывать.

– Ага, а также думать, - проворчал себе под нос крылатый и вернулся к своим делам. Где-то около него показался мерцающий силуэт, переливающий белым и голубым, как кристалл кварца. И этот силуэт перебирал своими маленькими тонкими лапками, терпеливо чего-то ожидая.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Может, оно и хорошо, когда Вега легко относилась к лирическим паузам. Учитывая, что её матерью или мачехой планируется некто иной, как сам дипломат, то паузы между разговорами так или иначе будут. Они имели несколько функций: переваривание и обдумывание слов собеседника; подбор собственных слов; привлечение внимания и призыв к более внимательному прослушиванию уже ответов на вопрос. Если Ниткес подобному обучен ещё не был, то вот именно Раиша в этом крутилась чуть ли не с пелёнок, когда большую часть жизни воспитанием являлся отец. Он и хотел, чтобы его дщерь стала именитым дипломатом или ещё каким-нибудь политическим деятелем. Может, это девушку не очень устраивало, но привычки уже не изменить. Да и пыталась следовать уже по стопам отца, продвигая и развивая его деятельность. Равно как и с деятельностью матери.

Дракон взглянула на Селесту и, предварительно надев очки с желтыми линзами на переносицу, достала из ящика одну визитку, которая переливалась от зелёного до иссиня-чёрного оттенками. С прикосновением к карточке рукой изображение разойдётся рябью, как водная гладь при дуновении ветра, проявляя позолоченную гравировку шестикрылого дракона. На визитке же выгравирован и номер телефона, действующий на землях клана.

– Как тебе удобно. Если текстовое, то я его в любом случае могу прослушать. Если голосовое, то и его прослушаю, - протягивая пластиковую визитную карточку, проговорила Раиша и кивнула с лёгкой улыбкой, после сняла с переносицы свои очки и вышла из кабинета вслед за Селестой. За Раишей же вышел и Альбион, слегка встряхиваясь и заваливаясь в стороны. Привычный жест рукой, укладывая ладонь на холку, и Рая направилась в сторону портала по своим делам.

Ниткес с Кристэлл, вместе с ними и Ульзарисс, не заметили присутствие дополнительного рыжего лица. Один рыжий бородач внимательно следил за действиями своего рекрута, лишь иногда усмехаясь на выпады в свою сторону. Джаэронн же к тому моменту успокоился и перестал бурчать, так как ответной реакции не замечал. А если и замечал, то она его не удовлетворяла. Интереснее отвечать, когда можно переругаться, повздорить, а на спокойные ответы как-то препираться не заманчиво. Поэтому пришлось дальше молчать.

– Весь стеллаж? - решил уточнить парень и оглядел полки, стремящиеся к потолку на метров этак десять, если не больше.

– Именно ту часть, которая… - и его беспардонно прервал женский голос. Зарисс приподнял бровь и опасливо повернул голову, явно не понимая, кого он так мог заинтересовать. Он окинул взглядом рыжую с головы до ног.

Рыжая девица… Лицо кажется знакомым, но лишь издали. Сан как-то не запоминал тех людей, над которыми проводили обряд нанесения метки. Главное отметиться и уйти вовсвояси. Своих дел было достаточно. Да и не по его душу всё же назначили рекрута, так что волноваться особо не приходилось. Но кажется, будто ещё где-то пересекались, а где именно - ускользало из памяти. Значит, не очень важно.

– …отвечает за военную политику, - решил закончить свою фразу бородатый и обернулся обратно к наследнику. Ниткес начал обращать пять книг из полки в желто-голубые блестящие кристаллы, которые сразу подхватил своими лапками спирокс. Фамильяр находился поодаль и над головой инфанта, на что тому оставалось лишь переминать лапками да забраться на руку архивариуса.

– Ага. Принимай. Кристэлл, переноси в политический сектор, - ответил блондин и развернулся лицом к дель Ратти, на ладони которого проявился образ спирокса, похожего на левитирующую медузу. Его тельце переливалось небесно-голубым цветом и отдавало желтоватой рябью, отблёскивая на свету, который пропускали архивы. Спутник Ниткеса сразу подошла и начала так же нетерпеливо переминаться с лапы на лапу, пока два фамильяра не начали обмениваться информацией между собой. Центральный “глазной” сигилл над рогами кжароха увеличился в размерах и через секунду вернул свой обычный вид, после чего черная рогатая псинка начала уходить в коридор с аркой, где изображён меч с солнцем.

– Скверна покусала? - приподняв бровь, переспросил Зарисс и тихо усмехнулся. - Не кусала, - загадочным тоном ответил он и вернул свой взор к инфанту, который начал работать уже с другим спироксом. Тот уже больше походил на фрина. Фамильяр принял своими “клешнями” пять кристалликов и впитал их, но не телепортировался на ладонь к сану, пока Кристэлл не вернулась для переноса книг. Потом надо будет уже там всё раскидывать по стеллажам и хронологии. Работы будет очень много.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Таули на плече у рыжей Ульзарисс как-то не заприметил. Или освещение упало не так, как надо, или просто не обратил внимания. Главное, что не его рекрут, ибо Ниткеса одного хватало. Зарисс не славился отличными педагогическими способностями в отличие от своих коллег, поэтому он обходился двумя-тремя помощниками, сменяющими друг друга. Если другие прекрасно справлялись с кжарохами, то Ронн прекрасно срабатывался со спироксами. Мистрий того знает и принимает за своего, плюс яд этих фамильяров на него не действует так, как на других. Вот и достаются все трудности архивного дела наследнику, а тот не очень рад событию.

– Сложно сказать, какой именно след она оставила, - озадаченным и в своей степени задумчивым тоном произнёс мужчина и почесал подбородок сквозь бороду. Он смотрел на своего подопечного и принимал спирокса в ладони, чтобы передать информацию бегающей туда-сюда Кристэлл, пока та не решила прервать процесс синхронизации, отвлекаясь на подошедшего Альбиона.

Внезапно черная рогатая переключилась на альфу, начиная на того запрыгивать, заигрывать и покусывать за холку. Виконтессы поблизости пока видно не было. Может, ушла в другой сектор для осмотра и проверки. Или для того, чтобы освежить свои знания. Альбион взмахнул лапой перед собой, чтобы оттолкнуть от себя настойчивую игривую самку, на что та лишь отпрыгнула и тихо тявкнула. Альфа встряхнул телом и начал брести в другую сторону, пока его не остановила задорная Кристэлл, цапнув зубами за хвост. Альбиону не оставалось ничего как издать глухой грубый лай, смежным с клацаньем клыков в воздухе.

– Кристэлл, успокойся уже! - не выдержал уже инфант, пытаясь успокоить своего зверя. Кристэлл остановилась и проводила взглядом своего альфу, после взглянула на спутника и убежала в тот сектор, куда ей было велено идти изначально. - Может, Агрэсс ещё позвать или Ситэро? - предложил парень, взглянув вниз.

– Крис будет и на них отвлекаться, - возразил сан.

– Тоже верно, - выдохнул Ронн и вернулся к своим обязанностям, разворачиваясь обратно к полке летописей и книжных изданий. - Базовая история, Селл, здесь. Можешь начать оттуда, - с высоты своего местоположения изрёк блондин и указал в левую сторону начал стеллажа. - Основа, история создания и прочая хня, - затем указал рукой в сторону арки с символикой кжароха и спирокса. - А в том секторе история прикрепления и в целом про фамильяров этих земель. Смотри, не заблудись, - напутствовал полукровка и начал преображать каждые пять книг и рукописей в кристаллы. Казалось бы, можно это всё перевести в цифровой вид, но здешние очень ценили традиции, обычаи и изначальный вид, словно это испортит всю суть и первозданный облик.

– А тебе уже Громовержец добро дал, что так интересуешься прикреплением змииро? - решил поинтересоваться Зарисс, разглядывая девушку. Вроде бы она только неделю как принята качестве рекрута. Если только Альбион не осознал дифинету с первой же попытки, что было бы очень маловероятно. - А шрамы не от неё. Долгая история, - отмахнулся про себя дракон, чуть поморщившись на расспросы и воспоминания, - но с ней связано.

– Биографии лидеров клана, кстати, вон там, - опомнился инфант и показал в противоположную от себя сторону.

– Инфант, не отвлекайся, - сделал замечание сан. - Кристэлл вся в тебя. Тоже СДВГ страдает, - и непонятно было, шутка это или нет. Было ли сказано на полном серьёзном тоне, потому что лицо дракона ничуть не дрогнуло, а смотрело сосредоточенно. Всё же работы им предстоит очень много, так что это может продлиться до самого вечера, а продолжить ещё и на следующий день придётся. Если не больше.

– Ладно, ладно, - пробурчал Ниткес и снова развернулся к стеллажам, преображая рукописи про военную политику в кристаллы. Эти же магические минералы перебирают спироксы, которые телепортируются на руки Ульзарисса. Конечно, ждать Кристэлл приходится, чтобы продолжить работу. Спироксов-то двое, а действующий кжарох со способностями переноса информации без искажения оного - один.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Выражения про патриотизм на присутствующих не возымели никакого эффекта. Зарисс лишь смотрел на девушку и вздохнул, лишь вскинув брови и закрывая глаза в неком осуждающем тоне, мол, молодёжь пошла, ничего не понимает. Понятно дело, в её словах была доля правды, но она очень упорно ускользала от тех, кто уже привык к обычаям, моральным ценностям земель. Для них это уже не имело столь сурового оттенка, ведь это уже входит в подкорку. Если у Ниткеса и прочих на это вопросов не было, то у Селии на это был иной взгляд. Возможно, потому что она знала тонкости привязки и прикрепления именно терраутов. На это образовалась предвзятость, шаблон и так называемый ярлык к фамильярам. С кжарохами у дифинеты был иной взгляд. И если во всё это углубиться, то фамильяры становятся не “усилителями”, а “путеводными нитями” в той или иной сфере. Кжарохи пытаются навести на истинный путь, подсказывая, как стоит и нужно делать, как избежать ошибок в дальнейшем или чего стоит ожидать. И в этот момент как раз нужно вспомнить и анализировать слова виконтессы по инициации с Домино.

Сану приходилось переводить взгляд то на одну, то на другого, чтобы проследить за дисциплиной и порядком на его территории. Но когда дифинета начала копировать фолианты и исходники с, возможно, авторефератом по ним, то всё равно Зариссу пришлось нахмуриться. Подобного он встречал редко, поэтому за рыжей придётся проследить и проконтролировать той поведение и последующие поступки. Не хватало бы, чтобы на землях клана появился тот. кто будет сливать информацию. Понятно дело, что исходники будут искажать информацию, а вот копии могут оказаться с иным эффектом. Зависит от чарующего книги мага. Если у Селии имеется хоть какой-то навык в этой области, то точно придётся следить за действиями, чтобы это не обернулось против них.

– И что это ты делаешь? - оказавшись у девушки за спиной, вкрадчиво спросил сан и изогнул правую бровь, мол, жду объяснений. Всё-таки старая закалка в его крови давала о себе знать. Да и ратовал он за своё детище. Инфанту и своим подопечным он доверял, ибо не первый день их знает, а вот с Селией придётся глаз да глаз. Не смыкать и не сводить. Уже изначальный тонкий нарочито лебезящий тон, а после и приведение себя во “взрослую” не внушал доверия. Как-то приходилось так дель Ратти, что на пути попадались совершенно разные люди.

– За пределы земель копии не выносить, - напутствовал арбитр и проследил за девушкой лишь янтарными глазами. Он пока не угрожал, но давал понять своим тоном, что с ним шутки будут плохи. Может, и давил своим статусом, но пришлось немного успокоиться, ибо девиз не просто так для этого существует. Братья едины и равны друг перед другом. Никакой предвзятости и блата. В этом плане виконтесса прекрасно справлялась, ибо по-настоящему относилась со всеми на равных, общалась. - Узнаю, что издания оказались вне клановых земель, шкуру спущу, - спокойным со стальными нотками голосом произнёс рыжий и вернулся к своим обязанностям, а именно слежке за инфантом и передаче информации через спироксов Кристэлл.

Таули мелко дрожал и опасливо, почти воровато, оглядывался по сторонам, иногда перескакивая с плеча на предплечье. Он держался липкими лапками на ладони и руках свой лаплатки. Но убежать куда-то он не смел и даже не думал. Надо быть рядом со своей девочкой, чтобы защитить от опасных фамильяров и людей. Да, Ульзарисса андугар знал, потому что тот работал с красной капсулой. А те, кто имел дело с фамильярами именно что Хризиона, вовсе вызывали трепет. Не радостный, не отрадный, а именно дрожь по всему телу и шерсть вставала дыбом.

– Поверь, ни с одним из фамильяров ты смириться не сможешь, - изрёк дракон, не поворачивая головы. И больше он не стал ничего говорить. Ведь с фамильярами угадать и предсказать чего-либо становилось невозможно. Кто будет, какой метод привязки и какие последствия? Какие “побочные эффекты”? О своих деталях золотой не очень спешил делиться, ведь потом по себе будут судить. Если с дифинетой поделился Риан, то это будут приравнивать к себе. А это лишь дезинформация. Ни к чему не приводящая, а лишь мешающая дезинформация.

Стеллаж, что осматривала Селеста на наличие информации о Шаире и предшественниках оной, находился вдоль стены. Оказался не очень громоздким. В высоту около трёх метров и в ширину около пяти. Талуиринген неуверенно приспустился и запрыгнул на шкаф, бегая среди полок и фолиантов. Тонких и толстых. Расписных, с орнаментом, с гравировкой или с пустой обложкой. Андугар осматривал их и поддел одну достаточно увесистую книгу со стеклянным цветком, похожим на вживлённое древо, на обложке. И там было написано “Шаира Акремонт. Начало конца”. Потом Таули указал лапой на следующий том, где значилось “Шаира Акремонт. Переворот”. И подобных томов про деятельность предшественницы нынешней оказалось штуки три. На третьем значилось “Шаира Акремонт. Однажды, в будущем”. Теперь, как оказалось, андугары могли быть навигаторами и в чужих библиотеках. Томик же про Раишу оказался не очень большим, что значило или малый вклад, или только начало правления. На корешке же написано “Раиша Садже. Связь с природой”.

– Сектор про фамильяров вон там, если тебе интересно, - равнодушно бросил Ульзарисс, указав кивком направление к арке с волчьей головой и мотыльком в раскрытой пасти.

Как Селеста туда зайдёт, то не сможет ничего разглядеть в кромешной тьме, пока коридор не начнёт медленно набирать освещение. Сперва загорелись первые три лампочки. Справа от себя можно заметить огромные холсты высотой метра в три и полтора метра в ширину. На них пока нельзя было разглядеть изображения, так как полотна оказались в кромешной тьме. Слева же оказались небольшие ящики, прописанные с хронологией и указанные в алфавитном порядке. Там оказывались небольшие досье рекрутов, которых… уже нет. Слева снизу от полотен с правой стороны стены оказывались небольшие ярлыки с надписью. И самой первой оказалась про Шаиру и Саманта. И значилась она просто “Шаира и Самант. Терпение”. И если дотронуться до рамки с орнаментом и гравировкой, то постепенно изображение начнёт проявляться.

На холсте будет изображена симпатичная молодая девушка, очень похожая на Раишу, или Раиша будет похожа на неё, но волосы белокурые. Чистые голубые глаза. Она стояла в элегантном голубом платье на лямках с задёрнутыми руками вверх, как в танце, и её объял яркий огонь, словно ту сжигали на костре, как ведьму. Ещё одно дотрагивание до картины рукой, и изображение начнёт нерасторопно меняться. Шаира держала в своих сомкнутых ладонях пепел, а посреди пепла прорастал маленький зелёный росток. И мерно полыхающее пламя виднелось в прикрытых глазах минувшей предводительницы.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Очередная реакция рыжей на высказывания с долей угроз не дала себя долго ждать. Ульзарисс в целом и не ожидал лебезения, пресмыкания, оправданий или извинений. Но чему точно сан поразился внутри себя, не показывая эмоций, так это наглости и вторжения в личное пространство. Да, он находился близко, но так дал понять, что точно с рук не спустит. С рук не спустит, но шкуру запросто. Инфант наверху, находясь этак на этаже седьмом, даже остановился и прислушался к распрям. Немного поморщился и продолжил работать, пока и ему не прилетело. Золотой дракон же оставался невозмутимым, скрестив руки на груди. Психологическая защита. Отгораживается от чужих эмоций и высказываний. В целом это сейчас и отразилось.

Таули даже немного порылся на полках, улавливая эмпатический канал так называемых желаний своей хозяйки, и отрыл какие-то два листка. Будто бы сорванных. На бумажках были зачёркнуты имена, некоторые слова. И словно оставшиеся сочетания фраз и предложения объединяла какая-то закономерность. Можно было проследить своеобразную, витиеватую систему. Было лишь указано про сферу деятельности, связанной с изучением магической флоры и фауны. Про партнёров в управлении. Двоевластие. Мужчина и женщина. И что-то про военные конфликты. Но нельзя было точно понять, про какое время правления идёт речь: Шаиры и Кенля или Раиши и Ричарда. Небольшой том времён правления Кенля’Эргена значился не иначе как «Кенль’Эрген фон Саттисар. Восстание». Ринген протянул эти листки девушке и сразу вернулся на плечо, плотно прижимаясь к шее, что слегка прикрывали густые рыжие волосы.

- Рекруты до тебя точно так же говорили, - проговорил сан, слегка обернувшись в сторону Селии, пока та копировала книги. Видимо, он получил псевдо-обещание, что дубли не уйдут дальше Лисиппа, и успокоился. Но в его голосе во время произношения данной фразы прозвучала некая скорбь и печаль. Словно он потерял во время привязки фамильяра или собственных рекрутов, или своих родственников или других близких людей. Самонадеянность. Гордость. Самоуверенность. Это погибель многих новичков, считающих, что справятся в одиночку. Здешние люди, кто прошёл инициацию в полной мере, могли лишь сказать, что от зверей во время привязки над бежать куда подальше. Чтоб не достали.

В секциях про сгинувших людей от когтей фамильяров девушка могла заметить едва уловимо знакомые имена и фамилии, которые могли звучать лишь отдалённо. Краем уха. Но о них очень редко кто говорил, потому что о мертвецах предпочтут молчать. Их не забывают. Ни в коем случае. Хранят как зеницу ока. Истории, некрологи, а также итоги провального прикрепления. И в конце каждой третьей можно увидеть одно-единственное слово: «суицид». Где-то можно было увидеть, как упоминались жестокие методы привязки фамильяров: «сбросил с высоты», «сжёг», «заморозил», «утопил» и тому подобные. Итоги со стороны людей: «разбился», «большая кровопотеря», «ранения, несовместимые с жизнью», «остановка сердца», «захлебнулся» и другие плачевные последствия. Можно лишь сделать вывод, что каждый третий – это итог или терраута, или кжароха, а остальные относились к сандам и змииро, где упоминались стихийные бедствия. И эти истории лишь говорили о тёмных временах. И их было тысячи. Восемьдесят процентов оказывались эссенциями или полукровками из разряда «дух – дракон», «дракон – магическое существо», «дракон – эльф» и тому подобные. Остальные двадцать лишь отчасти имели смесь с дриммэйрами, трансдентами и архонтами. Эсседентов оказывалась лишь о-о-очень малая доля. Примерно один или два процента из всей стопки личных дел.

Портретов с успешными прикреплениями оказывалось не так много. Крупные изображения с затемнённым содержанием шли вдоль коридора, где с каждым шагом постепенно проявлялось освещение. Беззвучно и очень мягко. После Шаиры с Самантом пошёл другой холст с таким же тёмным, будто затонированным снаружи, но проявляющимся при прикосновении портретом с пейзажем. На бирке также появлялось тиснение со следующими значениями: «Дата привязки» и «Дата прикрепления». Можно сделать вывод, что привязка и прикрепление – это два разных термина в науке о фамильярах.

На второй бирке значилось «Сэннет и Кардес. Отвага» с последующими датами привязки и итогового прикрепления. Тёмный «экран» начал проявлять изображение молодого беловласого паренька с задорным и почти наглым взглядом, а также будто глумливой улыбкой, смотрящего куда-то вбок рамки. Следующее прикосновение коллажем или голограммой показало уже более повзрослевшего Сэннета с жёсткими чертами лица. Взгляд оказался твёрдым. Тело более слажено. Парень на холсте поднимает руку вверх, вторая рука за спиной, а на заднем плане показались очертания летящего к нему санда. Разноцветного. С закруглённой мордой.

Третья бирка – «Синеку и Локхард. Храбрость». И очередное проявление тисненных слов о привязке и прикреплении с датами. Даты на портретах всё дальше уходили в прошлое, что могло говорить лишь об одном, - прикрепление Саманта и Шаиры друг с другом является самым свежим. На изображении с Синеку и очень знакомого бело-серо-алого санда с четырьмя крыльями отобразились парень с синей прядью, а над ним заносил лапы с острыми когтями зверь, словно желающий его схватить и утащить, как орёл ягнёнка. Следующий мираж изображения показал, как Синеку с крыльями за спиной в небе находился выше санда и уже заносил свои ноги для удара в спину сверху вниз.

Четвёртый холст с биркой говорил о Шаграте и некой Линте с завершающим словом «Бесстрашие». Знакомый взгляд, хмурые карие глаза. Тело словно ничуть не менялось за всё время. И позади сбоку можно было увидеть… терраута. И всё происходило под водой. Вот коралловые рифы. И посреди них показался направляющийся в рывке синий с полосатыми крупными плавниками на загривке, спине, хвосте. Зверь щерился, скалился и готов был атаковать, но изображение меняется с касанием. Там показался почти что целый Шаграт сидел у берега моря, только лишь левое плечо с бороздами истекало кровью, а у него в руках кошачий череп с рассекающей его стрелой.

Таких холстов оказывалось ещё несколько. «Зунтра и Райза. Скрытность». Райза на изображении очень напоминала альфу сандов Симферу, а Зунтра похожа чем-то на Хиссену, разве что кожа смуглая. «Сольго и Амдекрелс. Хладнокровие». Парень-дракон в схватке с терраутом, имеющего схожие черты с Деймосом. «Джонатан и Саттакс. Размеренность» - парень и терраут со скорпионьим жалом. «Энже и Никше. Самокритичность» - девушка с чёрным кжарохом, у которого большая часть тела оказалась похожа на размывающийся туман.

И одним из первых пяти изображений оказались «Хризаль и Конгар. Сострадание». Там изображалась красивая женщина, напоминающая лицом Куарион. Конгар – кжарох, очертаниями схожий с Домино. Массивное тело, нет глаз, но по всему телу крупные челюсти с острыми клыками.

Примерно третьим по счёту оказался портрет с надписью «Риан и Окшаль. Надежда». Готова ли Селеста открыть эту истину?

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

На другие фразы в свой адрес Ульзарисс не стал ничего отвечать принципиально. Он уже понял, что рыжик относится к таким особам, которым палец в рот не клади, а дадут ту или иную ответку. Если даже не ответку и даже не палец, то в карман за словом не полезет. С такой спорить и как-то препираться лишь время да нервы тратить, поэтому дракон с ней. Пусть идёт с миром, но лишь бы не бедокурила. В проделывании дубликатов изданий можно увидеть и другую сторону, более положительную: если человек их делает, значит интересуется. Если интересуется, значит мозги работают. А работающие мозги – априори хорошо. Такие сотрудники очень нужны на землях клана, чтобы продвигали. Но как часто так бывает: чем больше думают, тем бредовее подают идеи. И эти бредовые идеи могут показаться лишь отчасти правильными и годными. В остальном же случае они кажутся странными и абсурдными тем, кто приближён к традициям и обычаям. Возможно, Селесте предстоит многое вытерпеть и отстаивать свою точку зрения в будущем в паре с Ниткесом. Ведь инфант тоже пытался изменить течение жизни клана, но не вышло.

Дата привязки и прикрепления Окшаль и Нориана разнились примерно в семьсот пятьдесят лет, а картины лишь отображают моменты привязки, когда они прошли успешно, и сам, собственно, итог. Когда девушка дотронулась до древесной позолоченной с серебряными вставками каймы холста, то могла увидеть отнюдь не лицеприятное зрелище. Леопард с раскрытой пастью, из которой вытягиваются два спрута с крючками на конце, а с них капает кровь. Терраут вцепился левой когтистой лапой в спину пятилетнего мальчика с безжизненным взглядом. Ребёнок отчаянно и со спокойным, почти безмятежным, выражением лица протягивает руку к переднему плану, словно просит о помощи, чтобы его вытащили из самой картины. Под ним находилась тёмно-бардовая лужа. Одежда разорвана в клочья, равно как и его туловище. На шее проглядывались два точечных, как от иглы или клыков, прокола с рваными краями. По бокам головы и чуть выше лобной доли стали заметны укусы. Но в глазах мальчишки не читалось мольбы. Ни страха. Ни дум о смерти. Именно надежда. Вера во что-то.

С повторным касанием образы сменяют друг друга, но ракурс остаётся тем же самым. Только на месте мальчика оказалась кошка с испуганными глазами и приоткрытым ртом, из которого текла кровь. И над ней находился Риан. Кровожадная сродни сумасшедшей ухмылка. На устах читалась усмешка. Он сцепил свои пальцы на холке кошки, сдерживая её своими чёрными чешуйчатыми руками. Волосы взлохмачены. Торс обнажён и весь в бороздах. Вторая рука занесена назад, и из ладони проглядывался сгусток магической энергии. В выражении лица и во всём мираже можно было безошибочно распознать чистую смесь Риана и Нориана. Жестокость и наслаждение. Месть и отрада. Боль ради боли. И можно было заметить одно странное отличие во внешности парня. У пятилетнего мальчишки были синие, как водная гладь, глаза. На втором же изображении они стали карими.

Таули на просьбу о поиске книжного издания, где можно было найти источник исчирканных записей, повертел головой и отказался идти дальше. Или ему стало боязно, или он уже сам не знал, где можно найти эти заметки. Возможно, их кто-то исписал самостоятельно и подкинул сюда. Но чей это почерк – ещё стоит разузнать. Кто-то невидимый и неведомый желал раскрыть тайну и открыть завесу, что сейчас пыталась разгадать дифинета. Но кому это понадобится? Ведь эти записи никто мог и не заметить, ведь истории предшественников виконтессы мало кому были интересны. Сам лист пожелтел от прошедшего времени. Он оказался очень ломким и пересушенным, как веточка травы. Одно неверное движение – и листок сыпался. Чернила мерно выцветали. Возможно, этот листок спрятали для кого-то. Или это была тайная переписка, но получатель так и не получил своей записи.

Но андугар послушно спрыгнул в сторону того же стеллажа основоположников клана, разве что в такой же манере начал опасливо озираться, словно копировал поведение своей гайлардии. Он там лазал по полкам, но потом отправил ментальное сообщение, что их здесь нет. Но чувствуется энергетика в другом направлении. И Таули вёл Селесту в сторону сектора, где посредине арки изображены четыре дракона, соединяющихся в цветочный бутон или звезду. Он вернулся на плечо к девушке и посмотрел в сторону того коридора. Там тоже было темно. Видимо, лампочки реагировали только на движение, а в основное время находились в бездействии. Датчики движения.

Ульзарисс в момент обращения к нему рыжей занимался распределением кристаллов по полкам на расстоянии пятого и шестого этажа стеллажа. Примерно в два с половиной метра. Можно при желании встать на носочки и дотянуться руками, но слишком затратно и неудобно. Поэтому дракон лишь поднялся на третью ступеньку лестницы, что может перемещаться по всему периметру библиотеки. Он какое-то время молчал. Или игнорировал, или хотел сперва разделаться со своими обязанностями. Ниткеса с Кристэлл уже не было к тому моменту. Около Зара суетился лишь безглазый Агрэсс с крыльями по бокам морды. Фамильяр обернулся на голос и раскрыл свои пернатые конечности в заинтересованном жесте.

Кжарох начал медленно подходить к девушке, словно что-то учуял или заметил. Таули тоже словно перестал бояться и высунулся из густой шевелюры своей подружки. Андугар перебрался с плеча на бедро и вытягивался, обнюхивая и словно обменивался мыслями с молодым старшим. Агрэсс тоже подтянулся и начал приближаться к Рингену. Они очень долго вынюхивали друг друга, на что потом разбежались каждый по своим делам.

- Устав клана там, - удосужился ответить сан и указал большим пальцем направление в правую сторону. Там находился небольшой шкаф с корешками, окрашенными в золото. И каждый из них был подписан «Устав. Часть 1. Юрисдикция», «Устав. Часть 2. Партнёры», «Устав. Часть 3. Полномочия», «Устав. Часть 4. Тайна», «Устав. Часть 5. Кровосмешение», «Устав. Часть 6. Метка» и тому подобные, что касались так или иначе жизни в клане, принятия и изгнания, сотрудничества и работы.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

В секторе Генеалогического древа Таули мгновенно спрыгнул и направился вглубь коридора, резко поворачивая налево. Он указал на третью сверху полку, где можно было увидеть фолиант про жизнь Хризаль Морвэн. Спустившись на полку ниже, андугар поддел лапками следующие корешки «Риан Блэкрон-Морвэн» и «Куарион Морвэн». Углубившись в чтение биографии Хризаль, то можно было заметить, что там уроженка именно что Хризиона. И она положила начало разведению фамильяров на землях клана, восстанавливая их численность в дикой природе. Женщина относилась к защитникам животных и оберегала конкретно фауну от браконьеров и живодёров, охотящимися за эксклюзивными материалами в виде перьев, клыков, рогов и меха.

При чтении уже биографии Нориана и Куар можно увидеть год рождения. У них разница была совсем небольшая. Пятнадцать лет. Почти тот возраст между нападением Окшаль на мальчика и обратной ситуации. Можно было сделать вывод, что Куар не повезло родиться во время привязки терраута к парню. А также можно заметить некие упоминания про двух братьев-двойняшек: Уоррес и Сэдми. Они упоминаются лишь единожды. И книг про них не имелось. Может, Селия их видела при изучении личных дел минувших при привязке фамильяров людей?

Если Селесту заинтересует биография уже Шаиры, Раиши, Кенля и даже Ниткеса, то Таули поведёт в противоположную сторону. И все эти книги с частичками жизни драконов и полукровок будут находиться на одном и том же стеллаже. Даже полке.

У матери виконтессы оказалась достаточно богатая биография. И Шаира оказывалась в разы младше Хризаль, что могло натолкнуть на мысль о продолжении деятельности своей двоюродной или какой-нибудь другой сестры или даже тёти, но в другой сфере. Наука про магическую флору. Раз все книги находились в одном и том же секторе, но разных полках, то напрашивалось заключение: Нориан, Куарион, Раиша и Ниткес являются друг другу в прямом смысле этого слова родственниками. Дальними, но всё же родственниками.

Книга про Раишу тоже не окажется столь огромной. Разве что одна страница окажется пустой, а заголовок будет значиться не иначе как «???». И промежуток в сто пятьдесят лет. То время, когда виконтессы не было на землях, а её место занял Кенль’Эрген. В остальном же радужная окажется более разносторонней личностью в плане сферы деятельности: она продолжила деятельность и Шаиры, и Хризаль. Устранила военное ремесло после Кенля, оставляя лишь боевую подготовку. Внедрила ткацкое ремесло с использованием шелкопрядов и прядильщиков. Внесла лепту в виде зелёного ландшафта, разработки озеленения. И пять лет назад открыла магазин для сплава дефектных материалов, чтобы он не пускался в утилизацию.

Биография Ниткеса окажется небольшой. Буквально маленький журнальчик, что могло говорить лишь о недавнем вступлении в клан. И вступил парень на земли восемьдесят лет назад. Разница между Раишей и собственным сыном в возрасте окажется по отношению к другим не очень большой – пятьдесят пять лет.

Вернувшись на плечо Селии, когда все поиски книг и фолиантов закончатся, Таули снова скрылся за шевелюрой и послушно зарылся в шарфик. Чувство тепла, комфорта и безопасности. Он спрятался в ткани, лишь уши чуть торчали. И изредка высовывал морду, чтобы проследить за путем. Но когда очутились на Аэларе, то Ринген заинтересованно взглянул на гайлардию, явно не понимая той желания. Да, она хотела с кем-то увидеться, ей было тревожно. И эту тревожность андугар прекрасно чувствовал, поэтому не лез с расспросами. Идут и идут. Лишь бы в снежную метель под дверьми долго не прогулять.

В комнате Нориана не оказалось. Его дверь оказалась закрыта. Если только девушка не захочет войти к тому в гости и дожидаться уже там. Но при проходе в восточное крыло и на второй этаж, то и рабочий кабинет тоже окажется закрытым. Или работает, или ушёл по делам. Если дифинета не пожелает дожидаться. Возможно, к моменту подхода девушки дверь откроется, и оттуда выйдет темноволосая со стрижкой каре на удлинение девушка с белой кожей и красными глазами. Дверь останется открытой, сам же менталист окажется за столом с ноутбуком. Подопрёт рукой лоб и начнёт решать рабочие моменты. Иногда что-то печатал. На дверь он не смотрел, пока не услышал шаги в свою сторону.

Мужчина поднял взгляд и остановился, словно не понимая происходящего. А он и не понимал. Сохранив заметки одним нажатием кнопки, дракон проследит за действиями Селесты и мягко её приобнимет, продолжая находиться в смятении. Он так и не понял, что случилось. Но на первый взгляд бросился испуганное выражение лица рыжей. Нориан какое-то время молчал, пока не заглянет возлюбленной в глаза и обеспокоенно не начнёт разглядывать лицо.

Что случилось? Ты напугана. Снова терраут? – озабоченный, взволнованный тон проник в разум дифинеты, после Морвэн снова её прижмет к себе и будет медленно оглаживать плечи и спину. – Или с миражами что-то? – вполне могло случиться так, что девушка столкнулась с обучающими миражами на ментальное испытание и запуталась в реальностях. И он как ключевое событие. Но и это не поможет, если всё руководствуется девичьим разумом.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Сомневаться не приходилось, прижатая к телу и усевшаяся на коленях дифинета настораживала. Сбивала с толку. И та очень долгое время молчала, но Риан пока не настаивал с ответом. Он понимал, что из-за нервной и, следовательно, стрессовой обстановки отвечать не желается. Нужно дать время для осознания, подбора нужного слова и его последующего озвучивания. Селеста же так же поступала. Если даже ответа не поступит, это уже будет своеобразным выражением мыслей. Значит выдавать ещё очень рано. Или не хочет отвечать. Любое действие или невербальное проявление уже будет являться расшифровкой и своеобразной интерпретацией.

Руки продолжали оглаживать плечи и спину сжавшейся комочком рыжей, а сам Нориан тоже пока не горел желанием что-то говорить. Он весь день работал и, соответственно, устал. Уже вечер наступил, так что и с рабочими делами можно и заканчивать. Только брюнет хотел повернуться и выключить ноут, так прозвучал запоздалый ответ на его вопрос. Правая рука зависла в воздухе, а сам менталист нахмурился. Хроники? А что с ними не так? Мужчина опустил взгляд на девушку, ожидая расшифровки и на это. Фамильяры… Портреты… Риан сжал губы и тяжело вздохнул, отводя взгляд в сторону. Он опустил руку, положив её обратно на спину Веги.

Селеста таки добралась до этой части истории… Она увидела. Теперь знает ту тёмную жестокую часть его биографии. Как бы хотелось дракону избавиться от этого фрагмента своей судьбы, позабыв о ней навсегда и больше не волноваться, но, увы… Даже если он забудет у себя в памяти, а Окшаль и Наир, Нориан да Бераус, что вытекали из всего этого сумбура и бедлама, исчезнут, то всё равно напоминанием останется тот холст с голограммой, которая плавно меняла очертания. Привязка… Начальная и итоговая. Понятно дело, брюнету не хотелось, чтобы Селия это видела. Чтобы она знала. Ведь все эти картины рисует не человек, а именно глаза фамильяра. Привязанного к избраннику. И тех фамильяров, которые оказались свидетелями происшествия. И тех альф, которые контролировали сей процесс, если это так можно понять.

Рука, уже девичья, такая нежная, осторожная и ласковая, легла на щеку мужчины, привлекая и успешно призывая к вниманию. Дракон посмотрел на девушку и прикрыл глаза, ощущая умиротворение. Уже его беспокойство уходит на задний план. Селеста тянется за поцелуем и получает его. Дастэр прикрыл глаза и ответил на касание губами своей уже лаской, теплом и нежностью. Всё позади, милая. Всё прошло. Это было давным-давно. Беспокоиться не о чем. И именно это можно было прочесть в его поцелуях, таких осторожных и аккуратных, словно это был их первый поцелуй. Без азарта, страсти, желания и похоти. Именно забота, тепло и чуткость. Именно те черты, что привлекали дифинету с самого начала.

Селеста отстранилась. Риан поднял взгляд на её синие очи и провёл ладонью по рыжим волосам избранницы. Пальцы хотели были запуститься к корням сквозь дебри шевелюры, но тут же расслабились. Да, не тот момент. Сейчас нужна именно тишина. Спокойствие, умиротворение и успокоение. Поддержка и какое-то утешение. Хоть какое-то, на которое мог быть способен Морвэн. Поэтому управление было по большей части отдано именно спокойной частичке. Базис уже сам стал растерянным. Он в смятении, а после озвучки вердикта и вовсе растерял свой пыл. Он хотел бы успокоить, утешить, но не знал как. Боялся сделать хуже. Или испортить момент. Ведь Селия так напугана. Она опечалена. Вон, глаза чуть не на мокром месте. Как сдерживается? Да, такое изображение никто не готов видеть. А Морвэн был бы и рад избавиться и от такой картины. Возможно, он единственный, кто ответил террауту той же жестокостью, какой поплатился за привязку. Но не единственный, кто желал смерти своему фамильяру.

Уже нет, - спустя небольшую паузу ответил брюнет и закрыл крышку ноутбука, завершая свой рабочий день. Он снова тяжело выдохнул и отстранился, начиная потирать глаза ладонями. Положил руки на девичьи плечи и взглянул на дифинету. Он выдержал очередную минуту тишины. И думал. Нет, наверное, говорить, что это уже было давным-давно и волноваться не нужно, уже не нужно. Незачем возвращаться к этой не очень весёлой теме. Никто не желает о ней говорить. Ни Селия, ни уж тем более Риан. Конкретно Риан. Ему достаточно увидеть Окшаль у себя в голове, чтобы понимать о предстоящих суждениях.

Как день прошёл, кроме Альбиона и хроник? – решил сменить русло разговора менталист, заглядывая в глаза своей пассии. Он уже и сам не знал, о чём и как стоит говорить, чтобы не возвращаться к тому моменту. Ведь Морвэну тоже не очень хотелось обсуждать картину, его суть и почему именно оно. Ведь взгляд глазами фамильяров и его собственными может очень разниться. А он показывать этот образ уже со своей высоты полёта вот вообще не желал. Это желание находилось в тысячной отрицательной степени по мотивам осуществления. Он помнил этот момент, как будто это было вчера. И такое забыть невозможно.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Определённо, до этого момента были и другие случаи, когда девушка сидела на коленях, выпрашивая ласку и тепло, но и тогда обстановка была совершенно иной. Сейчас же висела какая-то напряжённая атмосфера. От дифинеты фонило беспокойством, волнением, тревожностью. Не нужен даже терраут, чтобы ощутить неведомый страх. Только лишь с озвученным итогом вставало всё на свои места. Да, Риан славился долгим перевариванием информации, обдумыванием. Иначе в ментальные маги не поддаться. Чем больше времени на размышления, тем выше вероятность сделать всё правильно. Ментальная магия не любила поспешных выводов и торопящихся людей. Может, если бы не Бераус на Пепелище, то Риан бы даже в дрессировщиках не оказался. Его бы вовсе не было на землях клана. Но жизнь распорядилась так и никак иначе. На данный момент со своими бы проблемами разобраться. Таковой являлась взволнованная рыжая девица.

Она жалась. Продолжала сжиматься в комок, но не пружиной, готовой вот-вот выстрелить. Руки продолжали обнимать. Да, на этот раз парень игнорировал или стоически терпел касания к себе, недотроге. Влияние Второго уже ограничено, а Риан спокойно мог реагировать на тактильные ощущения. И сжатия в девичьих пальцах его одежды. Это уже отдавало беспокойством. Боязнью чего-то или кого-то. Возможно, его самого. Риана. Нориана. Всех вместе. Спасибо на том, что Селия сейчас не поднимает разговор на эту тему. Почему именно такое изображение? Почему именно безмятежность? Да, со спокойствием вторая картина никак не вязалась. Но именно эта безмятежность, что показывалась на первом экране, и спасла пятилетнего мальчика от верной гибели. Спокойствие, надежда и вера в спасение. Да, он боялся, но сохранял невозмутимость. Ведь как раз паника и является убийцей тех, кто нуждается в помощи.

Милая… - брюнет повернулся к Селии и положил уже свою ладонь на её нежную кожу. На её щеку. Мягко провел мизинцем от её крыла носа до своего безымянного пальца и смотрел в глаза. – Любимая… Я не смогу смотреть на тебя иными глазами, - конечно, он воспринял то высказывание на счёт увиденного холста. Что любое неверное движение, слово или какое-либо явление, что выводит из себя, приведёт к тому самому кровожадному взгляду, что застала невольно Селеста. Любопытство не порок? Может стать пороком, если углубляться далеко в прошлое. Нориан бы и рад больше рассказать, но слишком много нехорошего случалось. И приходится со временем скрытничать, не выявляя детали прошлого в настоящем. Что было, то прошло. Не зря говорят, что прошлое должно оставаться в прошлом. И макушку пташки легко поцеловали, прижав к своей груди и мягко укладывая ладонь на затылок девушки. Это даже не поцелуй, а именно утешительное и подбадривающее касание губами к её волосам. Именно невесомое, подобно пёрышку.

Ослабив хватку и позволяя Селесте отстраниться по желанию, дракон на секунду задумался о словах про телефон и доступ вне зоны сети. Нориан медленно моргнул, едва заметно качнув головой, мол, да, именно поэтому я недоступен. Рабочий телефон, а личный мужчина мало кому передаёт. Всё же на личный приходили раньше звонки и сообщения от жены да сестры. Ну, может, ещё и Хиссены, но кузина не очень общительная в этом плане, а Куар предпочитала общаться по видеосвязи. На что Морвэн реагировал не очень радушно. Он относился к таким видеоконференциям равнодушно и больше устало, чем с каким-то воодушевлением, ибо их хватает по горло. И от них уже больше хотелось просто отдохнуть, равно как и от общения в целом.

Купол вокруг филиалов образует связующую сеть для тех сим-карт, которые выдаются непосредственно на землях клана. Во избежание утечки информации или даже кражи телефона симка автоматически отключается и становится доступной уже при пересечении барьера, - пояснил менталист по мере своих возможностей. Он хоть и давно живёт, но как-то не особо вдавался в эти подробности. Работает, и ладно. Из года в год, из поколения в поколение не давала сбоя, значит и вникать в это не нужно. Равно как и с арахнофобией и заплаткой в разуме дифинеты. Работает? Не трогай. Но разобраться, ясно дело, нужно будет до конца. Можно было бы Селию уложить на диван, раз они у него в кабинете, но у Морвэна самого сейчас сил не так много, а погружение в подсознание отнимает много энергии. Так что лучше отложить до лучших времён. Да и Селеста на нервах. Так что лучше, правда, переждать бурю.

«Ступай с миром»… Довольно интересный ответ на всю инициацию альфой. Альбион отличался витиеватостью размышлений и неординарным ходом мыслей, но сказывается жизнь прирученного зверя и дипломат в спутниках. Риан отвёл взгляд в сторону и посмотрел куда-то под потолок, думая о словах и последствиях. Он почесал подбородок и откинулся на спинку кресла, пребывая в думах, но поток мыслей прервал стук в дверь. Которая, оказалась, не закрытой. У порога находилась та же брюнетка с короткой стрижкой, белой кожей и красной радужкой глаз. Да, она похожа на вампира, но, присмотревшись к ауре, можно разглядеть чистого дракона.

- Мне подойти позже? – спросила женщина, глядя на Нориана. Её лицо не выражало какого-то смущения, насмешки или ещё какой-либо эмоции на представшее перед глазами зрелище в виде сидящей на коленях у дастэра девушки. Словно это было нормально. И это никак не волновало.

- Нет, не срочно, - ответила почти сразу она, встретившись со взглядом с брюнетом. – Недельную отчётность предоставить и обсудить некоторые детали, касаемо ментальных корректировок, - на это Морвэн лишь постучал пальцами по крышке ноутбука. – Хорошо, поняла, - кивнула брюнетка и отчалила, закрывая за собой дверь. Теперь их точно никто не побеспокоит.

Нориан выпрямил спину и выдохнул, слегка потягиваясь. Чмокнул дифинету в очередной раз в макушку, а после и поцеловал в губы с долей наслаждения и какой-то отрады. Можно уединиться и поговорить о чём хочется. О беспокойных вопросах.

Пошли ко мне в комнату, там обговорим, - хотелось уже покинуть свой рабочий кабинет и получить удовольствие от тишины, спокойствия и присутствия своей любимой. Хоть дракон этого и не показывает, но он тоже скучает. Тоскует. И грустит. Так уж устроена мужская натура, что не показываешь своих эмоций и чувств. А если и показываешь, то сдерживаешься. За сдержанность и нарочитое спокойствие отвечает Костыль, не будь его – Риан бы вёл себя иначе. Так что, да, на землях клана Риан да Бераус – завсегдатай рабочий дуэт. И лишь на работе встречается Дастэр или Хантер. Нориан же появляется в поле зрения очень редко. Если на эмоции не выводить, то его не встретишь.

Убирая ноутбук в ящик рабочего стола и позволяя Селии встать с его колен, Нор направился к выходу и открыл дверь, пропуская вперёд девушку. Спустились на первый этаж, прошли в западное крыло и всем знакомая дверь в комнату. Открыть дверь, пропустить снова перед собой рыжую и зайти самому. Риан с удовлетворением скинул с себя пиджак и рубашку на кровать, после взглянул на Вегу и указал кивком в сторону кухни.

В холодильнике клубничный рулет. Купил на случай, если зайдёшь ко мне и ждать будешь. Можешь чай попить или кофе. А я пока в душ. Если свалюсь на кровать, не удивляйся, - после этих слов менталист сел на край кровати и снял с себя оставшуюся одежду, оставаясь лишь в трусах. Затем уже направился в душ, оставив авесс наедине на какое-то время.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

У ментальных магов дни шли своим чередом. Там пациенты, там переговоры, там нововведения и рассмотрение с последующим согласованием. Конечно, без магистров и виконтессы это всё не обсуждается, чтобы потом мочь работать по новой системе. Но с каждой минутой, пройденным часом приходит осознание, что усталость настигает достаточно быстро даже после крепкого сна. Морально уставать выходит в разы быстрее, чем физически. Да и от такой усталости и измотанности вовсе ничего не хочется делать. Именно поэтому когда к брюнету в кабинет зашла заместитель, Нориан предпочёл отложить другие дела, а отчёты подготовить и изучить уже завтрашним утром. На ноутбуке все необходимые документы сохранятся до востребованности. Как будут силы, то рассмотрит, что ему отправит помощница.

Оказавшись у себя в комнате вместе с Вегой, дракон первым делом предпочтёт освежиться под прохладным или контрастным душем, а не очистить себя при помощи бытовой магии. Можно выпить и энергетик, чтобы взбодриться, но настолько энергичным быть не было необходимости. Вот и Морвэн, исходя из такой логики, что ему можно просто ополоснуться да устранить все запахи, направился к душевой кабине. Да, дверь он на замок не закрывал, потому что стесняться было некого, а если Селия и захочет устроить сюрприз в виде нежданного посещения душа, то и к этому Нор уже привык. Не смутить, не испугать, да и мужчина не стесняется в том числе. Чего они уже друг у друга не видели? Да всё видели. И разум друг друга, и голышом друг дружку. Ещё немного, и почти супружеская пара. Не хватало только кольца.

Своё кольцо вдовец уже давно убрал в ящик на Сиверике. Выбросить его не мог, да и ювелирные не принимали подобные вещи. Можно сдать в ломбард, но это бы выглядело, как оскорбление к умершей жене и обесценивание семейной жизни. Сложно приходится. В итоге просто убрал в ящик. Небольшое напоминание. Да и фотография осталась. Глядя на эти “реликвии”, Морвэн не знал что испытывать: тоску и скорбь или хоть какую-то нежность по тем временам. Поэтому он старался просто не появляться на той планете и в квартире. Иронично, что полюбившийся филиал нынешней избранницы - это Лисипп, что на Сиверике. Словно сама судьба говорит: “Отпусти и забудь”. Может, так и было. Надо начинать жить с чистого листа.

И подобный чистый лист открывался после принятия душа. Лишь бы не включить от размышлений горячую воду, что и означает нервное перенапряжение. Боль от высокой температуры, несильные ожоги, пар и жар могут немного привести в чувство, но это больше походило на своеобразное наказание за воспоминания. Сейчас же схожих дум не было, потому что усталость давала о себе знать.

Выходя из душа и завернув вокруг бёдер полотенце вместо нижнего белья, дракон хотел было направиться к себе в спальню, но столкнулся с дифинетой. Руки машинально легли на спину рыжей, обволакивая в ответ. И поцелуй в шею. От неё. Сама нежность. Или соскучилась за весь день, или на самом деле так распереживалась из-за того портрета. Это уже не удивляло парня, что к нему относились с настороженностью после увиденного. Но Селеста если и пугалась поначалу, то сейчас уже заметно пришла в себя. Это уже хорошая новость.

Да… - словно отмахнулся менталист, - устал за сегодня. Бывало и труднее, но сегодня работы было много. Отчёты подготавливал с помощницей, которую ты сегодня видела. Конец недели близится и надо всё закрывать, чтобы информация актуальной оставалась, - выдохнул он и мягко поцеловал в макушку свою любовницу, после чего разомкнул объятия и направился к себе в спальню. Достал из шкафа майку и шорты, затем начал одеваться, а одежду рабочую очистил магией и убрал в шкаф.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Биография у дракона, которому уже за тридцать тысяч лет, определённо, будет богатой на события, опыт и умения. В целом там ничего интересного Селеста узнать не сможет и особо нового, что как-то могло уйти из взора на своего избранника. Вырос брюнет на землях Аэлара. Мать и отец. Мать - Хризаль Морвэн. Отец - Дэрэк Блэкрон. И фамилию они объединили. В пять лет птенец попал в вольер к Окшаль, которая и попалась на крючок с привязкой к мальчишке. Видит цель - не видит преград. Получила одобрение - пошло-поехало. Казалось бы, от столь большой кровопотери малыш должен был покинуть мир живых, но надежда, спокойствие и вера оказались для него спасителями. Пять лет комы, пока Окшаль подпитывалась его энергетикой. Но сама кошатинка не попалась под горячую руку виконта того времени - Тэрэнс де Монтэкр, который и являлся отцом Шаиры Акремонт тридцать тысяч лет назад. Альфу терраутов Юрриса приказали убить. Не усыпить, не отправить в дикую природу, а именно убить из-за опрометчивой и столь халатного отношения к своим подчинённым. Если бы Окшаль получила отказ, то и жизнь Риана сложилась бы иначе. Намного иначе.

А дальше по событиям в толстенной книге, немного запыленной и с деформированными листами, пожелтевшими от времени, можно лишь было понять, что парень по пробуждению лишился голоса из-за разорванных голосовых связок, что уничтожила своими крючками кошка. Метка фамильяра. Борозды на груди, спине, а также часть на руках. С десяти до девятнадцати лет Риан тренировался, одержимый одной лишь местью. Эмоции. И глубокой ночью пришёл к ягуару. Закрылся изнутри, сварил замок, чтобы не ворвались, но дрессировщики, кто был на обходе, услышали шум и пришли. Пытались остановить. Первые крики “Но, Риан!”. Не смогли. Итоговая привязка окончилась для дракона первым погружением в разум фамильяра. Он видел мир её глазами. Чувствовал страх и боль других. И это его опьянило. Именно это явление стало для парня толчком к нанесению людям боли ради боли. И первой на такие пытки оказалась маленькая Куарион, которой едва исполнилось пять лет.

Сейчас же об этих событиях мужчина никак не думал. Он не мог позволить себе вновь погрузиться в эти воспоминания, чтобы не будить Глас и Окшаль, а за ними и Нориана. Хоть Второй и не дремлет, но он всегда наблюдает в окно за происходящим. И стоит Основе дать слабину эмоциям, а Бераусу не справится со всей напастью, то уже приходит злость вкупе с насилием. Любое яркое проявление эмоций может подтолкнуть Нориана выйти наружу, чтобы взять ситуацию под контроль и контролировать самому, ведь малейшее отклонение от курса пробудит в нём ещё большую грубость, чем до этого. Рукоприкладство, как та же грубая хватка за руку Селесты. Удары ремнём. Понятно дело, что это лишь малая доля того, на что способен менталист.

Не успевший натянуть на себя майку, дастэр увидел у себя на коленях вновь девушку, а та и на спину завалила. Если бы парень был против, то устоял бы, но сейчас он слишком вымотался, чтобы сопротивляться. Опрокинувшись на не совсем пуховую кровать, дракон глядел на Селесту со слегка любопытным взглядом, ожидая следующих действий. Он хоть и догадывался, но понимал лишь частично. Да, тело рефлекторно напрягалось, желая избежать внезапных тактильных ощущений и в целом нежданного касания. Ведь татуировки ещё зажить не успели. Немного зудело, а с щекоткой и вовсе расчесать хотелось, словно комары покусали. Чем активнее заживает, тем сильнее зуд и более заметной становится корочка. В принципе если Селия так удобно оказалась сверху, то можно поручить той помазать ему тело да руки. Но хотелось ли напрягать дифинету такой работой? Понятно, та и против не будет, но что-то не хотелось заставлять и как-то напоминать об этом. Возможно, это было связано с тем, что дракону в целом не хотелось лишних касаний к телу. Он сам себе мазь для заживления наносит при помощи магии, а не руками.

Ладонь прошлась по рыжим прядям, заправляя за ухо, пока та ласкалась и нежилась. И Селия, и сам Риан не были настроены на плотские утехи, так что было достаточно и простых лежаний на кровати. Волосы оглаживались и медленно перебирались пальцами мужчины в ответ на нежность и заботу. Да, всё происходило без слов, ведь за столь долгое время привыкаешь к проявлению эмоций и высказываний без речи. Чисто на жестах. И для этого необязательно знать сурдо. Нориан медленно моргнул в знак благодарности и принятия к сведению слов про готовую пищу на кухне, и на лице появилась лёгкая улыбка лишь на одном уголке губ.

Руки легли на спину Селесты, что решила улечься на его шрамированной груди, покрытой татуировками. Благо помылся, так что рабочие запахи и пот в том числе не будут их тревожить какое-то время. Мягко проводя дланями по коже дифинеты (предварительно пропустив их под футболку), Морвэн задумался над словами. Да, они же поэтому и ушли в комнату, чтобы спокойно всё обсудить. И снова частично думать о работе… Дракон выдохнул и перевёл взгляд на потолок, переваривая предыдущие опыты с альфами. Когда те были совсем новыми, как Альбион. С детьми предыдущих альф как-то этого можно было избежать, так как знания и сведения передаются на генном уровне. Вот бы так с людьми это всё проходило… Было бы в разы проще.

Мне кажется, что эта фраза может значить “Всё зависит от тебя”, - подал голос дрессировщик и убрал одну руку себе под голову вместо подушки. - Ты говорила, что в предыдущий раз был выбор между тремя путями. “Ступай с миром” равнозначно “Выбери свой путь”. Может, он чувствовал твою в себе неуверенность? - карие глаза взглянули на дифинету, а голова склонилась набок. - Кжарохи - это звери с глубоким видением сознания своего путника. Они подобны психологам. С жёсткими рамками. И, возможно, если ты снова почувствуешь неуверенность в правильности своего пути, кжарохи прицелятся, - взгляд снова устремился в потолок.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Частенько бывало так, что в домашней обстановке приходилось возвращаться на работе посреди ночи или с утра пораньше, чтобы потом сделать меньше. Или когда приходило озарение ни с того, ни с сего. И нужно было сорваться с постели и направиться стремя голову к ноутбуку, чтобы записать важные заметки, пока мысль не исчезла. Иногда таких моментов происходило очень много, отсюда и очень быстрая усталость. Сонливость магическим существам грозила не так быстро, как простым, что не обладали магией. Равно как и ненадобность к еде, воде. Но с Селией ситуация обходилась немного иначе. А отказывать как-то не хотелось, чтобы не обесценить старания своей возлюбленной. Поэтому пришлось согласиться. Хоть мужчина и не оказался голоден, но чуть для приличия чая да тех же бутербродов. Всё же Нориан обходился обычными энергетиками или кофе, чтобы взбодриться, а голода не испытывал.

Снова медленно моргнуть, похлопать ладонью по спине и неохотно вынуть руки из-под футболки, чтобы отпустить пташку на кухню для пополнения сил и энергии. Ведь Морвэн тоже не обедал, а сейчас будет поздний обед или ранний ужин. Но думать о работе и графике занятий вовсе не хотелось. Но внутри что-то всё-таки глодало, подтрунивало к началу тех занятий, о которых парочка так и не смогла договориться за всё время. То у одного дела, то у другого. Или вовсе дел по горло. Учитывая, что брюнет является начальником во многих спектрах, то времени очень и очень мало. Поэтому стоит полагаться на девушку, которая так или иначе напомнит о необходимости к подготовке.

И это настало так или иначе. Нориан какое-то время продолжал лежать, выпустив рыжую из своих рук и пребывая в своих мыслях. Брюнет отвлекался от одних мыслей к другим, и это было для него нормой. Ко всему рано или поздно привыкаешь, когда живёшь этим и крутишься в подобных событиях, что формируют обыденность. Убрав под голову уже обе руки, мужчина выдохнул и перевёл взгляд на балкон, куда он обычно уходил курить. Селеста, определённо, уже его ждёт на кухне, чтобы выпить чая или кофе, пожевать съестного. Вместе. В компании. Но менталист не спешил и не торопился. Ему не хотелось есть так сильно, как его девушке. Так что можно и позже подойти. Но всё равно пришлось встать с кровати, чтобы не потеряли. Да и нужно договорить и договориться. О чём бы то ни было.

По поводу дермала можешь не беспокоиться,  - изрёк вошедший на кухню дракон и начал разливать кофе по чашкам, если этого не сделала Селия. А если и сделала, то брюнету хотелось крепкого. На грани двойного американо. В своей обычной манере он выдержал паузу, чтобы подобрать слова и вспомнить, как проходили испытания у Раиши, Шаиры и Ниткеса. - Все артефакты будут вынуты. Ты их сама убираешь, а они потом уже отправляются в тот же сейф, что блокирует их призыв к владельцу и активацию, - поставил кофе на стол, на блюдечке рафинированный тростниковый сахар и рядом бутыль молока. Стоя у кухонного стола и попивая свой горячий напиток, менталист не стал садиться за стол. Насиделся уже.

А какие ты хотела спросить артефакты? Что-то по мелочи смогу сделать, как та же цепочка или кольцо, но не кольчугу уж точно, - решил взять бутерброд и надкусил его, запивая кофе. - Оружие не изготавливаю, - как дожевал и проглотил, добавил дастэр и взглянул на Селесту больше внимательным взглядом, словно ожидал какой-то подвох или подводный камень. Да, бывали люди, которые обращались за заказами, но и к тем были особые критерии, так что менталист относился к этому с малой долей скепсиса. Не доверял каждому, кто хотел обращаться. Да, обучаться в своё время приходилось, но и к этим знаниям дракон не горел желанием возвращаться.

С пространственной магией тоже смотря что тебе надо. Если тебе нужно увеличить пространство в комнате, то могу попробовать. Если уменьшить змииро для того, чтобы сделать его питомцем, то сразу нет, - почувствовался холодный и резкий тон Хантера, который, грубо говоря, ревностно относился к фамильярам. Да, внутри себя он помнил. Внутри себя ему очень хотелось тогда наказать девицу за провинность, но после небольших разговоров приходило осознание, что всё не со зла. Нервы. Стресс. Незнакомые люди. Обстановка. Да и Селеста уже сама знала, чем это может окончиться для неё. Возможно, ещё с этими словами он подал невольно девушке идею. Тут уже косяк. Но и для уменьшения фамильяра нужно больше опыта, сил и знаний. Больше навыка. Которых у дастэра не имелось. А может, и имелось, но пользоваться ими не желал.

По занятиям в ментальный уклон я тебе ранее говорил. Утро или обед. Лучше делать это до вечера, чтобы оставались силы на прочую работу. А так любой день, но время, строго отведённое. Можно назначить, например, двенадцать часов по вторникам и четвергам, учитывая, что у тебя нечётные дни недели заняты. И ночь субботы. Это как самый оптимальный вариант, - пожал плечами брюнет и развернулся к раковине, чтобы сполоснуть свою чашку, после начал наблюдать за Селией и её трапезой.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Который раз свои действия девушка обосновывает тем, что она молодой и растущий организм, съедая половину, а то и большую часть всего изготовленного, и это который раз так или иначе не укладывается в голове дракона. Или он не обращал на это внимания. Съела и съела - ладно, ничего страшного. Да, он не обращал на это внимания, но и не жадничал. Если что, купит ещё. В финансах он по понятным причинам недостатка не испытывал, что могла отметить и дифинета. Достойный ремонт в квартирах. Да, не баловал себя мраморной говядиной и роскошными кулинарными излишествами из ресторанов, потому что не видел в этом смысла. Если что-то по-простому может изготовить и Селия, то уже хорошо. Нориан в Веге не видел кухарки и какой-либо рабочей единицы изначально, пуская всё на её желания. Если та даже не пожелает что-то готовить, то всегда можно сходить в ресторан, кафе или заказать доставку на какую-либо из квартир. Да, для этого придётся перебираться на земли вне клана, но это лишь малая часть дискофморта, что может их настичь.

Вот как Селия пожала плечами на его выражения по поводу ментального испытания, так и Риан лишь вскинул бровями да слегка дёрнул плечами, что может быть всякое. И к нему тут никаких претензий быть не должно. Да, он глава комиссии, но не виконт, который может назначить испытание с бухты-барахты. Всё же на это у мужчины компетенции не было. Проследить за процессом, выдать заключение - это да, но не назначить точную дату. Способен её оспорить, если сомневается в подготовке, но два месяца от трёх кураторов… более, чем достаточно, на его скромный или не очень взгляд. В целом дракон, конечно, мог подкорректировать ход обучения и мыслей, но он мог лишь закрепить знания и как раз подготовить к внезапному вторжению. В любом случае всё будет приходить к более стрессовой ситуации. Нориан не знал, как это происходило и происходит, но мог лишь понимать. Шаира и Раиша схожи между собой - они принимали реальность. Ниткес же сопротивлялся. Интересно сложилось, что на первую среагировал змииро, а на последующих двоих - кжарохи. Над этим можно долго и много думать, но обстановка к этому никак не располагала.

Раз я последний, то значит уже кто-то знает? - изогнул иронично Риан и якобы ревниво прищурил глаза. Он подошёл к столу, опёрся ладонями об край стола и приблизился, выслеживая реакцию. Ясно дело, он не ревновал и ничего не подозревал, а больше внутри себя смеялся с нелепости фразы и ситауции. - И кто же это? Куарион? Ниткес? Виконтесса? Змииро, которого ты нацелилась захватить в свои лапки? - усмехнулся, улыбнувшись краем губ, дракон и будто клюнул свою избранницу в губы, пока та могла пребывать в смятении. Да, Риан тоже мог задать неловкие ситуации, если располагала обстановка. Глядеть на изумлённое личико и глаза, а если даже они будут в ответ такими же насмешливыми, то в разы легче и радостнее. Брюнет любил глядеть в счастливые, почти детские, очи своей возлюбленной. Чем больше они общались, тем больше он начинал ценить моменты её открытости. Да, он мог распознавать её тени, какими бы они ни были, но они не боялись его самого. Не боялись реакции на свою собственную.

Кулон для смены рабочей одежды… Вернувшись на своё место и опёршись бедром об стол в кухонном уголке, Нориан задумался и перевёл взгляд к потолку. В целом задача несложная, но требует времени и сосредоточенности, как и любая артефакторика. Но для этого нужен общий концепт и иметь на руках весь комбинезон, чтобы его внедрить в артефакт. Два в одном. Материализация и изменение формы для обтекания по туловищу. Да, с этим менталист сможет справиться. С фамильярами тоже приходилось работать в подобной сфере. Одна лишь сетчатая ловушка справиться не могла и приходилось тех как-то связывать или заставить сетку приобрести более вязкую форму, чтобы звери, как террауты и санды, не смогли вырваться из цепких пут.

Передашь мне свой рабочий комбинезон и объяснишь предполагаемый дизайн для кулона для проработки. Концепция мне понятна, но займёт определённое время, - кивнул дракон и изогнул бровь, выслушивая уже концепт на парные артефакты. А это ещё зачем? Недостаточно ли телефонов и рабочих симок? Если и это появится, то от Риана отбоя не будет, а он ведь и так себя сдерживать пытается. - Есть же… смартфоны, интернет, - протянул свои предложения менталист и почесал подбородок, пребывая в озадаченности. - Это не проблема, но, малыш, я и так себя по максимуму ограничиваю не трясти тебя по вопросам местонахождения и делам, чтобы не нервировать, - продолжил он. И в тоне именно почувствовалась неуверенность. Да, как бы он не говорил, что не хочет держать пташку в клетке, но ему это хочется другой своей стороной. Контроль и желание дать свободу. Жёсткость и желание стабильности. В целом они друг другу ничем не мешают, но будут очень нервировать. Понятно дело, что это всё - оговорки с косым взглядом в сторону Второго. Риану хочется и колется. Но Бераус наседал.

На слова расслабиться Морвэн отреагировал чуть иначе. Он сложил брови домиком, но через секунду их вскинул и покачал головой, мол, с кем меня связало. Менталист развернулся к шкафу и достал оттуда уже когда-то початую бутылку вина. Открутил крышку, ибо пробки не было, и налил в ту же чашку, где уже когда-то был кофе. Если расслабляться, то уже со спиртным напитком, чтобы спалось легче, а мысли переваривались быстрее. Понятно дело, что так спиться быстрее, но цирроз печени магорасам в целом не грозил. Хоть и алкоголь у них немного иной. Отпил глоток вина и проследил за дифинетой, выслушивая её слова. Бровь снова поползла наверх. Погодите, что? Змииро меняют форму? Ах да, что-то припоминалось из миража, но откуда об этом должна знать-помнить Селия? Дастэр же устранил эти образы.

Они не меняют форму. Откуда ты это вообще взяла? - возможно, в немного грубой форме вопросил Хантер, но этот факт его начал немного настораживать и смущать. Нервировать - вряд ли, но смущать - точно. Парень же снял все такие смутные моменты, чтобы на них не опираться в дальнейшей жизни. Если дело и дальше так пойдёт, то она может сделать себе только хуже. Может, она до сих пор находится в ментальном испытании, а всё остальное лишь обманка? Внушение якобы реальной жизни? С такими моментами в жизни Селеста выроет сама себе яму.

И для чего тебе эта локальная сеть в серверной? - принимаешься за помощь в создании - удосужься и узнать детали своего проекта. На работу всуе менталист точно не согласен, а для какой-либо недобросовестной визуализации и подавно. Он хоть и согласен связать свою жизнь с пташкой, но не понимал её ход мыслей полноценно, чтобы следовать вслепую. Да, очень пространно, но без этого никуда.

Проследив за действиями в своём направлении, Нориан склонил голову набок и позволил Веге приблизиться, льнуть и целовать. Сам же менталист тоже ответил на поцелуй, после чего в привычной манере завёл запястья девушки за спину. Мягко ту развернул спиной к холодильнику и прислонил её, заведя руки сперва перед ними, между ними, а там уже и над пташкой. Ваша киска в зоне риска.

Да, карман для таких же диких кошек, как ты, - Морвэн снова склонился к вкрадчивому поцелую, после отстранился, но губы оставались в зоне досягаемости, - которых ещё нужно обуздать, - в своей манере томный голос прокрался в разум дифинеты, а дракон снова зашёлся в протяжном поцелуе, долгом и по-своему жадном, затем начал спускаться к шее.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

По мере и вне необходимости Риан мог оказаться придирчивым к словам, а в какие-то случаи старался себя сдерживать, чтобы не оказываться тошным и душным человеком. Тут больше сказывалось именно то, что дракон являлся начальником в трёх сферах, где ему нужно знать все тонкости, даже такие, которые никто не предусмотрел. От этих тонкостей может зависеть чья-либо жизнь. Чуть не доглядел, потом будешь корить себя, что не справился с одной-единственной и очень простой задачей.

На данный же момент так или иначе на кону стоит жизнь одной неугомонной пташки. Вон, сидит и кофе попивает да глазками стреляет, шутки травит и пальцами оглаживает лицо. Одну такую жизнь в своё время мужчина упустил. Даже трёх. Жена и двое детей. Да, очень грустный и сложный период в жизни, но всё проходит. Дракон смотрел на Селесту и понимал, что не допустит тех ошибок. Одной он точно уже избежал – внушение миражей на ментальном испытании. Тут его уже виконтесса опередила. Не сказать, что это его расстраивало, а очень даже, напротив, радовало. Но даже если Селия не была бы на землях клана, то и вероятность встречи была бы очень низкой. И если бы в такой момент что-то решилось, то Морвэн мог бы попытать своего счастья, но он уже давно не интересовался отношениями. Как-то не до них было. Менталист бы пропадал на работе, где он был бы недоступен, а это уже почва для ревности, ссор и размолвок. Особенно если учесть, что про клан дракон ничего не может сказать. Метка.

Выслушав речь про предпочтительное оружие, дастэр покачал головой и припоминал свои умения с огнестрельным оружием. И в целом стрелковым. Лук ему не зашёл, а вот арбалет в этом понимании казался надёжнее, быстрее и с более пробивающей силой. Скорость стрельбы, прочность и меткость. Хотя всё зависит от навыков. С огнестрельным менталисту тоже приходилось сталкиваться во времена Великой войны рас. Снайперская и штормовая винтовки поражали, это да. Револьвер да «Пустынный орёл» брюнету понравились больше. Особенно с игрой в рулетку. Чем больше времени проходило, тем лучше Нориан понимал, что с «орлом» не расстанется. Он у себя оружие не хранил, но в тирах выбирал его. Да и давно не выходил в подобные заведения. Как дракон ушёл из группировок, подобные развлечения ушли на задний план.

Глядя на счастливую девушку после своей шутки и прищура, дастэр и сам улыбнулся, после протянул свою руку и потрепал по макушке ладонью. Только хотел вернуться к себе на место, но его удержала дифинета хваткой за руку. Изогнув бровь и впитывая очередной поток информации и просьб, кареглазый оставался со слегка непонимающим взором да изогнутой бровью на лице. Подкинула рыжая задачку, на что нога мужчины начала чуть притаптывать пяткой по полу в быстром темпе. Озадачила, так озадачила. Брюнет смотрел на Селию и переваривал полученные мотивы, приравнивая со своими возможностями и ограничениями клана в целом. Было бы всё так просто, то Морвэн бы сделал. Ему это несложно, ведь не зря генеральным директором в автозаводе значился. Но всегда всё утыкалось в одно «но»… Или даже несколько.

Я подумаю, - в итоге озвучил свой вердикт, что касался маячков и навигаторов друг для друга. Сомневаться не стоило, что Риан боялся сорваться. Он мог наседать со своей манией контроля, а с этим уже как-то столкнулась и дифинета. Понятно, она хочет быть в курсе, где находится её возлюбленный, но Морвэну такую слабину давать точно не стоило. И его ответ звучал очень многозначно, учитывая последнюю просьбу рыжей про запирание в комнате. Словно дракон согласен подумать не на парные браслеты или ещё что-то, а именно про сверхмеру. А Риан иногда границ не чувствовал. Поэтому внутри Бераус и сторожит, а если Риан да Нориан почувствуют и эту власть, контроль, то первый боялся ухудшить ситуацию. Он многого боялся на самом-то деле. И корнем всех этих предостережений и сомнений и было, что Селеста отвернётся. Хоть брюнет сейчас и в ближнем кругу, но как вошёл, так и может выйти, стоит этого захотеть уже его избраннице. Самому этого делать не хотелось, но любой перегиб и дозволенность – парню сведёт крышу.

Не всё так просто, милая, - притянутый к дифинете за руку произнёс менталист и взглянул ей в глаза, мягко поглаживая по взъерошенным по его же вине волосам. – На это нужно согласование и прямое разрешение от виконтессы. Сама знаешь по какой причине. С этим здесь всё строго, но виконтесса во многих вопросах идёт навстречу. Если ей всё объяснить и обосновать свои мотивы, то разрешение получить будет просто. Просто переговори с ней на эту тему, - пояснил дракон и выдохнул. Да, понятно, что Риан готов на всё. Всё для счастья и комфорта его пташки. Вот добро дадут, тогда всё и будет сделано, а пока лучше повременить. Конечно, здесь всё утыкалось в удобство освоения информации, получения её же и ориентировании нужных сведений. Хоть Селеста и говорит, что утечки информации не будет, но всё же с этим вопросом надо ознакомиться и Садже.

Аккуратно выбравшись из ручонок избранницы, Морвэн отправился к своей чашке с вином. Такой напиток обычно из фужеров смакуют, но за ними было лень тянуться. Да и обстановка домашняя, хотя вот на разговор про уже убранный мираж, дракон медленно повернулся к девушке прямо с чашкой и долго смотрел на неё осуждающе. Он корпел четыре или пять дней, изучал эти образы, убирал их, а потом выясняется, что Селл и конспект какой-то хранила. По нему ещё умудряется ориентироваться. Дастэр вскинул брови и покачал головой, поджал губы и закатил глаза. Этот запоздалый факт явно его не обрадовал. Он уже не отпил вина, а прямо опрокинул чашку в себя, как стопку чего-то крепкого. Выпил залпом. Не сказать, что его эта весть как-то нервировала, но будто обесценила его труды.

И теперь внутри себя появились очередные распри. Просить удалить записи? Но это её личная территория, на такое претендовать мужчина никак не мог себе позволить. Оставлять так просто он тоже не хотел, потому что девушка может путаться. Оставалось надеяться, что Селия не перечитывает эти заметки с придыханием, как какой-то роман со сладкими сценами, а отметила, что является ложью или стёрла ненужные факты. Хотя если бы стёрла, то сама забыла бы со временем. Как же сложно с этой неугомонной! Одни дилеммы, одни задачи. Тридцать тысяч лет уже прожил, а до сих пор удивляется тем или иным событиям. С Селестой же это становилось закономерностью. Чем больше с ней он общается, тем больше поражается каким-либо аспектам.

Словно в качестве извинения, Селеста начала обнимать и целовать. А как! Пылко, жарко, горячо, настолько страстно, что Риану чуть не свело крышу. Хотя «чуть» не считается, но было очень близко. И чем дольше этот поцелуй длился, словно его вместо времени пытались растянуть, как резину, тем ближе становилось желание доставить удовольствие. От этого в животе и груди что-то куда-то провалилось, но становилось так сладко. А как она дышала… А как постанывала. Пожалуй, благодаря этим звукам дастэр не затыкал девушке рот во время прелюдий и, соответственно, самих утех. Разве что палец в рот можно сунуть, чтобы ощутить новый спектр наслаждений. Пока и без этого обходились, так как мужчине хотелось слышать и чувствовать вожделение. Своё-то он чувствовал. И руки освободили запястья пташки, но скользнули к плечам, спине и уже бёдрам. Нориан разомкнул их губы из страстного танца, глядел дифинете в глаза и прижал к себе плотнее резким движением и хватом за ягодицы. Снова склонил голову и прильнул своими губами к её, сжимая её телеса в своих руках.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Отчасти, получив аргументированный ответ, дастэр успокоился и про себя пожал плечами, словно свыкаясь с нравом девушки. Иногда её менталитет не укладывался в голове с консервативными взглядами мужчины. Слишком большая разница в возрасте. Слишком огромная разница в эпохах молодости. Даже по меркам драконов Нориан считался отнюдь не юнцом, а достаточно матёрым созданием, мудрым и, как выражается дифинета, древним. Не все могут дожить до тридцати тысяч лет. Возможно, поэтому Раиша и внесла в устав корректив, по-своему доверяя управление кланом ему с его сестрой. Старейшины занимать престол уже не вправе, а вот самые старшие кровные драконы – очень даже. Не сказать, что это менталисту льстило. Он не гнался за властью именно в плане политики. Моральная и физическая власть у него есть над Селестой. Над подчинёнными. Над фамильярами. Но именно по должностной обязанности ему это хватало по самую макушку.

Внутри всё равно продолжало глодать чувство незавершённости. Будто вся эта коррекция памяти оказалась напрасной. Прикидывая в голове различные вариации исходов событий, приравнивая тот или иной опыт с художественной литературой, дракон завис в одном и том же положении, погрузившись в думы. Он смотрел в одну точку и думал, на какое-то время даже выпав из реальности. На прикосновения к себе Риан среагировал и то не сразу. Брови нахмурились, а черты лица стали жёсткими. На девушку мужчина не смотрел, а куда-то на стол, сквозь него.

Даже если допустить, что воспоминания о мираже оказались нетронутыми. Ведь в какой-то параллельной вселенной так и случилось. Селеста смогла добиться сохранения полной памяти, но путалась в истинах и обманках. Не могла различить пасхалки и не осознавала всех тонкостей бесконтрольного миража. Возможно, ей кто-то что-то рассказал. Возможно, пустили на самотёк, и дифинета-вторая разоблачает ложь самостоятельно. Заводит отношения с мнимым Шагратом. Или пытается этого сделать. Или отношения с Норианом-вторым складываются подобно, но немного иначе. Счастливы ли? А устойчива ли психика Селесты-второй? И в какой-то степени, через определённый промежуток времени, всё возвращается к такому же исходу, но с нетронутой памятью. Селеста учится находить пасхалки, разоблачает враньё в иллюзиях и бесстрашно возвращается в реальность.

И тогда уже задумчивый и немного хмурый взгляд переходит на рыжую, что решила тоже выпить алкоголя. И зачем? Видимо, почувствовала вину. Или мимикрирует. Но снова – зачем? Для чего это она делает? Она же могла потом вернуться к себе. Но теперь не может. Теперь… Не может… Она с ним. И никуда не уйдёт. От таких мыслей почему-то стало хорошо. И в какой-то степени, очень престранной, приятно. Вроде как и вино в голову дать не должно со второй чашки, но на устах появилась очень многозначная ухмылка. Улыбка. Какая-то хитрая, коварная. И чтобы не пугать девушку, Риан сразу закрался в страстном поцелуе, подбирая и прижимая её бёдра к себе плотнее и крепче. Теперь у Селии нет опоры под ногами. Она доверился себя всю его лишь воле. И именно такое доверие тешило надменное эго и базиса, и его осколка.

А как та елозила своим тазом по его паховой области. Да, безусловно, авесс могла ощутить через время нарастающую твёрдость, вожделение и более похотливый взгляд на самой себе, когда Риан таки разрывал поцелуи, чтобы начать ласкать шею. Его дыхание становилось более судорожным, словно лёгкие что-то перекрывало. Рваное, тяжёлое. Словно невидимые руки хватали его грудь, сжимали, не давая спокойно продохнуть. Поцелуи и прелюдии становились более жаркими и жадными, страстными и властными, когда ещё во рту появился инородный предмет в виде чужого язычка. Прихватывая его своими губами и слегка оттягивая внутрь при помощи вакуума, Морвэн слегка подтолкнул Селию вверх, чтобы поправить хватку и удобнее прижать к себе, тем самым приподнимая возлюбленную.

Медленными шагами дракон направился к себе в спальню. Ох, как же ему хочется сорвать одежду с любовницы. Увидеть её обнаженной. Войти в неё и услышать очередную дозу дурманящих стонов. Услышать зов себя устами девушки. Нориан прикусывал нижнюю губу Веги и сильнее сжимал ягодицы в своих руках, опустился к подбородку и шее. Слегка оттягивал её нежную тонкую кожу в своём рту, оставляя красные отметины. Как же хочется оставить побольше этих следов принадлежности друг к другу, но это уровень школьников, которые себя не умели контролировать. Но во время похотливого желания как-то не до контроля становилось. Пожалуй, это единственный случай, когда дастэр позволял себе дать слабину и не контролировать ситуацию. Для чего все эти переключения внимания? А вот исключением было соитие под водой. Вот там парочка оторвалась на славу. И вспомнив тот самый раз, вожделение начало приходить с новой силой.

Зайдя к себе в комнату и забравшись на постель на коленях, дракон опустил Селию на спину и навис над ней своей крупной тушей. Привычное сцепление запястий и заведение вверх, это входит в привычку. Происходит машинально. Вторая рука забралась под футболку девушки, прокрадываясь за спину в явных намерениях снять мешающий бюстгальтер. Немного там поковырявшись и расцепляя бретельки друг от дружки, Нориан задрал лиф наверх и начал массировать своей рукой сочную грудь своей любовницы. И как девушка тёрлась бёдрами об его пах, так и сам дракон прижался своим тазом к её паху сквозь ткань брюк. Делая дразнящие медленные движения, якобы поступающие внутрь и выходящие наружу, дастэр снова начал жадно целовать избранницу.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

К экспериментам в постели и вне её дракон как-то относился равнодушно на самом-то деле. Не зря азарт и любопытство были ему в целом присущи, когда хотелось что-то узнать и попробовать. Одно дело – желать этого здесь и сейчас, а другое – когда неуместно или приходится обуздывать свой интерес к чему-либо. Возможно, именно поэтому Нориан считался сдержанным, максимально спокойным, расчётливым мужчиной, знающим своё дело. Но когда в пассиях находится такая неординарная, экстравагантная девица, то всё спокойствие и сдержанность уходят на задний план. Если бы дракон был против от экспериментов в целом, то и соития под водой бы не было. Были бы руководства, что это опасно, это сложно. А если это? А если то? То и вовсе всё бы сводилось к одной плоскости и к одному месту. Пляж, кухня, море… И другое дело, когда не было желания быть застуканным. Ведь свои эмоции мужчине в принципе держать в себе достаточно сложно. Селеста это знала при общении с Рианом. Помогала лишь сила воли да сдержанность.

Очередная доза эндорфинов при прослушивании полустона в ушко, и медленно рука освобождала запястья девицы не для того, чтобы дракона обхватили и прижали, раздели и облюбовали, а для раздевания заключённой. Буквально на мгновение отстранившись от губ и тела дифинеты, чтобы принять более удобную позицию, дракон привстал на коленях. Он пальцами обхватил футболку Селии, цепляя и лиф, чтобы зря не терять времени, после мигом стянул их и отбросил в сторону. Мог воплотить когти и разорвать? Мог, но не хотел. Он и так должен любовнице определённые походы по магазинам, хотя идеи всё же были. Но всё не попадалось случая. Может, завтра пройдутся по торговым центрам и закупятся, но сейчас как-то хотелось поберечь одеяние авесс, учитывая, что они сейчас у него в комнате, а у Риана точно не найдётся запасов для облачения.

Своё же облачение на данный момент менталиста никак не смущало. Он в целом сейчас не спешил раздеваться и приступать к самому горячему в отличие от его партнёрши. Дракон наблюдал это нетерпение и жадность в глазах своей избранницы и про себя усмехался, тихо смеялся, наслаждаясь этим видом. Как она водит пятками по его телу, как вытягивается и изнемогает. А это лишь от прелюдий. А вот мужчине желалось поприставать, поласкать, приласкать, чтобы наслаждение от долгожданного вторжения только больше сводило с ума. Как в их первый раз… Когда дастэр столкнулся с её узостью, гостеприимным мокрым лоном и ответными ласками. Все их разы оказывались очень горячими. Молодая кровь. Пылкая и жаркая. И это его дифинета. Его, и только его. И больше ничья.

От мыслей, что дифинета лежит конкретно под ним, удовлетворяет, а сама после может приходить в себя после сладкой истомы, Риан закрадывался всё в более горячем и страстном поцелуе. Обе руки обхватили девушки под спину и прижали к себе. Становилось очень жарко. Всё тело дастэра наливалось таким жаром, словно рядом с ними поставили печку. Учитывая, что комната Морвэна практически всегда имела температуру чуть ниже среднего, потому что дракону так нравилось, то Нориан уже начал снова подозревать магическое воздействие пташки. Не желала ли она разогреть и разогреться? Но и магические потоки не нужны, чтобы сейчас согреться. А чтобы наверняка девушка не продрыгла в процессе их совокупления, то её приподняли в руках и из-под неё вытащили покрывало. Накинули сверху, погружая окружающую обстановку в полумрак. Становились видны лишь очертания да слегка можно разглядеть черты лица, глаза. Но никак не цвет. Всё стало чёрно-серым и подобными оттенками.

Опускаясь с губ на подбородок, там уже к плечам, ключицам и шее, Риан прикрыл глаза и пылко дышал на пташку, разогревая пространство одним лишь своим дыханием. Или дыханием их обоих. Мелкие, точечные, но очень нежные поцелуи покрывали кожу Селии. На сосках же акцент становился более ярким, но и на этом Нор не останавливался. Он опускался ниже и ниже. Руки оглаживали туловище вслед за поцелуями. Когда поцелуи перемещались на другой участок, то ладони, пальцы ласкали туловище и вновь массировали округлости. Соски теребил сперва язык, а вслед за ним и пальцы. Слегка прихватят, ущипнут и начнут переминать.

Ощущая своё нарастающее желание, Риан пытался сконцентрироваться на прелюдии для девушки, отчего на мгновение зажмурился, но продолжал осыпать грудину, живот касаниями губ без влажных следов. Оставляя лишь «послевкусие». Пространство под одеялом и вокруг пары ощутимо и очевидно насыщалось соответствующими запахами. Подтянувшись к лицу Селии, дракон закрался в поцелуе, пока его пальцы расстёгивали брюки девицы и спускали вниз, насколько это было возможно в настолько замкнутом пространстве. Приспустив штаны девушки до середины бедра, Морвэн запустил руку к низу живота, пропуская уже к едва дождавшемуся гостя лону свои пальцы. Поцелуй стал более властным и жадным, стоило мужчине ощутить насыщенность. Как же мокро, о великие… И фаланги проскользнули более рьяно, после чего начали набирать темп, иногда переключаясь на бугорок чуть выше. Когда же смазки оказалось очень даже вдоволь, то кончики пальцев ласкали клитор, и только его.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

От таких наплывов гормонального всплеска оставалось только удивляться, как девушка во время поцелуя дракону язык не откусила. Ведь её тело сжималось пружиной, но не выстреливающей, а расслабляющейся по итогу. Девичье лоно сочилось всеми секретами, но не тайнами, которые можно было получить. Сказать, что пальцы скользили, как сыр в масле, - ничего не сказать. Кончики пальцев уже не скользили, а прямо отплясывали прелюдию, чтобы довести до самой вершины удовольствия и того самого кайфа, который только мог быть. Нориану всласть. Селесте же это только разогрев. Многообещающий разогрев. Если бы не хныканья и мольбы в свою сторону, то мужчина бы так и оставил. Себя подразнил, но успокоиться недолго, а вот разрядить свою избранницу – это святое. Можно было и прилечь рядышком, но девушка не отступала и не сдавалась. Она льнула и просила больше, хоть ничего и не говорила. За неё говорило тело. Язык жестов без знания сурдо. Если обычно использовали пальцы, руки и мимику, то сейчас же без азбуки Морзе можно было понять о мотивах Риана. Без жестов, а только при помощи вытягивания тела, сердцебиения и дыхания, можно понять желания Селии. И никто не возражал. Это их объединяло.

Медленно и снова в дразнящей подаче убирая шаловливые пальцы от девичьего истекающего лона, набухшего клитора от нещадных ритмов и прелюдий, разве что якобы случайно напоследок провёлся. Дразнил, издевался, заставлял изнемогать и дёргаться. Выстанывать собственное имя и выслушивать мольбы о большем. А ведь Морвэн когда-то говорил, что заставит жалеть девушку о своём выборе, она будет просить пощады, а дракон и позаботится об этом. Первый пункт, конечно, пошёл в обратном направлении, а вот последующие выполнялись с завидной регулярностью. Менталист готов был так дразнить свою избранницу очень долгое время, разве что и сам себе мог так вырыть яму, когда от одних лишь запахов сносило крышу. А чем более томным голосом шептала и говорила дифинета, тем больше хотелось вторгнуться в личное пространство на более инстинктивном уровне.

Приподнявшись, отчего их одеяльный шатёр опрокинулся за спину Нориана, менталист стянул с себя нетерпеливым движением майку, а с девушки – брюки. Свои штаны расстегнул и тоже снял полностью, отчего парочка осталась нагишом. И это никого не смущало. Дастэра захватило необузданное желание, а вот Селеста и вовсе изнемогала после тех волн наслаждения и едва ли в себя пришла ещё. Ведь прошло буквально две минуты с того момента. Дракон подтянул возлюбленную к себе за бёдра рывком, приподнял слегка и начал медленно водить головкой члена по половым губам Веги для смачивания собственного полового органа. И добавочного возбуждения. Взгляд брюнета сосредоточен, сконцентрирован. Иногда переходил с промежности рыжей на саму девушку.

Как это обычно бывало, Риан не торопился втискиваться в столь гостеприимное прибежище, мокрое, горячее и желающее. Желающее его, единения, воссоединения в одно целое. И когда они становятся не просто единым целым, не просто руководствуются одними инстинктами и одними желаниями, а именно дышат в унисон, сердцебиения отбивают один и тот же ритм, а движения становятся настолько синхронными, что не хотелось прерываться и прерывать весь процесс. Каждый медленный толчок и едва заметное волнообразное движение навстречу к бёдрам проводился мелким табуном мурашек по коже рук и голени брюнета, когда приходилось сталкиваться с пылким телом любовницы. И он не спешил. Но и не дразнил. Теперь грубое вожделение с нещадными прелюдиями сменилось аккуратностью и нежностью. Если бы не твёрдый взор менталиста, то можно было бы подумать, что он боится сделать больно. Руки дастэра крепко держали чуть выше косточки и ниже линии талии, чтобы не мешать сему слиянию их тел.

Склонившись к Селесте и начиная покрывать поцелуями её шею, плечи и ключицы, Нориан начал медленно входить, но не полностью, а погружался частично, затем так же осторожно выходил, чтобы наполнить свою плоть той смазкой для лучшего скольжения. Хотя чего они только не опробовали: и резкие входы, и медленные, и аккуратные проникновения, и грубые толчки с чередованием быстрого темпа. Слабо заметное разнообразие, но сейчас или сказывалась усталость после рабочего дня, или ненасыщенное присутствие этанола в крови, или в целом желание не грубого секса. Так и сейчас менталист не делал грубых и резких движений, кроме того подтягивания к себе, когда нужно было раздеться.

С каждым таким погружением орган скользил глубже, смачивался больше. Нерасторопные движения сопровождались придыханием, вздохами и соответствующим хлюпаньем от воссоединения половых органов. Обхватывая руками плечи девушки, чтобы не ускользнула по постели вслед за его входом внутрь, Нориан примкнул губами к губам дифинеты и проскользнул до основания. Секунду пробыл в одном и том же положении, пока не начал вновь двигаться и постепенно набирая скорость. За страстью прикусывал нижнюю губу во время поцелуя, возвращался к шее и дышал уже в неё в такт своих погружений.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Гон дифинетов, что равнозначно течке диких животных, в последнюю очередь волновал дракона, потому что ему это было малознакомо. Если он и общался с представителями расы, что умела обращаться в животных, а не драконов или духов, то не заморачивался на эту тему. Да, такого понятия у более магически развитых представителей не было, поэтому в подобные детали как-то дастэр вовсе не вдавался. Но если он и хотел признания его воли, чтобы девушка оказалась послушной и покорной, то осознание именно себя альфой для него со стороны авесстропы тогда оказалось немного поражающей. Да, он власть имущий, но над названиями «господин», «хозяин», «альфа» и прочие как-то не задумывался. А когда его таковым и назвали конкретно сегодня, то уже пришлось переварить и эту информацию. Да, при таком выслушивании бровки чуть-чуть дёрнулись в жесте изумления. Но доносящиеся эпитеты на манер прошлого «мой сильный и властный» очень тешили эго и радовали слух. Сейчас же прочие высказывания, слова одобрения ни на минуту не прекращались. Даже если это простой вздох. Даже если менталиста называют по имени. Остальное уже не имело никакого значения.

Аккуратные поступающие движения взад-вперёд продолжались. Когда Селия обхватила свои ноги, тем самым увеличивая глубину погружения, то стало так шикарно погружаться глубже. Ничего нигде не мешало, но и без этих манипуляций было очень даже комфортно. Лишь бы была смазка, а сама дифинета не сопротивлялась. Но сейчас никто даже не думал прекращать. Стояла одна-единая задача и цель – это довести до пика свою избранницу. Хоть та и испытала свой экстаз, но Вега оказывалась достаточно ненасытной и горячей штучкой. Её даже предыдущие семь заходов не смущали, и того раза хватило ненадолго. Ничего не страшилась, не боялась и не подвергалась сомнениям. Да и после увиденного в хрониках, считай, шла разрядка после стрессовой обстановки. Внушение безопасности и защиты. Что он всегда рядом и не отвернётся, а от него не отвернётся и любовница. Так какая сейчас разница на все эти казусы, когда они здесь и сейчас предаются любви?

Привстав на своих руках, дракон продолжал проникновения. Вследствие тренированного тела и не только, мужчина ничуть не уставал и даже не вспотел. Устал лишь морально после рабочего дня, но это лишь может отразиться на темпе соития. Риан знал, что пластика и гибкость у его избранницы завидные и очень даже к случаю. Мягким движением расцепив пальцы от лодыжек Селесты, мужчина слегка замедлил свой ход действий, так как сосредоточиться на нескольких задачах немного сложновато. Но брюнет справиться, так что ничего страшного. Чуть поизнемогает от нетерпения птаха, а там уже продолжат. И для более глубокого проникновения и комфортного угла ноги девушки заведены лодыжками за голову дракона и сцеплены крест-накрест, а сами руки переплелись в замок пальцами. И вошёл ещё раз. Глубже. Резче. Отчего у дастэра самого глаза закрылись и чуть было не закатились от полученного наслаждения. Как мокро… как горячо… Как же сладко, что не хотелось выходить. Но, нет, если выходить и входить снова и снова, то становилось ещё слаще. Ещё жарче… Это сводило с ума.

Вновь уткнувшись носом и лицом в изящную шею любовницы, Риан ускорил движения, проникая вглубь до самого основания. Из-за данного явления погружения становились более дерзкими. И это уже становились не проникновения, не погружения, а именно нещадные толчки, словно своим концом хотел добраться до матки. Но вроде как Селеста стонала лишь от наслаждения, а лицо искажалось именно в неге, хоть и ворочалась из стороны в сторону. И так могло продолжаться очень долго, пока и здесь Морвэн не захочет сменить обстановку. Что-то ему в этот раз не становилось спокойно. Неугомонно ворочался, пытался найти подходящую позицию, хотя, казалось бы, куда лучше? Но всегда может быть лучше. Стоит лишь немного поэкспериментировать.

Отстранившись и рывком выходя из девушки, Нориан перевернул Селию на живот, сам навалился сверху донельзя горячей и той же нетерпеливой тушей. Вошёл внутрь, предварительно окунув свои пальцы в умопомрачающее количество секрета, чтобы смочить клиторок. Медленные движения кончиками пальцев снаружи, и дерзкие толчки внутри. И там, и там постепенно или резко разогревало. И там, и там провоцировало на более громкие стоны и томные придыхания. Зови меня. Называй моё имя. Продолжай ласкать слух и тело. Это всё было ясно и без слов. Лишь на языке их воссоединённых тел друг с другом.

Но и тут мужчина тоже не угомонился. Он приподнял дифинету над кроватью, входя в её лоно до самого основания. Сам сел на колени и прижал к себе девушку, отчего они принимали почти что стоящее на коленях положение. И словно придерживая своё естество, чтобы не выскользнуло наружу, рукой, дракон продолжал шалить пальцами над клитором и в это же время погружался снова и снова. До тех пор, пока не ощутит ожидаемое нарастающее напряжение, обволакивающее его орган. В этот момент теребить бугорок начали более настойчиво и не просто растирать, а иногда похлопывать, чтобы менять спектр получаемых ощущений. Свои же ощущения менталист получал на полную катушку.

Объятия изнутри становились более сильными, крепкими, что слегка затрудняли поступательные телодвижения. Да и в целом одной рукой придерживать себя, упираясь ладонью в кровать, а второй тревожить клитор любовницы, и в это же время продолжать движения нелегко. Но это брюнета не останавливало. Он продолжал биться в попытках довести избранницу до второй (для него) и третьей (для пташки) волны удовольствия. И когда эти самые волнообразные движения начали набирать обороты, обозначающие экстаз, тогда уже Риан обхватил бёдра Селии и вновь завалил перед собой, заставляя лежать на груди и животе. От повышенного тестостерона и адреналина в крови сцепил пальцы на волосах девушки, вынуждая изогнуть голову ему навстречу, но не сильно. Он ускорил свой темп и стиснул зубы, желая уже дойти и самому.

Менталист не мог сказать, сколько прошло времени, но ему это казалось целой вечностью. И всё-таки через какой-то интервал пик наслаждения начал настигать и самого брюнета. Расцепив и выпутав пальцы из гривы дифинеты, дракон рвано и тяжело задышал, ощущая напряжения своих мышц по всему телу. Он инстинктивно сделал ещё фрикций внутрь авесс, пока медленно не вынул орган из нутра. И, приобняв рыжую одной рукой, дастэр лёг на бок и закрыл глаза, ощущая остаточное подёргивание тела от разрядки.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Дракон медленно, но верно, погружался в сон после питья спиртного и довольно интенсивной физической нагрузки. Постепенно вырыбатывался мелатонин, что способствовал большему расслаблению и желанию сна. Но уже начинавшуюся полудрёму прервал краткий чмок в нос, на что пришлось приоткрыть глаза и обречённо вздохнуть. Да, надо бы тоже помыться, негоже так грязными спать ложиться. Неправильно это. Хоть Риан и был бы рад так просто уснуть. Про ментальное погружение с его сестрой менталист очевидно забыл, так как никто не напоминал. Главное, что про это помнит исполнительная и ответственная пташка. Учится, обучается. Хотя Раиша могла пустить всё на самотёк. Если с ней никто не мелочился, то и она не будет. Но, видимо, то ментальное испытание отразилось на них обеих: на виконтессе и самой дифинете.

Неохотно перевернувшись на спину и какое-то время разглядывая потолок, Нориан встал с кровати и открыл форточку, чтобы проветрить помещение от соответствующих запахов. Легче и лучше спится именно в комнате со свежим воздухом. От привычек никуда не деться, а пока можно и свечку с аромалампой поставить для полного комплекта, пока девушка моется. Конечно, отрыть эфирные масла стояла более трудной задачей, так как это обычно находится у него в кабинете, а не комнате. И непонятно, сколько ещё Селеста пробудет в душевой. Потеряет его ещё и расстроится внезапной пропаже. Да и двигаться не хотелось. Можно было бы телепортировать в руки из своего офиса, но сам менталист не знал, где точно находятся колбочки. Ай ладно. Парафиновый запах тоже неплох.

Накинул на себя нижнее бельё и отправился на кухню, чтобы прибраться. Всё равно сон уже пропал, а чем-то заняться, кроме работы и разглядыванием стен и потолка, хотелось. Дурная голова ногам покоя не даёт. В первый раз такое было при Селии, когда они оказались на квартире на Сиверике. Добравшись до уже грязной посуды, дракон ополоснул её и очистил остатки при помощи бытовой магии. Рулет уже дифинета успела до совокупления убрать, а бутерброды поглощены. Так что оставались только тарелки да чашки. А над завтраком можно будет и завтра подумать. Завтра никаких особых планов не планировалось, кроме того похода на фестиваль. Можно будет заранее прошествовать по магазинам, как и хотелось, а там уже на Биорторусе чем-нибудь заняться. Фамильяров проведать. С Хиссеной дела обсудить. Виконтессой, если та будет на месте. Невольно так и находятся дела.

Услышав щёлканье дверного замка, менталист выглянул из-за угла и пронаблюдал за вышедшей из душа девушкой. Отправился следом на помыться. Ополоснулся, поменял бельё. А по приходу в спальню уже заметил, что авесс заняла его футболку. В который уже раз. Как бы не жалко, конечно, но от этого каждый раз становилось смешно. На два-три размера больше. Разглядывая избранницу в его футболке, лежащей на кровати, Риан облокотился плечом об стену промежуточной арки и улыбался. Какая же она потешная в его одежде. Но идёт. Ничего не скажешь. Его одежда. Его девушка. В этом есть своя харизма и шарм. Склонив голову набок, Нор осознал, что в голову пришла нелепая мысль. Воплощать он её будет днём.

Направившись к постели, Морвэн поцеловал даму сердца в губы. Кратко и чувственно. Погладил по волосам и перелез через неё к своему углу, так и плюхнувшись на спину. Проследил за надеванием цепочки с кольцом, что продевался через цепь. Точно, учение ведь. Прижимая к себе дифинету, Нор обхватил её обеими руками, укладывая себе на грудь. Закрыл глаза и погрузился в сон.

Стоит надеть на себя кольцо-артефакт для погружения в чужой разум, так можно ощутить невидимые тиски на висках, которые потом давили обручем на голову. Именно этот эффект заставлял скорее закрыть глаза, почувствовать сонливость, слабость и вялость. Не нужно знать симптомы простуды, чтобы сравнить их с влиянием артефакта ходока во снах. В глазах носителя артефакта образовывалась тьма, а глаза и тело уже не слушалось хозяина. Наступал сонный паралич, когда ты вроде соображаешь, воспринимаешь реальность, но не можешь ничего сделать. Боишься пошевелиться, да и не в силах будешь. Руки и ноги наливались свинцом, а тело полностью обмякло, пока мозг не отключится и не перейдёт в чужую реальность. Сознание станет подвластно чужой воле.

Перед собой Селеста могла заметить джунгли с едва проглядывающими лучами солнца сквозь листву. Где-то слышно журчание ручейка, шелест деревьев и стук веток. В какой-то момент мимо девушки промелькнула шустрая тень, создающая шорохи. Ветки кустарников шелохнулись от сквозняка. Через секунду послышался тихий женский смех.

– Не поймаешь, - захихикала тенька. Рядом промелькнула ещё одна. Вторая, третья.

– Не поймаешь, - доносились хихиканья тонких голосов, которые приближаются с каждой секундой.

Сквозняки, что проносились от бега теней, что играли роль ловушки разума от несанкционированного доступа. Чем больше и дольше Селеста будет тянуть с ответом, тем глубже погрязнет в ловушке. Именно для этого так важно кодовое слово, при помощи которого владелец разума опознает своего человека от чужака. И если пренебречь простым правилом, а точнее словом, то можно погрязнуть в ловушке надолго. Но оно ведь нам не надо?

Количество и скорость теней увеличивались со временем, пока не отзвучало кодовое слово. Оно разнеслось эхом по всему пространству. Тени исчезли, а звуки затихли. Начинало происходить впечатление, что сами деревья и кустарники начали отступать в сторону, давая дорогу прибывшей гостье. Желанной, как уже выяснилось.

Перед Селестой показался роскошный луг с зелёной травой. Настолько зелёной, что пейзаж казался нереалистичным. Где-то проглядывали ландыши, колокольчики, васильки. И лишь вдалеке, за горизонтом, можно увидеть тёмный дремучий лес со сгоревшими деревьями, а на них  голые ветви. Можно сразу опознать в нём безжизненную флору, которая пережила очень много невзгод, как и сам хозяин растительности. В  другой версии пепелища просматриваются увядающие цветы. И полная тьма. До того уголка солнце не проходило сквозь грозовые тучи.

– А я всё думаю, вспомнишь ты или нет, - послышался голос владелицы разума. И явившаяся Куарион значительно отличалась от той, которую так привыкла видеть Селия в реальности.

Перед рыжей стояла самая настоящая полуморфная девушка ростом выше двух метров. Из спины торчали крупные кожистые крылья. Волосы платинового оттенка блестели под лучами солнца. Макушка обрастала парой аккуратных с лёгким изгибом рогов. Уши выглядывали из-под прядей и имели удлинённую форму, как у эльфийки, с острой верхушкой. Облачена же дефектовщик в чёрный костюм из кофты и брюк, облегающих и подчёркивающих её утончённую грациозную фигуру. Проглядывал тонкий шипованный хвост с теми же “колосьями” наростов. На ногах имелись ботильоны на шпильке. Несмотря на почву, траву, дракон вполне легко шагала. И бесшумно, словно ни единая травинка не касалась её ног. Следов, к слову, тоже не оставалось от её подошвы и каблуков.

– Вот ты в моей оранжерее, сладкая! - Куарион обвела руками пространство, словно хвасталась, а потом перевела вес тела на правое бедро и упёрла руку в бок. - Проходи, - взмахнув хвостом, блондинка развернулась и направилась вглубь поляны.

Через пару метров появились подобия пуфиков в виде огромных цветочных бутонов. Арион прошла к ним и аккуратно села, а вот если на них плюхнуться, то можно оказаться усыпанной цветочной пыльцой золотистого и алого цветов. Куар указала рукой рядом с собой на второй пуфик, приглашая девушку сесть. Она какое-то время смотрела на гостью разума и откинулась назад, убирая руку на образовавшуюся спинку.

– Честно говоря, я вообще не понимаю, с чего лучше начать. Может, у тебя есть предпочтения или предложения по началу? На что сделать уклон? Может, вопросы какие есть? А от этого уже и плясать будем, - говорила драконесса вполне миролюбиво. Несмотря на весь величественный вид, Морвэн не вызывала такого чувства угрозы, как это мог вызывать скрытный Нориан в склепе. А если даже и получалось у Куарион вызывать страх, то неосознанно.

– Ах да, что ты сейчас лицезрела, это была ловушка от недоброжелателей. Если бы ты забыла кодовое слово, то ты бы застряла тут надолго, - непринуждённая улыбка, и голова склонилась чуть набок. Оглядела наконец свою ученицу, и улыбка растянулась в более странной ухмылке. - Я так понимаю, горячая ночка была? - обнажились зубы и слегка выпирающие молочного цвета клыки.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Скрестив руки на груди, Куар наблюдала за лицезрящей окрестность рыжей девушкой. В одной лишь чёрной футболкой, которая, определенно, той велика, а также, возможно, в нижнем белье. Не сказать, что это дракона хоть капельку смущало, так как приходилось лицезреть и не такое, но довольно необычно. Так как Ари являлась ещё и приглашающей других при помощи внушения ментального испытания, то психика уже точно привыкла ко всяким выкрутасам чужих. А если этот «чужак» спит с братом и носит его одежду, даже как-то «милости» спрашивала, то и сомневаться не приходится. С девчушкой придётся иметь не одно и не два, даже не пять дел, а видеться чуть ли не на постоянной основе. А если это ещё помножить на кураторство и один и тот же рабочий сектор, то они обе успеют взвыть друг от дружки. Правда, Куар умела делать так, чтобы выли от неё, а не она от других. Но Селесту Морвэн почти не знает, так что время покажет.

Стоило только склонить голову набок и было захотеть закатить глаза да развернуться, так в уши ударил какой-то восторженный писк, а дифинета уже оказалась под боком. Куар аж на месте застыла от внезапного перелома момента да глаза округлила, слегка нахмурив брови в явно непонимающем событий жесте. И вот с этим встречается её родной братец? Жалеть ли? Возможно, авансом дракон пожалеет своего родственника. А если того таки застукали в облике дракона или полуморфы, то остаётся только сочувствующе похлопать Риана по плечу. Да, сейчас в разуме поток эмоций и мыслей застыли во времени и не поддавались читке, но изумление и ошарашенность столь необычной реакции пропечатались на лице селекционера.

- Хуя се, - выдала Морвэн после того, как её крылья и хвост перестали трогать, гладить и щупать. Селеста её не испугалась? Странно всё же… Дифинета не боится столь величественного облика, а даже как-то по-детски лепечет и суетится, словно увидела не грозного дракона, а какого-то бродячего котёнка. Спасибо на том, что не отсмеялась, не прыснула со смеху или не проявила ещё какое-то пренебрежительное и неуважительное отношение к ней. Да, в реальной жизни Куар относилась ко всем, как к братьям и сёстрам, но внутри себя гордилась своим происхождением, хотела и желала, чтобы её почитали, уважали. В обычном же виде притворялась, что не хочет говорить, что является уроженкой. Ведь драконесса знала, что обо всех уроженцах клана собирается биография в хрониках. И той максимально хотелось оставаться скрытной и неузнанной.

- Три сотых, значит, - задумчиво произнесла дракон и почесала подбородок, краем глаза наблюдая, как копошиться в цветочном пуфике Селия. – Дай небо, хотя бы до одного процента доведём, чтобы не было лишней работы, - хмыкнула она. – Долго ковыряться будешь? Всю пыльцу раскидала, – нетерпеливым тоном не выдержала Арион, чувствуя нарастающее раздражение. Хотелось бы, чтобы девчонка меньше мельтешила и наводила суеты. В реальной жизни та хоть немного слушалась, когда дело касалось занятий, так и сейчас не было исключений. Лицо сделалось слегка недовольным, но быстро отходящим от вспыльчивости, которое той Куар, казалось бы, было чуждым. Если у Веги имелись маски в виде теней, то у Морвэн эти маски умели меняться без дополнительных личин. Именно приложение силы воли, умения, мастерства, актёрской игры и никакого жеманства. Может, это и читалось на самом деле, но выглядело достаточно естественно.

Куарион встала со своего бутона и разглядывала свою ученицу, показательно оттряхнув небрежным движением руки над Селией, мол, вот твоя цветная пыль, которая цветочная пыльца, чтобы на голову сыпать. На эти все говоры селекционер никак не отреагировала, понимая, что это пустой и простой лепет. И все эти шутеечки, отмашки и прочие оговорочки ни к чему не приведут, если они на самом деле желают хоть чему-то научиться. И сейчас дракон могла продемонстрировать всю свою силу воли, чтобы показаться той самой хохотушкой, барной девушкой и даже немного потаскушкой, какой и являла себя в питейных заведениях.

На это лишь Куар медленно приблизилась и хитро прищурила свои голубые глаза, скользя взглядом по телу, одетому в одну лишь мужскую футболку. Указательный и средний пальцы начали человечком ходить по оголённому бедру дифинеты, пока крепко не сжали внутреннюю часть бедра. Вторая рука тоже обхватила вторую ногу, тем самым медленно, но настойчиво, разводя их в стороны. Девушка встала промеж них, чтобы не сомкнулись обратно, прислоняя колено и растирая девичье лоно в дразнящем жесте. Сама же блондинка смотрела куда-то в сторону промежности и освободила одну руку, пока коварно не облизнулась и не расплылась в похабной улыбке. Нависла сверху и придавливала в пуфик девушку, нажимая ладонью на грудь и всматриваясь в синие омуты Селии.

- Была бы вся ночь в моём распоряжении, то мы бы сейчас не были тут, сладенькая, - томным шёпотом изрекла свою речь пепельная и наклонилась к височной доле, нерасторопно вдохнула носом запах и выдохнула около уха. – Но, боюсь, парни не оценят, - резко сменив тон, проговорила более спокойным, будто ничего не было, драконесса и отстранилась. – Ронн ещё может пропустить мимо, а вот Риан… - отойдя на пару шагов назад, селекционер взглянула куда-то в сторону неба, задумавшись, после оглядела с головы до ног рыжую. - …нет. Он слишком консервативных взглядов. Даже мне от этого тошно, - пренебрежительно высунув язык и закатив глаза, добавила дефектовщик и фыркнула на дальнейшее высказывание, скрестив руки на груди.

- Думаешь, ты меня этим удивишь? – прыснула девушка и вновь закатила глаза, невесело усмехаясь словам. – Я иллюзионист, Селька. Миражист. Я внушаю ментальное испытание при принятии в клан. Чего я там только не видела. Меня удивить сложно, но ты справилась даже с этой задачей.

Разглядывая безучастным взглядом свою подопечную, дефектовщик со словами «Будь здорова» таким же нейтральным тоном щёлкнула пальцами, отчего цветочный пуфик с разлетающейся пыльцой исчез из-под ног и туловища дифинеты. Сама Куар уменьшилась в размере и приняла человеческую форму, явно этим обозначая, что не хочет быть снова облапанной. И, возможно, для этого будет принимать меры более жёсткие, чем её братец. Мягкий, почти бесхребетный, братец. Рядом с ней тот становится таким добрым, что желание капризничать и притворяться несчастной жертвой, а также любящей бескорыстной любовью и всепрощающей, приходит само по себе.

Пепельная блондинка в том же латексном чёрном костюме, но без крыльев, рогов и хвоста, а также того же привычного роста в сто семьдесят пять сантиметров. Дракон кивнула в сторону, зазывая идти за собой. Валяние на траве и в пыльце закончилось. Нужно учиться и заниматься. Если дальше и так продолжиться, то гонять дракон будет ещё больше и увеличит нагрузку, чтобы был хоть какой-то резон от занятий. И хоть какая-то польза.

- Хорош прохлаждаться. Надо учиться. Я же тебя сюда для этого позвала, - строгим тоном произнесла дефектовщик и легко повела правой рукой в разные стороны, словно что-то размазывала в воздухе. И трава поляны расступилась в стороны, обнажая тёмную почву. Шаги девушки оказались очень лёгкими, невесомыми, а волосы тут же собраны в высокий хвост. Для Селесты же ходьба по почве стала подобной болоту, топи или зыбучим пескам, затягивающим внутрь с каждой ходьбой. – Ну и что делать будешь? – сунув руки в карманы, дракон склонила голову набок и изогнула бровь. Ни насмешки, ни издёвки. Тон оказывался настолько безразличным, словно ничего не происходит. Возможно, Куар был интересен сам поток мыслей ученицы. Её стрессоустойчивость и оперативность решений в непредвиденных ситуациях.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

- Здесь твоего защитничка не будет, - изрекла вкрадчивым голосом блондинка, прихватывая длинными тонкими пальцами подбородок рыжей и заставляя смотреть на себя. А то оглядывается, надеется, что их кто-то обнаружит и спасёт бедняжку? Какая же это наивность… самонадеянность. Оказаться один на один с тем человеком, которого практически не знаешь, а потом выяснить, что Арион является не той, за кого себя выдаёт. Это достаточно стрессовая обстановка, но Селия держалась молодцом. Она могла себя погладить по головушке, но этим провоцировала Ари ещё больше выводить из себя. Селекционер как раз таки относилась к таким людям, которые и без принадлежности к вампирам, могли отбирать чужую энергию. Психологические вампиры называются. Общение с ними выматывает.

Да, в реальном мире, наяву, дракон играла роль такой милой, приветливой, дружелюбной и весёлой девчонки, но очень исполнительной и ответственной, когда дело касается работы. Но Селеста могла заметить одну примечательную вещь – фанатизм в ботанике коснулся даже разума. Фанатичное отношение к растениям. Цветочки, травка, кустарники и деревца были тут и там. И недаром погорелый лес находился далеко-далеко, как не самое лицеприятное зрелище для той, кто корпит над растениями день и ночь. А может, осознанно отдалила образ, чтобы в глаза не бросалось и не отвлекало. Хотя данное сознание являлось именно «перепутьем» двух разумов: Селии и Арион. И сгоревший лесок не означало открытое пепелище, как у Риана. Хотя в этом можно было увидеть и отсылку на рядом спящего Нориана с Вегой. И невольно его образ разума отобразился на погружении дифинеты в чужой.

Поморщившись на высказывание в свой адрес, Куар не совсем одобряла сравнение себя со своим же братом. У них хоть разница в возрасте и небольшая, но мировоззрение и воспитание совершенно разные. Тому способствовало два фактора: разные отцы и наличие фамильяра. У беловласой последнего не было, а отец не кидал девочку в звериный вольер. Но фраза рыжей способствовало, чтобы дракон отстранилась и покосилась на девушку, как на какую-то грязнулю. Возможно, дополнительным фактором сыграло и упоминание Ниткеса.

К своему «возлюбленному» Арион не испытывала чувств, кроме как жалости и чувства долга помочь. Любовь из жалости – самые ужасные отношения. Куарион отлично справлялась с ролью избранницы и влюблённой воздыхательницы. Она не знала, догадывался ли парень на самом деле, но даже если нет, то невелика потеря. За время пребывания аналитиком, который имел очень много опыта при общении с посторонними, эмпатия начинает выветриваться. Сожаление, сочувствие и прочие «со-» и «взаимо-», подразумевающие в себе хоть какой-то коннект с другими людьми. Да, Куарион не считалась с чужими эмоциями и могла поступить лишь в собственную выгоду. Частенько так приходилось раньше. Особенно во времена войны.

- С чего ты решила, что я ему дала трижды отворот? – решила прощупать почву дефектовщик и подозрительно прищурила глаза, прижав локоток к груди и подставив на него вторую руку. Вышла такая нарочито непринуждённая поза.

Куарион тоже обладала проницательностью. Прозорливостью и высочайшим примечанием каких-либо деталей. Одно дело – она замечала, а другое дело – не показывала и казалась забывчивой, чтобы сослыть за простушку. Хотя бывали случаи, когда какое-то событие, правда, вылетает из головы и приходится как фигурально, так и буквально ковыряться в памяти. И, да, Селеста правильно подмечала, что никаких сторонних теней, осколков и прочих межличностных отголосков у Ари не имелось. Она одна. Единственная и неповторимая. Но чем круче повороты темперамента, тем опаснее становится человек, потому что не знаешь его способности и мотивации. Сейчас же дракон это ловко и умело скрывала, но подставляла ту масть, которую хотела. Захотела заиграть – заиграла. Захотела скорчить рожу – скорчила. Хотя в этом плане больше играют роль эмоции, которые контролировать внутри самой себя сложно. Практически невозможно.

Вполне могло быть и так, что Ниткес что-то такое сказал про свою девушку в отношениях, что отказала в чём-то, но в чём именно – непонятно. Отказала в женитьбе – раз. Отказала в сожительстве – два. А в чём был третий раз? Завести детей? Ну тогда, да, три, но откуда с бухты-барахты знать об этом пташке? Если только наследник разболтает. Но и для этого нужны были мотивы. Они заговорили про отношения? Снова вопрос: какое к санду дело дифинете до их отношений и перспектив в будущем? Лучше подождать, пока ученица сама расколется и выдаст как есть, чем додумывать. На это на рыжую начали более пристально смотреть, как та в отместку посыпала пыльцой белые волосы дракона. Селекционер хмыкнула и скосила свой скептичный взгляд на авесс. Не обидело. Не оскорбило. Как-то всё равно, что ли. Хотя, нет, малая доля раздражения всё же накатывала. Зазналась дракон, что поделать. Быть в клане одной из старших и прямым родственником одних из основателей земель – только так и развита любовь к славе, почитанию и вниманию.

- Волосы у меня от природы платиновые, а чёрный наряд менее маркий. Да и фигуру подчёркивает, - флегматично пояснила дракон и обернулась в сторону тёмного угла. Она замолчала и какое-то время разглядывала дебри разума, подсознания с задумчивым видом, пока не выдохнула. Не оборачиваясь, добавила:

- Это место, до куда не доходят солнечные лучи. Тёмное время, - завязанное в основном с разборками молодым братцем, травмирующим психику и вызывающим животный страх. Время на почве войн, распрей и подстав. За тридцать тысяч лет переживать приходилось очень многое, о чём девушка не очень горела говорить. Если Риан как-то и делился откровениями, доверив оное, то с Куар всё обстояло немного иначе. Она этого делать крайне не хотела. Нечего карты раскрывать. Тёмное время бывало у всех. Даже у дифинеты, наверняка, они были за столь малый промежуток.

- Так тянись к стихиям, - хмыкнула дракон и закатила глаза после равнодушного выслушивания рассказов и пояснений ученицы. – При ментальном испытании ты не поймёшь, когда погружение началось. Веди себя как обычно. Травмировать меня ты не сможешь, потому что это не прямо моё сознание. Мы на стыке сновидений. Я сноходец, или ходок. Мы сейчас обе спим. И находимся на грани дрёмы и быстрой фазы сна, когда можем видеть сны. Сейчас мы шастаем на перепутье осознанного сна. Мы всё контролируем, но в то же время, ты правильно отметила, контроль в моих руках. Артефакт лишь тебя пропустил ко мне, а я дала разрешение на вход, - пожала плечами селекционер, прикрыв глаза. Видно, что она это не считала чем-то особенным, в отличие от своей подопечной, которая сталкивается с подобным чуть ли не впервые в жизни. – И если ты приложишь чуточку больше желания и силы, то сможешь противостоять, а не молча принимать удары на себя, - с небольшим укором произнесла дефектовщик, подытоживая и подталкивая со слегка недовольным тоном. Сомневаться не стоит – хоть Ари и вызвалась помочь в учении, но ей это не приносит удовольствия. Той, как и Шаграту, было бы приятнее общаться с растениями, как ярлу с насекомыми и пауками, чем с людьми. Только отличие было лишь в том, что Куар лицемерила и казалась добрушкой, а вот Шаграт сам по себе не оказывался компанейским.

- М, ты закончила Альбиона? Быстро, - хмыкнула девушка и выдохнула. Она повела рукой, чем и вытолкнула из вязкой грязи дифинету. Та осталась чистенькой. Арион указала кивком в сторону и снова сделала пару шагов навстречу горизонту, на что тёмный сгоревший лес начал стремительно приближаться. Пугающе стремительно. – Как раз с Громом тебе надо сражаться при помощи стихий. И будешь отнекиваться и отмахиваться да искать оправдания, как сейчас со мной, то вылетишь с первого удара молнии, как пробка. Попробуй на учение виконтессу ещё выдернуть. У неё стихия наравне со мной. А молодая, пиздец, - и ступила на иссохшую землю, покрывающуюся трещинами. – Явно не просто так гуляла те долбаные сто пятьдесят лет, - пробурчала Арион, которую и этот факт раздражал.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Возможно, Куарион слишком легко относилась к тому, что она сейчас учит ту, которая даже в данный момент в реальном мире спит с её братом. Ревности как таковой это не вызывало. Отвращения, пренебрежения в том числе, но хотелось поиздеваться, помотать нервы, чтобы девчонка знала, с кем будет иметь дело, если сблизится с драконами ещё ближе. И одним чёрным драконом в частности. Да, поведение селекционера смахивало на поведение одной девушки, возможно, тайно испытывающей какие-то эмоции к мужчине, к которому не хотела кого-то подпускать. Возможно, здесь сказывалось частично предвзятое отношение к не-драконам. Дети основоположников, а именно чистокровки, обладали таким свойством, как нетолерантность к другим расам. А если те ещё имеют виды на чистокровок, то это вдвойне вызывало неприязнь. Может быть, Куар не хотела, чтобы у неё были племянники-полукровки. Или не хотела, чтобы в какой-то альтернативе были в инфантах те же ублюдки с кровосмешением.

Хоть Нориан и отличался более консервативными взглядами на жизнь в плане строгой гетеро-ориентации, но к полукровкам и пассиям другой расы относился очень даже терпимо. Куар же оказывалась противоположностью. Возможно, поэтому и не рассматривала серьёзных отношений с Ниткесом, ибо тот полукровка, так и бастард. Не уроженец клановых земель. И в частности Ари поспособствовала тому, что Риан разошёлся с первой женой, а точнее её лишился. А что он себя в этом винит… Ну, так карты сложились, что поделать. Было ли стыдно дефектовщику? Нет. Совестно? И подавно. Она ни о чём не жалела. Понятно, такие мотивы оказывались «во благо» клану, но никак не другим людям. Таким образом Морвэн должна и вовсе строить отношения со своими братьями, чтобы точно соблюдать традиции, но предпочитала ходить на стороне, но рассматривать в партнёры строго чистокровного дракона.

- Ещё как, сладкая, - коварно усмехнулась дефектовщик и отпустила пташку, вальяжно отстраняясь и освобождая личное пространство. – Сейчас мы с тобой наедине. И от кого ещё защищать, если не от меня? И я смогу до тебя добраться даже без того направляющего артефакта, - растягиваясь в кровожадной ухмылке, проговорила дракон, слегка наклоняясь и нависая над дифинетой. Если та не боится, то это её проблемы. Если это Куар как-то и задевало, то самую слабость. Она предпочитала ловить на себе восхищение и почёт, чем открытый страх. Ей достаточно испытывать ужас при виде злого братца, который тоже может растягиваться в той ухмылке, как на портрете с Окшаль. Возможно, это единственная причина, почему селекционер не испытывала интерес к фамильярам. Это просмотр привязки и прикрепления терраута к брату. А Ари уже нагляделась на это выражение лица чёрного дракона в своё время.

- Я откуда знаю, зачем ты его будешь тут высматривать? Иногда иллюзия воспринимается как за чистую монету. И первым делом человек выискивает себе защитника на подсознательном уровне, когда попадает в стрессовую ситуацию, - на этот раз блондинка не пыталась как-то вторгаться в личное пространство своей ученицы, сохраняя определённую дистанцию до определённого момента. Понадобится, сама приблизится, схватит за руки и плечи, а потом уже по ситуации. Прижмёт, оттолкнёт, остановит или ещё что-нибудь в этом роде. Как ранее говорилось, не зная конкретного темперамента человека, который у дракона прыгал туда-сюда, нельзя определить его последующее поведение.

- Потому что это не твоё рыжее дело? – хамовато ответила вопросом на вопрос белобрысая и склонила голову навстречу, мол, не лезь. Даже слегка вызывающе, провокационно хамовато. Нет, подобные смены поведения и реакции никак не отбирали силы у девушки. К себе елейного голоска она точно не рассматривала, но тихое почитание – вполне возможно. А что ещё можно испытывать к самому старшему существу клана? Только уважение и трепет. На это и рассчитывала блонди, но где-то просчиталась.

- Буду я с ним жить, ага, разбежался, - в итоге выдала раздражённым тоном после выдоха и очередного закатывания глаз драконесса. – Ты его видела? Вспыльчивый, как терраут. А внутри себя забитая в угол лань, которую любовью в детстве обделили. Суицидник. Меланхолик с вспышками агрессии, - с каждым перечислением она загибала пальцы и пригибалась, мол, понятно, а. – Кто на него посмотрит? – поморщив нос, вопросила в пустоту Куар и лишь на секунду посмотрела на Селию, словно выговаривалась. – Пусть вообще спасибо скажет, что я с ним. Делать мне нечего, как с ним съезжаться. Меня и своя комната вполне устраивает. И вот эта вся фигня с бракосочетанием и сожительством придумана для неуверенных в партнёре людей. Неуверенными для неуверенных. А давайте поженимся, чтобы быть уверенными друг в друге и возвращаться к одному и тому же месту, чтобы спать бок о бок и вся прочая ванильная хрень, - последняя фраза произносилась с явным притворным «дурацким» тоном. Не дурачилась, но передразнивала. – Детей он хочет… ага… Сам для начала перестань быть ребёнком, которому мамкину грудь не додали, - продолжала выпаливать тираду Арион и каждый раз кривила лицом. Испытывала ли она неприязнь к инфанту? Нельзя сказать точно. Не рассматривала в качестве постоянного партнёра? Естественно. – Единственный… или даже два плюса от него – это хорош в постели и не жадный. Влюблённые парни такие удобные, - самодовольно протянула слова Куар и облизнула губы, явно задумавшись о плотских утехах. Видимо, в этом плане её более чем всё устраивало.

И тут Морвэн всё же решила перевести проницательный взор на дифинету, продолжающую идти за селекционером хвостиком. Арион остановилась и рассматривала девушку, явно о чём-то думая, но не озвучивая. Разглядывала достаточно долго и в какой-то момент прищурила глаза, словно оценивая и расценивая. В итоге развернулась и продолжила идти в глубь тёмного леса. Никаких миражей воспоминаний не мелькало, как у Риана в качестве Гласа Прошлого или у Ронна Явного Образа. Название Образа инфант тогда не озвучивал, но тот образовывал явь. Воспоминаниями же занимались Мемуары.

- Мне, по-твоему, сколько лет? – задала раздражённым голосом риторический вопрос дефектовщик, резко остановившись вновь посреди Тёмного Времени. Откуда она знает международный сурдо… Смешно! – Я его изучила ещё тогда, когда твоих бабушек и дедушек в помине не было, - то есть очень и очень давно. – Мне тридцать тысяч лет. И если тебе так интересно, то я была аналитиком во времена войны. Сборщиком информации. Разведчиком и шпионом. Наёмницей. Думаешь, я буду вслух все вести говорить и общаться со своими коллегами при помощи криков на вражеской территории? Да, этот язык претерпевал хуеву тучу изменений за всё это время. Но это почти благодаря мне он принял ту форму, которая у него сейчас, - грозно и медленно приближаясь к рыжей, Куарион шипела свои слова и тыкала в грудь пальцем Селесте. Конечно, язык сурдо менялся, но Ари любила все лавры переводить на себя, ибо она такая умничка. Благодаря ей все выжили  во времена войны. Они победили, конечно же, благодаря ей, несравненной и исключительной. Понятно, это всё читалось в её голосе. Тональности и тембре голоса. Тщеславие, каково оно есть.

- И вообще… - внезапно расплылась в кровожадной улыбке дефектовщик и приобняла дифинету за плечи со спины, - …меньше слов – больше дела! – толкнула в спину, а сама исчезла в тени.

Толчок в спину заставил бы или чуть покачнуться, или запнуться на месте. Но от этого образ резко переменился. У ног Селесты оказалась резкая глубокая пропасть во тьму. Почти, как в разуме Альбиона, но без образов замков. Позади лишь тёмный сгоревший лес. И за спиной слышались какие-то шорохи. На первый взгляд всё казалось обычным, но при очередном повороте голове шорохи становились громче, а деревья меняли свои позиции. И с каждым таким мгновением, когда дифинета не смотрела, проявлялись корни из-под земли, словно оживали лесные энты. И где-то в глуби леса появилась очень знакомая хихикающая тень с длинным хвостом и крупными крыльями. Такую уже вряд ли хотелось полапать вновь.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

В целом чего можно и стоит ожидать от изначально избалованной с пелёнок девицы? Абсолютно ничего. И ежу было понятно, что та будет зазнаваться и испытывать к себе повышенное внимание, а также самомнение и самолюбие. Куарион считала себя практически пупом земли, с которой должны были пылинки сдувать, ведь она вся такая несравненная и уникальная. Индивидуальная. Или в более пренебрежительном тоне – уникум. Если родители её в детстве и молодости жалели, ласкали и по головке гладили, стоило только удариться. А если ещё и будет синяк после распрей с братцем, то и вовсе рай на земле. Да, понятно дело, брата с тех пор девушка боялась, но после перемены в личности и привитой сдержанности вовсе зазналась и начала пользоваться своим положением. Ей больно? Братик виноват! А тот и шёл извиняться, так как осознавал свою вину. И, практически позабыв уже о тёмном времени, темперамент Куарион переменился в сторону эгоцентризма, себялюбия и странного нарциссизма вперемешку соблюдения традициям клана. Удивительно, что последнее Риана не коснулось. Хотя тот оказался жертвой той традиции, что фамильяр привязался. Привязка одного раньше времени. Намного раньше времени.

Изогнув бровь на следующие высказывания, дракон скрестила руки на груди и перенесла вес на левое бедро. В очередной раз закатила глаза. Да, видимо, это уже начинало выматывать, бесить и раздражать. Именно всё вкупе, так как, да, Селеста не поддавалась «дрессировке», чтобы добиться лебезения. С одной стороны подхалимства дефектовщик и так не ожидала, но рассчитывала хоть на какое-то уважительное отношение к себе. И чем дальше идёт разговор, тем больше нарастало раздражение. Оставалось только грозно топнуть ногой и сжать руки в кулаки, запыхтеть и бурчать. Но это не в её темпераменте. Если не получается получить изначально, то придётся заслужить. Запугиванием. Да, фамильные черты и подходы к воспитанию. Этого дракон нахваталась от своего братца. И это вполне очевидно. Только тот пугал больше своим спокойствием. В тихом омуте черти водятся. А вот Ари больше просто бесоёбилась, говорила. И когда слова уже не возымели эффекта, то приходилось браться за дело.

- Ты слишком часто упоминаешь Риана. Папика себе нашла, ага? – небрежно бросила Морвэн, немного ковыряясь в своих ногтях во время ходьбы. Флегматично взглянула из-под прикрытых глаз на дифинету и фыркнула. – Вот его не станет в один прекрасный момент, - щёлкнула пальцами, - и что делать будешь? Лить слёзы? Пытаться прятаться? Не стоит рассчитывать на его защиту в любой ситуации. Сейчас его рядом нет, да-а-а, - коварно растянувшись в ухмылке и прищурив глаза по-кошачьи, усмехнулась Куар и выпрямилась. Что высоким, что простым ростом Селеста не запугивалась. Или приученная, или мираж Раиши привил чего-то там. Хотя его вроде как стёрли, так что Селии темперамент оказался таковым с самого начала. Слишком уж халатного обращения к себе Ари тоже терпеть не могла.

- Роза садо… Блять, чего? – и тут, правда, лицо дракона не на шутку перекосило. То есть тот разговор с Ниткесом, выкладка своих планов по обучению, спрос про дела, - это всё было для Селесты?! Она это слышала? Хотя Арион-то какое дело? Это Джаэронну должно быть стыдно за свои слова, так как он весь такой грозный инфант, а тут такие милости говорит. Девушка впала в ступор и не знала, как на это реагировать и что отвечать. А нужно ли вообще что-то говорить на эту тему? Селия будет дразнить и издеваться? Глумиться? Если это так будет на самом деле, то той не поздоровится. Арион устроит дифинете такие недра Субтэрналеса, что мало не покажется.

Через какое-то время дефектовщик успокоилась и просто отмахнулась с простым «Ай», мол, пофиг. Творите, говорите, что хотите. Ей нет до этого абсолютно никакого дела. Да и не похожа Селеста на болтушку направо и налево. Как раз всей этой информационной «паутиной» занимается сама дракон. И если что-то где-то всплывёт, что будет высмеивать и подставлять в первую очередь селекционера, то нынешние лесные тёмные дебри покажутся простой сказкой. Они и сейчас не шибко опасны, но дальше – больше.

- А тебе какое дело до него? – холодным тоном спросила дракон, не оборачивая головы в сторону собеседницы. Она шла вперёд, смотрела вперёд. Спина прямая и в целом походка по-царски. Да, это не было похоже на ту реальную Куарион, но кто знает, что она в себе таит? Вполне может быть, что это очередное ментальное внушение с корректировкой поведения. Девушке это всё снится. И сама себе придумывала беды на свою голову. Причём, во всех смыслах на свою голову. – Не маленький. Сам как-нибудь справится, - хмыкнула девушка. – Этот придурок уже пытался выпилиться. В собственном сознании, блин. Едва Риан успел спасти. С тех пор ту долбанную кофту носит, как подросток. А что не подался на внушения Крис – это его проблемы. Не мои, - остановилась беловласка и воззрилась на дифинету. – И не твои, - приподняла брови, мол, не смей лезть.

- Да и я к нему в мамки не записывалась. У него своя есть, - пренебрежительно хмыкнула блондинка и продолжила путь по сухой земле. По сторонам временами хрустели кустарники и щёлкали иссушенные обгоревшие ветки. Только тлеющих деревьев и пепельного облака не было, то было бы настоящее Пепелище, как у её братца. Только ни сестра, ни брат не знали, как выглядят сознания друг друга.

Медленно повернув голову в сторону машущей укоризненно пальчиком рыжей, Арион вновь остановилась и скрестила руки на груди. Да, истеричность избалованной девице очень даже присуща, а когда психика травмирована в самые ебеня, то как-то не до самоконтроля. Да, Куар могла держать мысли при себе, притворяться той же радужно-цветочной феечкой, вечно улыбающейся, но это надоедает. Аж скулы сводить начинает. И прям до умопомрачения хотелось схватить девушку за волосы да пригнуть к земле в качестве угрозы, но это слишком ожидаемо. Да и подтвердит слова об отсутствии дисциплины. Поэтому проще перевести дело в другое русло и выдать люлей немного иным образом.

Девчонка оказалась смышлённой. Да, деревья не способны двигаться по воздуху, а вот земля… Воздушная подушка под дифинетой начала покачиваться, словно плот на водной глади. Лесные сожжённые деревья подошли вплотную к обрыву, как поджидающие у поверхности воды или берега хищники. Да, где-то там маячила то одна драконья тень, то другая. И тихо злорадно смеялась, слегка опрокидывая голову назад, как злодейка, ведьма и прочие нехорошие люди.

В спину рыжей ударил резкий порыв ветра, могущий сбить с ровного и устойчивого сидящего положения в пропасть. Стали видны полупрозрачные магические потоки, что стремительно летели в сухой безжизненный лес. Минута затишья, и такой же мощный внезапный поток воздуха ударил уже в лицо дифинеты вместе с летящей пылью.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Провокационной и пассивно агрессивной Куарион было до фени до различные взгляды в свою сторону, потому и не обращали внимания. Лишь отвернулись и допускали подобного поведения, пока Селеста сама общается спокойно и очень даже сдержанно. За это в карму и копилку капали определённые плюсики, которые после отобразятся в следующий раз при погружении. И в самом конце обучения. Сейчас же шли «экспериментальные образцы», собирающие те или иные сведения о девчонке. Приходилось провоцировать, чтобы узнать потенциального противника лучше, но та не поддавалась. Хорошо держится. И, как та сказала, твёрдо стоит на ногах. Это становилось заметно с каждым словом, действием и даже в мимической реакции.

- Сильная и независимая такая, хочешь сказать? – небрежно фыркнула дракон. Отвела взгляд в сторону и, возможно, снова закатила глаза в знак пренебрежения и недовольства. Или халатного общения в целом. Пока что и занимались они почти спустя рукава, так как больше гуляли да общались. И пытались хоть как-то вывести друг друга на эмоции. Только это выходило в одностороннем порядке. Хорошо это или плохо, пока невозможно сказать, но со временем всё встанет на свои места.

Арион теперь не хотела смотреть на свою подопечную, потому что та лезла не в своё дело, чем и подбешивала. Разведчик разведчика видит издалека? Возможно, так и было. Но всё же наймитки между собой отличались в сферах специализации и деятельности. Одна делала акцент на взломах и кражах информации, а вторая… в принципе тоже. Только рыжая могла пользоваться информационными технология, современная, а вот Куар действовала по старинке – вылазками. Кралась на вражескую территорию и тогда уже пыталась выпытать информацию, а после донести до своих. Попадалась ли она хотя бы раз? Вполне возможно. Ошибки случаются у всех. Но как выжила? Об этом уже история умалчивает.

– А чего ты за него заступаешься? Маменькой решила устроиться к нему? Молчала бы лучше. Ты моего брата охомутала. Крутишь-вертишь им, как заблагорассудится. Я дала тебе добро, так что довольствуйся. Мне вволю сделать так, что ты станешь бывшей девушкой за мгновение ока. Оно тебе нужно? Так что закрой глазки, захлопни ротик и не лезь в чужую жизнь, - не выдержала раздражительного натиска дефектовщик. Возможно, сказалось очередное «дракош», от которого начинало дёргаться нижнее веко левого глаза. Нервировало. Бесило. Это лишь дополнительно подтверждало, что Селеста чхать хотела на чужой авторитет. Авторитет беловласой тем более. Небось, правда, крутит-вертит её братцем, который и слова поперёк сказать не может.

– Ты устав читала? - насмешливо-глумливо взглянула дракон на девушку, громко прыснув со смеху. - Мне достаточно избавиться от виконтессы с наследником, чтобы стать по умолчанию свода законов виконтессой, - она щёлкнула пальцем. - А Нориан станет виконтом. Если у виконта или виконтессы не находится преемника, то новой главой клана назначается самый старший из драконов-уроженцев земель. И это я. И братец, - упоминание себя любимой прозвучало с толикой гордыни, а вот про брата более равнодушно, словно это, так, декорация. Между делом упомянем и его, раз он тоже числится в старших чистокровных драконах.

- Тогда и ты за моего братца должна беспокоиться, как меня подстрекаешь заботиться о Джэре, - помахала в круговую перед собой пальцем Ари, презрительно прищурив глаза и взглянув на дифинету, словно пальцем указывая на неё. – И вообще. Я девочка. Это он должен обо мне заботиться, - вот и весь аргумент. Не хочешь что-то делать? Переведи стрелки. Приравняй ситуацию на другого человека. И оба этих пункта уже оказались сделаны, но слову – час, а делу – время, так что приходилось всё равно приступать к занятиям, ради которого они и собрались на перепутье сознаний. И если это лишь объединённое сознание с частью возможной охранной системы, то остаётся задаться вопросом. Какой разум селекционера в чистом виде? Тоже оранжерея или уже более практичное?

В предполагаемом небосводе начинали образовываться тёмные грозовые тучи, в которых то и дело собиралось напряжение. Тут и там мелькали разряжающие молнии воздух, мерцали электрические всполохи, разукрашивающие облачную материю сизо-белыми промежутками. Звука не было, но можно было представить его и вспомнить, как он звучит на самом деле. Дождя не намечалось, но молния могла вот-вот ударить в небосвод.

Земляные кирпичики, что выстраивались в своего рода крепость, окружая и защищая дифинету, длились в бесконечную пропасть, но и тут не так всё просто. В нос ударил странный запах, будто земля после дождя. Небольшое «послевкусие» мокрой пыли. Обычно этот запах считают приятным, а тёмное пространство начинало заполняться водой. Воздух вокруг становился постепенно водой. Прохладной и обволакивающей воздушную подушку рыжей, но и так же медленно чувствовалось охлаждение. И вот вдали повиднелась ледяная корка. Она быстро приближалась, пока и тела Селии не тронула прохлада. Она сперва аккуратно дотронулась кончиков пальцев, пока и вовсе не «откусила» могильным холодом стопы и запястья.

Вокруг дифы образовался пейзаж, как она плещется в открытом море, а над ней те же самые грозовые тучи, вот-вот могущие развернуть обстановку в виде шторма и цунами. Волны начали идти беспокойной рябью, покачивая девушку на себе сперва убаюкивающе, после и вовсе угол становился круче, а вода попадала в глаза, нос и рот.

А вдали на берегу всё продолжали сторожить забеспокоенные в своё время ожившие деревья. Они распростёрли свои острые голые сучья в стороны и ждали своего момента, чтобы схватить жертву. Но пташка не хотела связываться с чистой магией природы, предпочитая столкнуться не с одной, а со сразу несколькими.

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым

Тяжело отвечать гневом и истерикой на холодное и тихое спокойствие. Возможно, это способствовало едва заметной перемене настроения Куар, когда вместо пассивной агрессии пошли фырки, насмешки и усмешки, разве что гнобить не начала. Но если бы Селия давала какую-нибудь ехидную ответку, то Ари бы нашлась что ответить, но, нет, всё уходило в никуда. Хоть на сотворение данной маски не уходили силы, но энергия тратилась на выведение эмоций, которые не откликались со стороны дифинеты. Это послужило ещё большим плюсом. Спокойствие. Тишь и уверенность разума. Никакой истерики в ответ, паники и сомнений. Вега точно знала что говорить. И о чём говорить.

- На старшую сестру тоже возрастом не потянешь, - презрительно фыркнула дефектовщик, пытаясь придраться к словам и хоть как-то спровоцировать на злость. Гневливость и хоть что-то похожее. Сделать рыжую себе подобной. Грешной девчонкой, которая может и будет зазнаваться. Да, это относительно было похоже на проверку на вшивость со стороны Альбиона, которую успешно прошла Селеста. Возможно, блондинка решила проверить достоверность. И эта теория каждый раз сама себя подтверждала. Дифинета, правда, твёрдо стояла на ногах, отвечала за свои слова. Не пускала их на ветер. Это достойно уважения, отчего и Ари становилась спокойнее. Её голос становился тише, а движения менее резкими.

На слова с подвохом про сестру она никак, собственно, не отреагировала. Вероятно, это не возымело никакого эффекта. Да, девушка и до этого что-то подозревала, что дифинету хотят назначить преемницей, инфанти, сделав из сиротки падчерицу. На эту тему Ронн не раскалывался и ничего не говорил, видимо, не считая нужным делиться подобным раньше времени, как делала и сама пташка. Если до этого парень и девушка испытывали спорные чувства друг к другу, то оба теперь готовы стоять друг за друга. Это чувствовалось. Ощущалось. И становилось с каждой минутой заметно. Настоящий и потенциальный наследники становились медленно, но верно, друзьями, а не просто родственниками на основании документов. Если Ниткес смог открыться, то и отношения с Селией становились крепче и более дружественными.

Подозрения и сомнения оставались теми же сомнениями и подозрениями, потому что не было никаких прямых улик. Пташка не поддавалась на открытые и скрытые провокации, посему и смех дракона затихал, словно задумчивое молчание и проницательное изучение действий. Возможно, откуда-то, за деревьями и кустами, дефектовщик и присматривалась, исследовала и сравнивала. Сравнивать пока было не с чем, но всё обязательно сложится. Сложится тот или иной паззл, по которому можно будет следовать дальше. Арион же пока не спешила с выводами. Не торопилась подытоживать и в целом делать итоги. Это только первое занятие. А дальше – больше. Чем чаще они будут пересекаться вне реальности, тем станет интереснее. Но для кого интереснее? Тот ещё вопрос.

Иллюзии и миражи были повсюду. Не только во сне. Не только во время обучения. Они оказывались даже в реальном мире. Если это не была открытая иллюзия, то иллюзия в голове. Так называемые розовые очки, когда хочется смотреть на мир сквозь призму надежды и веры. Во что-то. А во что именно – неважно. Это не имеет никакого значения, так как любая надежда греет душу, как и выразилась Селия. Иллюзии могут греть, а могут и отморозить всё, что угодно. И каждая призма индивидуальна. Селия не тешила себя какими-либо планами, а имела конкретные цели, к которым собиралась следовать. И это всё остро чувствовалось даже сквозь слияние разумов, когда, казалось бы, они стали едиными против воли. И именно это позволяло Куар ощущать мотивы и настроение своей подопечной, поэтому обстановка как-то успокаивалась, словно влияние своими рассуждениями перехватила дифинета. Словно мир уже не держали под контролем. Или Ари не смогла удержать, или отдала добровольно.

Каждое погружение в воду сперва давалось тяжело, будто сквозь вязкую землю, песок. Вода становилась киселем, затрудняла любое движение, обволакивая тело вплоть до кончиков волос, чуть ли не добираясь до малейшей ворсинки, клеточки кожи. Это ощущалось, потому что всё становилось перед глазами темным-темно. И как это бывает в любом подводном плавании: чем глубже, тем выше давление. Голову в висках сдавливало. Становилось холоднее, темнее. Но страшнее ли? Это уже решать Селии. Но кисель словно потихоньку рассеивался, становясь обычной водой. Постепенно. Гребок за гребком. Чувствовалась лёгкость снаружи, но тяжесть внутри. Когда же движения стали намного легче, как под водой, в глаза ударил яркий белый свет…

…позволяя проснуться…

Подпись автора

Они же думают, что я вся в белом, Но белоснежный станет кровавым